Михаил Алексеев "Неожиданный шанс. Рейдеры"

Глава 8

Лодьи отчалили и пошли вниз по течению Днепра к волоку в Западную Двину. Черных распорядился идти на веслах. Ему хотелось как можно дальше оторваться от нурманов. Не доверял он им. От Никодимова и воеводы Федора Ивановича он слышал, что для нурманов и варягов измена клятве является несмываемым позором. Но в том-то и дело, что идущие за ним несколько сотен наемников никому и ничего не обещали. И их он опасался больше, чем предстоящую встречу с гарнизоном и жителями Полоцка. Поэтому на волоке в станки для перетаскивания лодей впряглись все – и холопы, и княжеские воины, и варяги с литовцами. Сам Черных мотался вдоль всего растянувшегося каравана, покуда тащили суда по земле. Потом шли по озерам и мелким речушкам, связывающим их. В итоге устали все, но до заката лодьи были в Двине. Обычным делом было разбить лагерь для отдыха и заночевать, продолжив путь поутру. Но князь приказал отправляться. На лодьях, подготовленных в Вязьме, запустили двигатели, и те, освещая путь автомобильными фарами, потащили за собой весь караван. Холопы дивились чуду, как быстро шли сильно нагруженные суда без весел и парусов, и ярко горели невиданные светильники. Ропот, возникший вначале на приказ двигаться, стих. Все не участвующие в управлении лодьями могли спать.

Когда в движении все устаканилось, Черных подошел к своей палатке. Аранка лежала на кошме у входа и смотрела на звездное небо.

– Ну, как настроение, княгиня? Прости, не смог найти время и подойти к тебе.

Аранка села и, глядя на него, ответила:

– Князь милостлив к тебе. Но что он потребует взамен?

– То, что всегда требует начальство от воина, во все времена. Верность. И во мне он может не сомневаться.

Жена придвинулась к нему и провела рукой по небритой щеке.

– Ты ел сегодня?

Черных задумался. И только сейчас понял, как он голоден.

– Нет. С утра погрузка, построение – некогда было. Потом волок. Тем более некогда. Черт! Я ведь и людям поесть не дал.

– Не беспокойся! Чувствуешь, чем пахнет? Все, как только мы отправились по Двине, начали варить кашу. У меня есть мясо. Но оно холодное. Будешь?

– Конечно! Давай его сюда!

И уже откусив поданное женой мясо, хотел попросить чем-нибудь запить, а она уже протягивала ему кувшин. С пивом.

Прожевав, он кивнул в сторону, куда в ночи шел караван:

– Боишься?

– Немного. Воины из дружины отца сказали, что как только в Полоцке стало известно, что я вышла замуж, мать из наложниц перевели в рабыни и выгнали с подворья наместника. Не знаю, жива ли она?

– Возможно, через сутки мы все узнаем. Помни! Я всегда рядом с тобой! И… пошли спать.

Глава 9

Фомичев и Никодимов сидели в удобных креслах на верхней палубе княжеского парохода, который возглавлял караван судов, везших из Смоленска последние подразделения княжеского войска. Обстановка была абсолютно неофициальная, поэтому они одеты были в летние светлые костюмы той эпохи, из которой пришли. Дым парохода относило куда-то в сторону, и ничего не мешало им наслаждаться прекрасным весенним солнечным днем и видами первозданной красоты Средней полосы.

– Жаль, коньяк закончился. Очень жаль! Как-то мне этот самогон уже приелся, – выпив очередную чарку и закусив соленым огурчиком, прокомментировал Никодимов.

– Не кощунствуй! Это не самогон. Чистый спирт, разведенный водой и настоянный… – Фомичев взял бутылку и покрутил ее, разглядывая, – …на дубе. А насчет коньяка – винограда здесь нет. А потом дай тебе коньяк – захочешь лимончик или шоколад. И где их взять? А это практически водка. Просто я ее привкус не люблю, и мне делают эту настойку, не прогоняя через угольные фильтры. Посему вкус водки отсутствует. И соленые огурчики, а также квашеная капустка к этому напитку – как раз в тему.

– Ты прав, захочу! Факт! Человеку это свойственно – хотеть все больше и больше. И к качеству спирта у меня претензий нет. Просто вот блажь такая – в той жизни я предпочитал коньяк.

– Это не самая большая проблема, общая для нас всех и для тебя в частности. Ведь так?

– Так! Слушай, Сергей Владимирович, давно хотел спросить, но вопрос интимный, и я стеснялся.

– А сейчас осмелел?

– Ну, так наш национальный напиток имеет такое побочное свойство.

– Ну, спрашивай.

– А как ты с тремя женами управляешься?

– Ты никак решил тоже тройку с бубенцами завести?

– Нет. Пока нет. Чисто спортивный интерес.

– Знаешь, я в той жизни это дело любил. А тут вообще такой сперматоксикоз поймал, что будь у меня свободное время – рехнулся бы. С Лизой, когда все началось – по три раза в день получалось. Утром перед уходом на работу или службу. Не знаю, как назвать то, чем я занимаюсь. В обед, ну и, естественно, ночью. Причем месячные меня не останавливали. Ну, мы же взрослые люди – можно ведь по-всякому. В общем, как она мне позже рассказала, подумывала уже как-то решить то ли с любовницей для меня, то ли с наложницей. Собственно, поэтому она так лояльно к литовкам и отнеслась. Тут же просто идеальные условия для мужиков-жеребцов. Чистый воздух, экологически чистая еда с упором на мясо, ежедневные тренировки и войны. А знаешь, как адреналин способствует желанию? Не было бы маленьких детей, я бы кого-нибудь из жен на войны таскал. А так вот мучаюсь сейчас. Но приеду… всем трем отомщу! И не по одному разу!

– Кстати! Об адреналине. Ты почему мне не разрешаешь ходить в бой? Я, конечно, уступаю многим, а тебе в частности, но не совсем же я безнадежный! Федор говорит, вполне могу в строю работать.

– Каждый должен заниматься своим делом! Я хожу в бой, потому что тут время такое. Мне положено. Без этого сейчас никак. А тебе – необязательно. У тебя другая работа, и мне тебя заменить некем. И главное, если со мной что-либо случится – я должен быть уверен, что вы справитесь, и люди, которых я повел за собой, не погибнут. Вот! И еще – то, что я тебе сейчас сказал, я говорил и Васильеву. А он, в отличие от тебя, практически вообще из Вязьмы не вылезает.

– Ты в нем уверен?

– Я его знаю хрен знает с каких времен. Ну, ты в курсе. Наверняка информацию и о нем собирали. Так вот, что хочу сказать о Васильеве – это настоящий правильный советский мент! Такие не предают. В девяностые это много значило! От них МВД усиленно избавлялось, а потом и вовсе стало полицией. Помнишь фильм «Место встречи изменить нельзя»? Вот Васильев скорее романтик Шарапов, нежели профессионал Жеглов. Он не мог пойти на подлог. Разговор у нас зашел на интересную тему, поэтому в свою очередь хочу спросить тебя. Сам-то что думал, когда тут оказался?

– Мысли разные были. Были и такие: попытаться занять твое место. Признаюсь! Но для этого нужно было разобраться во всех тонкостях взаимоотношений в твоем окружении. А когда разобрался, понял, что это не мой уровень. Я служака! Задачу поставили – выполняю. Хорошо выполняю! Но этого, чтобы управлять анклавом – сиречь княжеством, – недостаточно. Нужна харизма! Здесь без нее никак. А у меня с этим делом плохо. Для оперативника это скорее недостаток, чем достоинство. Опер должен быть серым, незаметным и сливаться с массой. А когда ты светишься в толпе, как новогодняя елка – делу конец. И вот тут я понял, что наш шанс – это ты. Тебе харизмы не занимать! Ты – на своем месте. А я могу только помогать в меру своих сил и знаний. Иначе тридцать лет нам тут не протянуть.

– А что ты своему начальству скажешь, когда все закончится?

– Сначала нужно прожить эти тридцать лет! И начальство там будет уже другое. Да и вообще неизвестно, что там будет. Поэтому буду жить здесь и сейчас. И скажу честно – я благодарен судьбе за этот шанс новой жизни! Я тут живу во всю ширь своей души! Именно живу! Поэтому – похрен мне, что там думает начальство.

К столу подошел капитан парохода.

– Сергей Владимирович, вас Васильев по связи вызывает!

– Да? Странно! Ну, пойдем, узнаем, что там за новости.

Фомичев поднялся и не торопясь двинулся в рубку капитана. Никодимов поглядел ему вслед, потом залпом допил настойку, поднялся и, хрустя огурчиком, отправился за князем. Зайдя в рубку, князь принял протянутую капитаном трубку КВ-радиостанции.

– На связи Фомичев! Прием!

– Сергей Владимирович, здравствуйте! – В голосе Васильева слышалось напряжение, и в душе Фомичева шевельнулось беспокойство.

– Здравствуй, Александр Викторович, что случилось?

– Только что пришло сообщение из Наус Местаса… черт! Не мог Гинтовт назвать свой город привычно – Вильнюс там или Каунас.

Васильев волновался и поэтому был непривычно многословен.

– Зови по-русски – Новый город. Прием!

– Ну да. Ладно, это не важно. В общем, мимо города вверх по течению Угры идет войско. Связисты подчеркивают – местных знамен, развевающихся над судами, не знают. Но что заметно – достаточно однообразная форма. И много их! Караван еще идет, и конца не видно. Как закончится – они сообщат количество судов, и тогда можно будет прикинуть численность. Но уже понятно – это не прохожие мимо! Это идут к нам! Я объявил тревогу по княжеству. Все поселки и объекты по Угре, Жижале, Молодке перешли на осадное положение. Идет эвакуация мирных жителей, скота и вообще ресурсов. По возможности. Пока всё! Прием!

– Поддерживаю! Объявляй мобилизацию. Место сбора – поле у шлюзов на Молодке. Там, где бились с литовцами. Информацию от связистов немедленно по получению передавай мне. Мне сейчас недосуг самому на них настраиваться. Мне сейчас по связи много придется общаться. Есть что еще? Прием!

– Пока всё!

– До связи!

Не кладя трубку, Фомичев, обратился к капитану:

– Перестройся на частоту основного каравана для меня. И команда тебе и нашему каравану – «Скорость движения – максимальная! Место разгрузки – шлюз на Молодке! Быть по прибытию в готовности к бою!»

И через минуту капитан по связи повторил только что отданную команду. Еще через минуты пароход, густо задымив, ускорился, оставляя за кормой буксиры с баржами. То же самое произошло и в караване с основной частью войска, шедшем в двенадцати часах впереди. А радиосвязь не умолкала ни на минуту. Поступали дополнительные сведения, шли команды, и согласно им, начали вращаться шестеренки механизма княжества, готовившегося к отражению вторжения чужаков. В поселках, расположенных на берегах Угры, Жижалы и Молодки, пустели деревни – женщины, дети уходили сами и угоняли скот в леса. А все, кто мог держать в руках оружие, получали его из арсенала поселения, надевали брони и занимали места в башнях и на стенах маленьких крепостей, готовясь встретить ворога.

Глава 10

Токсот Досифей смотрел на крупный город, впервые встретившийся на их пути за более чем две недели похода. «Крупный» – это всего лишь в сравнении с теми, что им встретились ранее. Этот был, в принципе, таким же захолустным, с точки зрения обычного ромея, городишком. Просто, в отличие от предыдущих, сплошь деревянных, этот уже имел каменные стены. Хотя насчет последнего Досифей был не уверен. Что стены и башни не деревянные – это несомненно. Но вот материал, из которого были возведены стены и башни этого города, никак не походил ни на кирпич, ни на камень. Хотя на камень материал был похож все же серым цветом, однако швов кладки Досифей не разглядел. И это было странно. Не мог же город быть отлит одной деталью! И тем не менее… Местные жители, в страхе бросая вещи, неслись к воротам крепости, исчезая за ними, а на стенах и башнях уже толпились воины в островерхих шлемах, и оттуда уже полетели пока редкие стрелы. Насчет ворот Досифей просто логично предположил, потому как он их не увидел. Люди просто забегали в башню, причем сбоку. Такого расположения ворот ему еще видеть не приходилось. В этот момент в борт воткнулась стрела, и тут же последовала команда поднять щиты и, укрывшись под ними, одновременно прикрыть рабов на веслах.

Оценив расстояние, на которое прилетела стрела, Досифей подумал, что это просто какой-то лучник стрелял с берега. Ан нет! Стрелы дождем застучали по щитам и бортам судна. Стреляли явно со стен города, и это Досифея удивило. Не могли так далеко стрелять лучники! Он уже пятнадцать лет служил в ромейском войске и именно лучником. До недавнего времени конным лучником – псилосом, причем не простым – он был слугой пентеконтарха – командира подразделения из пяти десятков конных лучников. Правда, именно в этой должности он был недолго. Основную часть службы он занимал должность слуги командира на ранг ниже – декарха. То есть десятника. Его командиром был Леонтий из Амасьи. Однако года два назад в их феме внезапно умер пентеконтарх и освободилась вакансия. Леонтий, прослуживший уже почти двадцать лет и так и не сделавший карьеру, на эту возможность поставил всё. Взял в долг золота у местного иудея-ростовщика, заложив под него свой доспех и коня. Причем долг он должен был вернуть через полгода, а пока и доспех и конь оставались у Леонтия. Как средство для зарабатывания денег, взятых в долг. А конь и доспех у Леонтия были хороши! Понимая, что это обеспечивает его выживаемость и зарабатывание денег в набегах, он в этом вопросе не экономил.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68862549&lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.