– Смотри…
Из глубины показалась тёмная горбатая спина. Рыба, мерно покачивая хвостом, не спеша подплыла к ладони. Коснувшись её, лещ ловко развернулся и, в очередной раз блеснув крупной чешуей, исчез в глубине.
– Я тоже хочу, можно?
– Пробуй!
Стёпка с замиранием опустил руку в прохладную воду и щёлкнул пальцами так же, как Степаныч. Прохладная речная вода струилась между пальцев, солнечные блики играли на ладони, но рыба не появлялась.
Степаныч тоже с интересом смотрел в воду. Рыбы не было.
– А ты про что думаешь, Степан, сын Владимира?
Стёпка вспомнил Вовкин рассказ про запечённого на углях леща, и вытащил руку из воды. Что-то не так. Красивая стремительная рыба словно читала его мысли.
– Я хочу с ним поздороваться.
В глубине блеснул знакомый силуэт. Стёпка снова опустил руку в воду, закрыл глаза и тихо сказал:
– Привет!
Через несколько секунд кончики пальцев кто-то аккуратно ущипнул. Открыв глаза, он обомлел – красивая, крупная рыба бережно собирала размазавшиеся на пальцах крошки хлеба, смешно вытягивая рот. Стёпка в восторге вытаращил глаза на Степаныча.
– Гляди!..
Степаныч подмигнул и улыбнулся. Стёпка тихо повторил:
– Привет, Лещ!
Плавно развернувшись и в последний раз сверкнув чешуёй, лещ исчез, оставив на кончиках пальцев ощущение живой трепещущей брони.
– Ну вот, теперь и он не посторонний, да, Степаныч?
Степаныч, взлохматив и без того лохматые рыжие волосы, широко улыбнулся.
Стёпка ещё ни разу не видел свой берег со стороны реки. Даже не трогая вёсел, можно было спокойно плыть по течению. Берег и большое дерево постепенно становились всё меньше и меньше, люди на набережной теперь казались муравьями, и вся городская суета осталась далеко на берегу.
Глава 3. Тёмный лес
Лодка носом мягко вышла на берег, и убаюкивающее движение прекратилось. Стёпка проснулся и открыл глаза. Вокруг был Лес. Нависая над головой, раскинулись толстые ветви огромных старых деревьев. Их крупные листья закрывали солнечный свет, отчего в Лесу было сумрачно и прохладно. Неширокая речка размыла корявые мощные корни, и сквозь прозрачную воду были видны плавно покачивающиеся тонкие водоросли, застилающие дно речки живым зелёным ковром.
В лодке никого не было. Стёпка выбрался на берег и с тревогой огляделся вокруг. Места были совершенно незнакомые, тишину Леса нарушало только лёгкое журчание ручейков, бегущих к речке между корней деревьев. Становилось страшно. Привязав на всякий случай лодку к ветке, Стёпка сел на берегу под деревом. Молчать в Лесу было ещё страшнее, и поэтому Стёпка начать разговаривать сам с собой.
– Интересно, куда я попал? Мама же сказала быть дома через час… уже, наверное, вечер. А если я обратно по речке на лодке отправлюсь, я попаду домой или нет?
Слова казались еле слышными, и голос потерялся в неподвижном влажном воздухе.
Стёпка сказал громче:
– Я попаду домой или нет?
Тишину вдруг нарушили приближающиеся голоса. Стёпка вскочил на ноги и спрятался за дерево. Вскоре меж деревьев показалась любопытная парочка. Впереди шёл Степаныч, беседуя с аккуратно перешагивающей через корни огромной чёрной птицей.
– … Вот и я говорю – гостей лучше дома встречать, чем в Лесу!
– А где у тебя дом, Степаныч? Например, мой дом здесь. Поэтому мне сложно с тобой спорить, где мне лучше гостей встречать. Я бы поставил вопрос по-другому – мне уж лучше поспать лишний часок, чем встречать не пойми кого…
Огромная птица, наклонив набок голову, обстоятельно рассуждала на ходу, изредка расправляя мощные крылья.
– А что такое дом в моём случае? Вот я в Лесу живу, у меня весь Лес – это дом? Или только Глухомань Дальняя? Или, может, только Дуб с Дуплом, где я раньше спал? Вот ты, Степаныч, всегда норовишь разобраться во всём… Вот и разбирайся. Меня разбудил, весь Лес на уши поднял…
– Лес давно растревожен, Ворон, и я тут не при чём. И разбудил тебя не я, а Степан. Я ведь тоже подневольный, как и ты…
Стёпка вышел из-за дерева и помахал рукой Степанычу.
– Эй! Я здесь!
– А! Гляди, вот и он!
Степаныч толкнул птицу в бок, и, подойдя поближе, сказал:
– Ну, знакомьтесь! Это Степан, а это – Ворон.
Птица подошла вплотную так, что длинный клюв коснулся Стёпкиной груди, отчего по ней вдруг пробежал холодок. Затем наклонила голову вбок, и посмотрела левым глазом на Стёпку. В большом чёрном глазу, кроме Стёпкиного отражения, ничего не было видно, да и Стёпка выглядел, как в кривом зеркале. Получалось так, что он смотрел на собственное отражение. Стёпка растерянно перевёл взгляд на Степаныча.
Ворон внимательно оглядел Стёпку с ног до головы, и спросил:
– Я тебе нужен?
– Я не знаю. А что ты можешь делать?
– Хм. Я бы то же самое хотел спросить у тебя. Что можешь делать ты?
– Я не знаю…
Стёпка совсем сбился с мыслей. Из-под ног вдруг послышался шелестящий вкрадчивый голос:
– Правильно. Откуда он знает ответы на твои вопросы, Ворон?
У сандалий, аккуратно свернувшись клубочком, лежала серенькая змейка. Стёпка, испугавшись, отпрыгнул в сторону, чем рассмешил Ворона. Похлопывая крыльями, он хрипло рассмеялся:
– Куда уж ты теперь от него убежишь, Степан? Не ядовитый он, успокойся. А вот советчик хороший. И рядом всегда будет, правильно, Змей?
– Не знаю уж, что ответить. Тебе, Ворон, мои советы не нужны. А рядом быть несложно… Я тебе нужен, Степан?
– Советчик? Да, наверное… Я запутался уже.
– Ничего, я помогу разобраться. Тут, в этом Лесу, всё не так уж и сложно. Главное – в Глухомань не попасть. Туда только Ворону дорога, он там все лазейки знает. Живёт он там. А тебе туда не надо, обойдём как-нибудь стороной…
Становилось всё темнее. Мама наверняка уже беспокоится. Стёпка был готов расплакаться. Повернувшись к Степанычу, он повторил вопрос:
– Я попаду домой или нет?
– Вот я и говорю – что такое дом? Степаныч…
– Замолчи, Ворон.
Степаныч посмотрел на Ворона, затем на Змея. Помолчав, сказал Стёпке:
– Всё зависит от тебя. Тебе самому надо найти дорогу домой, и помощников в дороге ты выбирай тоже сам.
Глава 4. Ночь в Лесу
Стемнело быстро. Лес молчал. Огромные деревья чернели корявыми колоннами. Изредка, словно маленькие живые фонарики, пролетали одинокие Светлячки, освещая то траву, то густую, низко нависающую лиственную крону. Стёпка уже привык к необычной тишине странного Леса. Казалось, что здесь больше никого нет. Ворон дремал. Змей, свернувшись по привычке клубочком возле ног, зевал во весь рот. Степаныч бродил неподалеку, бормоча что-то под нос.
– Степаныч, – тихо позвал его Стёпка.
Молчание. Спотыкаясь о корни, Стёпка подошёл к нему.
– Ты чего ищешь?
– Траву Фиалку. Она расцветает ночью, и на запах её цветов слетаются Светляки. Когда я был в этих краях последний раз, то вместо фонарика таким букетиком пользовался. Вокруг него три-четыре Светлячка вьются, и свету от них – будь здоров!
– А как ты сюда попал?
– Ай, долгая история. Вот как сейчас. Думал, если ты на вёслах, так и подремать можно. А как глаза открыл – мать родная, уже в Лесу!
– Я тоже уснул. Я в первый раз на лодке катался, представляешь?
Они всё дальше отходили от речки, где остались Ворон и Змей.
– Степаныч, а они не заблудятся, если мы уйдём?
– Нет, они живут здесь. Каждый корешок знают.
– Так, может быть, они мне дорогу домой показать могут?
– Не всё так просто, Стёпка. В этом Лесу протоптанных дорог нет. Здесь можно и не знать, где ты находишься, но свою дорогу найти можно быстро…
Степаныч остановился и замолчал.
– А ещё как может быть? Можно свою дорогу не найти?
– Можно… Ты не замёрз?
– Нет, мне не холодно. А как выглядит эта Фиалка?
Степаныч пожал плечами.
– Давай я буду искать?
– Экий ты смешной! А как ты будешь её искать, если ты не знаешь, как она выглядит?
Стёпка задумался.
– Очень просто. Сейчас ведь темно? Темно. И её не видно нам обоим. Так?
– Так.
– А если нам обоим её не видно, значит, мы равны, счёт «ноль-ноль». Как в футболе, знаешь? И можно искать по очереди. Тихо! Слышишь?
Они остановились и прислушались. В стороне кто-то тихонько шелестел опавшей листвой.
– Тебе страшно, Степаныч? – прошептал Стёпка.
– А чего боятся-то? Тут страшнее себя самого никого не встретишь. Ёж, видимо, гуляет. Вот уж кто ничего не боится, так это он. Может, цветок найти поможет …
Стёпка громким шёпотом сказал в ту сторону, откуда раздавался шорох:
– Эй! Привет! Ты кто?
Шорох затих, затем направился к ним. Вскоре показался крупный ёжик в сопровождении двух Светлячков, освещающих ему дорогу. Забавно переваливаясь, ёжик семенил к друзьям.
– Я же говорил, Ёж! Здорово, колючий!
– Кому колючий… Рад видеть, давненько не встречались, – сказал Ёж и посмотрел на Стёпку, – и тебе привет! Первым ночью в Лесу здороваешься, не страшно? Я – Ёж. Сам, наверное, уже сообразил. А вот тебя вижу впервые…
Ёж, задрав мордочку, щурил глазки. Светлячки теперь летали вокруг Стёпки, освещая его со всех сторон.
– Я Степан. Стёпка, то есть. Я сюда случайно попал.
– Случайно, говоришь? Любопытно, любопытно…
Ёж подошел совсем близко и понюхал сандалии. Стёпка присел на корточки, чтобы лучше разглядеть Ежа. Крупные острые иголки торчали во все стороны, коротенькая шёрстка на мордочке была аккуратно причёсана, подвижный носик пуговкой втягивал запахи, а живые чёрные глазки теперь смотрели прямо на Стёпку с любопытством и интересом.
– Давно в Лесу, Степан?
– Нет. Нас на лодке сюда течением занесло, ещё светло было.
– Кого уже повстречал?
