– Нет, парень, неверно. Ты спросил: «Почему убили?» Это большая разница.
Юл молчал, понимая, что совершил непоправимую глупость. Но Роман эту глупость наверняка сразу заметил. Но не остерег.
– Так что мы знаем только одно, – продолжал колдун, – этот тип, которого только что увезли неизвестно куда, причастен к смерти твоего отца. Какова его роль, мне неизвестно. Но можно сказать почти наверняка: твоего отца убили из-за этого человека.
– Значит, мы должны его найти, – объявил Юл.
Он думал, что колдун либо пошлет его подальше, либо потребует бабки за новые услуги. Но ошибся.
– Может, ты и прав, – задумчиво произнес Роман и кивнул в сторону стоящей неподалеку «шестерки»: – Тогда поехали искать.
Юл, несколько обескураженный таким поворотом событий, уселся на переднее сиденье.
– Его везут за город, – сказал Роман, выбираясь на Темногорский проспект.
Неожиданно сбоку у поребрика мелькнула неказистая темная фигура. Взмахнула рукой. Роман затормозил. К машине подошел немолодой мужчина в вязаной шапочке и очках с толстыми стеклами, глаза за ними казались маленькими, взгляд – беспомощным.
– Роман Васильевич, вы из города уезжаете? – спросил мужчина.
– Михаил Евгеньевич, я по своим делам. – Колдун нервничал: ему не нравилась задержка.
– Не уезжайте, – в голосе Михаила Чудодея послышались просительные нотки.
– Я скоро вернусь, – пообещал Роман Вернон.
– Мы быстро, – заверил Юл. – До темноты обернемся.
Они помчались дальше, безошибочно выбирая нужную дорогу, хотя «Волга» с похитителями и пленником давно уже скрылась из виду. Юл даже подумал, нет ли в одежде похищенного радиомаячка, но потом решил, что эта догадка из разряда безумных.
Теперь Юл уже точно не попадал ни на отпевание в церковь, ни на кладбище. Все складывалось так, как он втайне желал. Какая детская уловка! Он знал, что будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, и на самом деле оправданий у него не было и быть не могло. Но вся оставшаяся жизнь Юла не волновала. Только сейчас. Только теперь. Остальное будет после.
Он оглянулся, как будто прощался – с отцом или городом, он не понял. Вдалеке над крышами многоэтажек огромной темно-серой шапкой поднималась в пасмурное небо гора. Вершина ее растворялась в тучах, а склоны горбились и меняли очертания.
– Что это? – спросил Юл.
– Призрак, – отвечал колдун, мельком глянув в зеркало заднего вида. – Не хочет нас из города выпускать.
Юл снова оглянулся. Никакой горы больше не было: на ее месте клубилась тяжелая осенняя туча с густыми завитками по краю.
Никогда прежде ни с чем подобным Роман не сталкивался. Ну, скажите на милость, как могло статься, что человек, носящий водное ожерелье, позволил затолкать себя, как барана, в машину и увезти? Ведь похитители касались его голыми руками, а парень даже не потрудился задействовать водную нить. Это так же просто как сказать «Боже мой», даже если ты не веришь в Бога. Пусть человек абсолютно глух к водной стихии, все равно он может управлять водной нитью, как лишенный слуха человек барабанить по клавишам пианино. Но, раз этот тип не сделал даже попытки воспользоваться своей силой, сразу напрашивался ответ: парень не знал силу ожерелья. Он носил его как обычный амулет, потому что даритель не удосужился посвятить его в тайну. Но почему? Дать ключ и не показать дверь, которую тот отпирает – это изощренное издевательство. Особенно если учесть, что со стихиями шутить не стоит. Чем больше в голове Романа возникало вопросов, тем сильнее хотелось отыскать похищенного, а через него выйти на того причудника, который надел человеку на шею ожерелье с водной нитью, как какой-нибудь собачий ошейник.
Между тем вода, налитая в бутылку и хранящая образ незнакомца, вела Романа с верностью ищейки по свежему следу. Они уже выехали из Темногорска и помчались по загородному шоссе. Как и большинство подобных дорог, эта была в рытвинах и ухабах. Вздымая тучи брызг, они неслись в сторону Золотой Рощи, прежде любимого места отдыха горожан. Год назад Золотую Рощу поделили на места под застройку элитных дач. От великолепной рощи уцелели несколько вековых дубов, да и те были готовы вот-вот пасть под пилами строителей.
Дом они отыскали уже в сумерках. Только что заасфальтированная дорога вела к роскошным дворцам из красного кирпича. Недостроенный особняк с портиком и колоннами в центральной части и двумя флигелями по бокам, с башенками и куполом-грибком, этими непременными прибамбасами современной эклектической дворцовой архитектуры, был обнесен высоченным металлическим забором с острыми пиками и массивными кирпичными столбами. Дом стоял на берегу озера – за стволами уцелевших вековых сосен просвечивало стекло воды. Слева возвышались еще два кирпично-стеклянных монстра, один – любимое детище местного водочного короля, другой – начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями.
Роман объехал нужный дом стороной и остановил машину в метрах пятидесяти от забора на том клочке побережья, который еще не успели поделить. В трех окнах первого этажа интересующего его особняка горел свет, и едва глянув на это ослепительное свечение двухсотваттовых лампочек, Роман понял, что опоздал. Он спешно плеснул себе на ладонь воду из бутылки и сделал Юлу знак коснуться образовавшегося крошечного зеркала. Тотчас возникла картинка, мутноватая и мелкая, но глаза господина Вернона успели разглядеть происходящее: похищенный, уже без плаща, и даже без рубашки, лежал на полу, а два костолома ладили к его телу оголенные концы проводов. Потом третий шагнул к розетке и… Тело незнакомца выгнулось дугой и опало без движения. Даже на таком расстоянии Роман понял, что сердце пленника остановилось, а дыхание оборвалось.
Идиоты! Кто ж проделывает такие вещи с человеком, у которого на шее водная нить! В школу надо иногда ходить и знать, что такое коснуться оголенного провода, сидя по шею в воде.
Роман стряхнул капли с ладони и побежал к дому. Лезть через двухметровый забор не было охоты, да и ни к чему – Роман приложил ладонь к металлической ограде. Вода, повинуясь приказу Вернона, мгновенно изъела ржавчиной железные прутья, металл осыпался на землю рыжей трухой. Колдун нырнул в образовавшуюся дыру. Теперь надлежало решить, чем заняться – стальной дверью или стальными решетками на окнах, что быстрее поддастся напору колдовской силы. Роман выбрал решетки, и не ошибся: прутья в палец толщиной ссыпались точно так же рыжей пылью, как за минуту до этого пики забора. Роман разбил ногой стекло и приземлился на хрустящие осколки. Он еще не успел выпрямиться, как ему на плечи навалился стокилограммовой тушей охранник. Колдун не сопротивлялся, позволил громиле сгрести себя в охапку. Здоровяк уже с наслаждением начал выламывать руку, но хватка его внезапно ослабла, человек дернулся, захрипел. Роман почувствовал, как в затылок ему ударила струя теплого пара, и с отвращением сбросил беспомощную тушу на пол. Дожимать противника было некогда, да и незачем: вряд ли этот тип очухается раньше, чем через неделю. Сейчас главное, чтобы никто не нажал на спусковой крючок, потому что заставить пулю заржаветь на лету господин Вернон не мог.
Роман побежал по коридору на свет. С того момента, как у пленника после неудачного опыта с электричеством остановилось сердце, прошло три минуты. То есть почти все время истекло. Если за оставшуюся минуту Роман не расправится с двумя с похитителями, в его распоряжение поступит свеженький труп с распавшимся водным ожерельем.
– Эй, Хорь, кто там бузит? – послышался раздраженный голос, и Роман нос к носу столкнулся в дверях со вторым пытателем.
Колдун рванулся ему навстречу, как старому приятелю. Ну почему бы нам, дорогой, не обняться, пусть даже не дружески, пусть с явным желанием свернуть друг другу шею, что в данной ситуации не имеет значения! Едва палач облапил колдуна, как тут же стал валиться на пол. Роман подхватил его и не дал упасть, рассчитывая превратить громилу в живой бронежилет. Человек хрипел, тело сводили судороги: каждая клетка исторгала воду; в комнате сделалось парно, как в бане, по каменной кладке текли ручейки. Третьему охраннику некогда было разбираться в происходящем: он выхватил пистолет и принялся палить в незнакомца, но при этом всаживал пулю за пулей в своего напарника. Тело-щит дергалось и оседало на пол, грозя выскользнуть из рук Романа. На кожу колдуна выплеснулась горячая жидкость, будто кипящее масло с раскаленной сковородки. От неожиданности Роман вскрикнул и едва не выпустил тело.
Грохнул еще один выстрел, и следом – сухой щелчок. Обойма кончилась. Роман швырнул изувеченный труп в стрелка. Кровь – это почти вода. Вода, которая повинуется господину Вернону. Прикажет закипеть – закипит. Прикажет ошпарить – обожжет до мяса. Ошпаренный бандит зарычал и согнулся от боли. Роман ударил по запястью, выбил пистолет. Металла не коснулся, слава Воде-царице! Вторым ударом этого третьего обездвижил.
Успел? Нет? Роман бросился к лежащему пленнику. И остановился, замер. Окаменел. С прежним настроем нельзя было касаться пострадавшего, если колдун не желал, конечно, получить еще одну мумию в свое распоряжение. Роман опустился на колени, плотно сомкнул ладони и замер. Темная убивающая сила послушно свернулась змеей подколодной, нырнула в черное дупло на дне души, где будет таиться, пока ее вновь не призовут на помощь.
Роман положил обретшие живительную силу ладони на грудь пострадавшему и надавил один раз, второй, третий. Жизнь не возвращалась. Сверху дробно падали капли – осевшая на потолке влага проливалась мертвым дождем. Колдун запрокинул голову лежащего и выдохнул ему воздух в рот. Все, что он мог предложить в данном случае – это банальное искусственное дыхание. Как ни бился господин Вернон над тайной живой и мертвой воды, это чудо оставалось для него за семью замками. Человек, который должен был привести колдуна к удивительной тайне, был мертв, и он, Роман Вернон, ничего не мог сделать.
Или мог? Дерзнуть? Он положил руки умершему на грудь, мысленно погрузил ладони в грудную клетку, нащупал остановившееся сердце и сдавил его пальцами. Сердце ожило, закорчилось в пальцах Романа, будто хотело выскользнуть, освободиться, но колдун не выпускал его, и заставил-таки выплюнуть свежую кровь в аорту. Тут же в груди лежащего что-то захрипело, он закашлял, судорожно втянул в себя воздух. Наконец-то! Колдун взвалил пострадавшего на плечо и понес из дома.
Роман уже пробрался в дыру в заборе, когда перед ним возник еще один, неизвестно откуда взявшийся охранник. Руки колдуна были заняты, но бросить добычу он не решался.
– Стоять, падла! – приказал охранник, недвусмысленно направляя на колдуна блестящую железку. – А то положу на хрен!
Роман послушно замер.
«Ну, подойди, дорогуша, поближе, мы с тобой очень мило побеседуем», – мстительно пообещал господин Вернон.
Охранник не стал себя долго упрашивать, сделал шаг, и «вдруг» нога предательски заскользила. Браток завалился набок, а колдун, отбросив свою ношу, ринулся вперед, надеясь вложить в удар не только силу физическую, но и колдовской настрой. Скорее, пока этот тип не успел подняться! Пнул ботинком, метя в голову, но здоровяк увернулся, схватил Романа за щиколотку. Колдун грохнулся на землю, и в то же мгновение ядовитая змейка высунула голову с ядовитым жалом, готовая разить. Пальцы охранника так и остались сомкнутыми на ноге колдуна, а от огромного накачанного тела повалил густой белый пар, оно стало дергаться, съеживаться; лицо, гримасничая, превращалось в черный осклизлый гриб, сохнущий на горячей печке. Через минуту Роман с трудом расцепил черные иссохшие пальцы, сжимавшие его щиколотку, поднялся и вновь взвалил на плечо неподвижное тело спасенного.
Да, удачно он организовал лужицу под ногой охранника.
Полуживое тело спасенного все норовило сползти на землю, пока Роман бежал к озеру. Колдун торопился: пленник мог перестать дышать прежде, чем они окажутся в воде. Но парень попался живучий, воздух с хрипом клокотал у него в груди. Он дышал, дышал через силу, пока они вдвоем не окунулись в ледяную воду. Тогда пленник вскрикнул неестественно и тонко, как кричат впервые, являясь на свет.
Вода, почуяв волшебную нить ожерелья, потянулась всей силой к неподвижному телу и так закрутила и заколотила его, что едва не вырвала из Романовых рук. Но колдун крепко держал добычу. Вода отступила и ласково заплескалась, ластясь и упрашивая отдать ей тело навсегда.
– В другой раз, Вода-царица, – отвечал Роман и, зачерпнув пригоршню, вылил воду на лицо пленника, которое все это время поддерживал над водой.
– Холодно же, – послышался голос, вовсе не похожий на тот, первый, беспомощный крик, и человек попытался вырваться из Романовых рук, проявив при этом недюжинную силу.
– Потерпи еще немного, – велел господин Вернон.
Парень рванулся раз, другой, но потом успокоился. Встал на дно. Вода доходила ему до пояса.
В сумерках окна в домах желтели в темноте, да в одном из дворов горел яркий фонарь. И – что удивительно – тело спасенного светились, но только до шеи, вернее, до ожерелья, – и светилось как-то странно, неровно, если присмотреться, то можно было различить тончайшие белые полосы.
Ни с чем подобным Роман прежде не сталкивался.
– Ты был мертв четыре минуты, а может быть и больше, – сказал господин Вернон.
– Ничего не помню.
– Ничего? – удивился колдун. – А как же туннель или ослепительный свет? Неужели не видел? Потом положена теплая встреча: рой дружественных душ, и светлая личность, просящая дать отчет о проделанной работе.
– Ничего, – повторил пленник. – Только тьма.
– Как тебя зовут?
– Алексей, – отвечал спасенный после паузы, явно с неохотой.
– Мало от тебя проку, Алексей. Я спас тебе жизнь. Зачем, и сам не знаю. Надеюсь, ты хотя бы объяснишь, почему убили Александра Стеновского?
Пленник вздрогнул всем телом. Ему явно не хотелось отвечать на этот вопрос, но противиться воле повелителя вод, стоя по пояс в воде, он не мог.
– Из-за меня, – прозвучало признание.
Ответ нисколько не удивил колдуна. О чем-то таком он догадывался с самого начала.
– Ты мог этому помешать?
Алексей сделал попытку шагнуть к берегу и освободиться от колдовских пут, но ничего не вышло. Он лишь беспомощно дернулся и едва не упал: находясь в воде, вырваться из рук колдуна было невозможно.
– Н-не знаю… может быть… если бы знал заранее… – выдавил пленник.
Казалось, каждое слово доставляло ему боль.
– Почему эти люди схватили тебя?
Роману было плевать, что Алексей несколько минут назад вынырнул из волн Стикса, и теперь, стоя по пояс в ледяной воде, клацал зубами от холода. Парень должен ответить на вопросы, остальное колдуна не интересовало. Но Алексей замотал головой и – к удивлению Романа – в первый раз воспользовался ожерельем: провел пальцем вдоль водной нити и резко откинул руку в сторону, подняв фонтан брызг. Роману прекрасно был известен этот жест: теперь пленника бесполезно о чем-либо спрашивать: его голосовые связки будут парализованы в течение часа. А то и дольше. О, Вода-царица! Этот тип не так прост, как показалось вначале. Скорее всего, он и там, в доме, проделал этот же трюк. Вот почему похитители стали ладить провода к груди пленника. Верный расчет: в этом случае действие заклятия прекращается. Но побочный эффект чуть не свел все усилия к нулю. Разумеется, Роман к действию электричества прибегать не будет.
«Но неужели ты думаешь, дурашка, что можешь так просто перехитрить господина Вернона?!»
Роман лишь коснулся пальцем серебряной нити в ожерелье Алексея, и тот, не издав ни звука, ушел под воду. Роман ухватил его за руку и выволок на берег. Странное свечение, исходившее от тела, тут же погасло. Парень был в обмороке. Так даже и лучше, отложим разговор до завтра.
На берегу Юл переминался с ноги на ногу, дожидаясь.
– Вы что, купались? – удивился мальчишка.
– Охладились немного.
– Что с ним?
– Обморок.
– Он что-то сказал? – спросил мальчишка.
– Подтвердил кое-какие мои подозрения, – уклонился от ответов Роман. – Но твоего отца этот парень не убивал. Не тот размер обуви. – Он несильно пнул неподвижно лежащего пленника по лодыжке.
– Я и сам знаю. Теперь. – Юл отвернулся.
– Откуда?
– Чувствую.
– Ты уверен? – Против воли в душе колдуна шевельнулась зависть – хотел бы он сам точно так же легко проникать в чужую душу. Юл опустился на корточки и положил ладонь на лоб пленника. – На нем нет этой крови. Мы облажались, – Роману не понравилось, как мальчишка произнес с ударением это самое “мы”.
– Ты облажался, – уточнил Роман.
– Нет, ты! – Мальчишка не желал уступать, стиснул кулаки, как будто это могло придать его словам вес. – Ты же заметил, что я неправильно задал вопрос. А теперь валишь на меня!
Роман усмехнулся: ну что ж, если парнишка настаивает, пусть вина ложится на господина Вернона. Все равно по счету заплатит Юл.
– Я пытался его расспросить, но парень попался не из болтливых. Так что сначала его надо хорошенько спрятать. Как видишь, побеседовать с ним хотят многие, не только мы. – Колдун затащил пленника на заднее сиденье машины.
– Где спрятать?
– Подальше отсюда. Желательно не в Темногорске.
Роман достал из багажника сухую одежду и переоделся. Затем швырнул шерстяное одеяло мальчишке.
– Заверни его.
Пока Юл занимался пленником, колдун взял фонарик и вернулся к дому. Господа покойнички, принц возвращается, чтобы отыскать дорогую Золушку по оставленному следу сорок пятого размера. Вытяните свои ножки, если вы их еще не протянули!
Первым делом колдун оглядел ноги той мумии, что валялась на улице. Размер явно был маловат. Пришлось зайти в особняк. Было парно, пахло, как в выстывшей бане, – неприятный плотский влажный запах. Роман с отвращением коснулся стены – она была мокрой. Лишь третья «примерка» оказалась успешной. Кроссовки сорок пятого нашлись у парня, который послужил колдуну бронежилетом. Как раз те самые – местной фабрички с поддельным клеймом на подметке. Роман приложил ладонь к подошве правой ноги. Так и есть, след полностью совпал с отпечатком, оставшимся в луже. Руки у парня были густо обсыпаны веснушками, и наколка на пальце имелась, хотя ее с трудом можно было разглядеть на сморщенной коже покойного. Итак, киллер мертв. Чего нельзя сказать о заказчике. Заказчик… Таинственный человек в тени.
Чей это дом, интересно? Хозяин будет очень недоволен беспорядком. Опять же, людей побили. До смерти. Из четырех охранников в живых остался только один – тот, что валялся в коридоре без сознания. Минуту Роман постоял возле него, раздумывая, не взять ли его с собой в Пустосвятово. Но потом решил, что это слишком хлопотно. В дружеских чувствах Алексея колдун сомневался. А этот пес начнет кусаться, как только очухается. Держать двух врагов на поводке – нет уж, увольте. Можно, конечно, просто добить. Роман даже наклонился и руку протянул. Но настроя не было. Змея не пожелала выползать из своего убежища. То, что колдун сделал в пылу драки, не получалось совершить намеренно, пусть и для того, чтобы замести следы. Оставалось надеяться, что охранник не скоро сможет поведать о том, что здесь приключилось. У всех четверых «быков» Роман опустошил карманы. Забрал деньги, ключи, кастет, складной нож, брелок и записку от какой-то Маши. Кто знает, что в предстоящем деле может пригодиться. Пистолеты оставил – огнестрельного оружия колдун старался даже не касаться.
Потом Роман внимательно осмотрел комнату, подобрал одежду пленника, бумажник, и ключи пленника. Странно, но никаких документов Алексей при себе не имел. Колдун еще раз внимательно обыскал карманы убитых, но не нашел ни паспорта, ни водительских прав похищенного. Хотя, судя по всему, Алексей прибыл в Темногорск на своей машине. И денег в бумажнике было до смешного мало.
Значит, и деньги, и права, и документы пленник где-то оставил. Спрятал. Предусмотрительный.
Роман вернулся к своей «шестерке».
– Что вы там в доме делали? – спросил Юл.
– Чем всем сейчас занимаются, тем и я.
– Не понял.
– Грабил я! – Роман уселся за руль и вывел «шестерку» на дорогу.
– Много надыбал? – скривил губы Юл, не зная, верить странному спутнику или нет.
– Всего понемногу. Шмотки клиента. Немного деньжат. Ключики неизвестно от какого дома. Хоромы потом отыщем.
– Вы чего, серьезно?.. – Юл замолчал. Потом спросил, запинаясь. – А что с теми, ну… которые в доме? Что с ними?
– Умерли. Сердце не выдержало волнения.
– То есть вы их убили? – Юл глянул на колдуна со страхом и одновременно – почти с восторгом.
