Предложение Марковского было как манна небесная! Всего-то – взять договор из сейфа, от которого у него есть ключи, спрятать в вещи к кому-то из сотрудников, а потом, через неделю, когда самый крупный заказчик обрушит на голову Матвея громы и молнии, триумфально найти договор у «виновника». Нет, можно было бы дойти до ближайшего шредера… но Марковский хотел убедиться, что компания Матвея пoгибнет, и настаивал на том, чтобы Виктор пока оставался на своём месте, для контроля за процессом «загибания», что полностью отвечало планам самого Виктора.
– Матвей с его подозрительностью точно будет устраивать расследование и чего ради мне так подставляться? – Виктор всегда был трусоват… – Неее, я ему виновника предъявлю! А там, глядишь, ещё что-то вытрясу из его компании! А так тебе и надо! Давно должен был понять, кто тут лучший из замов, а не понял вовремя – пеняй на себя!
– Виктор! Ты вообще меня слышишь? – вопил Матвей, – Что всё это значит?
На шум прибыли Артём и Евгений, и когда последний узрел договор, то вцепился в него как утопающий в спасательный круг.
– Аааа, это ты-ы-ы! Это всё ты подстроил! Договор был спрятан у бухгалтерши, а она тебе его отдала, да-а-а?
Взвыл Виктор, пораженный в самое сердце таким коварством, но его странные слова толком никто не расслышал.
В кабинете директора бушевал ураган, перемежающийся ликованием, офисные сотрудники притихли, как зайцы в лодке у деда Мазая, зато в бухгалтерии царили мир, тишь, гладь и духи тётьзоиньки…
– Как хорошо с задвижечкой, а? Рррраз и закрылись! Да пусть они хоть оборутся все! – радовалась Нина Ивановна. – Нет, я всё понимаю, правила компании и всё такое… Но бухгалтерия – особая территория! И как работать, когда только и думаешь, кто там в наши комнаты зашел и что именно делает, когда девочек, которые около дверей сидят, на месте нет. Вот бaран Матвей! Ну, что ни говори… упрямый oсёл! Как можно, чтобы бухгалтерия запиралась на ключ только снаружи и только когда мы все уходим с работы!
Дашка кивала головой – правила директора, сильно подозревающего, что если он не сможет в любой момент незаметно подкрасться и посмотреть, что делают сотрудники, то все будут бездельничать, сильно усложняли им жизнь. Нет, в офисе хватало камер, но в бухгалтерии их ставить не решились, так что Матвей мог полагаться только на собственный пригляд.
– Может, опять окошко открыть? А то у нас Диана и Альбина сказали, что дышать тут не могут и ушли к секретарше.
– Окошко открыть можно… Только вот духи свои уборщице не отдавай, а лучше мне пожертвуй! Когда меня вышеназванные особы будут сильно доводить бездельем, я им лучше под столами попрыскаю! Мне приятнее с открытым окном и без них, пусть даже запах, чем с ними!
Даша торопилась домой. Раньше она так спешила только в пятницу, когда ей должны были племянников привести, а сейчас – каждый вечер!
– Меня дома ждут! Ждут-ждут… – отстукивали по асфальту её сапоги, когда её кто-то схватил за плечо и развернул к себе.
– Ты! Это ты во всём виновата! Зачем ты отдала договор этому Евгению? Как ты вообще его нашла? – шипел ей в лицо разъяренный Виктор.
Раньше бы Дашка перепугалась ужасно, нет, она и сейчас струхнула, только вот кошку редко можно схватить так, чтобы вам за это ничего не было! Тем более, что в её ушах звучало это «дома ждут-ждут…»
– А ну, ррруки убррррал! – рявкнула в лицо Виктора Дарья. Она стряхнула с плеча его ладонь. – И не смей ко мне подходить, понял? Не смей, иначе крупно пожалеешь!
Она, видимо, с перепугу, не стала бежать, пищать, звать на помощь, нет, она шагнула навстречу опешившему мужчине и прошипела ему в лицо: – Убирррайссссся, и чтобы я тебя больше не видела!
Дарья, удивленная, пожалуй, даже больше самого Виктора, ошеломлённо смотрела в его спину.
– С ума сойти! Это было, конечно, дико неразумно, но кто же знал, что он такой трус! Он даже трусливее меня! – тихонько рассмеялась она. – Ну, надо же! И кто здесь был мышью? Однако, это была славная охота!
Она счастливо вздохнула, словно сказочная героиня, отбросившая надоевшую пустую заколдованную шкурку, поправила на плече благоухающую сумку и снова заторопилась домой, где её уже с нетерпением ждали! (https://zen.yandex.ru/media/id/5db711149c944600ada3b1a9/esce-tridcat-vosem-koshek-do-soroka-14-kardinalnye-i-neobratimye-peremeny-k-luchshemu-61fda3eb3e083b5ccd2eba43)
Глава 9. Кардинальные и необратимые перемены к лучшему
Дома её действительно ждали!
Мама сидела в гостиной на диване, завернувшись в плед, лелея в руках чашку чаю.
– Даша! Где ты ходишь? – сердито уточнила она. – Где ты так поздно пропадаешь?
– Привет! На работе, где же ещё… – Дашка краем глаза увидела в коридоре две маленьких серых тени и улыбнулась им. – Привет, мои хорошие! Мам, как у тебя дела, как с… ну, ты понимаешь о ком я…
– Твой отец сошел с ума! – патетически воскликнула Анастасия Сергеевна! Ты бы видела, на кого он меня променял…
Дашка давно поняла, что для её отца внешность – это очень важная штука. Поняла и не удивилась, увидев на экране смартфона, подсунутом ей мамой под нос, прелестную деву…
– Ээээ, ну-у-у, да-а-а… – глубокомысленно протянула она.
– Вот именно! Какая-то выдра! – припечатала красавицу пристрастная матушка. – Ни внешности, ни интеллекта, зато родители состоятельные! Твоего папашу просто купили! Купили для девицы, которая ему в дочки годится!
Дашка успела и переодеться, и ужин приготовить, а оскорблённая мама всё рассказывала ей о коварстве мужиков вообще, о её отце в частности, о том, что с ними вообще общаться нельзя! А в довершение всего прозвучала фраза, которую Дашка, попавшая с офисного корабля на семейный бал, даже не сразу уловила:
–Так что, пока он свои шмотки не заберёт, я у тебя поживу – не хочу с ним пересекаться! И да, я тут видела твоих кошаков – ну, полный отстой. Неужели у тебя такой отвратительный вкус?! Я уверена, что их надо пристроить и уже даже спросила на работе – одна коллега может одного кота взять в деревню. Только надо додержать до конца рабочей недели. В пятницу вечером ты его принесёшь мне к работе и его заберут, а второго… ну, в приют сдадим.
Мама по-хозяйски осмотрела диван, наморщилась и продолжила, – И диван сюда не подходит! У тебя какое-то не очень удачное видение гармонии…
Дашка устала, нанервничалась, первый раз в жизни испытала, каково это – победить… Потом перепугалась из-за появления Виктора, а повергнув его в бегство, снова ощутила ликование. Слишком много эмоций для одного дня…
Именно поэтому мамины слова дошли до неё как-то не сразу.
– Что? Прости, что ты сейчас сказала? – хмуро переспросила Даша.
– Диван, говорю безвкусный, – мама похлопала рукой по обиженно загудевшему дивану.
– До этого! Ты что-то говорила про котят.
– А! Ну, да! Говорила, что их надо пристроить в добрые руки! Даша, не сверкай на меня глазами, тебе так очень некрасиво! Я же не предлагаю их выбросить…
– Мам, котята – мои. Понимаешь? Это моя личная и неприкосновенная собственность. Никто никого никуда не будет забирать или сдавать в приют. Понимаешь?
– Даша, какая же ты у меня ещё глупенькая и маленькая девочка… – снисходительно вздохнула мама. – Они тебе абсолютно не нужны!
– Мне двадцать семь лет! Я взрослая и достаточно умная молодая женщина! – убеждённость, прозвучавшая в голосе старшей дочери, Анастасию изумила.
– Тыыыы? – саркастически хмыкнула она.
– Да, я! – если бы кто-то сегодня сказал Дашке, что она будет благодарить этого самого Виктора за его козни, она бы точно не поверила! Зато сейчас в ней кипело изумительное чувство уверенности в себе, словно она, как тот самый Трусливый Лев из старой советской сказки, выпила напиток смелости.
– Дорогая… ты не знаешь жизнь… – начала Анастасия.
– А ты? – парировала дочь. – Мам, давай не будем! Просто учти, пожалуйста, что я никому не разрешаю распоряжаться своими животными. Да и диванами тоже… Меня вполне устраивает тот, на котором ты сидишь.
Возможно, если бы Анастасия Сергеевна немного больше присматривалась к старшей дочери, ей легче было бы принять тот факт, что Даша меняется, меняется кардинально и необратимо. Но она была так уверена в том, что всё всегда знает лучше…
– Даша! Перестань говорить глупости! Тебе эти животные совершенно, абсолютно не нужны! Более того, просто вредны! Я потратила время, договорилась, а ты? Да как ты можешь? Я тебя просто не узнаю! Я не хотела сейчас об этом говорить, мне и так трудно… Но ты… Как ты могла так обойтись с сёстрами? Они мне звонят и плачут! Как ты могла?
Временно отложенный из-за ухода отца скандал, грозился развернуться во всю ширь… Только вот время было безнадёжно упущено.
– Мам, ты расстроилась из-за отца, я устала на работе – у меня был очень трудный день, и ссориться с тобой не хочу. Только вот давай договоримся – мои кошки и моё время не обсуждаются! Котята остаются дома, и я больше не буду работать нянькой каждые выходные.
Взвинченная поступком мужа Анастасия Сергеевна попыталась было загнать старшую дочь, внезапно ставшую непокорной, в прежние рамки, правильные и разумные рамки!
– Нет, мам, я не эгоистка. Я просто хочу решать сама, и распоряжаться своим временем сама!
– Если ты не понимаешь, зачем мне кошки, это не означает, что я сошла с ума!
– Да, мам, со своей личной жизнью я разберусь сама!
– Нет, диван нормальный, оставь его в покое…
Эмоциональное месиво из заброшенных племянников, которые не подадут Дашке в старости стакан воды, кошек, которых непременно будет то самое страшное количество – сорок штук, альфонса или мошенника, который женится на Дашке и оставит её безо всего, потому что кто же иначе на неё позарится, и несчастного «неподходящего» дивана, клубилось вокруг, загоняя в дальние углы квартиры здравый смысл, спокойный вечер и двух перепуганных котят.
– Так, всё! ХВАТИТ! – Дашка никогда в жизни так решительно ни с кем не разговаривала. – Я больше не стану об этом говорить – это данность, и она не обсуждается!
Анастасия Сергеевна рассерженно вскочила на ноги и ринулась в прихожую.
– Ах, раз так, раз ты мать родную поддержать не можешь, раз тебе кошки драные дороже… Тогда… Тогда я ухожу!
– Мам, я могу тебя поддержать. Но мне и самой нужна твоя поддержка. Понимаешь? Нет, только не такая: «Даша, ты страшная, тебя никто не полюбит. Твоя судьба – служить семье и племянникам до гроба!» Это жестоко, в конце-то концов. Нет, не нужно говорить про мужчин… Лучше, скажи что-нибудь хорошее про меня! Скажи, что ты меня любишь, даже если не понимаешь! Скажи, что я тебе нужна, только не для сестёр или племянников, а сама по себе! Скажи, что ты переживаешь за меня! Мам, ты так мне нужна! – Дашка столько раз обдумывала эти слова, а произнести их вслух смогла только сейчас.
В полутёмной прихожей метались отголоски недавнего скандала, был надет один сапог, схвачена сумочка, а в ушах внезапно зазвенел голосок маленькой Дашки, кружащейся перед огромным зеркалом:
– Ой, мамочка, ты у меня такая красивая-красивая, как принцесса из сказки! А папа говорит, что я как облизянка… Облизянки – это плохо, да? Облизянки не вырастают принцессами?
Почему она тогда не сказала, что это неправда? Потому, что знала, помнила – нет, не вырастают! И ничего нет более жалкого, чем некрасивая девочка, которая уверена, твёрдо убеждена родителями в том, что она королева красоты, а остальные «просто ничего не понимают»! Анастасия когда-то знала такую, и знала, как с ней обошлись одноклассники, ведь дети могут быть гораздо более жестокими, чем взрослые! Она постоянно вспоминала про ту девчонку… уничтоженную, морально растоптанную, рыдающую от понимания реальности. Можно уверить малыша в чём угодно, но потом ему приходится сталкиваться с остальным миром, и там-то ему всё равно всё выдадут всю правду-матку, а потом догонят и дополнят!
Анастасия решила сделать всё возможное, чтобы её дочери не пришлось это переносить…
И только в этой полутёмной прихожей до неё дошло, что роль жестоких девчонок и мальчишек сыграли они сами! Она, её муж, их родители и знакомые, Дашины сёстры… Всё, кто её окружали!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68944857&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
