Позже забегала соседка – вроде взрослая уже, а такая безмозглая! Оказалось, это ей ковёр привозили, но то ли не донесли, то ли что – пропал он. Немудрено – кто ж ценные вещи в подъезде оставляет? Да и квартира у неё несчастливая – две смерти за год, это проклятье или сглаз, очевидно же!
Тамара Геннадьевна предлагала непутёвой помощь, да только нынешняя молодежь больно умная – всё-то они знают, религия им не нужна, советы старших не слушают. Чего тогда удивляться? Семья полицейского ей и то больше нравилась – те, что перед девчонкой тут жили. Он, конечно, Журавлёва в гроб загнал, но зато славянин был, не то, что другие жильцы – тьфу! Когда дед проблемный помер, Тамара даже рада была, но об этом никому знать не нужно. Раньше он нормальный был, одно время даже с Павлом Константиновичем приятельствовали, выпивали вместе, на природу ездили, пока Журавлёва не посадили, ну а с зоны – будто чудовище явилось, тюрьма всех калечит. И в полицейского бесы поделом вселились, всё же спаивать стариков до смерти нехорошо!
Как-то встретила она его в подъезде, за день до его смерти то было, а участковый с глазами мутными, как вода с извёсткой (у Журавлёва такие же под старость лет были), за локоть её схватил и бубнит себе под нос: «Денег! Денег дай! Плохо мне, бабка, денег дай! Вот спасибо! Я тебе за это расскажу… Расскажу тебе… Мне двадцать один год был… я ехал, и машина… она загорелась. Ну, подожгли её. Я тогда и сгорел! Сгорел до последней косточки! Не успели они потушить… Сгорел и вот, хожу неприкаянный. Не упокоюсь никак. И сюда ночами прихожу, а тут эти солдаты… Солдатики-то… Ну с войны. Что похоронены… они ночами встают, встают и все ко мне. Я тут в подъезде сплю, а они – ко мне. И за собой зовут, а я им: “Не-е?ет! Не-е?ет!”, и по ногам их пинаю! А у них они переломаны же… в боях переломаны… и они отступают. Солдатики отступают… В подъезде не было военных? Ерунду ты говоришь, бабка! Ерунду! Тут они все, все тут… Но я им скажу – ты старая уже, они тебя не тронут. Но ночью всё равно больше в подъезд не выходи! Другие тоже не тронут, не только солдатики! Я им скажу, скажу, бабка! Они мне вчера ночью бедро перебили – пойдём со мной в аптеку сходим, бинты купишь. Мне чтоб замотать (штанина вся в крови, на перила опирается). Ногу замотать! Не, я сам не пойду – денег нету. Те, что ты дала, – я пропью. Если ещё дашь – тоже пропью, а мне бинты нужны. Купи бинт, а? Не пойдёшь в аптеку? Ну ладно, буду неперебинтованный ходить. Журавлёв тоже перед смертью страдал, и сейчас жалуется постоянно, так и мне, значит, положено!»
Вот такой бред полицейский тот нёс. Тамара еле вырвалась, хотела скорую ему вызвать, да только передумала, отвлеклась, не хотелось, чтоб потом люди её с этим алкашом ассоциировали. Был – и не стало. Жаль, наверное. Если девчонка её не послушает – и с ней такое же приключиться может, да только Тамаре без разницы – все там будем, раньше или позже. Чего ей за посторонних волноваться?
Она рассматривала свои пальто – надо бы подлатать, а вот на это брошку приделать: ветхое уже, но и новое покупать ни к чему. На тот свет с собой не унесёшь. Но выглядеть ей надо хорошо, а на починку времени сегодня нет. Как этот снег некстати! Можно тогда вот так платок набросить – и кокетливо будет, и красиво.
Уже много дней она безуспешно ходила на встречу. Но надежда – это то, что питает. Похоже, её молчаливый друг до сих пор в больнице. Или к детям уехал – наверняка у него есть дети. Но рано или поздно он вернётся – должен вернуться.
После того как Тамара осознала его пропажу – она дала себе слово: ждать ровно три месяца. И вот срок подходил к концу. Женщина была уверена – их встреча состоится сегодня: интуиция ей подсказывала или ангел божий в ухо шептал.
Да, она много грешила, но много и страдала – Бог не должен отказать ей в последнем утешении. А если и так – то всё у неё готово.
Муж привык к её ежедневным отлучкам, но сегодня был встревожен – без Пети он не оставался дома много лет.
– Куда ты? – он сидел в кресле, закутанный в три одеяла, хотя дома было тепло.
– В магазин, и к коммунальщикам заскочу, узнаю, когда отопление посильнее дадут.
– Это всё онлайн можно сделать. Не уходи!
– Не капризничай! Ей-богу, как маленький! Я включу тебе интересный канал!
– Когда ты вернёшься?
– Через час, как обычно.
– А Петя?
– Что?
– Петя когда вернётся? Ты же сказала, что он улетел…
– А… да… Вернётся, когда потеплеет!
Муж замолчал, и было непонятно – задумался или уснул. Тамара Геннадьевна обулась в высокие зимние сапоги, накрасила губы морковной помадой, чтобы подчеркнуть свои синие глаза, накинула пальто, платок и вышла из дома, пока муж не очнулся из своего оцепенения.
4
Впервые осознанно она увидела его прошлой осенью. Кажется, то был октябрь – одеты уже оба были тепло. Сейчас пенсионерка сомневалась – не уверена, но вроде как он шёл без шапки, и именно поэтому Тамара обратила на него внимание, выделила из тысяч прохожих и запомнила навсегда: такой беленький он был, как детёныш тюленя.
Тамара сразу побежала к Нине Андреевне и долго рассказывала подруге, пока та лепила своих кузнечиков, как видела пожилого красавчика и что читала, будто альбиносы – благословлённые Всевышним и потому такого цвета, что порока на них нет и чтоб Господь их отовсюду видеть мог. Нина Андреевна не удивилась, сказав, что знает одного альбиноса, потому что он у них в магазинчике часто водку берёт.
– Нет, что ты! Мой альбинос не такой – он очень ухоженный и интеллигентный. На нём красивый шарф и на брюках стрелка такая ровная, такая прямая, что по ней чертежи чертить можно. Никакую водку он никогда в жизни пить не будет! Может быть, коньячка чуть-чуть, как ты любишь, да и то в редкие праздники. – Тамара Геннадьевна захлебнулась от такой клеветы.
– Ну, не знаю, – сказала Нина Андреевна. – Только сколько, по-твоему, у нас в квартале пожилых альбиносов жить может?
На следующий день Тамара снова встретила этого немолодого мужчину. И через день – уже специально. И через день ещё. Гулял красавец по режиму, и Томке (а чувствовала она себя именно так – снова юной, или даже ребёнком, поскольку, что такое юность, она так и не узнала – была дитём, а стала женой) не составило труда подстроить свои прогулки под его. Теперь они виделись регулярно в пять часов двадцать семь минут после полудня.
Никогда прежде Тамара с мужчинами сама не знакомилась, не знала, как это сделать и теперь. Так какое-то время и ходила молча. Потом ещё страннее всё стало – чёрт дёрнул обернуться разок и посмотреть, куда предмет её интереса идёт дальше: после того, как их траектории пересекались в пространстве, мужчина исчезал! А свернуть там решительно некуда – длинная стена кафе и потом оградка железная вокруг дома. Ну не мог же он в свои «под восемьдесят» перемахнуть через всё это? Или и вправду объект её сердечных томлений лишь плод фантазии?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68730765&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Какерлак – альбинос, человек с дефицитом пигментации в коже, волосах и глазах.
