Меня передергивает, будто организм понимает насколько это паршивая идея.
– Был вариант сказать правду. Он и сейчас актуален. Только учти, что тогда тебе лучше было умереть, потому что они убьют тебя сами.
– Наша семья настолько кровожадна?
Джексон смеётся, но мне не нравится его смех. А чего я ожидала? Сама же ловила себя на мысли о том, как в нашей семье к этому относятся.
– Знаешь, Эден, это даже забавно.
– Что именно?
– Объяснять тебе что представляет собой наша семья. А интереснее всего то, что я могу выдумать любой факт про тебя. И ты мне поверишь.
Я судорожно сжимаю кулаки, стараясь не обращать внимание на учащенное сердцебиение. Как же этот негодяй прав!
– Разве они не знают правду? – успокоившись, спрашиваю я, но ловлю вопросительный взгляд Джексона. – Если наша семья связана со здравоохранением, то…
– Им сообщили, как только тебя привезли, – кивает Джексон, останавливаясь у светофора. – Правда, я приехал раньше, чем они огласили им результаты твоих анализов.
– Спасибо.
– Эден стала вежливой, – Джексон смеётся, но ещё мрачнее, чем прежде.
Невольно ловлю себя на том, что пытаюсь отодвинуться подальше от брата, что довольно сложно в масштабах машины.
– С тобой сложно, – сетую я.
– Со мной? – голос Джексона эхом отдаётся в голове. – С тобой сложнее, Эден, поверь.
– Ты меня запугиваешь.
Не уверена, что это было очевидно по нашим разговорам, но чувствую я именно это.
– Ты так считаешь? – ухмылка Джексона расползается по лицу, когда он оборачивается в мою сторону.
– Время покажет.
– Вот и посмотрим.
– Ладно, спасибо господу богу за то, что все так вышло, – раздраженно вскидываю я руки.
– О чем я и говорил. Ни в коем случае не говори так.
– Как?
– Не упоминай бога. Хорошо хоть не говорила так дома, – Джексон напрягается, снова кидает взгляд прищуренных глаз на меня. – Не говорила же?
Импульс ударил по вискам. Мотаю отрицательно головой. Сознание помутнилось. Тошнота подступила к горлу.
Я знала это. Специально сказала Джексону чтобы позлить. Я делала это и раньше, но сейчас он не наорал на меня. Наверное, проглотил это, ссылаясь на амнезию.
– Правило номер один – не упоминать бога, – заявляю я.
Джексон в очередной раз кидает на меня мрачный взор и паркует машину на стоянке огромного многоквартирного дома. Это явно новый и дорогой район.
– Это наш дом?
– Здесь наша квартира.
– Мы живем вместе?
– Придется. В последнее время ты часто оставалась в общежитии, а мне было некогда спросить тебя чем вы там занимаетесь. Такое не должно повториться.
– У меня есть комната в общежитии?
– Черт, Эден! – Джексон быстро выходит из машины, громко хлопнув дверью.
Я достала его своими расспросами. Стоило учитывать это, зная его вспыльчивый характер. Я выскакиваю из машины следом и, подходя к багажнику, выпаливаю:
– Джексон, извини, я…
– Правило номер два – Морганы никогда не извиняются.
Джексон захлопывает с размаха багажник, схватив оттуда наши сумки. Он направляется к подъезду, на ходу одевая черные очки. Кем он себя возомнил?
Срабатывает сигнализация. Мои пальцы сжимаются в кулаки, оставляя белые следы от ногтей на ладонях. Может догнать его и ударить? Станет ли мне от этого легче?
Когда Джексон наконец соизволяет обернуться, вопросительно смотря на меня поверх очков, я ору, что есть мочи:
– Правило номер три – Морганы никогда и ни за кем не бегают.
Как бы глупо это не выглядело, а выглядело оно именно так, я развернулась и пошла в обратную сторону. Кажется, мы проезжали торговый центр. Он должен быть неподалёку.
– Эден!
Не оборачивайся. Имей гордость.
– Эден, вернись.
– Да пошел ты, – бурчу я, ускоряя ход.
– Стой же ты.
Джексон опережает меня и становится впереди. Я останавливаюсь. Поднимаю голову вверх, с вызовом смотря на брата. Его лицо выражает недовольство и нехотя ухмылка слетает с моих губ. Будто это я сменяю настроение по щелчку пальцев.
– Чего тебе, Джексон?
– Хватит истерить.
– Скажешь, что это я начала? – еще немного и я действительно врежу ему.
– Да, Эден, это начала ты. Ты связалась с этими ублюдками. Ты позволила им запудрить себе голову. Ты предала семью, – его глаза горят адским пламенем даже сквозь очки, желваки играют на челюсти. – И да, я имею право так себя вести. Скажи спасибо, что я прикрываю твою задницу перед предками и бегаю за тобой по больницам.
– О да, огромное тебе за это спасибо, – шиплю на него я.
Где-то в груди проносится импульс, я невольно морщусь.
– Ты слышала, что я тебе сказал?
– Я тебя прекрасно услышала, но мне нечего тебе сказать по этому поводу. Я не могу оправдываться за то, чего не помню.
Несколько секунд Джексон молча сверлит меня взглядом, раздумывая над моими словами.
– Мы вернемся к этому разговору в любом случае, – рычит он.
– Непременно, – я обхожу его, но оборачиваюсь вновь. – Пойду прогуляюсь.
– Ты заблудишься. У тебя нет ни денег, ни телефона.
На миг я замираю, не зная, что ответить, но проблема решается сама собой:
– Не беспокойся, Джексон. Я выкручусь. Мне не привыкать.
Уверенность во мне возрастает стократ. Не ожидала от себя такого. В принципе, ничего особенного не произошло, но ощущение так знакомо. Впервые с того момента как очнулась чувствую себя самой собой.
Глава 4.
Казалось странным, что Джексон в итоге отпустил меня, но это не могло не радовать. Он просто невыносим.
Торговый центр действительно находится в паре кварталов от дома. Пытаюсь запомнить дорогу назад. Хотя, не так уж далеко, плутать буду не долго.
Улицы полны людей. Я знаю, этот темп. Все бегут по своим делам и мне не составляет особого труда вклиниться в толпу. Успеваю заметить кофейню и про себя отмечаю, что неподалеку книжный магазин, а за ним аптека. Я помню эту лицу так, будто ходила тут каждый день. Наверняка, так оно и было.
Перебегаю дорогу на мигающий зеленый. Рев моторов машин и звуковой сигнал вызывает во мне новую волну знакомых чувств. Это большой город, так и должно быть.
Гуляю по торговому центру какое-то время, заглядывая изредка в магазины понравившихся витрин. Устав, сажусь у фонтана и смотрю на детей у игровых автоматов. Какое счастье в их глазах. Азарт витает от одного ребенка к другому. Родители улыбаются своим чадам, наблюдая за ними издали.
Пытаюсь вспомнить хоть что-то похожее из детства. Может я также гуляла с мамой? Но вспомнить ничего не могу, как не испытываю и тех эмоций, что на улице.
– Эден!
Я оборачиваюсь. Голос явно женский, но, естественно, я не узнаю его обладателя, даже не вижу того, кто меня звал.
– Эден!
На меня никто не смотрит. Мало ли, сколько девушек с таким же именем. Отворачиваюсь, вновь наблюдая за игрой в аэрохоккей.
Как только девочка с беззубой улыбкой вскрикивает о своей победе над подругой, кто-то врезается в меня. Чьи-то руки обвивают меня, и я испытываю неимоверное желание убить этого несчастного. Холтер на груди съезжает и сердце сжимает в тиски.
– Как же я счастлива видеть тебя, – голос девушки дрожит, мне кажется, что она плачет.
– Извините, я…
– Ой, – девушка отстраняется, наскоро вытирая слезы с щек. – Джексон говорил, но я надеялась, что меня ты точно вспомнишь. Я Натали Брасс, твоя лучшая подруга.
– Натали, – шепчу я, прислушиваясь к ощущениям, но ничего не вспоминаю, разве что сердце екает в груди.
– Гектор сейчас приедет. Он тоже очень переживал за тебя.
Я киваю, а Натали садится рядом. У нее длинные русые волосы и довольно крепкое телосложение. Обычно, она тщательно следит за своим образом, но сейчас ее волосы собраны в небрежный хвост, белая футболка не отглажена, а джинсы… Разве она когда-то носила джинсы?
– Ты что-то вспомнила? – с надеждой спрашивает меня Натали.
Чувствую, скоро этот вопрос начнет выводить меня из себя.
– Обычно ты одевалась опрятнее.
– Да, – лицо подруги сияет. – Мне позвонил Джексон, и я сразу помчалась к тебе.
– Так значит он решил прислать мне няньку!
Все внутри вскипает. Я сжимаю кулаки.
– Не няньку, а подругу. Ну сама подумай, тебе сейчас нужен кто-то рядом. Джексон не справляется, но зато знает кто точно поможет.
Логика в ее словах присутствует, но Джексон все равно тот еще гад.
– Не злись, Эден, – подруга встает и тянет меня за руку. – Пошли. Не могу же я в таком виде разгуливать.
– Я устала, – ною я, но звучит это как-то резко.
Однако, подруга закатывает глаза и поднимает меня:
– Знаю, но тебе необходимо отвлечься.
– Ладно. Только зайдем в уборную.
Натали обнимает меня и Холтер скользит по телу вниз. Ток прошибает грудь, и я хватаю воздух, словно рыба, выкинутая на берег.
– Тебе плохо?
– Идем быстрее, – мотаю я головой.
