– То, что я обошла этот город вдоль и поперек, на коленях. Я просила, умоляла, рыдала – и никто не хочет публиковать еще одну книжку про ранимого слабоумного мальчика. Даже если там есть футбол.
– А. – Филип отпил вина.
Минерва разглядывала его. Он был все еще хорош собой, в этаком стиле чуть помятого сельского викария. В нем до сих пор проглядывал серьезный улыбающийся молодой человек с фотографии на обложках его книг. Волосы не тронуты сединой, а что он до своих лет так и не научился прилично стричься, так оно даже трогательно. Кожа, правда, начала терять тонус – лицо напоминало по текстуре слегка залежавшееся в корзинке яблоко. Минерва на краткий миг более или менее профессионально задумалась, занимался ли он в последнее время сексом. Ну, скажем, с тех пор как премьер-министром был Тони Блэр. Она промокнула помаду бумажной салфеткой, вздохнула и взяла быка за рога.
– И, миленький, я только что видела показатели продаж «Цыпленка Уолдо».
Он отважно посмотрел на нее.
– Триста тринадцать, – сказала она.
– Боже. Нет. Но – Минерва, рецензии были великолепными.
– Одна великолепная рецензия. В «Мерри-гоу-раунд». От Тоби Червила. Который предо мной в долгу. И о котором я кое-что знаю. Честно говоря, была пара так себе отзывов в блогах, но их вы, конечно, не видели.
У Филипа было потрясенное, неверящее лицо человека, обнаружившего у себя в гостиной дохлую корову.
После нескольких неудачных попыток сказать что-нибудь гневное или высокомерное он выпалил:
– И что нам теперь делать?
Минерва чуть подалась вперед и нежно накрыла рукой его запястье.
– Двигаться дальше. Всех удивить. Снова отрастить аппетит.
Убрав руку, она махнула официанту, который подпирал стойку и глазел на Минерву. Тот подошел к столику с таким видом, точно это был лишь один из нескольких доступных ему увлекательнейших вариантов времяпрепровождения.
– Что-нить еще? – спросил он.
– Фэнтези? – Филип повторил это слово шепотом, словно непристойное ругательство, которое могли услышать из-за соседних столиков.
– Или, чтоб уж совсем точно, – сказала Минерва, – Высокое Фэнтези. С двух больших букв.
– И что оно собой представляет, если простыми словами?
– Толкин на максималках, – сказала Минерва. – Некроманты. Темные силы. Героические походы. Как правило, за утерянными Мифическими Артефактами. Гоблины, Цверги, Эльфы, тоже сплошь и рядом с больших букв. Гномы. Бороды. Сдвиг времени и пространства. Книги с глубоким философским подтекстом, который никто не понимает. Ну знаете.
– Боже праведный. Минерва, вы же не всерьез? Вы же знаете, я не могу писать этот бред! Я ненавижу Толкина. Не шучу. Гнусная претенциозная эскапистская чушь. Полно, вы сами знаете, это не мой жанр.
– Филип, миленький. Вы совершенно не в том положении, чтобы выкаблучиваться насчет жанра. Ваш жанр, который вы более или менее изобрели – окей? – жанр Ранимого Придурковатого Мальчика, хоть и мил сам по себе, не продается. Фэнтези же, с другой стороны, разлетается с полок. Ведрами, вагонами, и еще в электронке. И знаете почему? Потому что дети хотят читать именно это. Особенно ранимые придурковатые мальчики.
Филип не без успеха изображал собой британского военнопленного, гордо игнорирующего тяжелую рану.
– А вы, Минерва, можете быть жестокой. Вы знали? К слову, пудинг омерзителен.
– А я вам говорила не заказывать. А теперь слушайте, окей? Я вам кое-что расскажу. Три месяца назад ко мне на стол легла рукопись. Огроменная тяжеленная кипа бумаги, машинопись. Я уже много лет такого не видела. Попыталась поднять – чуть спину не сорвала. Называлась она «Талисман Истины».
Филип застонал.
– Автор – баптистский проповедник и массажист на полставки из Хаддерсфилда. Сказал, написал это за три месяца, в припадке вдохновения. Я пролистала первые пару глав, а потом отдала почитать Ивлин.
– Ивлин?
– Ивлин Дент, моя ассистентка. Она такое любит. На следующий день она пришла поздно, с ввалившимися глазами, и сказала, полный отпад. Так что я препоясала чресла и предприняла новый заход. Ни структуры, ни развития характеров, одно только безумное нагромождение событий на головокружительной скорости. И, разумеется, смертельно религиозно. Белый Некромант оказывается плохо замаскированным Христом в остроконечной шляпе.
– Ну разумеется, – сказал Филип. – Это уж как водится…
Минерва подняла изящную руку, прерывая его.
– Три недели спустя – всего три, милый, окей? – я продала «Талисман Истины» ребятам из «Пегасус Букс» с авансом… ладно, скажем просто, не сильно меньше бонуса коррумпированного банкира. Плюс еще американские издатели по головам друг у друга лезут, только бы заполучить эту книгу, так что я собираюсь устроить аукцион. И на прошлой неделе я согласилась на полмиллиона за право выпуска компьютерной игры. Во вторник вылетаю в Эль-Эй закрывать сделку.
Филип медленно покачал головой.
– Мир сошел с ума, – произнес он, как будто находился совершенно один.
– Собака лает, караван идет, – сказала Минерва.
Он подозрительно прищурился на нее.
– Что это значит?
– Это значит, миленький, что вам предстоит решить, кто вы – лающая в ночи собака на привязи или часть каравана. Или, если предпочтете, передний фургон с оркестром. Знаете, что сказал мне Уэйн Димбли из «Пегасуса» напоследок, после того как мы пожали друг другу руку над «Талисманом», скрепляя сделку? Он сказал: «Минерва, душа моя, а там, откуда вы это взяли, еще такого нету?» Практически умолял. «Может, и есть», – говорю я ему.
Она откинулась на спинку стула и пронзила своего клиента взглядом огнедышащего дракона.
– Минерва, я же сказал. Я не могу писать эту хоббитскую пошлятину. Просто… не могу.
– Разумеется, можете, – резко возразила Минерва. – Филип, вы профессионал. Вам любая тема по плечу, если вы всерьез зададитесь целью.
Филип так стиснул руки, что костяшки пальцев у него побелели.
– Минерва, прошу вас. Послушайте. Я…
– Нет, миленький. Это вы послушайте меня еще одну минутку. Ваш общий доход за прошлый год – за все пять книг, окей? – составил двенадцать тысяч с мелочью. Моя доля от этого – жалкие тысяча восемьсот плюс НДС. И вам, может быть, по сердцу сидеть в своем барсучьем домишке, питаясь сушеными мышами и ягодами с придорожных кустов, но у меня запросы слегка побогаче. Тысяча восемьсот – это мне ланчи на неделю, да и то едва-едва. Если, конечно, не сюда вот есть ходить. Окружающие уже начинают недоумевать, с какой стати я за вас держусь. И, миленький, говоря начистоту, в минуты ясности я и сама задумываюсь.
– Вы же не всерьез! – вскричал Филип в ужасе. – Не надо так говорить. Ну то есть, боже праведный, я сейчас и в самом деле в легком упадке, но…
– Это не называется – в легком упадке, Филип. Это называется – в полной яме. В глубоком колодце. Можно сказать даже, на дне пропасти, в которой царит вечная ночь.
– Ну, по-моему…
– Филип, напишите мне фэнтези. Давайте сделаем кучу денег. А потом, если вам не понравится быть богатым, возвращайтесь к писанине про слабоумных мальчиков. Так по-честному, правда?
– Но, Минерва, Минерва, – взвыл он. – Я не знаю, как это делается!
Он схватил ее руку обеими руками.
– Да полно, Филип. Не квантовая физика, чай. Есть формула.
– В самом деле?
– Ну разумеется. Я вам покажу. Хотите сперва бренди?
– О боже, да.
Минерва говорила быстро, по ходу выписывая на обороте вытащенного из сумки обрывка бумаги ключевые слова и фразы. Ручка у нее была гелевая, фиолетовая. А обрывок бумаги оказался последней трагической страницей рукописи Филипа Мёрдстоуна «Удаление».
– Значит, так. Мир – правильный термин тут «Королевство» – в Высоком Фэнтези условно-средневековый. Ну, по крайности, до промышленной революции. Насколько мне представляется, что-то вроде Девона. Такое все примерно социалистическое, на идеалистический, селянский – так вообще говорят? – лад. Но это Королевство попало под власть Черного Властелина, который хочет все изменить. Он, скорее всего, изначально-то был приличным парнем, но слетел с катушек после того, как нюхнул власти, или был обижен и отвергнут, или еще что-нибудь. Ну, знаете. Словом, у Черного Властелина есть прислужники. Это слово употребить обязательно, окей? Главные прислужники – Темные Колдуны. Иные из них устраивают заговоры против Черного Властелина, но он гораздо умнее их, так что всегда узнает, что они затевают, и делает с ними всякие ужасные вещи. Под началом у Темных Колдунов состоят полчища жестоких воинов. Они, как правило, похожи на бородавочников в кожаных доспехах, а называются дурками. Угнетенные подданные Королевства делятся на три категории. Во-первых, гномы, они живут под землей в старых рудниках, могильниках и всяком таком. Во-вторых, эльфы. Они живут в деревьях, на деревьях и под деревьями. Ну и наконец, типа как люди. Одни живут в городах, за крепостными стенами, другие в нелепых деревушках вроде как-там-его, ну, где вы живете. Все три категории способны к магии, но она у них совсем хиленькая по сравнению с могучей магией, на которую способны Колдуны.
Она подчеркнула слова «хилая магия» и «могучая магия».
– Я б сейчас не отказался от сигареты, – заметил Филип.
– Минутку. Юный герой живет в далекой деревушке в самом дальнем Уделе – Удел тоже из обязательного к употреблению, окей? – Королевства. Считает себя сиротой, но, разумеется, принц. Вырастили его какие-нибудь милые простоватые старички из людей. Скорее всего, их убивают дурки, а он вынужден бежать. Так или иначе, он попадает в ученичество к Серой Бороде – это Хороший Волшебник, последний из Двенадцати Высших Магов или чего-то такого. Он-то истинное происхождение героя знает, но ему не говорит. Наставляет героя в правилах и употреблении Магики – это магия, только торжественнее, но во всем остальном темнит и не объясняет, какого черта вообще там творится. Герой проходит разнообразные испытания и проверки, что-то типа мистических выпускных экзаменов, а потом получает волшебный меч. У меча должно быть имя. Это важно, окей?
Минерва трижды подчеркнула слова «меч с именем».
– Какое еще имя? – ошарашенно переспросил Филип.
– Обычно хорошо идет что-нибудь псевдоваллийское. Чтобы ни за что не произнести, если у тебя нормальный речевой аппарат, ну понимаете. А, да, по поводу имен в целом, неплохая идея понатыкать апострофов везде, где их обычно не ожидаешь. Итак. О чем я? Ах да. Потом Серая Борода куда-то пропадает или погибает. К концу истории у героя появится еще более могущественный и таинственный наставник. Белая Борода, уже не Серая. Но до того герой должен пройти Квест. Это непередаваемо важно, Филип, окей? У вас просто обязан быть Квест.
Она написала «КВЕСТ» фиолетовыми заглавными буквами.
– В самом деле? – Филип пытался придать голосу шутливость. – Как бы удивительно это ни казалось, а я смутно отдаю себе отчет в важности квеста в детской литературе. Все величайшие детские книги выстроены в форме квеста. Думаю, справедливо будет сказать, что и собственные мои романы можно рассматривать как современную разновидность…
– Да-да, миленький, разумеется. Но в тех квестах, о которых я сейчас говорю, герой должен сразиться с настоящим драконом, а не злобной на весь мир соцработницей или любителями распускать шаловливые ручонки.
Оправившись от этого укола, Филип кротко спросил:
– Драконы ведь опциональны, правда?
Минерва на пару секунд задумалась.
– Ну, полагаю, не то чтобы строго обязательны. Какие-нибудь другие чудовища тоже прокатят. Впрочем, пожалуй, лучше все-таки придерживаться драконов – для надежности. Короче. Основная идея Квеста – в том, чтобы найти какую-то Хрень. Хрень наделена мистическими силами. Называется, скорее всего, Амулет Того-или-сего. – Минерва чуть приостановилась. – Честно говоря, я не очень представляю себе, что такое амулет. Какой-то тип оружия, да?
– Гм, нет, оружие – это арбалет. По-моему, амулет – это такой тотемный объект, скорее как…
– Не важно. Словом, вся суть – окей? – в том, что эта Хрень дает герою силу одолеть Черного Властелина. Что он в конце и делает, в великой битве между его войсками и дурками. На самом деле, он почти проигрывает, но тут объявляется Белая Борода и учит его паре-другой приемчиков, так что в результате он победоносен. Королевство спасено. Конец. На самом деле, нет. Просто конец первой части.
– Что-о?
– Такое обычно выходит трилогиями.
– Боже праведный, только не это.
– Не утруждайте пока свою хорошенькую головку, миленький. Этот мост мы сожжем, когда дойдем до него. А это вот вам на пока.
Она подтолкнула исчерканный фиолетовым листок Филипу, и тот безнадежно на него уставился.
– Я потрясен, – наконец произнес он. – Вы домашнюю работу выполнили на славу. Сколько жутких эпосов вам пришлось прочитать для подобного, гм, анализа?
– Нисколько. Я это выцепила из «Телеграфа». Точнее, из обзора «Хроник драконьера».
– А это еще что?
– Полноте, Филип! Даже вы не могли не слышать о «Хрониках драконьера»!
– А вот.
– Боже мой, миленький, вы в пещере живете, что ли? Хотя да, пожалуй, плюс-минус в пещере. «Хроники драконьера» – крупнейшее событие со времен Гарри Поттера. Про Гарри Поттера же вы слышали? Слышали. Хорошо. Ну так вот, «Хроники драконьера» – это фэнтези-блокбастер на шестьсот страниц, написанный семнадцатилетним фриком по имени Вирджил Перони. Американец, само собой. На самом деле, за него написала его мамаша, но не суть. Он прямо с места в карьер получил полмиллиона от Армитейджа Хэнкса. И миллион целиком – за права на экранизацию. Хватит ему, чтобы купаться в «Клерасиле» до конца вечности. Что, миленький, нам и доказывает. Уж если безбородый юнец и его мамочка могут такое написать, то писателю вашего калибра это раз плюнуть.
– Я, с вашего разрешения, отойду на минуточку, – сказал Филип. – Мне надо в туалет.
Когда он вернулся, Минерва отложила айпад и подняла голову.
– Филип, вы что, плакали?
– Нет.
– Окей. Тогда дальше. Стиль. Стиль в Высоком Фэнтези – такой квази-Шекспир, только без рифмы. Можно, пожалуй, назвать полуритмичной прозой. Персонажи не мчатся куда-нибудь стремглав, сверкая пятками, а «устремляют стопы». Надо говорить не «ночью», а «темен был час, когда». Заглавные буквы бочками. Ну вы понимаете, о чем я?
Филип запрокидывал рюмку из-под бренди, пока та не уронила ему в рот последнюю обжигающую слезу спиртного.
– Да. Я понимаю, о чем вы.
– Чудненько. Так вот, что я предлагаю – окей? Возьмите мои заметки с собой. Проведите небольшое исследование. Погрузитесь в жанр. Или, если больше не вынесете, макнитесь на секундочку. А потом отправляйтесь на одну из ваших долгих прогулок по болотистым низинам или где там обычно бродите – и намечтайте мне коротенький общий план и пару глав. Я вам звякну, как вернусь из Эль-Эй, посмотрим, как вы продвинулись. На самом-то деле, миленький, как подумаешь, так вы идеально расположены, верно? В ваших краях кругом все туманное и легендарное, верно?
– О да, о да. Иной раз шагу ступить некуда от легенд.
– Вот видите!
Минерва изобразила рукой в воздухе кардиограмму умирающего, и официант со счетом устремил к ней стопы. Она взмеилась в жакетик из льна с шелком и водрузила сумочку на стол.
– Миленький, мне надо бежать, окей? Я уже на семь минут опаздываю на ланч с Темным Колдуном по имени Перри Уиппл.
– Но вы же только что с ланча, – напомнил Филип.
– Знаю. Просто кошмар. Вы не представляете.
Она встала, так что Филип тоже начал приподниматься, но тут же села обратно. Он застыл, не закончив движения, согнувшись пополам, точно у него болел живот. Собственно говоря, так оно и было.
– Чуть не забыла. Вам обязательно нужна карта.
– Карта?
– Ну да. На форзацы. Такая, знаете, карта Королевства со всякими забавными названиями. Чтобы видно было, где горы Шанд’р Га или Топи Фетора и так далее. А, да, и не забудьте оставить часть карты загадочно пустой. Терра Инкогнита и все такое. Окей?
– В школе мне нравилось рисовать воображаемые карты, – признался Филип.
