Лживые зеркала
Дейзи Вэнити
Очаровательное преступление
Лондон, 1847 год.
Мистер Уоррен – настоящий аристократ криминального мира – подбирает на улице бездомную девочку, сиротку семи лет, которая называет себя Уинифред. Малышка оказалась смышленой, и хозяину удается обучить ее всем премудростям шпионажа.
Спустя десять лет рядом с хозяином Уинифред держит лишь страх. Она мечтает уйти от него и начать новую жизнь. Но как это сделать, если за душой лишь пригоршня монет, а люди хозяина отыщут тебя, где бы ты ни скрылась?..
Во время очередного задания Уинифред встречает Теодора Дарлинга – обаятельного молодого аристократа. Тот предлагает девушке работать на него, а взамен обещает разделаться с мистером Уорреном и освободить ее. Предложение заманчиво, вот только Дарлинг не так прост. Куда он постоянно уезжает? Почему уходит от ответа каждый раз, когда она спрашивает о его семье? Похоже, юной шпионке нужно опасаться обоих хозяев, иначе ей просто не выжить…
«Авантюрный роман, полный загадок и семейных тайн, или остросюжетный триллер в декорациях викторианской Англии? Динамичный и захватывающий симбиоз жанров с неожиданной развязкой, от которой захватывает дух». – Ирина (@irinalitvin)
«Лёгкий захватывающий детектив про Лондон XIX века, который погрузит вас в будни выдающейся шпионки Уинифред. Вместе с ней вы пройдёте путь от жизни в притоне до балов в богатых районах города. Прочувствуете вкус любви и предательства и встанете перед самыми сложным выбором в жизни: семья или любовь?» – Марина (@from_neverwhere)
«Безумная, мрачная шпионская история. История о ненависти, любви и справедливости. История, где есть место надежде и сбывающимся мечтам». – Екатерина (@ekaterinaskvortsova_)
«Роман заберет всё ваше внимание и окунет в загадочную атмосферу Лондона XIX века! Знатные балы аристократов столкнутся с миром бедности, а связующим звеном станет отважная юная шпионка, которая пойдет на всё ради мести! Захватывает и не отпускает до самой последней страницы!» – Екатерина (@ktrn.books)
«Этот роман заставит вас погрузиться в шпионские игры и гадать до последней страницы, кто на самом деле каждый из героев. А в конце вы обязательно полюбите Винни и Дарлинга – Бонни и Клайда позапрошлого столетия». – Саша Керн (@bookimania)
Дейзи Вэнити
Лживые зеркала
© Вэнити Д., 2022
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
* * *
Как, зеркало, ты, лживое стекло,
Равняться с ней позволить мне могло?
Уильям Шекспир
«Сон в летнюю ночь»
Зорко одно лишь сердце.
Самого главного глазами не увидишь.
Антуан де Сент-Экзюпери
«Маленький принц»
Глава 1
Поручения и галстуки
Лондон, 1857
В лавке подержанных дамских туалетов было темно, портнихе приходилось низко склоняться над платьем, чтобы разглядеть шов. Уинифред, сидевшая у окна и от скуки пытавшаяся поймать собственное отражение в мутном, засиженном мухами стекле, начинала злиться. Нерасторопная портниха сняла с нее последние мерки еще час назад – и все никак не могла закончить.
– Долго еще? – с недовольством спросила она, постукивая по полу ножкой.
Швея взглянула на нее исподлобья и лизнула нитку.
– Почти готово, мисс. Только кружева на рукаве остались.
– Пошевеливайтесь.
Портниха еще ниже склонилась над шитьем, и Уинифред удивилась, как женщина до сих пор не выколола себе глаз.
Голубое бальное платье в ее руках наверняка попало в лавку после смерти какой-нибудь богатенькой леди. Мистер Уоррен приобрел его специально для сегодняшнего вечера, наряд ушили и отделали по последней моде. Уинифред представила, сколько хозяину могла стоить такая переделка, и ей стало не по себе.
– Готово, мисс!
Сияя, женщина поднялась и расправила платье. У Уинифред на секунду перехватило дыхание – до чего же оно было красивым! Небесно-голубой шелк под слоем газа был невесомо расшит райскими птицами, а по плечам, коротким рукавам и воланам юбки струилась белая пена кружев. Ей захотелось потрогать складки, но вместо этого она вздернула подбородок и надменно взглянула на портниху.
– Кто-нибудь в городе мог видеть его на прошлой хозяйке?
– Нет, мисс. Вернее… Я так его переделала, что никто в жизни не узнает, – извиняющимся тоном ответила она.
– Упакуйте, – равнодушно обронила Уинифред и отвернулась к окну, хотя внутри у нее все пело. Ей не терпелось поскорее примерить это прекрасное, восхитительное платье. И пускай даже кто-то видел его – неужели это такая уж редкость, чтобы две лондонские модницы одевались у одной модистки?
Завернув наряд в папиросную бумагу, портниха водрузила сверток ей на руки.
– Этот шелк очень маркий, не запачкайте его ненароком, мисс.
– Если мне понадобится ваш совет, я обязательно вам об этом сообщу, – процедила Уинифред.
Ее вдруг взбесили и швея, и грязная дешевая лавка, и даже приятная тяжесть свертка с платьем.
– Извините, – пролепетала женщина. Ее увядшие щеки вспыхнули румянцем. – Я могу вам чем-нибудь еще помочь?
Так-то лучше. Уинифред холодно отказалась и поспешила прочь из лавки, брезгливо приподнимая юбки. Она не так давно вылезла из этой грязи, чтобы забыть, как сложно ее отстирать, напоминания ей не требовались.
От лавки до ее дома было меньше квартала. Комнатка, в которой обитала Уинифред, располагалась в «Рассвете» – публичном доме, который держал ее хозяин, мистер Уоррен. В его владении были опиумные притоны в Чайна-тауне, публичные дома в Сохо, рабочий кабинет в Сити и оружейные лавки по всему городу, но больше всего он почему-то любил именно «Рассвет» – свое первое детище, первое приобретение. Почти всегда его можно было найти здесь – в душном темном кабинете, похожем на исповедальню. Подле себя он поселил и Уинифред, свою шпионку.
Она не любила свое жилище, хоть это место было не из худших. С улицы доносилась такая вонь, что она взяла себе за привычку проветривать комнату только после дождя. Иногда по ночам прямо у нее под окнами раздавались истошные крики, как в Уайтчепеле, который она будто и не покидала. Но здесь было чисто, сухо, а самое главное – вся комната была в ее безраздельном распоряжении.
До семи лет Уинифред жила с родителями и девятью братьями и сестрами в трущобах, в крошечной комнатушке без света и мебели. Когда вся семья умерла от холеры, она – крошечный, хилый ребенок – выжила, и ей ничего не оставалось, кроме как отправиться на поиски помощи. И никто не обещал, что ей понравится человек, который предложит эту помощь. Ей вообще никто ничего не обещал.
Игнорируя несмелое приветствие их вышибалы Боуди, Уинифред зашла в «Рассвет» через черный ход. У себя в комнате она бросила сверток с платьем на кровать и торопливо разделась. В последние годы ей удавалось хорошо питаться, и она больше не походила на того заморыша из трущоб. Даже звали ее теперь по-другому.
За годы работы Уинифред многому научилась, но такими умениями не хвастаются в салонах или на приемах, их не демонстрируют гордым родителям и не рассказывают о них друзьям. Зато эти навыки высоко ценятся теми, кто знает, как ими пользоваться.
Уинифред умела бесшумно дышать, незаметно красться и вскрывать замки. Она была великолепной физиономисткой и по одному только выражению лица понимала, что у человека на уме. Ей по силам было в три счета выпутаться из любого узла и с такой же легкостью завязать свой. А еще она была способна читать по губам, запоминать малейшие детали о собеседнике и в точности воспроизводить недавний разговор вплоть до интонации собеседника. Вытравив из своей речи родной кокни, лондонский диалект низов, она приобрела другой – протяжный манерный говор высшего общества.
Слава о таинственной шпионке Уинифред Бейл распространилась по всему преступному Лондону. Она подозревала, что мистер Уоррен нарочно пускал о ней слухи, чтобы припугнуть конкурентов. Лишь немногие знали, кем она была на самом деле – семнадцатилетней сироткой родом из трущоб.
Хотя она не занималась проституцией, ей перепадали от хозяина кое-какие роскошные вещицы. Сейчас, например, Уинифред нашла возле двери своей комнаты новую пудреницу, веер с экраном из шелка и десяток золотых, острых, как иглы, шпилек. Она снова подумала о том, что мистер Уоррен изрядно потратился для этого вечера, и у нее закололо шрам на предплечье.
До выхода оставалось три часа, и она решила заняться прической. Единственное ее зеркало недавно разбилось, и плести приходилось вслепую. Уинифред уложила волосы на затылке в пучок из кос и обрамила локонами лицо. Золотыми шпильками она прикрепила к прическе крошечные бутончики белых роз и цветы амариллиса, которые Боуди принес сегодня утром.
Несмотря на предостережение портнихи, она собралась надеть платье, припудрив лицо. В дверь постучали. Уинифред с раздражением опустила наряд на кровать.
– Войдите!
В комнату заглянула Марта, ее ближайшая соседка.
– Мистер Уоррен хочет тебя видеть, – без церемоний сообщила она и захлопнула дверь.
Между Уинифред и девочками «Рассвета» установились не самые теплые отношения. Они завидовали тому, что ей повезло с работой больше, а сама Уинифред не любила никого, кто бы не выказывал ей любезность.
Что еще могло понадобиться мистеру Уоррену? План был разложен по полочкам и досконально вызубрен. Уинифред научилась ходить, как леди, говорить, как леди, и падать в обморок, как леди. В хорошем платье ее нельзя было отличить от дочери герцога. А платье сейчас у нее было преотличное.
Снова натянув свой обычный креп, Уинифред поспешила вниз по лестнице.
На первом этаже «Рассвета» было теплее, чем в комнатах наверху. Горели тусклые газовые лампы, пол устилали дешевые, рыжие от дыма ковры. Но стоило подняться, и в ноздри ударял затхлый душок, какой имеет каждый старый деревянный дом в Сохо. Уинифред лишь надеялась, что новенькое платье им не провоняет.
Внизу на лестнице она столкнулась с двумя мужчинами. Мистер Хьюз следил за порядком в «Розе Востока», еще одном доме терпимости господина Уоррена, а мистер Парсон приглядывал за опиумными курильнями в квартале иммигрантов. Уинифред их ненавидела – оба были жалкими подобострастными лизоблюдами, способными лишь помыкать чужим имуществом. Она не удостоила мужчин приветствием, обогнула их, остановилась за углом и присела на корточки, чтобы потуже зашнуровать ботинок.
Вдруг один из мужчин выругался. Замерев, Уинифред прислушалась.
– Спесивая дрянь! Откуда в ней столько тщеславия?
Мистер Хьюз сплюнул, и она услышала шарканье подошвы по деревянной ступени.
– Как будто она чем-то лучше нас, – добавил мистер Парсон. – Конечно, собою она красавица, спорить не стану. Но ведь она простая посыльная, а держится среди нас, будто королева, черт подери.
– Держу пари, днем эта мерзавка разносит письма, а по вечерам подрабатывает в «Рассвете», – усмехнулся его собеседник, и оба захохотали.
Уинифред преспокойно затянула шнурок и поднялась, отряхивая платье от насевшей пыли. Слова мужчин ничуть ее не тронули – они смогли бы ранить ее достоинство, только если бы оно у нее имелось, а до ее самолюбия им было не дотянуться.
– Мистер Хьюз, – громко сказала она. – Советую вам отказаться от привычки плеваться на ступени, иначе мне придется попросить мистера Парсона дочиста вылизать их за вами.
Мужчины замолчали и после краткой паузы поднялись на второй этаж, оставив Уинифред одну в коридоре.
Удовлетворенная, она постучала и, получив разрешение, вошла в кабинет мистера Уоррена. Он плотно занавешивал окна, выходившие на кирпичную кладку соседнего дома, и жег дешевые пахучие свечи из животного жира, так что в комнате всегда стояла густая неприятная полутьма. Уинифред сделала книксен и быстро выпрямилась, выжидающе глядя на хозяина.
Мистер Уоррен поднялся. В любом другом теле он показался бы грузным, но в своем он выглядел просто внушительным – плотно сложенный, высокий, с проседью в коротко остриженных волосах. Уинифред невольно затрепетала. Мистер Уоррен был хитер и опасен, как старый волк, которого рано списывать со счетов. Впрочем, никому и в голову не пришло бы этого делать.
– Здравствуй, Винни, милая.
Мужчина вышел из-за стола, присел на его край и поманил Уинифред к себе. Борясь со знакомым рвотным позывом, она послушно подошла. Мистер Уоррен обхватил ее за талию и привлек ближе, почти вжав ее в себя. Уинифред окатило тяжелым мясным запахом застарелого пота и табака – мистер Уоррен никогда не пил, но много курил. Хрустнула бумага. Уинифред задержала дыхание и задержала взгляд в одной точке – так было легче терпеть отвратительную близость.
