Только когда мы оказались на перроне и ветер бессовестно остудил мой пыл, залезая в мокрые трусики, я испугалась. На улице было темно. Я не знала этот район. Я не знала человека, который тянул меня за руку в неизвестность. Но все еще не протестовала, не отказывалась.
Едва мы подошли к потрепанному вокзалу, он прижал меня к стене и поцеловал. Я застонала, обнимая его за шею, забывая, что такое осторожность. Он целовал меня глубоко, быстро. Точно так же, как трахал пальцами.
– Нет-нет-нет, – проговорил незнакомец мне в губы. – Не здесь, красавица. Перестань.
Я не сразу поняла, почему он уговаривает меня. Я потом осознала, что посылаю бедра вперед, чтобы ощутить его стояк. Всхлипнув, я опустила руки и голову, но он взял меня за подбородок, заставляя снова смотреть в грозовые глаза.
– Все хорошо. Я тоже хочу, но здесь прохладно и народу многовато.
Я прикусила губу, кивая.
– И мне нравятся твои звуки. В поезде было круто, но тебя хочется слушать. Пойдем.
«Куда?» – хотела спросить я, но горло сдавило, язык не ворочался. Слава богу, незнакомец пояснил.
– Моя квартира близко.
Мы шли по темным улицам, между хрущевками и гаражами. Я сто раз пыталась прийти в себя и запаниковать. Разум просто орал: «Дура, что ты творишь!» Сойти с поезда не пойми с кем, следовать за ним не пойми куда. И никто не знает, где я. Он убьет меня и закопает за гаражами. Легко.
Кто еще посмеет трахнуть в поезде пальцами незнакомую девушку? Только маньяк.
А кто ему это безропотно позволит? Только озабоченная идиотка.
Бежать. Надо бежать, пока мы идем по жилому району.
Но вместо этого я просто шла, держа за руку моего маньяка. Только когда он привел меня в квартиру и закрыл дверь, я смогла спросить:
– Ты ведь не чокнутый Потрошитель, правда? Не собираешься меня убить?
Я стояла, прижимаясь к двери, а он смотрел на меня и улыбался, явно смакуя мой запоздалый панический вид.
– Немного не вовремя ты решила поинтересоваться моим душевным здоровьем. Нет, я не маньяк, красавица. – Он сделал шаг вперед и выдохнул мне в губы: – Но вполне возможно, что я затрахаю тебя до смерти.
– Не самая ужасная смерть, – решила я вслух, невольно копируя нахальную улыбку моего маньяка.
– Зря ты это сказала, – рыкнул он и схватил меня под колени.
Неожиданно обретая звонкий голос, я взвизгнула. Больше игриво, чем от страха. Незнакомец отнес меня в комнату, бросил на постель. Я не стала рассматривать спальню, и мне не важно было, что белье пахнет старостью. Я хотела его и быстрее подвинулась выше, к подушкам, раздвигая ноги.
Мужчина наклонился, накрывая меня своим телом. За несколько секунд он раздел меня и избавился от собственной одежды. Я застонала, увидев его голым. Широкие плечи мне не привиделись. Им под стать была и грудь. На животе проступали кубы, но не сухие, как у качков, а просто обозначение пресса. Я могла бы рассматривать его долго, изучая каждый темный волосок, каждую родинку, но незнакомец дал мне лишь несколько секунд, пока надевал презерватив.
– Прости, красавица, кажется, прелюдия уже была. У меня нет сил на большее, – проговорил он и вошел в меня.
Ворвался.
Врезался.
Я выгнулась и вскрикнула.
– Да, блять, детка. Вот так. Тихой здесь быть не надо. Да и вряд ли получится, – пробормотал он, нависая надо мной, кусая за губу и снова отстраняясь.
Он сел между моих ног, взял меня под попку и начал двигаться. Быстро и глубоко. Сразу. Мощно. До самого конца, выбивая из меня крики. Кажется, даже искры из глаз сыпались. Я действительно не смогла бы молчать или хотя бы быть тише. Потому что наш секс был именно таким: громким и грязным.
Неистовый незнакомец словно открыл ящик Пандоры. Я хотела прочувствовать все, что не знала. Мне нужен был именно неистовый безумный секс без запретов, где я могла быть собой.
Он продолжал трахать меня яростно, замедляясь, только чтобы надавить на мой клитор или шлепнуть по бедру. Я выла, как банши, и извивалась, успевая посылать свои бедра навстречу его движениям, сжимать его внутри. Мои руки легли на грудь, и я стала щипать себя за соски, усугубляя свое удовольствие до невозможности. Увидев это, он застонал и снова замедлился, склонился и облизал мои соски и пальцы одновременно.
– Охренеть, какая ты. Не останавливайся, – прохрипел он.
– Ты тоже, – пискнула я, теряя голос от собственных криков.
Его толчки стали еще жестче и чаще. Я сжимала соски пальцами и сжималась внутри, чувствуя его член и нарастающую пульсацию удовольствия. Это ощущение было такое сильное и глубокое. Я знала только клиторальный оргазм, а теперь встречала нечто большее.
Мужские пальцы до боли впились в мои бедра. Наверно, останутся синяки, но мне было плевать. Я сжалась и замерла, принимая все, что он давал мне. И это превратилось в удивительное удовольствие, от которого глаза сами закатились, а тело выгнулось, едва не ломая позвоночник. Я почти подлетела над кроватью, а потом медленно опустилась, ощущая его последние толчки и слыша рычащий стон. Он кончил и буквально рухнул на меня, но сразу перекатился на бок и сгреб в охапку.
Глава 3. Утро
Саша
Я не сразу понял, где нахожусь, но запах, что остался на еще теплых простынях, сразу нарисовал образ красивой скромной девочки, которую я вчера чуть не поимел прямо в электричке. Перелет, аэропорт, вокзал, перрон, ее оргазм и безумный секс-марафон уже в квартире. Открыл глаза. В постели ее не было, но я слышал, как она возится в прихожей. Наверно, одевалась. Не желая терять шанс на новую встречу, я, как был, голый, помчался к двери.
Моя горячая малышка действительно почти удрала. Она возилась с древним замком, одновременно застегивая пуговку на юбке.
– Подожди, – прохрипел я, еще не прокашлявшись после сна толком.
Она вздрогнула и вжалась в дверь, как будто хотела просочиться сквозь нее каким-то невероятным способом. Пуговка все еще оставалась расстегнутой, и я исправил это, а потом взял мою порочную попутчицу за плечи и развернул к себе лицом.
– Останься еще на час, – попросил я, хотя знал, что она не согласится.
Утром все было иначе. Особенно для нее. Хотя мой не различал время суток. Пожалуй, при свете дня она нравилась ему еще больше.
– Мне нужно идти, – проговорила незнакомка, а глаза умоляли не удерживать.
Я убрал руки, но не постеснялся признаться:
– Не хочу тебя отпускать.
Она покачала головой, словно говорила, что тоже не в восторге, но должна убегать. Мы смотрели друг на друга с минуту. Ее глаза жадно шарили по моему лицу. Она вдыхала воздух, задерживая его в легких и кусала губы.
Я не хотел ее отпускать, но и не имел права задерживать силой. Единственное, что у меня было в распоряжении, – это просьба. Просьба, которая даст мизерный шанс увидеть ее вновь.
– Ты можешь прийти сюда, когда хочешь, – проговорил я, моментально понимая, как глупо звучат эти слова. Они нуждались в каком-то физическом подкреплении. То, от чего она не сможет отмахнуться или забыть.
Я не думал, пока доставал ключ из ящика. Ключ, который принадлежал Жене. Это был порыв, сиюминутное желание. Импульс, сродни того, что заставил меня следовать за незнакомкой по перрону, а потом протолкнуться через толпу в вагоне. Я показал ей ключ и бросил его в открытый кармашек сумочки.
– Тебе, – проговорил я. – Ключ от квартиры и таблетка домофона. Ты сможешь войти. Я хочу, чтобы ты пришла, если захочешь. Я буду ждать, красавица.
– Но… – пискнула она и тут же проглотила все возражения и доводы против.
Разумеется, это было абсолютно беспечно вручить незнакомке ключ от квартиры. Тем более, в моей ситуации, когда надо было шарахаться от людей и не доверять никому. Но она ведь сошла со мной на станции, она доверила мне не просто свое тело, а свою жизнь. Ключ – не так много, чтобы уравновесить это. Ключ – это уловка.
Так ничего и не сказав, она встала на цыпочки, обхватила меня за шею, заставляя чуть нагнуться и впилась в мой рот поцелуем. Я застонал от блаженства. Сам не посмел бы ее целовать после сна из-за утреннего дыхания, но сейчас это стало абсолютно не важно. Ей тоже.
Блять, до чего же невероятная девчонка. Разумеется, мой член уже не просто стоял, а подергивался, и я прижал ее к двери, позволяя ощутить масштаб действия ее поцелуя. Но тут щелкнул замок, и моя незнакомка сделала шаг назад. Я чуть не выпал на площадку.
Она хихикнула и, не прощаясь, побежала вниз по лестнице, доставая телефон из сумочки. Я не стал ее удерживать или догонять. Ключ остался в ее сумке. Она вернется, если захочет. Я очень хотел, чтобы она вернулась, но не мог никак на это повлиять. Вернувшись в квартиру, я подошел к окну и увидел, как она садится в такси.
На часах было восемь утра. Скоро придет Карина, а я все еще выгляжу как дерьмо. Правда, чувствую себя весьма неплохо. Хороший секс не решает проблем, но делает жизнь веселее.
Провожая глазами машину, я вспоминал сладкие стоны, которые издавала моя незнакомка. Вроде бы нечаянно, но как будто иных звуков ее рот не мог породить. Она вся была соткана из желания. Чистая страсть толкнула эту скромницу в мои объятия. Член заныл сладкой болью, едва я вспомнил, как ее блестящие каштановые волосы то и дело липли к губам, пока я трахал ее, и она убирала их назад, зачесывая пальцами. Как она несмело, но мужественно брала мой член в рот. Обычно девчонки даже не пытались сделать мне минет. Секс – да, но реально мало кто решался на орал. А она смогла, не струсила, не побрезговала. Я даже не просил. Она захотела.
Мать моя, ну разве можно дрочить, когда яйца и так пустые из-за безумной ночи? Кажется, не только эта милашка превысила все свои лимиты. Я тоже слетел с катушек, забыл про резинку и не исправился, потому что было плевать. Слишком сладко было ощущать ее оргазм без преграды латекса. Хорошо, что успел выйти, не кончил в нее.
От одной этой мысли член заныл. Я попер в душ. Вариантов не осталось. Буду очень чистый и спокойный. Подрочить с утра – чем плохо?
Я настроил воду и упёрся ладонью в стену, обхватил себя, стал двигать по всей длине, вспоминая, как вчера трахал здесь ее. Как она кричала. Как извивалась. Как мыла меня. Как сосала. А потом опять мыла.
Это был лучший гребаный секс в моей жизни.
И, пожалуй, самая приятная дрочка по мотивам лучшего секса. Мне не понадобилось много времени. Я кончил через пару минут, даже чуть расстроившись, потому что не успел вспомнить, как трогал ее прямо в поезде, какими скользкими были мои пальцы от ее влаги, как она кончала на них, кусая губы и безумно таращась в темноту за стеклом вагона.
Блять, можно начинать сначала. И я бы начал, наверно, но голос Карины сбил весь настрой.
– Сашка, где ты? Верден! Ты дома?
– В ванной, – пролаял я, еще слегка пришибленный после оргазма, и стал выбираться.
Замотавшись в полотенце, я вышел и тут же наткнулся на Карину. Она стояла посреди комнаты и смотрела то на меня, то на смятую простынь.
– Только не говори, что снял девку в первый же день, Верден.
– С чего ты взяла? – не очень убедительно удивился я.
– На всю квартиру пахнем сексом. Презерватив в ведре.
Господи, я как будто перед мамой стою. Но и она вряд ли бы меня так отчитывала, скорее, сделала бы вид, что я бесполый ангел и секса не существует. Наехать с порога умела только Карина. Это ее дар и проклятье. Мое проклятье.
– Саш, разве можно? Мы же говорили – никаких контактов, никаких друзей и родственников. А ты тащишь шлюху в квартиру.
Я хотел сказать, что она не шлюха, но не стал. Для Карины это точно не аргумент. Стоит признать, что она была права. Я не должен был позволять себе такого. О моем возвращении и так скоро станет известно, но пока стоило избегать любых контактов. Я ведь мог поставить ее под удар. Не Карину, мою незнакомку.
Но ключ уже был у нее и оставалось надеяться, что я останусь в тени и она, возможно, не придет. Нет, черт возьми, я не мог заставить себя не желать ее возвращения.
– Верден! Ты слушаешь меня вообще? – рявкнула Карина, вытаскивая меня из мыслей.
– А, я –да. То есть, почти. Что ты говорила?
Карина выдохнула раздраженно и опустила руки.
– Говорила, что скучала по твоей наглой небритой морде, придурок.
Я сократил расстояние между нами и обнял ее.
– Я по тебе тоже, стерва.
Мы обнялись наконец. Я прижал к себе Карину, но она почти сразу отстранилась.
Все еще не любит лишние контакты.
– Полотенце сейчас упадет. Надень штаны, Христа ради, – попросила она ядовито. – Ты, кстати, ужасно выглядишь. Что за лес на лице?
Все еще говорит то, что думает.
Я не стал ничего отвечать на это, просто пошел одеваться. У меня остались здесь какие-то вещи. Джинсы налезли, хотя были потертые до омерзения.
– Саша, я тебя умоляю! Мы идем к нотариусу.
– И что? – не понял я.
– У тебя дыра на колене.
– И что?
– Ты издеваешься?
– Нет. Это ведь нотариус, а не светский раут.
– Прошу тебя, надень брюки и рубашку. И побрейся, пожалуйста. Мы опаздываем.
Брюки в шкафу тоже были. Даже костюм. Хороший, итальянский, для переговоров и прочих деловых встреч. Мы не опаздывали, но Карина специально нагнетала и повелевала. Она волновалась, конечно. Хотя мы оба догадывались, что будет в завещании, гарантий все же не было.
Я отвык от деловой одежды, живя в свободной от предрассудков Ирландии. Даже штаны я иногда не надевал на работу, потому что большую часть дня проводил в собственном доме, за ноутбуком, обсуждая все нюансы со спецами дистанционно.
У нас были и офисы. Там, в Дублине, и здесь в Москве. Их построили для удобства сотрудников, которым не нравилось работать дома.
Карина была старой закалки. Она осталась в России и строго придерживалась правил посещения официальных мест. К нотариусу нужно идти в брюках и побритым. Она ушла на кухню, позволив мне голым копаться в шкафу.
Слава богу, брюки нашлись. Они даже не помялись. Я надел их, не боясь получить еще один нагоняй от Карины. Вот с бритьем было сложно. Нашлась только старая Женькина машинка, которая убрала половину моей роскошной бороды. Выглядело это печально. Придется купить станок и побриться как следует. Но Карину устроил и такой вид.
– Наконец похож на человека, – отвесила она мне комплимент.
– В душе я все равно Биг Фут, – не сдержался я.
– Хоть Биг Бен. Поехали.
