– Хорошо. Даже очень хорошо. – В голосе Ганрена послышалось облегчение. -Нам это понадобиться. Ну а вы. – обратился он к Глассии. – Полагаю, вы прибыли со своим дедушкой?
– Всё верно. – Она улыбнулась. – Я приплыла вместе с ним. Мы – одна семья.
– Снова вврёшь. – Шёпот псевдодракона звучал, как у воспитателя, поймавшего ребёнка на лжи. – Ты прришла не за этим.
– За этим тоже. – прошептала она.
– Зачем только не приедут. -Ответил Ганрен. – Разве у тебя, Хельмут, в твоей стране мало призраков?
– О нет. Их там полно. Но большинство их – простые люди. Но они не несут в себе никакого значения. За ними не стоит никакой хорошей истории.
– А ты, значит, приехал за славной историей?
– Попрошу на «вы». И да. Я надеюсь, что ваша Империя, ну или то, что от неё осталось, подарят мне незабываемый опыт.
Ганрен выдохнул колечко дыма и откашлялся. – Чтож, здесь вы не останетесь равнодушным. Этот город производит впечатление, даже в виде руин.
Ехали четыре дня. Лес вокруг густел и постепенно превратился в непролазный бурелом. Дорога сужалась, превратившись в тропинку, по которой лошади могли ехать только друг за другом.
На пути им встретились всего две деревни. Во второй они закупились провиантом, так как Ганрен предупредил, что дальше до самой столицы не будет селений.
– Все бояться там жить.
– Призраки выходят за пределы круга? – уточнил Хельмут.
– Нет. Никогда такого не было. Но вы же знаете крестьян. Они готовы каждой мухи испугаться.
– Из можно понять. – Сказала Гласия.
Ганрен неопределённо кивнул. – Отчасти.
Последующие несколько дней они шли, не встретив ни одной живой души. Ни одного путника. Даже следов стоянок.
Однако, им попались несколько высоких белокаменных колонн с выбитыми цифрами.
– Дорожные столбы. – Пояснил Ганрен. – Чтобы путники знали, сколько миль осталось до столицы. Мы приближаемся.
Пару раз где-то в лесу они замечали высокий здания.
– Полюбуйтесь, друзья. – Указал на них Ганрен. – Когда-то здесь были большие поля. Здесь пахали землю, ставили церкви, виллы. Местные веками облагораживали эти земли. А природа поглотила всё это за пару десятков лет.
– И так со всем, что создано нашими руками – Мрачно сказал Лайош. – Вот цена нашим усилиям.
– Усилия, друг мой, нужно прилагать постоянно. – Заметил Хельмут.
– Ты говоришь это войну.
– Потому и говорю, друг мой. Война – дело временное. Созидательный труд требует упорства.
Лайош не сказал не слова, но посмотрел на него таким тяжёлым взглядом, что Хельмут стал нем, как рыба.
Вскоре за лесом впереди показалась заросшая стена. В какой-то момент лес внезапно сменился огромной длинной аркой, в которой явно стояли огромные тройные ворота.
– Именно здесь захватчики ворвались в город.
Лайош едва заметно кивнул.
– Как же они прорвались через это? – Поинтересовалась Глассия.
– Измена, скорее всего. – Сказал Лайош. – Многие были недовольны правлением Дегны.
Сразу за ними начинались высокие каменные дома. Огромные, будто в некоторых из низ жили гиганты. Бесконечные заросшие руины, тянущиеся, казалось, до самого горизонта. Кое-где они ещё сохранились, возвышаясь над главной улицей. На их стенах можно было разглядеть какие-то барельефы и символы, сейчас нечитабельные из-за растений.
И никого. Даже животных. Лишь пару раз им попадались обглоданные скелеты.
Лошади шли медленно. Их копыта ударялись об камень, издавая гулкий стук, отражавшийся от домов мёртвым эхом. Четвёрка заворожено смотрела на это великолепное зрелище – остатки города, равного которому не видел никто из них. Даже разрушенный, заросший, покинутый, он продолжал удивлять своими размерами.
Лайош всё время смотрел под копыта лошади, словно погруженный в глубокую думу.
Далеко за домами виднелся синеватый купол, накрывающий центр города.
Вскоре на дороге встретились два свежих трупа. Хельмут остановил всех и слез с лошади перед телами. Они были поедены хищниками, но большая часть была цела.
– Чего там? – Спросил Ганрен. – Поехали. Тут немного осталось.
– Они умерли день назад. Их души нужно проводить в путь.
– Это долго?
– Прояви уважение. – Голос Лайоша звучал спокойно, но от него Ганрену расхотелось спорить.
Хельмут достал из рюкзака немного сухой травы. Глассия поднесла ему спичку и флакон с ритуальны маслом.
Сев перед телами в позу ученика, он поджёг траву, которая дала ароматный терпкий дым. Затем покапав на палец немного масла, сделал несколько мазков по лицам и закрыл глаза.
– Палида, проводник мёртвых, владычица наших душ, прими эти души, чьи тела умерли против их воли. И даруй им покой в своих владениях. Да будет воля твоя.
Если бы Хельмуту задали вопрос: «Что такое душа?», он бы описал её, как «плёнку». Плёнку, обтягивающую тела, будто придающую им форму и свойства. У одних она была тонкой, лёгкой, почти незаметной. У других, как у Лайоша, она была вязкой, прочной. У одних она была шершавая, неприятная на вид. У других гладкой, ровной.
В этих двоих она была зыбкая, лёгкая в одних местах и тяжёлая в других, будто рваная. Когда он произнёс слова молитвы, то почувствовал, как эта плёнка начала медленно отделяться. А вместе с этим тело будто освобождалось от тяжёлого груза и он улетал вверх, как если бы был легче воздуха.
– Куда оно улетает? – Думал каждый раз Хельмут. – Неужели царство Паллиды где-то на небе?
Истории молчали об этом. Как и сама Паллида.
Он сидел так несколько минут, пока души не исчезли совсем.
Они с Глассией убрали их с дороги, и группа продолжила путь.
– Вы не будете их хоронить? – Удивился Ганрен.
– Их души уже ушли. – Отозвался Хельмут. – Теперь это просто куски мяса.
Ганрен поёжился. – Странное у вас отношение к телам. У нас их принято хоронить или хотя бы сжигать.
– Тела – лишь вместилища душ. Без них они бесполезны. Так учит нас Паллида.
Через пару кварталов дорога свернула. Перед поворотом он остановил лошадь и указал наверх.
С крыши четырёхэтажного жёлтого дома на них смотрел солдат в синем плаще. Ганрен поднял сжатый кулак. Тот ответил тем же жестом и затем указал за поворот.
Рядом с воином на крыше встали ещё двое. Заряженные арбалеты были направлены вниз.
– Твой начальник опасается нас? – Спросил Хельмут.
– Вынужденные меры. – Ответил Ганрен заметно ёрзая на лошади.
Обогнули этот дом и вышли на широкую площадь, вымощенную жёлтым кирпичом. Посреди неё стояла высока стелла с большой звездой на вершине. Вокруг неё, почти на половине площади, расположился палаточный лагерь. Где-то на сотню душ. Вокруг было полно ящиков, свидетельствующих, что эта экспедиция прибыла сюда надолго. У самых домов стояли телеги.
Здесь было десятка три вооружённых до зубов людей в блестящих кольчугах и латах и примерно столько же носильщиков.
Отсюда, с площади купол был прекрасно виден. Синеватая полусфера, за которой, сквозь дымку, были заметны силуэты домов.
Далеко за ней виднелась башня, из полукруглой крыши которой была видно большая короткая труба.
«Звезды две пламенем горят
Два глаза в чёрном небе
Два сердца, ручкою вертя
Сквозь линзу дальнюю следя
Соединяются под ними»
Этот шёпот Лайоша слышал только он. На мгновение его взгляд стал печальным. Он оглядел окружающих, убеждаясь, что они ничего не заметили.
У лагеря все спешились. Один из стражников поприветствовал сначала Ганрена, а затем и остальных.
– Мне не нравятся их улыбки. – шепнула Глассия Хельмуту. – Они какие-то злые.
– Скорее всего нам поручат грязную работу, которую они выполнять не хотят.
Видя, что Глассию эта перспектива не радует, он добавил: На то и нужны наёмники.
Ганрен понимающе улыбнулся. – Мой господин пока занят. Подождём.
Их провели к одной их палаток, где они все четверо смогли сесть.
– Твой наниматель. – Лайош с подозрением посмотрел на Ганрена. – Кто он?
Такой простой вопрос заставил Ганрена задуматься. – По правде говоря, я сам не вполне понимаю. Но – он понизил голос – будьте с ним осторожнее. Есть подозрения, что у него не все дома.
– В каком смысле? – Хельмут с интересом подсел поближе.
Глассия заметила, что Карно тоже внимательно прислушался.
– Он себя принцем считает. Наследником, вроде как. Только ему не говорите, что знаете. И не смейтесь.
Никто не смеялся. Напротив, Лайош подозрительно прищурился.
– Какого ещё наследника?
– Ну этого, сына Дегны. Принца Векзо. Вроде как младшенького.
– Ты ему не верришь? – Спросил Карно. В его голосе чувствовалось подозрение.
– Всем известно, что Векзо погиб в гражданской войне. Как и остальные. – Ответил Лайош.
Ганрен кивнул.
– А чем жже он доказзывает своё прроисхождение? – уточнил Карно.
– Амулетом одним и знанием всяких тонкостей.
– А что ты знаешь об этом? – Лайош внимательно смотрел на дракончика, будто стремясь просверлить его взглядом.
– Тот немного сжался. – Все ззнают, что Дегна любила дрракончиков.
– Почему ты раньше не рассказывал?
– А ты спррашивал?
Лайош помолчал.
– Почему тебе это так важжно?
– Потому что всё это – моё прошлое.– Печально ответил Лайош. – Я видел Дегну. Я помню её. Но я не помню тебя, Карно.
– А я тебя помню хорошо. – Ответил Карно не без хитрости.
– Значит, и у тебя здесь личное. – Констатировал Хельмут.
