– Мне вообще ничего не известно, – сказал я. Это была правда.
В душном воздухе витал какой-то неопределенно-сладковатый запах, сочетание ароматов еды из кафе, средств для дезинфекции и человеческих выделений. Со всех сторон неслись пронзительные крики, вопли и визг. Я постоянно смотрел себе под ноги, пока не понял, что боюсь ненароком наступить на одного из маленьких клиентов.
– Спрашивайте все что придет в голову, – сказала Лаура Хеланто.
Мы резко свернули направо, и она посмотрела на меня. В этом взгляде я уловил все то же любопытство. Когда она повернула голову, ее пышные волосы подпрыгнули, словно под порывом ветра.
– Теперь это ваш Парк. Вон там – Замок приключений. Единая огромная конструкция. Есть два разных пути прохождения через него. В каждой части замка лезть надо немного по-другому, и препятствия там разные. С точки зрения поддержания в рабочем состоянии это одно из самых проблемных мест в Парке. Там всегда что-нибудь сломано. Мы даже в шутку называем его не Замок приключений, а Замок запчастей. Степень износа многих конструкций очень высокая. Никогда не подумаешь, что тридцатикилограммовый ребенок может вести себя, как Терминатор, но это так и есть.
– Ясно, – сказал я, чувствуя растущий в душе ужас. – А ремонтом занимается?..
– Кристиан, – кивнула Лаура. – Вы с ним уже познакомились. Хороший парень. Умелый. Но…
Лаура явно подыскивала нужные слова.
– Иногда до него бывает трудновато донести нужную информацию. Но он добросовестный и трудолюбивый. Не то что…
– Венла.
Лаура удивилась. В этот момент наш шаг немного замедлился, и я смог посмотреть куда-то еще, кроме своих ног.
– Кристиан сообщил мне, что сегодня утром Венла не могла встать с постели.
– Этим утром! – фыркнула Лаура, явно имея в виду что-то другое. Рукой она откинула со лба волосы. – Так. Отсюда стартуют гоночные машинки. Всего у нас тридцать машинок. Маршрут огибает почти все здание. Как следует из названия, это не совсем «Формула-1». Эта гонка – хороший способ утихомирить буйных детей. Усаживаете их в машинку, даете им немного покататься, и постепенно они успокаиваются. Я уверена, вы и сами это знаете. У вас есть дети? Ребенок? Извините, это не мое…
– Ничего страшного, – прервал я ее. – Я живу один. С учетом всех случайных переменных это наиболее разумный вариант. Вы хотите сказать, что Венла и в другие дни с трудом выбирается из постели? Тогда почему она здесь работает? За что конкретно ей платят?
Мы остановились. Одна из темно-зеленых машинок с номером «13» на капоте пришла в движение. Водителю было года три, и он смотрел на нас, а не на дорогу впереди. За ним сидел его отец, выглядевший так, будто на следующем повороте заснет. Ничего страшного не произошло бы: машинки двигались со средней скоростью меньше, чем скорость ходьбы.
– Вы и Юхани когда-нибудь разговаривали о?.. – Лаура замялась. – О нашем… То есть о финансовом состоянии дел в Парке?
– Не в деталях, – сказал я. – Иногда он рассказывал мне о новых приобретениях, Ружьях-тромбонах, поезде «Варан», возможно, о Пончике, возможно, о каких-то еще вложениях, но кроме этого… – Я покачал головой. – Нет, не разговаривали.
– Ладно, – сказала Лаура. – Извините. Я думаю, что вы в курсе хотя бы в общих чертах. Думаю, лучше начать с другого. Объяснить, кто я и чем занимаюсь. Моя официальная должность – менеджер парка. Это означает, что я отвечаю за каждодневную работу Парка, проверяю, чтобы все функционировало как надо и чтобы наши сотрудники были на месте в нужное время. Я работаю в этой должности уже два с половиной года. Сразу признаюсь, что не планировала для себя такую карьеру. Я профессиональный художник, но… Жизнь вмешалась в планы. Сами знаете, как это бывает.
– Совсем не уверен, – честно ответил я. – Как показывает мой опыт, механический перенос законов пропорциональности с одних вещей на другие часто уводит нас в сторону.
Лаура Хеланто, уже не таясь, смотрела на меня во все глаза. Ее взгляд был задумчивым, а на лице появилось выражение озабоченности. Возможно, даже не озабоченности, а подозрительности.
– Тяжелый развод… И у меня есть дочь. Туули. Ей нужны дорогие лекарства от аллергии, – после небольшой паузы произнесла Лаура. – Но вы спрашивали про Венлу. Ее нанял Юхани.
И секунды не прошло, а и ее голос, и тема разговора кардинально изменились. Я предположил, что с рассуждениями о вмешательстве жизненных обстоятельств в личные планы покончено. Меня это устраивало.
– Учитывая то, что я узнал о ее поведении, ее прием на работу не кажется очень разумным решением, – сказал я.
Лаура смотрела на блестящие горки.
– Ваш брат всегда хотел дать людям шанс.
Мимо нас пробежала группа маленьких людей. Уровень децибел достиг масштаба рок-концерта. Когда крики немного стихли, я осмелился заговорить снова.
– Понимаю, – сказал я, хотя до конца не понимал. – Сколько у нас всего сотрудников?
Мы снова двигались. Лаура Хеланто прокладывала путь; я следовал за ней, хотя мы шли рядом. Она была обута в пестрые кроссовки на толстой подошве. Шагала она походкой человека, привыкшего много ходить пешком. От ее волос исходил очень приятный аромат, но мое внимание привлекали в основном ее глаза. Она обладала уникальной способностью рассматривать собеседника, полностью избегая зрительного контакта.
– У нас семь штатных сотрудников, занятых полный день, – сказала она. – Скоро я вас с ними познакомлю. Плюс есть сезонные работники. В основном в кафе «Плюшка и кружка». Число сезонных рабочих меняется; в зависимости от дня недели их может быть от нуля до пятнадцати. В сентябре и в феврале, когда в школах каникулы, у нас пиковый сезон. Летние каникулы не дают такой загрузки, хотя нам есть чем заняться. Каждому из нас. Иногда я беру с собой Туули. Она быстро заводит друзей, как и большинство детей. Я уверена, вы помните.
Я помнил, но обратное. В детстве мне всегда больше всего нравилась своя собственная компания. Мой ранний опыт подтвердил фундаментальное правило: чем больше людей, тем больше проблем и тем эти проблемы серьезнее.
– Юхани часто здесь бывал?
– Честно говоря, нет. В последнее время я видела его все реже. Если позволите, мне казалось, его полностью устраивает, как я управляю Парком. Он говорил, что его присутствие здесь не нужно, потому что всем занимаюсь я.
– Он когда-нибудь говорил с вами о финансовом положении Парка?
– Да, – быстро ответила Лаура. – Число посетителей у нас стабильно росло. Юхани часто повторял, что дела идут отлично, просто отлично. В особенности в последнее время. Он хлопал в ладоши, шутил с нами и хвалил нас. Недавно он сказал, что заплатит нам премию.
– Премию?
У Лауры снова подпрыгнули волосы – она повернула голову ко мне. Теперь в ее сине-зеленых глазах появилось что-то еще кроме осторожности.
– Когда мы достигнем поставленной цели по количеству посещений и положительным отзывам клиентов. И пока все выглядит многообещающим. Мы ждем премию в конце года – как рождественский подарок.
– На это Рождество?
– До Рождества всего восемьдесят семь дней, – сказала Лаура. – Я это знаю, потому что у меня есть друг в Фейсбуке, который каждую неделю сообщает, сколько дней осталось до Рождества. Бог свидетель, мне нужна эта премия, иначе это будут очень мрачные праздники. Для меня и Туули.
Перед моим внутренним взором предстала совершенно другая сторона характера Юхани, который в принципе жил в другой реальности и делал все что заблагорассудится. Мы остановились. Лаура показывала мне аттракционы и объясняла, как они работают. Говорила она быстро и с энтузиазмом. Размеры Парка вызывали у меня определенные физические ощущения, и не сказать, чтобы приятные. Лаура показала на горки.
– Не желаете попробовать?
Я посмотрел на нее. Она улыбнулась.
– Шучу, – сказала она, уже серьезно. – Извините, вы не в том настроении. Когда кто-то близкий внезапно …
– Мы не были особенно близки… – ачал я, прежде чем сам заметил, что открыл рот. – Я многого не знал о Юхани. Похоже, я вообще ничего о нем не знал. Знал, что у него было это… – казал я и покрутил правой рукой в воздухе, словно вращая перевернутую кастрюлю. – Но должен признать, оказывается, я вообще ничего не знал об этом месте. Это… Сюрприз. Во всех смыслах.
Лаура Хеланто смотрела на меня с напряженным ожиданием. Во всяком случае так я истолковал ее взгляд. Из кафе доносился звон посуды. Какой-то ребенок звал маму. Упорно, не останавливаясь.
– Как вам все это?
– Как мне что? – спросил я. Это был честный вопрос.
– «Заходи, здесь весело», – ответила Лаура. В ее голосе слышался намек на гордость.
Я быстро огляделся по сторонам. Что я мог сказать? Что каждая деталь из увиденных и услышанных здесь была, наверное, самым ярким проявлением гротеска, с каким я когда-либо сталкивался. Пигмеи, которые носились туда-сюда, невыносимое отсутствие организованности, ошеломляющие затраты на техническое обеспечение, непродуктивное использование человеко-часов, экономическая бесшабашность, обещания, которые невозможно исполнить, машинки, передвигающиеся со скоростью черепах? Я прикоснулся пальцами к горлу и проверил положение галстука. Оно было безупречным.
– Ладно, – сказала Лаура. – Должно быть, трудно все это принять сразу. Приносить радость сразу такому числу людей. Давайте пойдем познакомимся с остальными.
Самппа – около тридцати лет, в прошлом – воспитатель детского сада. В каждом ухе у него торчало по серьге, руки покрывала эклектичная коллекция татуировок, шею закутывал толстый красный шарф. Группа детей колотила в тамтамы, пока Лаура рассказывала Самппе кто я и почему я здесь. Самппа прикрыл рот рукой, возможно, пытаясь скрыть изумленный вздох. Он заговорил о целительном холистическом влиянии игры. Мы оставили его и двинулись к кафе.
Заправляла в кафе «Плюшка и кружка» Йоханна. Рыжеволосая, чуть старше меня, невероятно худая. Она выглядела так, словно готовилась к соревнованиям по триатлону или только что в них участвовала. В ее лице было что-то стальное, некая безграничная выносливость. Она предложила смешать мне смузи для повышения уровня ферритина, потому что, по ее мнению, я выглядел усталым. Я сказал, что только что потерял работу и брата и унаследовал Парк приключений. Похоже, это объяснение ее не убедило.
Мы направились к металлической двери между Ружьями-тромбонами и Туннелем призраков. На двери красовалась пластиковая желтая табличка с надписью «АППАРАТНАЯ». Лаура открыла дверь мастер-ключом, мы прошли коротким коридором и оказались перед еще двумя дверями. За первой находилось нечто, похожее на коммутационный аппарат. За второй сидел в офисном кресле с подстраиваемым подголовником широкоплечий мужчина лет пятидесяти с небольшим. Перед ним была стена, увешанная мониторами, из чего следовало, что Парк приключений напичкан видеокамерами гораздо плотнее, чем я заметил во время нашей прогулки. Мужчину звали Эса, и он возглавлял службу безопасности парка. На нем был свитер с надписью «Американский морпех, и горжусь этим». Мне не очень верилось, что он действительно служил в американской армии. С другой стороны, если я сейчас был владельцем Парка приключений, кто знает, чем занимался Эса, пока не очутился в этой аппаратной. Его рот обрамляла небольшая черная бородка, подстриженная с точностью до миллиметра. Приплюснутый нос, голубые глаза с красными прожилками. Мы представились. На этом разговор завершился.
Следующий сотрудник, с которым мне предстояло познакомиться, находился на другом конце комплекса. Минтту К сидела в кабинете. Венецианские жалюзи на окнах были плотно закрыты. Она занимала должность менеджера по маркетингу и продажам. Во всяком случае так она представилась.
Минтту К была чуть моложе меня. Короткие светлые волосы, густой загар. Темно-синий блейзер, как минимум, на один или два размера меньше необходимого. Она очень дружелюбно мне улыбнулась и похвалилась, что может продать что угодно кому угодно. К концу нашего пятнадцатисекундного знакомства я поверил, что это весьма вероятно. Я также был почти уверен, что уловил в воздухе нотки грейпфрута и алкоголя. Минтту К извинилась и сказала, что ей надо срочно позвонить. Она подмигнула мне, вытянула из пачки ментоловых Pall Mall сигарету и зажала ее между пальцев.
– Просто какой-то мелкий козел, которому надо надрать задницу, – сказала она и добавила более мягким голосом: – Слышь, мне очень жаль, что с твоим братишкой так вышло.
Мы прошли назад по коридору, повернули направо и оказались возле кабинета Юхани. На двери висела табличка с его именем. При виде ее я испытал то же недоумение, что во время визита адвоката. Имя висело в воздухе, словно ждало, что кто-то появится и оживит его.
Кабинет выглядел так, будто принадлежит человеку, который не просто владеет Парком приключений. Стол едва не прогибался под грузом бумаг; кофейный столик был завален буклетами; здесь же стоял миниатюрный макет замка, даже с башенками. Из одной из башен выдвигалась доска, похожая на трамплин. Я подумал, что если внизу не будет бассейна, то у этого проекта очень скоро обнаружатся серьезные недостатки.
– Я только сейчас поняла, что не спросила, кем вы работаете.
Слова Лауры вернули меня к действительности.
– Я актуарий, – сказал я. – Но две недели назад подал заявление об уходе.
– Из-за Парка?
Я покачал головой.
– В тот момент я еще не знал о Парке. Я уволился потому, что не мог спокойно смотреть на то, как мое рабочее место превращается в детскую площадку. А вскоре сам такую унаследовал.
Лаура Хеланто улыбалась? Не думаю, что сказал что-то смешное. Она прикрыла рот рукой. Когда она ее опустила, на ее лицо вернулось нейтральное выражение.
– Вы, наверное, хотите все изучить?
Я этого точно не хотел. Но снова услышал у себя в голове голос Юхани: «Мое единственное желание».
Я посмотрел на лежащую на столе груду бумаг.
В этот момент зазвонил телефон в руке Лауры. Я обратил внимание, что это был обычный телефонный звонок, а не какой-нибудь дурацкий джингл или шум спускаемой воды в унитазе, от которого окружающие должны были захихикать. Крайне разумный выбор, подумал я. Она посмотрела на экран телефона.
– Эса, – сказала она прежде чем ответить на вызов.
Развернулась, назвала собеседнику свое имя и скрылась за углом. В воздухе остался ее аромат.
Луговые травы и полевые цветы.
5
Минус 63 541 евро и 80 центов.
Солнце село. Я изучил только малую часть бумаг, но среди них уже обнаружилась пачка неоплаченных счетов с уведомлением о просрочке толщиной с мой указательный палец. Это была серьезная сумма.
Я включил компьютер Юхани, но, не зная пароля, далеко не продвинулся. Без доступа к содержимому компьютер был не более чем издававшей тихий гул пластиковой коробкой с металлической начинкой. Я выключил его и продолжил расчищать стол.
Я сидел в оставленном Юхани офисном кресле и размышлял над выбором: сжечь тут все или пойти на дно вместе с Парком, как капитан «Титаника».
Сначала я решил, что в последний раз нахожусь в этой комнате и сижу в этом кресле. Я сделал то, что от меня требовалось. Я оценил ситуацию, принял факты и пришел к болезненному, но неизбежному выводу. Во всяком случае так я пытался думать. Но мне не удавалось обуздать свои мысли, которые без остановки рикошетили от одного места и времени к другим.
Иногда я мысленно возвращался к последнему разговору с Перттиля. Иногда убеждал Юхани поступить разумно. Первый был идиотом, второй – покойником.
«Юхани, ты и в самом деле знал, что делаешь, когда пытался настроить автомобильное радио? Ты точно сам выбрал путь, по которому пошел? Невероятной красоты зелень бульвара в августе, возможно, звуки Брамса, льющиеся из колонок?» Наверняка это было приятнее, чем необходимость вникать в условия оптовых поставок для кафе «Плюшка и кружка» или поиск более надежной замены разбитого Бананового дерева.
Смерть.
Я знал многое о смерти.
Не из личного опыта, а из своей работы актуарием. Страховые компании и их оптимистичная реклама никогда об этом не упоминают, но им известно, что некоторые из тех, кого они страхуют, прекратят свои страховые выплаты через один, фигурально выражаясь, удар сердца и отправятся в один конец куда-то, куда их страховым выплатам никогда не добраться. Я мог бы поступить так же: выбежать из офиса и броситься под колеса Варана.
Но нет.
Я был не таким человеком. Я скорее верил: чтобы найти в жизни проблемы, далеко идти не надо, они и сами достаточно быстро нас найдут.
Я потянулся ослабить узел галстука, когда вспомнил, что уже ослабил его несколько часов назад. Пока я смотрел на цифры, до меня дошло, что вместе с Парком я унаследовал все, что есть в этом здании. Ошеломляющая мысль.
Стул, на котором я сижу. Ручка на столе. Качели-трапеции. Самые медленные машинки во всей известной Вселенной. Куртка с логотипом спонсора – производителя шоколадных батончиков, висевшая в холле. Все это.
Юхани умер, а значит, его вещи теперь стали моими вещами. Смерть не была пустой и немой абстракцией, она предстала передо мной тысячей и одним предметом разных форм и размеров, каждый из которых занимал место и издавал звук, если его кидали в мусорную корзину или помещали в коробку для временного хранения.
Я не планировал ничего сжигать. Повторюсь, я не был таким человеком. Я знал, что существуют люди, которые поджигают здание, а потом мастурбируют в близлежащем лесу, глядя на пламя, но не думал, что подобные действия принесут мне нужный результат.
Что более важно, была еще одна папка бумаг толщиной чуть меньше сантиметра. И эта папка беспокоила меня гораздо больше, чем счета и последние предупреждения.
Деловая активность Парка отличалась стабильностью и была почти прибыльной.
Но Юхани практически не платил по счетам и взял под залог бренда Парка еще один кредит.
Я не понимал смысла этого уравнения.
Благодаря своему образованию я знал основы бухучета. Пока что мне не приходилось применять эти знания в работе, но в бухучете используются те же принципы, которые так нравятся мне в математике. Стремление к идеальной ясности, точность, непогрешимый баланс, образцовое оформление. Безупречность.
