– Сегодня имела удовольствие познакомиться, – фыркнула Эля.
– Вот как.
– Это плохо, да?
– Не хуже, чем присутствие самого Михаила, – заметил вампир.
Быстрыми движениями княжна несколько раз прошлась сероватым куском мыла по волосам.
– А что с другими?
– Сивел более коренастый, чем Коон, и менее приметный.
– Да, помню такого.
– Он больше плывет по течению. Куда ветер дует, туда и он. Таких я опасаюсь больше, чем любых других, но они с четкой позицией.
Элеонора поморщилась характеристике, выключила воду и взяла полотенце, замерев и ожидая продолжения рассказа.
– А что с третьим? – спросила она нетерпеливо.
– И Лаэрт, спутник Власты. С ней ты тоже успела познакомиться.
Княжна задумалась, что и он вполне мог оказаться ее парой. Прикосновения четырех пар рук она ощутила практически одновременно. И если это так, то агрессия вампирши нашла логическое объяснение.
– А какой он?
– Под стать своей подруге.
– Поняла, – Элеонора надела рубашку и задала вопрос о том, кто волновал ее больше остальных. – А их князь? Что он представляет собой?
На данный момент Эле было известно, что Михаил красив, заносчив, зол и почему-то пришел лишить ее жизни. «Скорее всего, из-за взаимной неприязни с отцом», – подумала княжна.
– Умен и жесток, – вампир ответил коротко.
– И все?
– А что ты хочешь узнать еще? Я рассказал то, что считал нужным.
– Не знаю… Как он пришел к власти, например. Или сколько ему столетий.
– Тысячелетий, – Константин поправил княжну. – Пришел к власти как и все князья, не задумываясь о морали.
– Слышал бы тебя отец, – пошутила юная вампирша, возвращаясь в спальню. – Благодарю.
– Княжна, – Константин говорил с Элеонорой уже не как друг, а перешел на официальный тон общения. – Я умолчу о твоем визите ровно до того момента, пока посчитаю нужным.
– Спасибо. О большем не смела и просить.
***
Элеонора переместилась сразу в собственные покои, поспешила сменить мужскую рубашку. И не зря.
Тактичный стук застал княжну в самый неподходящий момент.
– Да, – произнесла, вдевая в навесные петельки десятки мелких круглых пуговиц блузки.
– Да благословит тебя Лилит, княжна, – мужской голос раздался за дверью.
– Благодарю, Малис, – отозвалась Эля настороженно, сжав пальцами перламутровую пуговку. Появление правой руки ее отца насторожило. – Что привело ко мне? – уточнила она и затаилась в ожидании ответа.
– Ты и сама знаешь.
– Сомневаюсь.
– Отец приглашает к себе, – ответил Высший.
– Если он прислал тебя, должно быть, причина очень веская? – между прочим уточнила княжна.
– Это он скажет сам.
– Странно, что ты не знаешь… – Элеонора поправила воротник, осмотрелась, надела алые туфли на высоком тонком каблуке.
– Не думаю, что твоя хитрость со мной сработает, – заявил Малис, полностью открывая дверь, что разделяла его и княжну.
– Я хотя бы попыталась, – отозвалась Эля. – Ответь только на один вопрос: отец зол?
Лицо Высшего ничего не выражало, но вот слова, что он произнес, заставили ее нервничать:
– Вне себя. Княжна, – он подставил локоть, – мне приказано проводить.
– Действительно все серьезно, – заметила Элеонора, гадая о причинах ее конвоя. То, что ее ждали, было очевидно – не успела она появиться в улье, как пришел Малис. – Мы не будем перемещаться? – с удивлением отметила, когда мужчина открыл дверь ее покоев.
– Я думаю, ты захочешь послушать, о чем сейчас шепчется весь улей.
– Если ты так считаешь… – тихо произнесла княжна и прислушалась.
Улей был оживлен – это факт. От верхнего этажа, где находились покои князя и Высших вампиров, и до «кухни», расположенной на первом этаже.
– Говорят о празднике Черной Луны в Багряную ночь. Ничего странного.
Ежегодно вампиры восхваляли свою прародительницу – богиню Лилит. Когда-то давно празднество проходило с первобытной жестокостью и дикостью. Вампиры выходили на улицы для охоты, а люди в ту ночь не показывали носа из своего жилища. Бедняги, что осмелились выйти или по какой-то причине задержались под открытым небом, горько расплачивались за свою глупость. Со временем празднество перестало походить на безжалостную жатву, а приобрело вид игры. Кровавой игры Эйтла Ферату, в которой выживает только один участник. В подарок он получает не только жизнь, но и Зарок князя и может попросить выполнить любое его желание.
Малис не стал доказывать обратное – ждал. И уже через пару мгновений ожидание было вознаграждено. Элеонора сбилась с шага, расслышав имя Светлого князя. Если бы ее сердце сейчас было живым, то оно точно пустилось вскачь. А так княжна больше ничем не выдала своего волнения, вскинула тонкие бровки и продолжила идти.
– Спасибо, – поблагодарила, когда Малис подвел ее к массивным дверям кабинета отца.
Вампир издевательски медленно потянул деревянную створку и склонил голову.
Элеонора шагнула и опасливо осмотрелась, представляя, что именно сейчас князь Светлых вампиров разговаривает с ее отцом. Но Александр был в компании своей пары и еще нескольких Высших, к ним присоединился и Малис.
– Дочь, – вместо приветствия Темный указал на место по правую руку от себя. – Мы ждали тебя.
– Что-то случилось? – уточнила она, неторопливо опускаясь на тахту и осматривая присутствующих.
Сидеть в присутствии князя разрешалось лишь ей и ее матери, что сейчас прижималась к Александру, держась двумя руками за левое предплечье князя. Безмолвно дополняла своего избранного. Эля знала, что это обманчивое впечатление и отец всегда ставил желания своей истинной выше своих, но княжна словно увидела своих родителей другими глазами. Нет, она не сможет вот так. Строить из себя не ту, кем является на самом деле. Воображение юной вампирши нарисовало ее саму рядом с Михаилом. Гордо поднятая голова, отсутствующий взгляд, прямая спина, часы молчания… Помоги, Лилит!
Княжна не дождалась ответа, склонилась:
– Мам? – тихо позвала.
Княгиня отмерла. На ее лице появилась улыбка, а во взгляде – мягкость.
– Все хорошо.
«Нехорошо», – подумала Элеонора. Раз мама придерживается нейтральной формулировки в ответе – происходящее ей не нравится.
Она сосредоточилась на разговоре и попыталась уловить суть. Но никто не произносил имени виновника беседы, осложняя понимание проблемы.
– Я не верю ему, – высказался Малис.
– А разве тут есть тот, кто доверяет? – с иронией уточнил Александр. – Сомневаюсь. Вопрос в другом: зачем нужен этот спектакль? Зачем Светлому наша «потерянная в далеком прошлом дружба»? – последние слова он явно цитировал и произнес их с несвойственной ему интонацией.
«Светлому?!» – вспыхнуло в сознании Эли.
– И вообще, – продолжал Темный князь, – его визит не выглядел так, как он его представлял.
Княжна потянула воздух и ужаснулась. Михаил! Он был в этом кабинете не так давно. Как и его подданные, все, кроме Власты.
– Я ощущал себя бабулей, которую пришел навестить горячо любимый внук, чтобы убедиться, не испустила ли я дух, и подсчитать в уме сумму, что выручит за мои квадратные метры. А испускать дух я не собираюсь, – подытожил Александр.
– Возможно, мы чего-то не знаем, – заметил один из Высших.
– Не возможно, а совершенно точно. И это лишает меня благостного настроения, – князь отвлекся от созерцания гобеленов на стенах. – Константин, – он обратился к Высшему, появившемуся из пустоты, – ты заставил нас ждать.
– Прошу меня простить, – отозвался тот. – Непредвиденные обстоятельства, – с этими словами он мазнул взглядом по княжне.
– Ты что-то узнал? – спросил Александр у вновь прибывшего.
– Нет, оборотни в полном неведении. Светлые не появляются на их территории, никак не досаждают, если не считать случай на набережной, – отчитался Константин.
Князь склонил голову.
– А что было на набережной?
– Михаил оставил след.
Элеонора перевела взгляд на говорившего.
– Он охотился? – зачем-то уточнила она.
– Да. Охотился, не скрываясь. Ни от людей, ни от нелюдей, княжна.
– Почему? – она вновь вступила в разговор, привлекая внимание всех.
– Потому что пресытившийся идиот, – ответил Александр. – А такие от скуки любят играть в богов. Пытаются изменить мир, что был задолго до них и будет существовать дальше уже после печальной и, скорее всего, их глупой кончины, – закончил князь с раздражением.
Эля коротко кивнула, давая понять, что услышала слова отца, и сосредоточилась на гобелене, что и так изучила до мельчайших подробностей. На ткани изображена сцена битвы Эйтла Ферату. Соперник опрокинул побежденного противника, наступив ему грудь, обхватил голову поверженного руками и, кажется, тянул.
– Наш молодняк должен выйти на улицы и слушать, – холодно говорил Александр. – Только слушать. Оставаться в тени и не привлекать внимания. Мне не нравится вот это ощущение, – красивое лицо не выражало эмоций, но вот голос был полон недовольства. – С каждой минутой я все больше и больше чувствую огорчение.
Слушая отца, княжна перевела взгляд на другой гобелен. Обезглавленное тело и ликующий победитель тихо раскачивались от сквозняка.
– Я должен знать все, – с расстановкой произнес князь.
Эля украдкой взглянула на Константина. Высший едва уловимо покачал головой, намекая, что молчать не станет.
– Сама, – произнес он одними губами.
Княжна сморщила носик, повела плечом, чуть отодвигаясь.
– Папа, твои подозрения верны, – заговорила она, глядя, как на третьем гобелене победитель получает из рук князя вампиров Зарок.
Александр медленно повернул голову на дочь.
– Уточни, моя долгожданная и единственная наследница.
Тон, которым заговорил с Элеонорой отец, насторожил ее. Он будто уже знал обо всем, что произошло с ней этой ночью, но хотел услышать из ее уст.
Княжна поразмыслила немного и произнесла:
– Светлый князь хочет сделать этот мир удобнее для вампиров.
– И когда он успел тебе поведать об этом? – Александр ожидал, ничем не выдавая своих эмоций.
Эле захотелось встать.
– Несколько часов назад.
– М-м-м, как интересно…
– Ты знал, да?! – воскликнула княжна.
Человеческие эмоции изредка, но еще брали верх над юной вампиршей.
– А ты думаешь, в этом городе что-то происходит без моего ведома, дочь? – Темный князь уточнил с приторной улыбкой на губах, демонстрируя клыки. – О, дитя, – он обвел Высших взглядом.
И этот жест окончательно вывел Элеонору из себя. Она поднялась на ноги и встала так, чтобы быть лицом к отцу.
