Андрей Емелин "Антим 2. Танцы на костях"

Глава 5

36 год эпохи Штаттика (около полугода после пророчества)

Ланкарский унтерланд Рейха

Лани уже и не помнила, когда чувствовала себя в последний раз столь неловко.

Она нагнулась, срывая тонкую молодую травинку и украдкой взглянула на своего недавнего спасителя. Крепкий высокий мужчина шел рядом с задумчивым видом, положив на плечо заряженный арбалет. Девушка слышала немало удивительных историй о могучих воинах, называемых трапперами. Они составляли очень небольшую часть армии Ассии, но именно при помощи них Ханство обходилось без магов. Насколько Лани было известно, к заключившим темный договор в далекой северной стране относились как к мерзким служителям демонов, презирая и уничтожая их. Однако этот траппер, назвавшийся Иован, спас ее, причем сделал это уже трижды.

Он перебил патрульных Рейха, затем помог восстановить дыхание, а после вынес ее на руках из мертвого города, и нес так до тех пор, пока к девушке не вернулись силы. Каждый раз, когда он смотрел на нее, то сдержанно улыбался уголками губ. Сперва девушке чудилась в этом насмешка, но она быстро поняла, что ни о какой насмешке не может идти и речи. Мужчина был нежен с нею словно с хрупким цветком. Это чувствовалось во всем – и в том как он продолжал нести ее на руках, даже когда Лани уже пришла в себя, и в его взгляде, и интонации голоса, несмотря на то, что они не понимали речи друг друга.

– А может ты знаешь этот язык? – спросила девушка на иктанском.

Мужчина снова улыбнулся и, коротко глянув на нее, покачал головой.

– Ну а я тоже других не знаю. Жаль. Мой отец ведь часто торговал с Ассией, могла бы и выучить. Он мне говорил, что пригодится, а я не верила.

Видимо услышав знакомое слово, Иован кивнул:

– Да, Ассия.

Они подошли к небольшой рощице, и мужчина скинул свою сумку, положив ее возле ближайшего дерева, что-то сказал на родном языке и Лани догадалась, что он предлагает сделать передышку.

Иован быстро разрядил свой арбалет, бережно положил его рядом, а потом достал меч, принявшись выкорчевывать им траву на небольшом пятачке земли. Девушка с интересом наблюдала за его действиями, а затем догадалась, что он хочет сделать. Притоптав землю сапогом, Иован нарисовал на ней человечка и показал пальцем на себя.

– Я, – сказал он.

Затем добавил над собой широкий полукруг, а рядом изобразил еще одного человечка, поменьше первого. Показал пальцем в сторону девушки.

– Огненя гуснинца. Сон.

Лани вздрогнула и удивленно распахнула глаза. Она вдруг поняла, что уже встречалась с ним в землянке в холодном заснеженном лесу около полугода назад. «Это был не совсем сон» вспомнила она слова Инса. Значит перед ней находился тот самый человек, что запомнил ее с тех пор и отчего-то хранил к ней теплые чувства.

– Я даже не знаю, что сказать, – прошептала Лани растерянно. – Ничего не пойму. Как и зачем ты нашел меня? Почему помогаешь?

Мужчина коснулся своего уха и развел руками. Затем он поводил по земле ладонью, стирая рисунок, и схематично изобразил там город.

– Анора, – сказал он, после чего сделал движение пальцами, напоминающее идущего человека. – Ты, я?

На земле появился знак вопроса.

Лани серьезно задумалась над его предложением отправиться к далекому южному городу. То, что при этом придется пересечь всю страну ее не пугало, в конце концов до мертвого Фремьена она добралась на повозке со слугой Готье меньше чем за неделю. Но фактически она стала равна теперь незарегистрированному магу – ученица бежавшая от своего куратора. У нее нет при себе документа о приписке к академии, а во всех крупных городах избежать проверки будет невозможно.

Если же ей самолично прийти и рассказать о том, что творилось у Лаурфа в особняке?

Лани покачала головой собственным мыслям.

В лучшем случае в академии она получит на тело руну Минерталя, а в худшем и куда более вероятном, ее вернут Лаурфу, где проклятый паук как следует позаботится о перевоспитании строптивого львенка.

Пристально посмотрев на Лани, Иован нарисовал еще один вопросительный знак. Она натянуто улыбнулась и кивнула.

И лишь после этого поняла, что гораздо больше боится остаться одной.

Куда она пойдет и чем займется, если этот ассийский траппер попросту поднимет свою сумку и отправится дальше, запретив ей следовать за собой?

Мужчина, однако, нахмурился, а затем, чуть прищурив глаза, нарисовал на земле третий вопросительный знак, а за ним и восклицательный, намекая объяснить причины такой неуверенности.

Лани ужасно захотелось что-нибудь соврать. В конце концов что ей это стоило, когда они даже не понимают слов друг друга? Но это желание показалось ей мерзким отголоском проклятого особняка, в котором ее пытались превратить в пустую маску самой себя.

Она болезненно прикрыла глаза и задрала юбку платья. Верх левого бедра, словно темная подвязка в виде пяти колец со множеством мелких пересекающихся линий, опоясывала метка Игниса. Девушка отвернулась, чтобы не видеть реакции Иована, но воображение само нарисовало ей отвращение на лице мужчины. Он молчал и спустя несколько секунд Лани все же взглянула на него украдкой, не сумев побороть любопытство.

Траппер размышлял, потирая подбородок, покрытый легкой щетиной, при этом не выглядел удивленным или расстроенным. Похоже было больше на то, что он никак не мог понять, отчего волшебница боится своей метки.

Наконец он вскинул брови, улыбнулся, а затем снял свой медальон и осторожно повязал его Лани на шею.

Девушка коснулась серебряного украшения, то оказалось прохладным, особенно в районе конусообразного шестигранного камешка. Внезапно она вспомнила, где видела такие медальоны – на храмовниках церкви святого круга, охранявших академию от потенциальных одержимых, коими легко могли стать любые неопытные маги. Лани вопросительно посмотрела на Иована, не понимая, чем это может ей помочь, а он в ответ картинно прикрыл глаза рукой.

Она улыбнулась и попробовала увидеть собственную мистическую сферу. Ей этого не удалось и сперва Лани даже испугалась, однако быстро догадалась, о том, что медальон помогал храмовникам скрываться от магического обнаружения.

– Похоже ты спас меня уже в четвертый раз, – воодушевленно ответила Лани и ей захотелось хоть как-то отблагодарить Иована за помощь. Она уже было подалась вперед, чтобы поцеловать его в щеку, но резко одернула себя. Так она могла бы поступить раньше, с кем-то из своих поклонников, подаривших ей красивый букет цветов или какой подарок, но то, что уже сделал для нее Иован ни шло с этим ни в какое сравнение. Более того, она не знала как мужчина расценит такое поведение. Отчего-то ей казалось, что оно покажется ему низким и безнравственным.

Потому Лани спокойно кивнула и ответила:

– Анора, Рельен, Равена, Анриж. Куда угодно, теперь. Веди.

Иован кивнул ей в ответ.

После того как они немного перекусили, предстояло решить, как двигаться дальше и у Лани возникла интересная мысль.

– Иован, а ты умеешь говорить по рейски? Рейхский язык.

Мужчина ответил:

– Йя, ихь канн рейхсихь шпрэхен.

– А я вот не умею, – ответила она и хихикнула. – Но знаю того, кто умеет, и он может стать нам переводчиком. Если, конечно, до сих пор живет в домике охотника, но это в любом случае по дороге.

Как могла, она нарисовала на земле маршрут и обозначила там хижину между ними и Анорой, Иован понял ее, кивнул и они продолжили путь.

С запада небо заволакивало серыми тучами, отчего Лани невольно вспомнилось, как она шла вместе с Эшем примерно этим же маршрутом, на котором их так же застала непогода. Девушка подумала, что надо обязательно разузнать об антиме в Равене, и, возможно, ради этого даже можно будет сделать крюк.

Между тем, дорога казалась ей невероятно скучной, от того, что не было возможности поговорить. А поговорить с Иованом ей хотелось.

– С другой стороны, – задумчиво сказала девушка. – Я ведь могу болтать с тобой и так. Что с того, что ты меня не понимаешь?

Иован лишь коротко глянул на нее.

– Это даже интересно, ведь так я могу сказать о том, о чем иначе говорить бы постеснялась. С чего начать? Ну во-первых ты очень ничего. Сильный, смелый и какой-то такой… загадочный. Как-то оказался во Фремьене именно в то время, когда туда приехала я. Появился и словно прекрасный рыцарь из сказки начал мне помогать. Только вот принцесса из меня неважная, приданого нет, только что сама вырвалась из башни дракона, а теперь нахожусь в бегах. Ну, что скажешь, рыцарь Иован, все еще готов оставаться моим защитником? – она с интересом посмотрела на мужчину, а он в ответ начал говорить ей что-то на своем языке.

Траппер отвечал не меньше минуты, так же закончив вопросом. Несмотря на то, что Лани не поняла ни слова, она показала большой палец вверх и с максимально серьезным видом, на который была при этом способна, кивнула.

Иован рассмеялся.

– А ты мог бы съесть за раз три ведра селедки? – спросила девушка.

Мужчина изобразил размышление, а затем кивнул, подняв большой палец вверх, чем вызвал у Лани звонкий смех.

Они превратили это в игру и почти час дурачились, отвечая друг другу на вопросы, которых не понимали. Затем, Лани почувствовала, что туфли ужасно натерли ногу и она показала это знаками Иовану.

Мужчина досадливо покачал головой, достал из сумки флакончик с панациновой мазью и обработал ей мозоли. Боль тут же отступила, но главная проблема никуда не делать. Продолжать идти в туфлях по полю, где от каждого шага каблуки слегка увязали в земле, казалось сродни добровольному самоистязанию.

– Прости, я просто сделала глупость, – виновато объяснила девушка. – Надо было хотя бы взять свои старые сапоги, но я не догадалась.

Иован ничего не ответил ей и, вручив девушке туфли, подхватил ее на руки. Лани сперва собиралась запротестовать, однако решила, что траппер, чего доброго, может воспринять ее протест не как вежливость, а вполне серьезно, и потому возражать не стала.

Вскоре девушка поняла, что такой способ передвижения кажется ей весьма приятным. Несколько раз она даже ловила себя на мысли, что хочет обнять Иована, но так и не смогла разобраться, что вызывает в ней это желание – стремление облегчить мужчине дорогу или же нечто иное.

Через пару километров траппер наконец опустил ее на ноги и посмотрел на небо. В этот момент серые дождевые облака коснулись их первыми мелкими каплями, с каждой секундой расходясь все более сильным дождем. Лани неприятно поежилась, от того, что ощущения напоминали ей укусы пауков и невольно посмотрела на куртку мужчины. Он поймал ее взгляд, задумался, а затем покачал головой.

По левую руку от них простирался лес, и мужчина указал в его сторону.

Кустистый подлесок был настолько плотным, что уже через пару минут Лани стало казаться будто от широкого, испещренного овражками поля их отделяет не десяток метров, а несколько дней пути. Наконец Иован остановился возле небольшой полянки и принялся устанавливать палатку. Это заняло у него совсем немного времени, так что вскоре девушка с интересом разглядывала ее необычную ткань, неестественно темным пятном выделяющуюся на фоне весеннего леса.

Что-то сказав на своем языке и покачав головой, траппер стал рвать ветки кустарника, а затем обкладывать ими палатку со всех сторон, пытаясь, должно быть, хоть немного замаскировать ее.

Лани не стала дожидаться пока он закончит и, зябко ежась, забралась внутрь. Оказалось, что здесь палатка излучает теплый оранжевый свет, создающий ощущение уюта и безопасности.

Вскоре мужчина присоединился к ней, достал из сумки мягкий шерстяной плед и укутал им девушку.

– Теплый какой! Тоже зачарованный? – с улыбкой спросила она. Разумеется Иован не понял ее слов, и вместо ответа извлек из недр сумки небольшую фляжку.

– Вино? – уточнила Лани, осторожно понюхала содержимое, но поняла, что внутри обыкновенная вода. – Вода, – ответила она сама себе, после чего сделала несколько глотков.

– Вода, – повторил Иован.

Глаза девушки расширились от неожиданно пришедшей в голову мысли. Она протянула руку перед собой, ловя ладонью капли и проговорила:

– Дождь!

– Дождь, – сказал Иован, почти не исказив слово.

Лани принялась называть слова, показывая на все подряд, траппер их повторял, пытаясь запомнить, а дождь тем временем расходился все сильнее. То и дело они тихо смеялись – от того, как забавно Иован порой коверкал произношение. Мужчина и сам понимал, что у него не все получается хорошо, несмотря на то что очень старался.

Спустя пару часов он сделал жест руками, изобразив будто у него взрывается голова и они поменялись ролями. Теперь уже Лани старалась выговаривать слова на ассийском, а Иован просил повторять ее снова и снова пока не добивался сносного, на его взгляд, произношения.

Вскоре им надоела их игра, они расположились лицом к выходу и принялись просто смотреть на дождь. Лес шумел молодой листвой, но, вопреки порывистому ветру и непрекращающемуся ливню, некоторые птицы упорно продолжали свои звонкие песни. По крыльям палатки глухо барабанили капли, не в силах добраться до двух людей, укрывшихся вместе от непогоды, и Лани вдруг поняла, что впервые за многие месяцы ей не страшно. А еще ей очень не хотелось, чтобы этот дождь заканчивался.

– Если все так и дальше пойдет, – еле слышно сказала девушка, улыбаясь. – Как бы мне не пришлось обучать тебя значению одной фразы, которую я сама еще никому никогда не говорила.

Они продолжили путь только на следующий день, все также держась опушки леса, то углубляясь при этом в жидкие рощицы, то бредя по краю широких полей, уходящих за линию горизонта. С утра и до самого вечера Лани обучала Иована говорить на ланкарском, однако языковой барьер давал о себе знать все ощутимее, и девушка никак не могла объяснить, что в ее языке у глаголов существует восемнадцать времен, а для таких слов как люди, семья или страна приходилось применять недюжинное актерское мастерство.

Девушка понимала, что без помощи человека, знающего оба языка, серьезно обучить Иована не получится и это очень ее расстраивало, потому как желание пообщаться с траппером росло и крепло в ней с каждой минутой.

Впрочем, не только это желание.

Проснувшись новым утром, она не застала мужчину в палатке, высунула голову наружу и увидела его в десятке метров, на небольшой полянке.

Иован отжимался.

Отталкиваясь от земли, он успевал хлопнуть в ладоши, а затем снова приземлится на руки. В утреннем свете его обнаженный торс играл буграми мышц, особенно в районе бицепсов, и девушка невольно засмотрелась. В ее мыслях при этом сами собой всплыли картинки из Теории и практики телесных ласк. Вот только персонажами на них были вовсе не абстрактные люди, а вполне конкретные.

Она игриво улыбнулась своему разыгравшемуся воображению, но, как назло, именно в этот момент Иован закончил упражнение и взглянул в ее сторону.

Лани стало ужасно неловко, она помахала мужчине рукой и юркнула обратно в палатку, кляня себя за столь неприкрытое проявление интереса. Она понимала, что Иован нравится ей все больше с каждым часом, проведенным вместе, и скорость с которой он просачивался в ее мысли и чувства девушку немного пугала.

– С другой стороны, – задумчиво сказала Лани, когда Иован уже собрал палатку и они двинулись дальше через рощу. – В фантазиях ведь нет ничего плохого, верно?

Траппер покачал головой, намекая, что не понимает ее, и она продолжила:

– Ну вот представим, что мы стали настоящей парой. Ассийский траппер и беглая волшебница – звучит довольно странно. Где бы мы стали жить? В Ланкарии было бы слишком опасно, а со мной тебя на родину наверно не пустят. Можно отправиться в Беной, с ним у нас всегда были хорошие отношения и там многие понимают наш язык. К тому же там очень тепло и по всему миру славятся их портные, создающие великолепную одежду из очень мягкого шелка. Не удивлюсь, если платье, которое сейчас на мне, как раз оттуда. Я бы наверно могла напроситься там на работу в какую-нибудь стеклодувную мастерскую, а ты… не знаю, что ты умеешь делать. Может пошел бы в городскую стражу?

Лани грустно вздохнула.

– Хотя зачем я это придумываю? Все ведь будет совсем не так. Тебе неспроста надо именно в Анору, значит у тебя там есть какие-то дела. Что случится, когда ты их решишь мне не известно, быть может помашешь рукой на прощание и отправишься морем домой. А какие дела теперь могут быть у меня? Дело гусеницы ползти и прятаться, в надежде, что ее не склюет птица или паук не утащит в свою паутину.

Видимо заметив изменившийся тон ее голоса, Иован мягко провел девушке ладонью по спине и что-то тихо успокаивающе сказал на своем языке.

Лани улыбнулась его заботе и, посмотрев мужчине в глаза, проговорила:

– Вся моя надежда на Вашу помощь, славный рыцарь Иован.

К вечеру они вышли на широкую просеку, в которой Лани тут же узнала дорогу к домику охотника, порадовавшись тому, что они не сбились с пути. Она жестами показала это мужчине, предлагая не делать привал, и он согласился.

Через пару часов, однако, когда сумерки сгустились, сменившись непроглядной темнотой, оттого что свет от звезд и мировых колец едва-едва пробивался сквозь затянутое облаками небо, Лани стала сомневаться в правильности своего решения. Она уже хотела предложить остановиться, но за очередным поворотом просеки наконец проступил знакомый силуэт постройки.

– Это он! Тот дом! – радостно воскликнула девушка, похлопав по плечу Иована. Она подбежала ближе и закричала: – Райль, ты еще здесь?! Это я, Лани!

Траппер что-то удивленно спросил на своем языке, также использовав в вопросе слово Райль, однако девушка не поняла его и, вспорхнув по лестнице веранды, распахнула дверь.

– Похоже здесь никого, – грустно сказала она Иовану. – Видимо Райль давно уже ушел.

– Райль? – повторил за ней мужчина, заходя следом.

– Да, – кивнула она. – Один мой знакомый, я тебе потом расскажу, когда научимся друг друга понимать.