Слава Доронина "Метка Зверя"

– А если не принесу?

Алекс словно издевался, нет, скорее потешался надо мной.

Тоже мне, нашел себе развлечение. Только, в отличие от меня, он знал, что будет есть через месяц, а я нет.

– В таком случае можете оставить ее себе на память… – Я снова пошла ва-банк. Жизнь совсем ничему не учила.

– И документы, и ключи от дома, и кошелек?

– И даже телефон.

– В котором вы сегодня днем наводили обо мне справки и любовались моей фотографией?

Я вспыхнула и выдернула руку. Была еще вполне в состоянии и без поддержки Зверева стоять на ногах.

– Это уже слишком, не находите? Или вы забыли, что я звонила вам незадолго до своего визита и уточняла потерянный адрес? Погодите… – Я споткнулась о собственные мысли и посмотрела на Алекса округлившимися глазами, не веря, что этот человек способен на такие низкие поступки. – Вы проверяли мой телефон, рылись в моей сумке?

– Он бесконечно звонил, что я мог поделать? Этот звук отвлекал, и я был вынужден ваш телефон отключить. Собственно, это и есть ответ на все ваши упреки в мой адрес.

– Я никуда не поеду с вами, верните сумку, – твердо повторила я.

Пусть Алиса восторгается и ждет этого принца. Я точно любила другие сказки. Не о том, где такие чудовища с красивой барышней уходили в перламутровый закат, а что-то наподобие фильма «Пила». Никакого другого сюжета в эту минуту больше не приходило на ум.

– И как же вы будете добираться? Толкаться в метро или ждать автобус? А может быть, пойдете пешком через парк в надежде встретиться с настоящим маньяком?

– Уж лучше с ним, чем терпеть ваше общество. Ваши поступки и поведение мне омерзительны. Не желаю вас больше видеть. По вашей милости я лишилась сегодня работы и средств к существованию.

– Извините…

– Не стоит, – перебила я Зверева и подняла ладонь, показывая, чтобы он замолчал. – Просто верните мои вещи, этого будет достаточно.

– Хорошо, – сказал Алекс. – Стойте на месте. – И развернувшись, он зашагал к машине.

А я засомневалась, благоразумно ли поступаю. И сразу же отмела любые сомнения, вспомнив вереницу событий, что привели меня на улицу в такой поздний час. В это время я бы еще дорабатывала свою смену. И ладно свою. Теперь придется подкинуть Олегу деньжат за мой трехчасовой отгул.

Шумно выдохнув, смотрела на Алекса, который уже возвращался с моей сумкой в руках.

И как только девушки умудрялись думать о таких самцах – уверенных в своей привлекательности, но совсем бездушных и беспринципных, – в романтическом ключе? Я бы такого и за километр к себе не подпустила, даже будь у него в трусах член из золота или слиток вместо него. Неважно. Хотелось как можно скорее уйти и больше никогда не встречаться с подобными твердолобыми особями мужского пола. Никогда больше!

– Спасибо, надеюсь, все вещи на месте? – тихо и спокойно спросила я, принимая сумку из рук Зверева и даже не надеясь услышать ответ. Это был риторический вопрос.

Развернулась и пошла прочь, ощущая спиной взгляд «отвергнутого» миллионера. Ну что же, вспомнив известное: «Богатые тоже плачут» и «Отольются кошке мышкины слезки», я не стала чувствовать себя лучше, но было уже и не так паршиво, как несколько минут назад. Добравшись без приключений на метро до дома, я сняла с себя вещи, покидала их прямо на пол, выключила телефон, приняла душ и легла спать. События за день так утомили, что даже мысль о чашке ароматного чая и какой-нибудь вкусняшке не подняла настроение.

9 глава. Алекс

Изморось ложилась на плечи и волосы. А я стоял, смотрел вслед удаляющейся женской фигуре в голубом пальто и… улыбался. Давно не испытывал таких захватывающих чувств и выброса адреналина от короткой встречи на улице с обычной девушкой. Не моделью, не бизнес-леди, а просто обыкновенной девчонкой, которой, казалось, был безразличен мой статус, как и в целом я сам. Я все ждал подвоха, какой-то увлекательной игры с ее стороны, думал, вот-вот сломается, сдастся, но не тут-то было. Словно неприступная крепость, Екатерина держала оборону и не давала послабления. Словно вырыла вокруг себя огромный ров, расставила метких лучников и отбивалась от меня, как от ужасного врага.

Я, разумеется, не стал совсем уж перегибать палку и давить на нее. Не решился. Столько презрения было во взгляде девчонки, которым она наградила меня, перед тем как развернуться и уйти прочь, что самому противно стало.

Катя отказывалась идти на контакт, но существовали и другие способы заставить ее переменить мнение, что я негодяй. Нет, отчасти, конечно, таким и был: у меня скверный, вредный характер, и я нисколько этого не скрывал. Но, встретив на пути незаискивающую девицу, которая не текла при одном коротком взгляде на нее, как растаявшее мороженое, понял, что такая определенно вызывает интерес.

Мои жесткие способы проверки на прочность, тест-драйв, так сказать, только всё усугубили, зато подтвердили догадки относительно Екатерины.

Понимал Осознавал, что это ребячество и бред, но чем больше она сопротивлялась, тем сильнее мне нравилась и тем желаннее было узнать, как долго она еще будет ломаться. В принципе, за это я и получил по самое не хочу. Такой отдачи не ожидал. Думал, Катя как кошка, поймавшая мышку, повыпускает коготки, слегка придавит «добычу» лапкой, а стоит немного податься в сторону – тут же вернет на место. И спрячет свою стервозность. Но она не играла – просто придавила, понюхала и отпустила, брезгливо поморщившись.

Когда ее фигура скрылась в темноте, я вернулся в машину и отдал Тимуру распоряжение отправиться за Катей и проследить, чтобы она не встряла в новые неприятности. Сам же поехал в офис, думая об этом насыщенном событиями дне.

Давно я так весело и увлекательно не проводил время. Жаль только, конечно, что Екатерине попытка проучить меня в итоге стоила работы. Но все, что она проделала, определенно было не зря: я впервые встретил такую смелую и отчаянную глупышку. С ней точно не соскучишься – ни единого дня тоскливого не будет. Ради разнообразия точно бы сгодилась. Но несговорчивая от слова «совсем», а таких я тоже не сильно жаловал. Ну не в том я был положении, чтобы скакать по городу за барышнями. Дел и без них хватало. Еще всей этой чепухой восторженной заниматься.

Наверное, так легко я относился к женщинам и их любви, потому что сам не принимал ничью ласку близко к сердцу. Оно было наглухо закрыто для всех, в нем не было романтики, а только шрамы тяжелого детства. Это не привлекало, скорее отталкивало.

Горе той женщине, к которой я привяжусь, потому что намучаемся в итоге мы оба и разбежимся каждый по своим углам. Я – зализывать раны и обрастать новыми шрамами, а бедняжка – не исключено, что в монастырь. От такого, как я, еще ни одна не уходила со счастливой улыбкой на устах.

Поздним вечером Тимур сообщил, что «жертва» благополучно добралась до дома. Я пообещал парню небольшую компенсацию за доставленные неудобства. Пока не решил, что делать с новым «экземпляром», но непокорность Кати, ее прямолинейность и леденящий душу взгляд цепляли за живое. Чертовка.

Заехав в офис, чтобы забрать необходимые документы, так как утром предстояло лететь в другой город на переговоры, я застал секретаршу на месте. Она смотрела потухшим взглядом в монитор и шмыгала носом. До этого дня я совершенно не обращал внимания на Марину как на женщину: она была старше примерно лет на десять, замужем, у нее подрастал сын. Лет двенадцать ему было, кажется. По моим меркам, совсем взрослый парень.

– Алексей Сергеевич? – встрепенулась она, не ожидая меня увидеть.

Поднялась с кресла, вытирая ладонями слезы.

– Что случилось, Марина?

Уж какого бы ни была обо мне мнения борющаяся за справедливость бунтарка, я все же оставался человеком, а Зверем был лишь по фамилии. И особенно ценил тех, кто мне помогал, служил верой и правдой. И моя секретарь была одной из таких.

Она устало махнула рукой.

– Всё нормально, – проговорила бесцветно и опустилась обратно, ее грудь дрожала, Марина едва сдерживала рыдания.

– Марина! – с нажимом повторил я.

– Мой Антошка… – Она всхлипнула, – Приключилась беда: он сломал ногу. Возвращался из школы домой, и его сбила машина. Отделался ушибами и вот, переломом.

– Так а что же ты здесь сидишь? Почему не в больнице с сыном? – недоумевал я. – Если нужен отгул или отпуск…

– К нему сегодня больше нельзя. – Марина вроде бы немного успокоилась. – Время… Андрей на смене, а я дома с ума схожу в одиночестве. Решила лучше прийти и поработать, а потом вместе с мужем поедем домой.

– Если нужна помощь и…

– Нет-нет, – заверила Марина. – Врачи говорят, что все будет хорошо, нога восстановится. Извините, я просто перенервничала. Так испугалась. В один день жизнь может перемениться и прежней уже не будет… – задумчиво произнесла она.

– Ну ты, главное, в депрессию не впадай. Сын оклемается и встанет на ноги. – Я не умел подбадривать, но помочь был готов всегда.

– Да… – Марина тяжело вздохнула и как-то странно на меня посмотрела. – Вы извините, дело не мое, но я прибралась на вашем столе.

По ее губам скользнула тень улыбки, а я снова подумал о той чудачке с атомным, убийственным взглядом. Даже ощутил мурашки на спине, когда вспомнил, с какой решимостью она вошла в кабинет, такая худенькая и миниатюрная, с лихорадочным блеском в глазах…

– Спасибо, – ухмыльнулся я.

А затем вспомнил о том, что когда-то давно обещал Марине установить аквариум в приемной. Почему именно сейчас, не знаю. Наверное, ее слезы натолкнули на эту мысль.

– Попроси Тимура, пусть он купит завтра аквариум и установит импровизированную копилку в углу приемной. Каждый сотрудник, что проштрафится или опоздает, будет кидать туда сумму, равную минутам опоздания. А в конце месяца самому пунктуальному будем выдавать премией.

На лице Марины застыла озадаченность. А я расплылся в широкой улыбке. Ну что поделать, любил иногда пошутить. Тем более она была так расстроена. Однако, видимо, время подобрал не очень удачное. Секретарь так и смотрела на меня в недоумении.

– Я пошутил.

Марина продолжала изумленно хлопать глазами.

– Помнишь, ты сама просила когда-то рыбок в аквариуме? Говорила, как они успокаивают нервную систему.

– Ах это… Помню, – просияла она наконец. – У ваших партнеров этот предмет интерьера однозначно вызовет интерес.

– Ну и отлично. Мне так и вовсе не жалко. Завтра я уеду на пару дней в Казань. Буду на связи.

– Вот документы. – Марина протянула бумаги.

Я посмотрел на нее с благодарностью и восхищением. Она была незаменимым сотрудником. Почти моей правой рукой после Аркадия Валентиновича. Для такой не то что аквариума было не жалко, а даже небольшой премии.

– Ты сокровище.

– Вы говорили это уже много раз. – От плохого настроения Марины не осталось и следа: улетучилось, будто его и не было.

Всего-то и нужно было, оказывается, сказать пару приятных слов и послушать о проблемах. А вот Екатерина из ресторана так не считала, и по ее презрительному взгляду я сделал вывод, что официанточка представляла меня недалеким и зажравшимся богатеем. Лишь открыто это не сказала, но дала понять всем своим видом. И напрасно. Те деньги, что она оставила за испачканный костюм, я положил ей обратно в кошелек. Сам не до конца осознавал, с чего вдруг решился на такой широкий жест. Наверное, задело, что Катя не лебезила передо мной, как… как многие до нее. Сразу смотрела как на муравья, недостойного ее внимания. Блюда подносила и на вопросы отвечала, будто вызов бросала. Я таких не люблю. Но уважаю. И счет этот сунул в карман ее фартука, только чтобы посмотреть на реакцию. Произошедшего потом точно не ожидал.

– Да, говорил – улыбнулся я Марине и пожал плечами. – Но все равно большое спасибо. Тогда я пойду. Звони, если понадобится помощь Антону.

Я взял папку и пошел прочь, вновь думая о девушке-официантке. Признал, что она, конечно, зря лишилась сегодня работы. И что если бы я хотел, то Катю в мгновение ока приняли бы обратно. Всего лишь один звонок хозяину ресторана – и словно по щелчку пальцев вместо той видной девицы администратором могла стать совсем другая девушка. Или же ради нее ввели бы еще одну единицу в штат.

Однако я понимал, что таким образом вопросы не решаются. Финт с возвращением на работу, и не просто официанткой, а в должности администратора, точно повлек бы кучу новых негативных эмоций со стороны Екатерины. Как бы в следующий раз она не выплеснула мне на костюм кастрюлю с горячим борщом.

10 глава. Катя

Проснувшись ближе к полудню, я с наслаждением потянулась и зевнула, перевернувшись на другой бок. Так хотелось поспать еще хоть чуть-чуть, но мысли бушующим торнадо ворвались в полусонное сознание и вытолкнули в реальность – словно сбросили с невесомых облаков на грешную землю. Я вспомнила о своем увольнении и нашей вчерашней встрече со Зверевым у ресторана и недовольно поморщилась.

Лишь в одном была благодарна этому несносному и наглому мужчине, так внезапно появившемуся в моей жизни, – сегодняшний день, а может быть, еще и завтрашний, я наконец проведу в постели. Устрою себе выходные перед марш-броском на поиски новой работы.

Если думать о будущем в подобном ключе, – что вчера я получила не увольнение, а небольшой отпуск, – то жизнь уже не казалась такой серой и беспросветной. Немного оптимизма придавал еще и тот факт, что в холодильнике оставались продукты. Вот когда в животе заурчит от голода, мое мнение о ситуации, конечно, изменится, но это будет уже совсем другая история.

Настигнут голодные времена – пойду просить милостыню к зданию, где располагался офис Зверева. Упаду у входа в небоскреб в голодный обморок. А чтобы больше людей узнало, какое Алекс бесчеловечное создание, прихвачу плакат с лозунгом. Что-то наподобие: «Умри с голоду, но ходи на работу в чистом костюме». Пусть Звереву станет стыдно.

Хотя нет, глупости же. Стыдно ему не станет, а народ не поймет «искрометной» шутки. Подумает, что бедняжка от голода тронулась умом, и вызовет бригаду санитаров из психушки. Сомневаюсь, что до Алекса вообще успеет дойти эта информация. Если только заранее не сообщить в прессу…

В общем, черт с ним, со Зверевым. Пусть подавится деньгами и своим триумфом. Я же мечтала сейчас только об одном – встать с кровати, пойти набрать ванну с пеной и понежиться в теплой воде. Желательно еще не уснуть в ней. А то потом, не дай бог, узнает этот богатей, что я утопилась в ванне, потеряв работу. Хотя, глядишь, и совесть у него проснется, и сострадание к людям…

В целом я не сильно горевала по работе официантки. Невелика потеря – бегать по залам с натянутой улыбкой и в неудобных туфлях. Мне лишь нравился постоянный и приличный заработок. А еще – вкусная еда. На этом все плюсы заканчивались.

Поднявшись раза с третьего с кровати, я добрела-таки до кухни, включила чайник и пошла в душ.

Обойдемся сегодня без ванн. Съем конфету и выпью горячего чая вместо нее. Говорят, сладкое поднимает настроение? Правда, больше оно помогало взмывать вверх цифрам на весах.

Запихивая в рот конфету, я вспомнила о шеф-поваре нашего ресторана и божественном вкусе тающих во рту сырников, об изумительных штруделях… Да, наверное, по Жерану и его стряпне буду тосковать сильнее остального. Увы, мои сбережения едва ли позволяли заглянуть в ближайшее время в ресторан в качестве посетителя.

Следующим утром меня разбудил будильник на телефоне, правда ненадолго. Я отключила звук и, перевернувшись на другой бок, тут же заснула опять. В последнее время полноценно отдыхать получалось нечасто, и организм, видимо почувствовавший, что его хозяйка обрела свободу, решил уйти вместе с ней в сонный отрыв.

Это было восхитительно. Я поднялась с кровати только вечером и наспех перекусила бутербродами. Ближе к ночи снова накатила усталость, и все повторилось. Итого в кровати я провела два полноценных дня, после которых чувствовала себя так, словно побывала в санатории.

Но, к великому сожалению, ничто не могло продолжаться вечно. Вот и моя попытка умереть героической смертью одиночки была нарушена пронзительным звонком в дверь. Нехотя я поднялась с кровати, взглянула на себя в зеркало, тихо ужаснулась и решительным шагом пошла к двери. Чтобы некто, вызвавшийся нарушить мой покой, тоже ужаснулся и ушел, отметив мой неважный вид. Для пущего эффекта свела недовольно брови и распахнула дверь, даже не взглянув в глазок.

– Таня? – Морщина на лбу разгладилась, и нахмуренные брови тут же приняли свой обычный вид.

Я удивленно моргала. Может быть, все еще сплю? Бывшую подругу я совсем не ожидала увидеть на пороге своей квартиры.

– Я войду? – Таня застенчиво улыбнулась и прошла внутрь, воспользовавшись моим изумлением.

Честно сказать, думала, никогда ее больше не увижу.

– Ты прости меня, я поступила очень некрасиво… Испугалась… Вот… – Она протянула мне деньги. – Я немного насобирала.

Я перевела взгляд на купюры, а потом отвернулась. Закрыла за Таней дверь и пошла на кухню включать чайник.

– Идем пить чай, – крикнула из кухни.

Таня положила деньги на стол.

– Здесь десять тысяч. Сумма небольшая, но я еще подкоплю и отдам. Неудобно получилось…

Она опять смущенно улыбнулась, а я все смотрела на деньги и на подругу. Все-таки не ошиблась я в ней: была у Тани совесть.

– Спасибо, – сказала наконец. – От денег не откажусь. Меня уволили с работы, приберегу их для следующего платежа. Вдруг ничего путного не найду.

Умом понимала, что теперь должна была экономить каждую копейку, но внезапно навалившиеся проблемы требовали эмоционального освобождения. Хотелось снять напряжение, возможно, устроить небольшой шопинг или сходить куда-нибудь развеяться. Лучше потом буду скромно жить целый месяц.

– Я… – Таня замешкалась, а потом как на духу выпалила: – Я поживу у тебя, можно?

– Так ты поэтому деньги принесла? – догадалась я.

Иллюзии о совестливости бывшей подруги и наличии сердца, а не камня в ее груди превратились в прах.

Таня тяжело вздохнула и опустила глаза.