Порой этим чувством меня накрывало даже в Даркфелле. Я не спала ночами, убеждая себя: проклятая сволочь мертва. Он больше не имеет власти над нами. Но ощущение, что ночь смотрит в окно его глазами, иногда было таким же реальным, как и прочие чувства.
– Да, мне иногда тоже так кажется. Но он умер, Ким. И нужно учиться решать проблемы без оглядки на мнение папы.
– А что бы он сделал?
– Не знаю. Я так и не изучила его, это все равно что жить с посторонним человеком в одном доме. Но, думается, он бы вытащил Кайлу гораздо раньше.
– А что, если это сделала Хейвен? – Ким задала вопрос, и я поняла, что он мучил ее с самого утра.
– Ким, Хейвен не помнит, что мы с ней сделали. Мы миллион раз это проверяли.
– Да, но мы ведь не знаем, на что способна человеческая память! Помнишь Сесилию Эйвен, знакомую Кристалл? Она пролежала без сознания год, а когда проснулась, помнила все, включая первые месяцы жизни.
– Сесилия стала жертвой неудачного заклятия.
– И ее место в университете, кстати, заняла Кайла. Так что она тоже может хотеть отомстить.
– Половина Хейзенвилля ненавидит нашу семейку. Круг подозреваемых даже не широк, он просто не имеет границ. А если предположить, что существует псих, который мстит через нас уже мертвому отцу, то я не ручаюсь и за другие миры.
Ким невесело рассмеялась и зевнула. Не одна я провела почти бессонную ночь. И, быть может, впереди еще уйма таких же.
– Я не хочу, чтобы ты уезжала. Если честно, я думала, что после смерти Кристалл ты вернешься. Кайла, конечно, не подарок, но все же она наша сестра. И тоже ненавидела правила, придуманные отцом.
– Ким, я уехала не из-за Кайлы. – Я замолчала, размышляя, стоит ли рассказывать Ким обо всем, что произошло перед смертью папы. – Я уехала из-за Герберта, и…
– Леди Кордеро? – После короткого стука в кабинет вошла Нина – экономка. Она жила неподалеку и была единственной, кому отец доверял уход за домом в период своей болезни. Прочую прислугу он давно разогнал. Мне казалось, Нине очень много лет, но на самом деле она пришла к нам совсем юной девочкой и сейчас была чуть старше Кристалл.
– Внизу ждет леди О’Ши, хочет с вами поговорить.
Мы с Ким переглянулись, и я заметила в глазах сестры панику. Хейвен пришла как раз после ареста Кайлы?
Значит, либо весь Хейзенвилль в курсе, что мы замешаны в похищении ребенка, либо Ким права и Хейвен действительно вспомнила события десятилетней давности.
Вся суть Хейвен была в том, чтобы быть элегантной серой мышкой. Этот образ позволял ей манипулировать людьми, получать то, что она захочет, и при этом оставаться той самой девочкой, которую все жалеют. Впрочем, моя неприязнь к Хейвен была продиктована совсем не этим. Когда-то мы даже дружили.
Она сидела в гостиной, длинные рыжие волосы были собраны в косу. По ее лицу я не поняла, что именно она хочет сказать, но инстинктивно напряглась.
– Хейвен, добрый день, – поздоровалась я и даже выдавила легкую улыбку. – Кайлы сейчас нет…
– Да, я знаю. – Хейвен поднялась, одергивая юбку. – Я пришла поэтому. Кортни, ей нужно что-нибудь? Теплые вещи, еда?
Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Хейвен прекрасно знала, что едва Кайле что-то понадобится, она получит это в мгновение ока.
– Боюсь, ей сейчас хочется лишь свободы. Мы немного шокированы тем, что случилось, но уверены, что ситуация вскоре разрешится. Герберт уже работает со стражей.
– Да, конечно, – поспешно закивала Хейвен. – Извини, Кортни, я, наверное, глупая. Кайла – единственная моя подруга. Пожалуйста, дай знать, когда все разрешится, ладно?
– Да, само собой. Думаю, завтра она будет дома.
– Бедная Кайла, – вздохнула девушка. – Сначала это известие о завещании. Потом ребенок. Ума не приложу, кто может так шутить.
– Завещание? А что с ним?
Я не доверяла Хейвен и то ли ожидала от нее мести, то ли просто чувствовала, что она не такая дурочка, какой прикидывается.
– Кайла вчера очень расстроилась из-за условия вашего отца, ну… того, про детей. Она столько выпила… я так за нее волновалась и даже не хотела ехать домой, но Кайла сказала, что ты будешь против…
– Кайла так сказала? – спросила я жестче, чем планировала.
Хейвен густо покраснела.
– Прости, Кортни. Твой приезд стал неожиданностью для всех. Послушай, давай начнем заново? Нашу дружбу, наверное, не вернуть, но ведь мы можем общаться, верно?
– Да, конечно. Мне кажется, ты не так поняла Кайлу. Условия в завещании вполне приемлемые. Ты, наверное, не в курсе, но в таких семьях, как Кордеро, условие продолжения рода является совершенно нормальным. И речь идет лишь об управлении Кордеро-холлом.
Хейвен всю перекосило, хоть она и попыталась это скрыть. Ее семья была из тех, что сколотила состояние честным трудом. Их принимали в местном обществе, с ними общались, но каждый знал, что О’Ши не ровня старейшим семьям Хейзенвилля. Я уважала людей, поднявшихся с низов, но ненавидела, если они при этом презирали тех, кому состояние досталось от предков. Хейвен бесилась от одной мысли, что в нашей семье есть традиции и воспоминания, каких не может быть у нее.
– Я просто хотела сказать, что мы не должны больше враждовать. Мы уже не маленькие девочки, которые хранят общие тайны, мы…
– Что? – перебила я ее. – Что ты сказала?
Хейвен недоуменно умолкла, но в ее глазах мелькнул нехороший огонек. Может, это было отражение пламени, полыхавшего в камине, а может, фраза о маленьких девочках пришлась к слову совсем не случайно.
От звука резко распахнувшейся двери мы обе вздрогнули. Этот звук совпал с раскатом грома снаружи, и я почувствовала, как сердце забилось быстро-быстро.
– Кортни Кордеро, маленькая дрянь, иди сюда, иначе я сделаю с тобой что-то очень нехорошее!
Герберт осекся, войдя в гостиную и увидев Хейвен, которая от смущения по цвету стала идентична алому ковру на полу.
– Добрый вечер, Герберт, – усмехнулась я. – Хейвен, тебя проводить? Наш поверенный сегодня не в духе, а когда он не в духе, может и укусить.
Герберт действительно был взбешен – когда я провожала Хейвен к двери, он бросил на меня такой взгляд, что пару секунд я была готова напроситься в гости к О’Ши и там переночевать.
– Что ты себе позволяешь?! – налетела я на него, когда дверь за Хейвен захлопнулась.
Напуганная криками, Ким спустилась, чтобы посмотреть, что тут происходит, но я жестом велела ей идти к себе. Ким всего семнадцать, не лучший возраст для таких перемен. До смерти Кристалл она была влюблена в Тая, мечтала окончить школу и сходить на первый в ее жизни прием.
Герберт был вне себя, он не контролировал силу, когда схватил меня за локоть и потащил наверх.
– В кабинет! – рявкнула я, когда поняла, что мы направляемся к спальне.
Но Герберт был мастером психологических игр, он знал, что нужно сделать, чтобы вывести меня из равновесия. В кабинете я чувствовала себя уверенно, а в спальне терялась и превращалась в восемнадцатилетнюю Кортни, которая убежала из дома посреди ночи, в дождь, взяв небольшую сумку и десяток золотых.
– Вы с ума сошли?! Как я должен защищать вас, как, по-твоему, я вытащу Кайлу, если вы пытаетесь сделать из меня идиота?
– Знаешь, сейчас мне кажется, что особых усилий для этого не требуется, – холодно произнесла я. – Что стряслось? Что с Кайлой?
– Она проболталась о завещании – раз! Она похитила…
– Она не похищала этого ребенка, ясно? Я знаю свою сестру. Она стерва, она недалекая дурочка, думающая только о том, полнит ли ее новое платье, она посредственный преподаватель, но она не похищает детей, Герберт. Ты знаешь это не хуже меня.
– Может, за эти пять лет она изменилась, а?
– Так вот в чем дело? Ты бесишься, что я уехала, а теперь вернулась? Что, неприятно получать по носу, Уолдер?
– Кортни, это не шутки. Наша с тобой история…
– У. Нас. Нет. Истории! – отчеканила я. – Если тебе нечего больше сказать, выметайся из моего дома и считай это официальным увольнением! Кордеро больше не нуждаются в твоих услугах.
Я подошла к двери, но та оказалась заперта. На кончиках пальцев непроизвольно вспыхнул алый огонь, и секунд десять я не могла его погасить, настолько была зла.
– Ты не выйдешь отсюда, пока я не получу ответы.
– Что ж, мне повезло, – хмыкнула я. – Ответы – не самое страшное, что ты можешь потребовать.
Его глаза потемнели, и я даже ощутила легкий укол стыда. Опасное чувство.
– Ты знала, что Кайла бесплодна?
Эффект от удара камнем по голове был бы меньше, чем от этой фразы.
– Что? – Я села на постель. – Бесплодна? Нет, конечно нет!
– Кайла – дурочка, они обыскали ее пальто и нашли заключение лекаря, – уже спокойнее произнес Герберт. – Понимаешь, как это выглядит? Кайла получает заключение, что не может иметь детей, а через пару недель вскрывают завещание, и она понимает, что никогда не станет наследницей. А потом в вашем доме якобы случайно оказывается украденный ребенок!
Наверное, хуже уже быть не могло. Кайлу подставляли умело и быстро, буквально за сутки она оказалась в тюрьме и, если докажут умысел на похищение, останется там надолго.
– Я не могу ей помочь, Кортни. Если бы она не разболтала о завещании… возможно. Сколько вам нужно объяснять, что семейные причуды не выносятся на обсуждение общественности? Ваша семья не из простых, Кортни, и сотни людей только и ждут, когда вы допустите ошибку. Кайла эту ошибку допустила.
– И что, она останется в тюрьме?
– Полагаю, суд учтет обстоятельства и, лишив ее магии, вернет домой.
– Кайла не выживет без магии.
Герберт согласно кивнул и сел рядом. Я подумала, он попытается взять меня за руку, но, к счастью, он этого делать не стал.
– Я хотел бы помочь, Кортни. Но не знаю как. Здесь нужен не юрист. Здесь нужно чудо.
Слишком громко тикали часы. Почему так громко? Я бывала в этой комнате много раз, но совсем не замечала, какие они громкие.
– Впрочем, – вдруг Герберт быстро поднялся, – можно попробовать. Собирайся. Надень какое-нибудь платье попроще и заплети волосы.
– Куда? – Я подняла голову.
– К Белами.
Глава 3
Семья Белами не входила в наш круг, но в городе многие знали владельцев книжного магазинчика. Несколько раз я видела их старшую дочь Стеллу. Ее, в отличие от четы Белами, я запомнила хорошо благодаря разговору с Кристалл. Она ненароком обмолвилась, что в Стелле, возможно, есть магия. Редкость – дар у ребенка из обычной семьи. И очень грустная история: обучение магии стоит баснословно дорого.
Мы шли в полном молчании по пустым улицам Хейзенвилля. Я куталась в застегнутый наглухо плащ, хотя вечер сложно было назвать прохладным. Но плащ был моей единственной защитой.
– Когда окажемся у Белами, – сказал Герберт, – засунь свой характер куда поглубже и изображай хорошую девочку так, как ты умеешь, Кортни.
Я тут же вспыхнула, готовая испепелить его на месте – если бы была на это способна.
– Иначе Кайлу лишат магии, – добавил Герберт, и я заставила себя успокоиться.
– У тебя есть хоть какой-то план или мы в отчаянии мечемся по городу? Ты собираешься прийти к людям, у которых украли ребенка, чтобы попросить спасти похитителя! Они выставят нас за дверь – и будут правы! Наутро еще и газеты как следует поглумятся.
– А я думал, тебя не волнует репутация Кордеро.
– Меня волнует безопасность. Кайла и Ким – мои сестры. Они не должны… не должны платить за чужие ошибки. А тот, кто подставляет нас, все еще на свободе. Готова поклясться, он планирует новый удар.
– У тебя есть хоть какие-то мысли, кто это может быть? Кайла говорила о ссорах на работе, о мужчинах?
Я покачала головой. Всю дорогу от Кордеро-холла я размышляла, рассказать ли Герберту о Хейвен, и наконец решилась. Кайла молчала о бесплодии, и теперь ей грозит одно из самых страшных наказаний. Хуже лишения магии может быть только лишение головы. Но у нас не практикуют такой вид казни.
– Возможно, это Хейвен.
– С чего ты взяла? – спросил Герберт.
– Она сегодня заходила и как-то странно выразилась… почти дословно, как в той записке.
Мы не рассказывали Герберту о послании в часах, блокноте и зеркале. Я уверяла себя, что делаю это лишь потому, что не хочу зря поднимать панику и порочить память Кристалл, но на деле я даже не была уверена, что Герберт ни при чем.
– Хейвен – подруга Кайлы. Она ничего не получит от этого ареста.
– Возможно, она хочет отомстить…
Мы почти подошли к дому Белами. Они жили на втором этаже своего магазина, и я невольно задумалась, не тесно ли им там. Может, получится решить проблему так, как привыкли Кордеро? Откупиться?
– За что Хейвен хочет отомстить, Кортни?
– Мы кое-что с ней сделали. Давно, в детстве. И думали, что она ничего не помнит. Но никогда нельзя знать наверняка.
– Остановись! – поднял руку Герберт. – Я не хочу сейчас это слышать. Расскажешь после того, как мы вытащим Кайлу. Хватит с меня секретов сестер Кордеро.
Я не стала перечить, хоть и почувствовала легкий укол обиды: решиться рассказать об этом было непросто. Решиться рассказать ему – еще сложнее.
Едва дверь открылась, я почувствовала запах книг. Старых, новых, глянцевых и пергаментных – самых разных. И увидела ряды заманчивых корешков. Я уже много лет не покупала книги, на них не было денег. В колледже хорошая библиотека, так что я не страдала, но часто скучала по возможности пройтись вечером по улицам, купить пару книг и знать, что они принадлежат мне. Только для меня то, что в них написано.
– Мы через полчаса закрываемся, но можете пройти посмотреть, – сказал мужчина за прилавком.
