Светлана Нарватова "Пиппа ищет неприятностей"

– С ума сошла?! Нечисти, говорят, полно на подъездах к престольной. Опасно. А молоденькой девушке ехать одной – вообще искать себе неприятностей на одно место.

– А я не как девушка поеду. Я пока сюда шла, всё обдумала. Я поеду как парнишка. Послушай! – прервала я возражения, которые были готовы вырваться из нее, как клубы пара из-под крышки кипящего котла. – Подожди. Для Беннетов я – единственное препятствие между ними и деньгами учителя. Им нужно либо объявить меня женой гадкого Чейза, что меня не устраивает, либо прирезать где-то тихонечко, что не устраивает меня еще сильнее. Единственный способ – сбежать прямо сегодня, так, чтобы никто не узнал.

– Забудь об этом, дознаватели тебя никуда не отпустят! – горячо возразила целительница.

– В том-то и весь смысл! – я вскочила и пошла, пригибаясь под вениками, к окну. – В том-то и смысл, тетушка! Мне нужно сбежать и от дознавателей!

– Ты не боишься, что тебя могут обвинить в убийстве? И воровство, чего доброго, припишут. Эти Беннеты – такие жабы, я хочу сказать, – тетушка Магда сморщила и без того морщинистое лицо.

– Мэтр Миль всегда говорил, что между двумя плохими решениями нужно выбирать то, которое оставляет больше шансов для удачного исхода. – За окошком тётушки цвели бордовые розы, ее гордость. На улице было тихо. Мне очень повезло, что у целительницы не было ранних посетителей. – Пойми, если Беннеты захотят свалить на меня вину, они это сделают в любом случае, останусь я здесь или не останусь. И всё остальное провернут, например, похитят, опоят и свяжут браком. Так что оставаясь здесь, я точно пропаду. А если доберусь до столицы, у меня появится шанс на нормальную жизнь. – Я помолчала. – Учитель бы одобрил, – тихо закончила я. – Я думаю.

Мэтр всегда учил искать выход из самой безвыходной ситуации. Он никогда не подсказывал мне, вынуждая принимать решения самостоятельно. Нет, он определенно не хотел бы, чтобы я сдалась!

– Тётушка, всё у меня получится. Только нужна будет твоя помощь.

Мы управились довольно быстро. В ход пошли старые штаны младшего сына тётушки Магды, которые лет тридцать пролежали в сундуке, а потом еще с десяток использовались по случаю куда-нибудь подложить. Заслуженные штаны, с парой заплаток и прорехой на коленке, которую я сразу заштопала.

Рубаху взяли мою, которую я для всяческих неблагородных работ использовала. Она была простая, ношеная, но крепкая и приятная к телу. И главное – с карманом для Шорьки. Из чистого холщового мешка смастерили бесформенную жилетку, наскоро подобрав края грубыми швами-крестиками. И обмяли её ребраком для имитации нелегкой жилетковой жизни.

Ботинки тоже решили не менять. Удобные ботинки – половина удачи в дороге. Мне хватило коряг. Еще мозолей от непритёртой обуви не хватало. Ботинки были дороговаты для бедняка-мальчишки, пришлось их немного попортить молотком, теркой и глиной с заднего двора. Вышла красота! Гардероб готов, хоть сейчас милостыню просить. Мы перешли к пункту два. Теперь из Филиппы нужно было сделать Филиппа.

К корсету от поясничных болей подшили валик ткани, чтобы скрыть изгиб тонкой талии. Надшили его немного вверх, чтобы утянуть грудь. Со стороны на вид получилась приспособа, какой можно поддерживать спину при травмах. Напоследок тетушка Магда притащила мешочек из тонкой кожи, набитый лебяжьим пухом.

– Парень ты или кто? – ответила целительница на мой вопросительный взгляд, когда потянулась к штанам.

Вообще-то, «или кто». Но разницу между девочками и мальчиками я представляла. И в родах тётушке Магде помогала, и просто голозадых детишек в поместье у мэтра имела честь наблюдать. Поэтому ее идею уловила.

– А чего такой маленький? – возмутилась я.

– Ишь ты?! Ещё парнем не сделалась, а ей уже побольше подавай! – зашипела на меня тетушка. – Мериться задумала? Твоё дело – сидеть тише воды ниже травы! Чем незаметнее, тем лучше. Лучше слабый, но живой, чем сильный, но мёртвый.

Она знала, о чём говорила. Старший её сын погиб в пьяной драке.

– А я никуда и не лезу.

– Это ты-то никуда не лезешь?! Да ты лезешь везде, где можешь пролезть! А не можешь ты, пролезет твой злыдень, – пробурчала она, приторачивая мешочек к мотне.

– Он не злыдень, он шорёк.

– Может, он сбежит, а? – с надеждой в голосе поинтересовалась целительница.

Из темного коридора раздался посвист и щелчки.

– Тьфу ты, нечисть какая! – в сердцах сплюнула Магда.

Разумеется, она знала, что Шорька – никакая не нечисть, хотя я подпитывала его магией. В природе он бы уже давно издох. Шорьки живут года три от силы. А Шорьку я подобрала подбитышем восемь лет назад. Он был со мною даже дольше, чем мэтр Миль. Но тетушка Магда всё равно его недолюбливала – за любопытный нос и пакостливый характер. Ну тут что? Какова хозяйка, таков и зверь. Я тоже, знаете, не фиалка в бутоне.

Когда мы закончили приготовления, я перекусила краюхой хлеба с молоком и принялась за последнюю часть превращения. Длинные рыжие волосы криво обрезала ножом. Жалко, конечно. У меня всех девичьих богатств-то и было, что огненные волосы ниже попы да синие глаза. Но лучше стриженная, но свободная, чем с косой, да на привязи, если переиначить слова тетушки Магды.

Голова стала непривычно легкой. Я сполоснула шевелюру настойкой черноплодника, чтобы спрятать предательскую медь, а потом еще втерла в волосы немного растительного масла, чтобы они не вздымались вокруг головы одуванчиком. Зубы зажелтила теми же ягодами, которым подкрасила волосы. То же самое предстояло сделать с кожей лица и рук. Руки вообще были проблемой. Слишком маленькие и слабые. Не мужские руки. Но других-то нет… Оставалось надеяться, что никому не захочется со мною за руку здороваться.

Глянула в зеркальце на размазанную по лицу грязь. Я бы точно не захотела.

– Ты хорошо подумала? – спросила целительница, после того как мы посидели на дорогу. – Могла бы просто спрятаться в какой-нибудь деревушке поблизости.

– Это ничего не решит, – пожала я плечами. – Учитель говорил, что от проблем не убежать. Они непременно настигнут. Потому что, как тень, растут из тебя.

Я закинула на плечи вещевой мешок с пожитками, среди которых нашлось место для находок из схрона гадких Беннетов и кое-чего из запасов целительницы.

– К тому же учитель говорил, что в любом плохом, что с тобой случилось, всегда есть что-то хорошее.

– Что же тут хорошего? – пробурчала Магда, поправляя на мне одежду.

– Во-первых, какая бы беда с тобой не приключилась, она уже позади.

– Еще и во-вторых есть?

– Даже в-третьих! – я тихонько свистнула, подзывая питомца. Тот, недоверчиво поглядывая на хозяйку дома с полки в сенях, таки осмелился прыгнуть мне на плечо, а оттуда юркнул в подмышку. – Во-вторых, любая проблема – это источник опыта.

– Ну?.. – старушка повела рукой, приглашая продолжить.

– А в-третьих, завершение чего-то старого, это начало чего-то нового. И каким будет это новое, зависит только от меня. Благодарствую за помощь, тётушка Магдалена, – я поклонилась ей в пояс.

– Храни тебя Защитница, – ответила целительница и украдкой смахнула слезинку.

Новый путь, новые люди, новые возможности. Это однозначно лучше, чем гадкий Чейз Беннет в моей постели, который не уверен, что меня есть куда «любовничать». А с неприятностями будем разбираться по мере их поступления.

Глава 3. Пиппа

От тетушки я выбиралась задворками. Она жила под крепостной стеной и могла себе позволить несколько плодовых деревьев, с десяток ягодных кустов и овощные грядки, как и её соседи. По дороге я увела жменю полуспелых ягод с ближайшего участка, за что получила от дородной тетушки Пэгги пару ласковых в спину. Что ж, раз знакомые не узнают, может, и незнакомые не заметят. Для меня главное было пройти мимо стражи на воротах. В городе под настоящим именем меня знали лишь те, кто бывал у мэтра. А таких можно было по пальцам пересчитать. Он жил затворником. Были те, с кем я пересекалась у тетушки Магды, но не думаю, что они меня запомнили. Какая-то случайная девка, чего её запоминать. Опознать могли заказчики артефактов. Но вряд ли кто-то из этих уважаемых людей стал бы разгуливать ранним утром по улицам Талыма. Поэтому я не столько боялась быть узнанной, сколько выглядеть неестественно и тем привлечь внимание служителей порядка.

Я немного отошла от города по лесу, а потом присоединилась к толпе крестьян, бредущих на городской рынок. Мало ли, за какой нуждой человек в кустики заходил? Немало. Особого любопытства мой выход не вызвал. Протопав какое-то время среди гомонящего народа, я разговорилась с возницей подводы, полной сена. Он пожаловался на мышей, которые побили хлеба. Я поделилась бедой с земляными гусеницами и корневой мухой. Мужичок присоветовал поливать грядки настойкой крестовника. Я с серьезным видом покивала. У нас в поместье этот крестовник бочками квасили. Только толку чуть. Эти твари и лезут и лезут из земли. И лезут и лезут. У меня чуть рука последние две недели не отсохла вырезать Прикопатени от Ползучих Летунов. Даже мозоль натёрла под указательным пальцем от усердия.

…Может, эта мозоль меня и спасёт?

А вообще, мне легко давалось всё, что касалось излечения, управления живностью, ростом растений. Мэтр говорил, что и Шо?рьку я потому выходила, что неосознанно использовала магию. Мэтр Миль владел всеми заклинаниями: и боевыми, несущими смерть, и природными, дарующими жизнь, и преобразующими, меняющими свойства предметов. Учитель говорил, что по правде между ними нет никакого деления. Магия одна. Всё зависит от человека, от его сути, желаний и чувств. Из вспыльчивых магов лучше получались боевые, из стеснительных домоседов – артефакторы, из людей с легким нравом – маги жизни. Почему из меня получился маг-природник, совершенно неясно. По этой логике, должен был выйти боевик. Но почему-то не вышел. И даже не зашёл. Боевые заклинания у меня совсем не получались. А вот артефакты у меня хорошо выходили. Только скучно это, над палочками сидеть, строгать. Можно из камня или металла их делать, но тут у меня вообще терпежу не хватало.

За разговорами да обсуждениями, как дальше жить (а дальше жить, на словах, предполагалось тяжело и надсадно, чтобы не сглазить удачу), мы миновали городские ворота. Я даже заметить не успела. Сообразила, когда за воротами мы встали. Совсем. Не в состоянии проехать. Две телеги сцепились оглоблями и постромками. Их владельцы лаялись в полный голос, обвиняя друг друга в дырявых руках, пустых головах и глазах на сидячем месте. Остальной народ стоял в обе стороны дороги, сколько было видно, и тихо внимал разборкам. Почему тихо, я поняла, когда дедок мой – не мой, но который меня подвез, – попытался влезть с советом, что надо-де расцепить. Он и окружающие узнали много нового о тайнах зачатия и рождения непрошеного советчика.

Я поблагодарила возницу за помощь, расплатилась пирогом с яйцами, заботливо завернутым тётушкой Магдой в чистую тряпицу, и потопала вперед. Какой мне смысл стоять? Я – не подвода, мимо этих дятлов протиснусь. Мне почти удалось их миновать, когда на сцене появились новые действующие лица.

Лиц было двое. Пара мужчин, о чем-то переговариваясь, шли по другой стороне дороги в одном со мной направлении. Один был постарше и дородней. Тяжелая кираса и наплечники делали его почти квадратным. У него была густая каштановая шевелюра с заметной проседью и такая же бородка. Второй был поуже в плечах, но только по сравнению со спутником. Он был в легкой кольчуге. Длинный меч сообщал о его отношении к воинской братии тем, кому не хватило фигуры и кольчуги. Темные волосы были слишком коротки, чтобы понять, вьются ли они. Лица я не видела, так как они шли впереди. Но мне казалось почему-то, что он должен быть хорош собой. Я, конечно, сегодня парень. Но чуть-чуть девушка. Может же девушка немного помечтать?

Так вот, парочка эта поравнялась с повозками и направилась в самый центр событий. Туда, где сцепились оглобли. Дядька с визгливым голосом, который делился сведениями о возможных отцах моего возницы, попытался что-то сказать, но под взглядом того, который похудее, так и застыл, рот раззявив. Воины, взявшись на борт той телеге, что была почти не гружёной, дернули вверх. Лошади заржали. Встречная подалась в сторону ворот, освобождаясь из плена, и понуро зашагала по мостовой. Мужчины опустили повозку на колёса, одновременно отряхнули руки и пошли вперед, не обращая внимания на слова благодарности.

Я тоже пошла.

Я держала путь в конные ряды. Там обычно селяне-возчики подбирали тех, кому по пути, чтобы заработать копеечку на порожней телеге. Здесь же собирали желающих в дальние обозы. И охранники на обозы нанимались тут же. В общем, всё, что касается поездок, дальних и ближних, решалось под храп лошадей и перестук копыт, в запахе конского пота и навоза.

Сюда же, как выяснилось, направлялась и пара воинов. Толпа становилась всё плотнее, голоса глашатаев выкрикивали направления. Я рискнула приблизиться к ним почти вплотную. Да, любопытство – мой порок.

– …думаю, мы должны добраться до столицы дней за десять, – говорил тот, который поуже. И помоложе, судя по голосу.

– Ты уверен, груз будет в безопасности?

– Оуэн, какая может быть безопасность сейчас? – вопросил молодой. – Но тут ничего не поделаешь. Или незаметно, или безопасно.

– Тут-то ты прав, – согласился кучерявый. – Но, может, больше бойцов возьмешь?

– Кого?! – воскликнул в сердцах темненький и повернулся к собеседнику, показывая профиль.

Честно говорю, на какое-то время я выпала из реальности и шла за ними, не задумываясь, как овца в отаре. Интуиция меня не обманула. Я, правда, не всё разглядела. Он быстро отвернулся. И мне еще хотелось спереди на него посмотреть. Просто чтобы убедиться, что не почудилось с недосыпу.

– …Всё будет нормально. Я сделаю всё, что от меня зависит, – уверил черненький спутника и протянул ему руку для прощания.

Я снова зависла. Нет, мне не показалось.

– Давай, Дик-кий, – курчавый протянул эту «к» и похлопал мужчину по плечу. – Я верю в тебя.

И пошел.

И черный пошел.

Я, как осел между двух колючек, переводила взгляд с одного на другого. И пошла за морковкой. В моем одурманенном сознании, как бобы в похлебке, булькали слова: «столица», «незаметно», «безопасно». Слова были знакомые, но смысл их терялся.

Стоп!

Я встала.

«Столица». «Незаметно». «Безопасно». Это же то, что мне нужно!

Я ускорилась, обогнала чернявого и встала у него на пути, глядя на тяжелый, не новый меч.

– Дяденька, а возьмите меня с собой! – успела выпалить я, прежде чем подняла глаза.

Это хорошо, что успела. Потому что когда подняла, я уже ничего сказать не могла.

Глава 4. Дик

Мы встретились с Оуэном с самого утра. Настолько раннего, насколько это вообще возможно. Я хотел покинуть этот городок как можно скорее. Хотел быстрее покончить со всем этим. Мы шли от дома, который ему снимал магистрат, в сторону рынка. Мне нужно было докупить еще одного коня – в повозку.

– Сфера у тебя? – спросил Оуэн, когда гомон просыпающегося городка отделил нас от любопытных ушей.

– Да.

– Думаешь, это не фальшивка?

– Уверен.

Я чувствовал это. Не должен был. Но почувствовал, когда взял его в руки. Это был Он. Источник моих проблем. И даже если ничего нельзя исправить, меня будет хотя бы утешать мысль, что всё было не зря.

– Откуда он у старика?

Я дернул плечами:

– Не знаю. Он не признался. Но какая теперь разница?

– Теперь никакой.

Мы немного помолчали. Каждый о своём. Лично я думал о том, что десять последних лет моей жизни прошли не впустую. Мне не верили. Некоторые вообще говорили, что Сферы по-настоящему никогда не было. Что это выдумка. Сказка. Байка. Но я верил в её существование. И искал как одержимый. Теперь осталось только доставить артефакт в столицу. Это было странно – достичь желаемого. А дальше что? Куда двигаться дальше? К чему стремиться? Я не знал. Я никогда не загадывал, что будет потом. Это «потом» казалось недостижимым. И вот настало.

Не знаю, о чем думал Оуэн. Он был одним из немногих, кто поддерживал меня в поисках. Это была наша общая находка. Общая победа.

Спокойный утренний перестук-перекрик, замешанный на ароматах горячего хлеба, был нарушен воплями ссоры. Перегородив улицу, на мостовой орали два бородатых мужика, которые собрали очереди в обе стороны.

– О! Два повелителя дороги собирают дань почтения с трусливых подданных, – высокопарно заметил мой спутник, граф Кросби, приближённый Его Величества, испорченный придворной жизнью.

– Называй вещи своими словами: два идиота предпочитают искать виноватого вместо решения проблемы.

– Так и я о том же, – заявил Оуэн с усмешкой.

Да, Талым – не столица. Здесь не было необходимости держать язык в узде. Хотя бы с приятелями.

– Пойдём снимем с них бремя власти, что ли, – предложил он.

– Добрый ты.

Не торопясь, мы направились к месту бедствия. Один из хозяев хотел нам что-то сказать. Недоброго. Но встретившись со мной взглядом, заткнулся. В этом не было моей заслуги. Просто глаза у меня были не такие, как у всех. Они были черными, лишенными радужек, и только из центра зрачка, темно-темно-серым по черному, растекались спирали. Пугающее зрелище. Я тоже в первое время привыкнуть не мог. Знак мага, проклятого на крови.

Повозка была не слишком нагружена, и мы вдвоём хоть с усилием, но приподняли ее край, высвобождая оглоблю. Лошади радостно заржали и потопали к месту назначения. Хорошо им. За них уже решили: куда им идти, что делать сегодня вечером и завтра днем. А мне всё решать самому. Искать новый смысл жизни, чтобы не опуститься, как отец.

Мы еще помолчали. Казалось, столько не виделись… Столько всего нужно было рассказать на прощание. А мы молчали.

– Как обстановка у Блэчертона? – прервал безмолвие Оуэн.

– Нечисть валит валом. Но столица стоит.

– У тебя надежное сопровождение?

Мне хотелось рассмеяться, но уж очень это было не смешно.