Анатолий Агарков "Романтик. Село Хомутинино: нравы и люди"

При принятии решений последнее слово оставалось за старшим.

В конфликтных ситуациях, спорах, раздорах, драках команда от старшего: «Прекратить!» немедленно исполнялась. Но и старшие соблюдали требования традиций: двое дерутся – никто не мешает.

Уважение к старшему прививалось в семье с ранних лет. Дети знали, кто из них в отношении кого старше. Особенно почиталась старшая сестра, которую до седых волос младшие братья и сестры величали няней – она заменяла им занятую домашней работой мать.

Особая статья казачьих традиций – гостеприимство.

Гостю в избе казачьей даже старики уступали почетное место.

У казаков считалось за правило – куда бы он не ехал по делам иль в гости, никогда не брал еды ни для себя, ни для коня. В любом хуторе, станице, селении у него обязательно найдется родственник или сослуживец, а в отсутствии таковых просто незнакомый житель встретит и накормит, как дорогого гостя. И всегда найдется тема для беседы: как говорится – казак казака видит из далека.

Попросит в станице случайный путник водицы напиться – доброхотливая хозяйка ему молочка предложит, а хозяин чарочку поднесет. И не спросят – какого роду-ты-племени… Гостеприимство – завет от Бога!

Удивительное отношение к женщине в казачьей среде обуславливалось понятием чести казачки – матери, сестры, жены, дочери – от её поведения зависело уважение в обществе и всей семьи, и её главы.

В семейном быту взаимоотношения между мужем и женой определялось согласно христианского учения. «Не муж для жены, а жена для мужа». «Да убоится жена мужа своего».

При этом придерживались вековых устоев – мужчина не должен вмешиваться в женские дела, а женщина в мужские. Обязанности были строго регламентированы самой жизнью. Кто и что должен в семье делать – четко разделено. Считалось позором, если мужчина занимался женскими делами.

Строго в станицах придерживались правил – никто не имеет права вмешиваться в семейные дела.

Обычай не допускал, чтобы женщина присутствовала на казачьем круге даже для разрешения вопросов её личного характера. За неё с ходатайством выступал или представлял прошение-жалобу отец, старший брат, крестный или атаман станицы.

В казачьем обществе женщины пользовались таким почитанием и уважением, что в наделении её равными правами с мужчинами не было необходимости.

Практически в прошлом ведение домашнего хозяйства лежало на матери-казачке. Казак большую часть жизни проводил на службе, в боях и походах – пребывание его в семье и станице было чаще всего кратковременным.

Однако, главенствующая роль как в семье, так и в казачьем обществе принадлежало мужчине, на котором лежала главная обязанность материального обеспечения жены и детей и поддержания в доме строгого порядка.

Слово хозяина семьи было непререкаемо для всех её членов, и примером в этом являлась жена казака – мать его детей.

Заботу о воспитании подрастающего поколения проявляли не только родители, но все взрослое население станицы. За непристойное поведение подростка взрослый мог не только сделать замечание, но и запросто «надрать уши» или «угостить» оплеухой. А потом сообщить родителям, которые незамедлительно «добавят».

Родители воздерживались от выяснения своих отношений в присутствии детей. Обращение жены к мужу, в знак почитания его родителей, было только по имени-отчеству.

Отец и мать мужа (свекор и свекровь) для жены, как и её родители (тесть с тещей) для мужа были Богоданными родителями с соответствующим отношением.

Женщина-казачка к незнакомому казаку обращалась словом «мужчина». Слово «мужик» у казаков считалось оскорбительным.

Женщина-казачка считала для себя за великий грех и позор появиться в обществе с непокрытой головой, носить мужской тип одежды и стричь волосы. На людях, как ни странно сегодня покажется, между мужем и женой соблюдалась сдержанность с элементами отчужденности. Это из скромности и взаимного уважения…

Казак к незнакомой женщине-казачке обращался в зависимости от её возраста – «мамаша», «сестра», «дочка». К жене – по имени, а к пожилым годам – по имени-отчеству или же «мать».

В качестве приветствия друг друга казаки слегка приподнимали головной убор и с рукопожатием справлялись о состоянии здоровья семьи, о положении дел.

Казачки кланялись мужчине на его приветствие, а между собой обнимались с поцелуем и непродолжительной беседой.

При подходе к группе стоящих или сидящих, казак обычно снимал головной убор, кланялся и приветствовал: «Здорово, казаки!», «Здорово бывали, казаки!» или «Здоровенько булы, казаки!» Те отвечали: «Слава Богу».

В строю, на смотрах и парадах, полковых и сотенных построениях на приветствие казаки отвечали по Уставу хором: «Здравия желаем, господин…» И дальше следовало звание приветствующего строй.

Так все и было до поры до времени… Но времена ныне меняются очень быстро!

Наверное, пора сделать маленькое отступление от исторического экскурса в быт и нравы казачьи. Ведь все описанное было давно и уже прошло. А пришли новые веяния…

Одна дама от избытка ума либерального на Фейсбуке охаяла Георгиевскую Ленточку – мол дурная традиция, чуждая русскому народу. А в ответ на мое замечание в комментарии написала, что казаки были не беглыми русскими мужиками, а потомками злосчастных хазар. Блин, от кого ж они так по-русски чесать языки научились?

Так вот, про хазар, если позволите…

Когда мусульмане изгнали богом избранный народ с земли обетованной, несколько тысяч иудеев добрались до низовьев Волги и основали город-крепость Итиль. Стали вести торговлю с окружающими народами. Это были сплошные кочевники. С востока к ним приходили караваны кипчаков, с запада – печенегов, а с севера – волжских булгар. На юге они воевали и торговали с арабами. Вели бойкий товарообмен с Византией. И самым ходовым был – рабы. Их пригоняли кочевники из набегов на Русь.

Не знаю откуда взялось слово хазары, но иудеи народ грамотный и в мечтах, летописях и на картах своих создали вымышленную империю Хазарский каганат, включив в него земли всех кочевников, с кем торговали. Один всего-на-всего городишко, а получалась – огромная империя. Ну, самомнения евреям не занимать.

Помните из песни о Вещем Олеге слова: «Как ныне сбирается Вещий Олег отмстить неразумным хазарам» ? Почему неразумным? Так именно иудеи в своем Итиле подстрекали кочевников к набегам на Русь. Русские посольства не раз предупреждали их о возможных последствиях. Наконец, в десятом веке князь киевский Святослав взял «на копье» город-крепость Итиль. Лишил головы всех её жителей и не стало Хазарского каганата. Представляете? – одним походом, в один день кровавого возмездия вдруг не стало целого народа!

Как это стало возможно? Да очень просто. Не было никакого народа. Была кучка беглых иудеев и их вымысел об империи.

Теперь сионисты в обиде за свой народ пытаются изобразить хазаров предками донских казаков. Представляете? – в десятом веке канули в Лету, а в пятнадцатом (когда появились первые казачьи станицы на порубежье московского царства) всплыли на берегах Дона со своей, мол, культурой и традициями. Вот язык, правда, потеряли.

Обидно стало мне за казачество, за Георгиевскую Ленточку, которую баба эта дебильная обгадила походя – для того и пишу бывальщину, чтобы довести до читателя: на ком стоит и стоять будет Земля Русская. Ну, конечно же, на народе и вековых его традициях, которые в нашей крови. Впрочем, умный читатель и так это знает, а глупому – не берусь досаждать…

В пику версии о хазарских корнях казачества скажу так – ни с первого дня и ни с первого года беглые мужики с Руси стали чувствовать себя вольными казаками на берегах Дона, Днепра, Яика, Кубани, Терека…

А ведь они действительно были вольными и называли себя братьями. Деление на свой-чужой было безусловным. Свой – это казак не только с сохой в руках, но и с шашкой у пояса и ружьем на плече. Тот, кто всегда на острие. Тот, кто рискует своей жизнью. А врагов на порубежье было не мало.

Да и сами казаки довольно часто сбивались в ватаги и ходили в «туретчину за зипунами» – лихой был народ.

Они действительно были воинами и землепашцами. Но тогда они были далеки от идеала: почти все – пьющие, не сильно образованные, но безусловно отчаянные в военных походах. По-другому: личная храбрость – железный принцип казачества. Такими их жизнь воспитала…

Так они начинали – беглые каторжники и крепостные крестьяне, убийцы, насильники, воры… хуже хазар, которыми не были Не самая привлекательная сторона в казачьей истории, но из песни, как говорится, слов не выкинешь.

Много тогда здесь было грязи. Невероятно много… Но когда в станицах появились женщины, а с ними детишки, начала формироваться казачья культура – вольных пахарей и защитников.

Немало лет прошло и вод утекло в моря южные, прежде чем из беглых банд сформировалось настоящее казачье войско, что в своей форме и в строю при исполнении Гимна «Боже, царя храни!» снимало головные уборы.

Ну и дальше о культуре казачества…

При встрече, после долговременной разлуки, а также при прощании, казаки обнимались и прикладывались щеками. Целованием приветствовали друг друга в Рождество и Великий праздник Воскресения Христова. Причем, целование допускалось только среди мужчин и отдельно – среди женщин.

Среди казачьей детворы, да и среди взрослых, было принято здороваться (приветствовать) даже незнакомого человека, появившегося в станице.

Дети и младшие по возрасту казаки к родным, знакомым и незнакомым обращались, называя «дядя», «тетя», «тетка», «дядька» и, если знали, добавляли имя. К пожилому казаку (казачке) обращались – «батя», «батько», «диду», «баба», «бабуня», «бабушка», прибавляя, если знали, имя.

При входе в хату (курень) мужчины крестились на образа, предварительно сняв головной убор – то же делали и при выходе.

Извинения за допущенную оплошность приносили со словами: «Простите меня, пожалуйста», «Прости, ради Бога», «Прости Христа ради». Благодарили за что либо: «Спасибо!», «Храни тебя Господь», «Спаси Христос». На благодарение отвечали: «На здоровье», «Не за что», «Пожалуйста».

Суровые были времена – богобоязненные. Теперь уже все не то – сплошной либерализм в стране, плюрализм и пофигизм. Но отрадно сердцу русскому в казачьей станице – не все еще позабылось…

Одно удовольствие идти по селу (бывшей станице), посматривая по сторонам. Идешь и здороваешься – какая разница знакомый тебе человек или нет? Главное – уважительно…

Сколько людей повстречаешь – столько непостижимых характеров и явлений.

Создатель! А какие интересные личности встречаются иногда на наших улицах. Ведь не все из них приезжие – много есть местных жителей, корни которых из казаков. Вот среди них-то чаще всего встречаются замечательные люди. И характеры.

Это их деды не начинали и не заканчивали ни одного дела и прием пищи без молитвы – даже в полевых условиях.

Раньше «казак» было профессией, а для нынешнего поколения это судьба.

Характерной особенностью казачьей души была потребность проявлять доброту и готовность к услуге вообще, а постороннему особенно – подать оброненное, помочь поднять тяжелый груз, поднести что-либо по пути, помочь при подъеме или выходе, уступить место для сидения, подать при общем застолье что-либо рядом сидящему.

В любой ситуации прежде чем самому что-либо съесть или утолить жажду, казак обязан предложить рядом сидящему или стоящему.

Это в бою казак азартен и дерзок. А за столом на пиру нет предупредительнее человека. Такова культура в станицах…

А вот в стране нравы начали меняться ровно тридцать пять лет назад, когда Генеральный секретарь ЦК КПСС Горбачев М. С. объявил всеобщую гласность и демократизацию.

Союз тогда начал меняться настолько стремительно, что за переменами не успевали сами прорабы перестройки. Растерявшаяся от динамики перемен партийная и советская номенклатура утратила благодушие и важность.

Эти годы я хорошо помню.

Разрешено было все, что не запрещено. Этот неконкретный и некорректный лозунг означал – обогащайтесь кто как может.

В стране разгулялась истерическая атмосфера вседозволенности. С прилавков государственных магазинов как-то быстро и незаметно исчезло все, что было, и было возможным взять по талончикам. Сахар, дрожжи и любое пойло (водка, спирт, одеколон) стали в деревнях эквивалентами валюты…

И вслед за этим на нас обрушилась западная культура. В видеосалонах крутили боевики и порнофильмы… «Фак ю!» – кричали нам с экрана. – «Дали свободу – жри во всю пасть!» Жри её с ксилитом и карбамидом… и толстым слоем шоколада! МММ – нет проблем!

Все суетились, но делать определенно ничего не хотелось. Хотелось разбить кому-нибудь морду. Или заорать на весь белый: «Одумайтесь, люди, вы что творите!» Или безобразно напиться…

А ведь как было прежде у казаков.

За грех считали отказать в просьбе просящего и в подаянии – нищему (считалось – лучше всю жизнь давать, чем просить).

К жадному человеку остерегались обращаться с просьбой, а при проявлении скаредности в момент исполнения желания отказывались от услуги, памятуя, что это не послужит добру.

Предпочитали казаки за правило обходиться тем, что есть, а не тем, чем бы хотелось, но не быть в долгу. Долг, говорили, хуже неволи, и старались незамедлительно освободиться от него.

За долг считали и проявленную к ним доброту, бескорыстную помощь и уважение. За это казак должен был рассчитаться тем же.

Таково было. А стало хуже. Времена пришли такие… либеральные – всем пофигу, все крутые…

Необратимые изменения в советском обществе коснулись всех его слоев. На глазах менялись системы ценностей и взаимоотношений. Наступала гангстерская эпоха. Причем, для страны смена эпох произошла обвально-стремительно, а для каждого её жителя по-бытовому незаметно и постепенно: шаг за шагом, уступка за уступкой, потеря за потерей… Любимая присказка была тогда – кто не успел, тот опоздал!

Заявляю как свидетель и участник тех событий – психологически это было весьма тяжко: перековка старых идеалов на новые.

Однако справедливости ради надо сказать, что в бывших казачьих станицах жители ещё сохраняют традиции.

К примеру, пьяниц в станицах до сих пор не переносят и презирают. А раньше умершего от алкоголя хоронили отдельно – рядом с самоубийцами, и вместо креста в могилу вбивали осиновый кол.

Самым отвратительным пороком в человеке считали обман не только делом, но и словом. Казак, не сдержавший данного им обещания или забывший о нем, лишался в обществе доверия. Бытовала в станицах поговорка: «Изверился человек в рубле, не поверят и в игле». Старо, как мир, и банально – по-современному. Но у казаков законы суровые – со всеми, как говорится, вытекающими из проступка последствиями.

Детям до совершеннолетия не разрешалось быть за столом во время гуляния, приема гостей и вообще в присутствии посторонних. И не просто запрещалось сидеть за столом, но и находиться в комнате, где идет застолье или разговор старших.

Кстати, о пьянстве… В старообрядческих казачьих семьях (а были и такие) существовал строгий запрет на курение и выпивку.

И ещё кое-что…

В некоторых станицах в случае несогласия родителей невесты на выдачу за неугодного им жениха бытовал обычай умыкание девицы. Конечно же, это осуждалось и встречалось крайне редко, но случалось… Казаки народ лихой!

А вот за опороченье девицы, если урегулирование конфликта не заканчивалось созданием семьи, виновника ожидала месть её родных, нередко приводящая к кровопролитию.

Таковы неписанные законы казачества.

И вот на общую беду в государстве к власти приходит правительство, которое грабит собственный народ – проводит шоковую терапию, отбирая у стариков сбережения, а у молодых будущее. Общество стремительно делится на богатых и обездоленных.

Первыми стали те, у кого были возможности и не было совести. Они присасывались как пиявки к ещё существующим государственным предприятиям и перепродавали их продукцию по спекулятивным ценам. Или меняли её на что-то другое. В моду вошли слова «бартер» и «бартерьеро» (организатор обмена). В условиях разваливающегося советского механизма ценообразования и несформировавшегося нового это давало сверхприбыли. И сложно понять, что законно, а что нет в новых экономических условиях.

А газеты трубили, мороча народ:

– раньше, при коммунистах, было, мол, очень плохо;

– а теперь пришла свобода, и всем стало гораздо лучше;

– все существующие трудности – временные и скоро пройдут;

– нельзя жить в плену старых догм;

– вперед надо смотреть: впереди райская жизнь!

Некоторые смотрели – одни воровали, другие крышывали. Деньги текли ручейками, сливаясь в потоки. Покровительство коррумпированных властей дорого стоит, но прибыль дает немалую. Пути воров и властей пересекаются постоянно. Иначе и быть не может в коррумпированном государстве.

А как же народ простой? Жил сам по себе – в нищете и заботах о хлебе насущном.

– Привет.

– Салют.

– Как живешь?

О, дебильный вопрос! Много раз каждый из нас слышал и задавал его.

– Как живу? Здорово, лучше не придумаешь: с женой расстались, квартиры лишился, работы нет…

– Рад за тебя! Надо бы встретиться, посидеть за рюмкой чая.

– Обязательно посидим… А ты-то как?

– Да так же… Зарплату задерживают: инфляция – на хлеб не хватает. Лучше, короче, не бывает! Ну, пока…