Юлия Александровна Фомина "Ника. Реально, как во сне"

Затем, улыбка его погасла, будто кто?то выключил новогоднюю елку. Он, вновь поскучнев, продолжил, гнусавя все больше:

– Запомните, Ника, я не предоставлю вам возможности со мной связаться. Но даю слово Ржавого, что помогу сам. Ибо давно за вами наблюдаю и продолжу это делать по своим собственным мотивам, о которых вам знать незачем. Однако, – он взглянул на запястье, обнажив циферблат в обрамлении медно-рыжего золота, – Вам пора в путь. Постарайтесь меня не подвести.

Профессор, молча слушавший до этого Ржавого, будто ждал сигнала. Он, коротко и зло взглянув на Нику поднявшись, и посеменил к двери, сжимая драгоценный «дипломат». Нике ничего не оставалось, как последовать за ним. На разбитой заброшенной площадке перед разваленным зданием их ожидала шикарная черная наглухо тонированная Bentley, водитель которой услужливо распахнул перед Профессором, а затем перед Никой задние двери, помогая сесть в салон.

Салон был разделен на две части. Водителя скрывала прозрачная перегородка, на которой виднелось переговорное устройство с кнопкой вызова. Пассажиры могли разговаривать, будучи уверены в том, что их разговор никто не услышит.

В полном молчании, они ехали сперва по разбитой дороге, мужественно подскакивая на рытвинах и ухабах. Старичок?Профессор только поджимал тонкие губы и крепче прижимал к груди «дипломат» с деньгами. Потом, дорога сделалась асфальтированной, и поездка стала куда приятнее. Ника впервые ехала в такой шикарной иномарке, однако, радости от поездки не испытывала. Она все время смотрела на старичка, ожидая, что же будет дальше.

Профессор, пару раз кинув на нее суровый взгляд из-под кустистых седых бровей, понял, что Нику этим не пронять, повздыхал по-стариковски и начал было, свысока:

– Милочка…

Но тут уже Нику прорвало:

– Во-первых, я Вам не «милочка»! Во-вторых, я вообще не понимаю, что происходит! Куда вы меня везете? Какой, нафиг, покер?! Я в дурака-то в последний раз играла лет в 12. И я этому рыжему уже сказала…

– Ржавому, – наставительно поправил ее Профессор. – Этого человека зовут Ржавый. И он, да будет тебе известно, большой авторитет… В определенных кругах!

– Да хоть Золотой! Мне?то что!

– До Золотого тебе при всем желании уже не добраться. Он там, куда нам обоим торопиться не следует, – строго оборвал ее Профессор.

Оба уставились друг на друга, Ника в изумлении, а Профессор, понимая, что она все равно не имеет представления ни о бандитских авторитетах, ни об игре, на которую ее везут, так ничего и не объяснив. Воцарилась неловкая пауза. Опять, первой не выдержала Ника.

– Да я даже не представляю, как я могу подсказать, закинув ногу на ногу, что у вашего противника выпала какая?то там «флешка», если я даже не знаю, как она выглядит!!! Как же вы не понимаете! – вконец взорвалась девушка.

Старик устало пожевал губами, вздохнул.

– Ладно, Вероника…

– Я Ника! – вспыхнула она, удивившись такому исправлению ее короткого имени в сторону увеличения.

– А что, – удивился старик, в свою очередь, – Есть такое имя в русском языке?

Ника задумалась, как бы поязвительнее ответить на его нелепый вопрос, когда Профессор вернулся к сути:

– Расклад «флеш», а вовсе никакая не «флешка» – это когда у игрока выпадают одновременно десятка, валет, дама, король и туз в одной масти… Однако, это не означает то, что соперник выиграл, поскольку тебе на руки может выпасть расклад и по?фартовее. Например, самая выигрышная комбинация – это «Роял Стрит Флеш». Этот расклад случается, если игроку выпадает одновременно десятка, валет, дама король, как во «флеше», да еще и туз одной масти. Но, что первое, что второе – совпадение, а уж оба вместе… Крайне редко, в общем, это дело встречается. Это, скорее, больше теория, чем практика… Другое дело – «пара»…

Профессор вдруг остановился, видя на лице Ники совершенное непонимание. Он махнул рукой и сказал:

– Да что за бред! Просто сиди и смотри. И не мешай! Сегодня ты просто девица на вечер для старика. Кстати, мы доехали до промежуточного пункта – тебе следует переодеться.

Машина остановилась, дверь со стороны Ники распахнулась и водитель, больше походивший на телохранителя, сопроводил Нику в сверкающий витриной магазин, где Нику тут же приняла смуглая вертлявая женщина. Она, скороговоркой картавя и источая запах крепчайшего табака, быстро окружила Нику молчаливыми девушками, которые ее в пятнадцать минут облачили в концертное платье, больше обнажающее, чем скрывающее что?либо. На голове у Ники оказался белокурый парик с длинными локонами и длинной челкой, скрывающий большую часть ее лица. Лицо же, покрыли столь ярким слоем макияжа, что когда Ника, уже по дороге в машину увидела наконец свое отражение в зеркале, она ужаснулась от такой нелепой безвкусицы.

Профессор, увидев ее из темноты машины, удовлетворенно крякнул. Ника вернулась на свое место в салоне и задала давно мучавший ее вопрос:

– Так, что же я все?таки должна делать?

– Не мешать, – решительно сказал ей Профессор. – Ты просто будешь сидеть рядом, как обычная девка из эскорт-услуг, пить шампанское. И не мешать! – подчеркнул он сурово.

Они приехали. Обычный частный дом. Ресторан с каким-то иностранным названием. Машина заехала на подземную парковку с нескольким десятком машин. Охрана. Их даже не осматривали с привычным металлоискателем – они проходили через сканер, будто в аэропорту, в круглом отсеке которого их просили на несколько секунд развести руки в стороны. Сопровождают к лифту, который долго ехали, причем, не вниз, а куда-то назад. Помещение лифта закрыто и не имело управления изнутри. По крайней мере, видимого глазу. Наконец, лифт остановился, дверь открылась, и они оказались в огромном помещении с высокими потолками, сверкающее разноцветными огнями и оглушительной музыкой – в казино. Окон не было. Зато, эмоции, заполнившие пространство Нику просто ошеломляли.

От игроков за столами поднимались к куполу зала клубы дыма. Но запах нечестной наживы был окрасом намного ярче этого дыма да так, что Ника невольно закашлялась. Азарт имел особый окрас: азартные люди сияли неоновыми цветами холодных спектров радуги, вспыхивая и угасая, как недолгие звезды. Эмоции азарта, жажды наживы, торжества и горького разочарования, имеющие вкус горького шоколада были настолько яркими что, такого шквала эмоций Ника не выдержала. Она не продержалась и минуты, сделав лишь несколько шагов из лифта по красной ковровой дорожке, пафосно ведший посетителя в мир величайшего разврата и искушения. Ноги ее подкосились, и она стала оседать, навалившись на Профессора.

Однако, Профессор оказался готов к такому повороту событий. Падавшую Нику подхватил водитель, а Профессор тем временем быстро вынул из кармана небольшой бумажный конверт, напоминавший одноразовую салфетку в обертке и, надорвав, поднес Нике под нос. Наполнением пакетика оказался нашатырный спирт. Он подействовал, как надо. Все оказалось настолько быстрым, что заминку, казалось, никто и не заметил.

Так же, в молчании, троица последовала через зал в неприметную дверь. Опять лифт, но на этот раз, как и полагается приличному лифту, тот опустился на несколько этажей вниз.

Коридор, в котором они оказались, содержал две двери. Старик уверенно последовал в левую дверь, взглядом приказав Нике следовать за ним. Водитель же, отправился в правую дверь. Ника мельком заметила за правой дверью висел густой табачный дым, окутывающий небольшую комнату со стульями, где уже сидело несколько человек похожего вида, явно дожидаясь тех, кого они сопровождали.

За столом уже играли. Ника сразу заметила, что главным в игре был похожий на испанца, с тонкими усиками господин с властным выражением лица. Игра прекратилась, не окончившись. Игроки, кроме усатого, как по команде, разошлись по углам комнаты, освободив стол.

Профессор поздоровался первым:

– Здравствуй, Сутулый. Вот и я.

Тот, кого он назвал Сутулым, встал, обошел стул, пожал Профессору руку, промолвив:

– Здравствуй, Профессор. Гляжу, сегодня тебя развлекают? Твоя спутница очаровательна, – он церемонно поцеловал Нике кончики пальцев. – Сегодня предлагаю сыграть только эту партию. Я попросил бы твою спутницу сесть вот тут, – он указал на высокий табурет у барной стойки.

Профессор безразлично кивнул. Сейчас Ника интересовала его менее всего. Да и вообще, как заметила Ника, глаза Профессора давно смотрели на женщин мертвым взглядом, а в ее помощи, как уже было ясно, он не то, чтобы не нуждался… Не готова она была ему помогать, поскольку даже само слово «покер» было для Ники чем-то непонятным, из другой жизни.

Игра началась. Ника, чувствовавшая себя крайне неловко на возвышении, под цепкими взглядами мужчин, буквально застыла в голубом свете барных фонариков, будто нарочно направленных на нее.

В какой?то момент она поняла, что на этих ужасных шпильках даже сидеть неудобно. Раньше она была слишком испугана, чтобы это замечать. Но человек не собака, ко всему привыкает. Одновременно, она пыталась услышать мысли Сутулого. Но ей это никак не удавалось, как вдруг она услыхала его голос:

«А ну-ка станьте в позитуру – я проколю у вас фигуру!

Побледнели что-то вы – не сносить вам головы!

Не смейте руками ко мне прикасаться – я буду ругаться и больно кусаться»

Ника помотала головой – что за бред?

– Ну, что, Профессор, – сказал он вдруг вслух, – Вскрываемся?

Профессор глубоко задумался, теребя пальцами бородку.

В это время, молодой, с напомаженными волосами бармен окликнул Нику, предложив ей бокал игристого. Ника автоматически кивнула, повернулась спиной к игрокам и лицом к бару, как избушка на курьих ножках к Ивану-царевичу. Уселась поудобнее и приняла бокал.

Профессор, тем временем, решил поднять ставку, и игра продолжилась. Через некоторое время Ника, уже не обращавшая внимание на игроков, вздрогнула от ликующего возгласа Профессора. Он выиграл. Единственная игра прошла, как надо.

Ника повернулась к уже вставшему из-за стола старику. Сутулый мрачно поднялся, пожав Профессору руку и стремительно покинул помещение.

Ника с Профессором все так же молча покинули комнату, пройдя тем же путем через шумное казино. Молча проехали назад в горизонтально следующем лифте. Водитель уже ждал их возле машины. И, лишь когда они тронулись, Профессор сказал Нике:

– Ты молодец, вовремя подсказала мне, что у него «флеш», – он внимательно посмотрел Нике в глаза и понял, что смена ее застывшей позы была совершенно случайной.

Старик крякнул, потеребил бородку и спросил:

– А о чем же он думал, если не о картах?

Ника пожала плечами:

– Да, просто… Стишок какой?то дурацкий читал…

– Вот как, – понимающе прищурился дед. – Значит, они все знали и предупредили его. Возможно, он и играл-то вслепую. Перестарался, собака сутулая. Да ладно, я особо на тебя и не надеялся.

Старик долго молчал, глядя в окно, а потом повернулся к Нике и сказал ей ехидно:

– А ведь, смотри, если бы ты могла сделать то, о чем тебя просил Ржавый–… То зачем бы ему дальше нужен был я? Любого дурака можно посадить за стол с такой помощницей. Хорошо, девонька, что мы сейчас разбежимся. И тебя больше они напрягать не будут. Да и побоятся второй раз – с Конторой шутки плохи. И я при своем деле останусь!

Тут ожил динамик в перегородке, отделявший водителя от пассажиров и Ника впервые услышала голос охранника:

– Домой?

Ника поняла, что вопрос относился именно к ней и ответила:

– Домой!

Дорога домой прошла почти в полном молчании.

Дома как?то все было хорошо. Разлука прошла незаметно. Кот Зайчик вышел ее встречать. Он внимательно смотрел на нее круглыми глазами. Когда Ника поужинала и легла, котенок вскарабкался не без труда на ее кровать и принялся внимательно обнюхивать Нику. Ника тихо плакала. Котенок явно ее жалел, нюхал волосы, ее руки и даже пощекотал усишками лицо Ники. В завершении, он лизнул ее в ухо и взобрался ей на живот, замурлыкал, положив усатую мордочку на лежащие на ее груди руки.

Ника с удивлением разобрала донесшиеся до нее: «Я теперь буду защищать тебя…». Слезы высохли в один момент. Ника поверить себе не могла. Она с удивлением рассматривала совершенно серого, в полутьме, даже без отметин котенка, мирно мурлыкавшего у нее на груди. И решила… что все же ей послышалось. Скорее, представилось… Воображение разыгралось… Кошки не говорят. Она просто многое пережила за последнее время… Ну или… Не хотелось бы конечно… Но может быть у нее уже «поехала крыша»… Хотя, она вроде давно… Поживем – увидим.

XIII. Господин Президент

Следующие несколько дней прошли так, будто в жизни Ники ничего и не было. Ей звонили клиенты. Оказалось, что Контора позаботилась о Никиной работе – кто?то педантично поддерживал переписку по электронной почте со всеми клиентами. Она не потеряла за это время ни одного своего работодателя.

Телефон звонил не переставая. Нике пришлось проводить все переговоры, которые были перенесены из?за ее «отпуска», как думали ее наниматели. Две недели прошли как в угаре. Она проводила по три встречи за день. Приезжая домой она падала на кровать, как подкошенная. Выходные тоже были заполнены до отказа. Ника сменила полностью гардероб всему своему небольшому семейству. Первый раз в жизни она себя чувствовала полноценной женщиной, сменила имидж, хорошо одевшись, посетив кучу визажистов, стилистов, косметологов и всяких там парикмахеров.

Несмотря на это, Ника не была счастлива. Она каждый вечер забиралась в ванную и терла с остервенением свою несчастную кожу мочалкой, пытаясь изгнать казалось въевшийся в нее мускусный запах чужой мерзкой слюны. Ника просыпалась по ночам внезапно и плакала от понимания того, что ей, возможно, придется не раз повторить то, на что ей пришлось пойти.

Утром раздался телефонный звонок на телефон, про который Ника уже забыла. Он так и лежал на дне сумочки, каким?то чудом не разрядившись.

Это был ПГ:

– Ника, нас ожидают. Пожалуйста, будь готова. Я через сорок минут буду у твоего подъезда.

– Надолго?

– На этот раз – нет.

– Хорошо, буду, – коротко ответила Ника и положила трубку.

Черная машина забрала Нику в назначенное время. Они долго ехали молча, потом ПГ спросил:

– Ты как?

– Да как… А какая тебе разница? – хмуро ответила ему Ника. Хотя, в общем?то, понимала, что ПГ не виноват в том, что произошло – он был таким же невольным участником событий, в которые таких как они втягивала Контора.

– Не сердись, – вздохнул он, и Ника с удивлением услышала его мысли: «Я искренне спросил. Мне жаль, что тебе пришлось пережить все это. Я понимаю тебя». Он обычно забивал «эфир» внутреннего монолога какими?то дурацкими песенками, видимо защищая свое сознание от способности Ники проникать в мысли собеседника. И явно было то, что его мысли сейчас были направлены именно на то, чтобы Ника услышала их.

ПГ тем временем продолжал: «Я не хочу подвергать тебя дальнейшему риску. Я знаю, что ты меня слышишь сейчас. Нас слушают, но преимущество в том, я могу донести до тебя информацию так, что меня услышишь только ты. Единственное, о чем я тебя прошу – верь мне. Я постараюсь защитить тебя».

Где-то она недавно это уже слышала.

Ехали они в сторону Москвы. Подмосковье кончилось. Никуда не сворачивая, они ехали прямо в центр. Кремль. Черный тонированный БМВ, почти не останавливаясь, преодолел все кордоны, проникнув в самое сердце Москвы. Ника никогда не была в Кремле. Однако, шли они отнюдь не парадными ходами, а пользовались исключительно служебными помещениями, пока не добрались до какой?то переговорной комнаты.

Нисколько не удивилась Ника и тому, что ее уже ожидал Юстас. Они коротко поздоровались, и Ника выжидающе посмотрела на ненавистного прибалта. Сегодня он был серьезен, как никогда.