Ирина Коняева "Академия любви и ненависти"

– Вот именно. Другой мужчина! – выделила я последние два слова недовольной интонацией и громкостью. – А ты вышел проветриться и дать мне время привести себя в порядок.

Я говорила, чувствуя, как пылают уши, щёки и даже шея. Он прав. Тысячу раз прав.

– Но я мог не справиться с желанием.

– Роберт, ну что за глупости? – Я отставила чашку, положила печенье на тарелку и поднялась, чтобы сильно не задирать голову. – Я знаю тебя с детства. У тебя невозможный самоконтроль. Ты же просто ледяной!

– Эли. – В его голосе звучит предостережение, но я уже на волне самоуверенности и готова доказывать свою правоту, потому что признавать поражение за поражением надоело.

– Тебе достаточно одного вздоха, чтобы прийти в себя, и я в душевой – это наверняка полнейшая ерунда по сравнению со всеми теми заданиями, с которыми ты справился.

Знаю, что любому человеку приятны комплименты, и Роберт – не исключение. В данном случае я не лукавлю, он их заслуживает. Но всё же немного льщу. При других обстоятельствах не стала бы так нахваливать.

– Эли, – странным голосом произносит он куда тише, чем прежде.

– Да и вообще! – восклицаю уверенно. – Ты же ну просто глыба льда. Какие в тебе могут быть чувства? – В его глазах вспыхивают опасные огни, и до меня наконец доходит, что последние фразы напоминают провокацию. – Роберт!

Он оказывается рядом раньше, чем я произношу его имя. Губы сжаты в плотную линию, будто он не хочет сейчас сказать гадость и испортить момент. Руки на моей талии. Горячие, сильные. Немного грубые. В них я словно пушинка, потому что он поднимает меня и усаживает на стол без малейшего усилия. И я ахаю. Заглядываю недоверчиво в его лицо.

Только он не собирается ничего объяснять словами. Сталкивает наши губы, удерживая меня за шею. Обжигает дыханием. Сводит с ума неласковым вторжением, властным, покоряющим.

Я дёргаюсь, изгибаюсь, вжимаясь в него грудью ещё сильнее. Плавлюсь от прикосновений.

Сильные руки скользят по коже, заставляя её пылать. Словно из нас двоих именно ему подчиняется огонь.

Трещит ткань моей майки, без сожаления разорванной.

Я зарываюсь пальцами в его шевелюру. Тёмные шёлковые пряди дразнят, обжигают рецепторы. По венам стремительно бежит кипяток, щедро сдобренный любовным зельем и хмельным дурманом.

Тянусь к его одежде. Такой ненужной. Лишней.

Он отстраняется на мгновение, чтобы содрать с себя майку, швырнуть в глубину комнаты, не глядя. И я смотрю. Липну к нему взглядом. Тёмным и сумасшедшим. Огненным. Жарким.

До чего красив. Нереально. Невозможно красив и притягателен.

Накопители на его груди блестят, подсвечивая, подкрашивая своими цветами атласную кожу, выделяя каждую мышцу. И я не в силах сдержать порыв. Провожу рукой по крепкой шее, груди, пальчиками обрисовывая каждый самоцвет, спускаюсь к рельефному прессу.

– Кори. Эли… – шепчет сбивчиво Роберт и вновь тянет меня к себе, целует лихорадочно и горячо, сжимает в объятиях. И эта его ошибка, столь редкая, уникальная, почти невозможная, окончательно сводит с ума.

Он тоже утратил контроль.

Ладно я, но Роберт утратил контроль! Ледяная глыба! Айсберг!

И эта мысль неожиданно отрезвляет. Совсем чуть-чуть. Немножечко. Но я вздрагиваю в его руках, тем заставляя его остановиться, осознать произошедшее.

– Роберт, – шепчу испуганно, когда вдруг доходит, что я сижу в луже остывшего чая, который всё ещё растекается по столу, падает тяжёлыми каплями на деревянный пол. А на мне лишь штаны и остатки майки. Очень скудные остатки. Мало что прикрывающие.

Мгновение – и он собран и деловит, спокоен и уверен в себе, даже дышит размеренно и тихо. Только чернющие глаза выдают бешеное возбуждение. Может, есть ещё доказательства, но он уже отстранился, а я ни за что не опущу взгляд, чтобы проверить.

– Ещё один урок – нельзя провоцировать мужчину.

– Запомню. – Мой голос срывается, подводит. Я слишком ошарашена взрывом страсти, сбита с толку. Не знаю, что делать. Бежать некуда – мы заперты в одной спальне.

Роберт едва заметно шевелит пальцами, и жидкость со стола и моей одежды исчезает без следа.

– Ты всё равно сегодня спишь на полу, – произношу, безуспешно стараясь добавить ехидство, которым обычно прикрываю смущение.

– И не мечтай, – отвечает он так, что становится немного легче. Спорить с ним куда проще, чем целоваться. Безопаснее – точно.

Он подзывает пальцем свою майку и надевает на меня, но из-за разницы в габаритах толку от неё немного. Спрыгиваю со стола, бегу к шкафу, практически ныряю в него, чтобы переодеться в своё, и уже куда увереннее прячусь под одеяло, начиная подворачивать края.

– Никогда не спал с мумией, – язвит Роб.

– Всё когда-нибудь бывает в первый раз, – отвечаю занудным тоном.

Он ложится рядом, не удосужившись вернуть на тело майку, которая хоть немного мешала бы моему любопытству. Зажмуриваюсь, пытаюсь отвернуться к стене, но в ограниченном пространстве и в спелёнатом виде это непросто.

– Не крутись, – командует Роберт и просовывает свою ручищу под ворох ткани, в котором я прячусь. Куколка с гусеницей внутри послушно меняет дислокацию. Носом упираюсь в один из накопителей, который недовольно колет меня нелюбимой стихией.

– Роберт, твои камни меня обижают, – жалуюсь я, потому что более безопасной темы для беседы сейчас не существует.

– Они мстят за меня, – добродушно шутит он. – Спи. Скоро подъём.

Раздражённо думаю, что спать, когда тебя душат в объятиях, суют в нос жестокие коварные камни, ещё и командуют с утра до ночи, не дав наесться печеньем, невозможно, но выключаюсь почти сразу, убаюканная его присутствием и дикой усталостью, которая наваливается гранитной плитой.

Просыпаюсь в гордом одиночестве и до сигнала подъёма, чего со мной ещё ни разу не случалось. Прислушиваюсь к пространству, ведь разбудить меня может только интуиция и сигнал опасности.

В дверь никто не ломится, в окно тоже, сигналки и плетения нетронуты. Только шум воды в ванной, но это Роберт, так что нервничать незачем. Подглядывать тоже.

Быстро встаю, привожу себя в порядок, очищаю воду и с наслаждением выпиваю целый стакан. Наливаю ещё один – горло пересыхает от одной мысли, что сейчас придётся обсуждать с Робертом ночное помрачение разума. И я впервые мечтаю о сигнале пробуждения, вслед за которым нужно незамедлительно явиться пред ясны очи мастера.

Бесстыжий гость является в спальню, прикрывшись лишь полотенцем. Узкие бёдра, рельефный торс, потрясающе красивый разворот плеч.

Ущипните меня, не то я вновь натворю глупостей!

– Всегда знала, что мужчины – те ещё первобытные люди со склонностью носить набедренные повязки, – заметила я холодно. – Не ты ли читал мне лекцию, что положено и не положено делать приличным девицам? Кажется, просмотр дефиле обнажённых мужчин в первую часть лекции не входил.

– Точно! Забыл обнажиться! – нарочито искренне всполошился Роберт и потянулся к полотенцу.

– Прекрати немедленно!

– Исправлюсь, – пообещал он, касаясь обёрнутой вокруг узких бёдер ткани. – Поработаю над памятью, чтобы больше так не плошать.

Я взвизгнула, убежала в ванную, дверью которой теперь зло не хлопнешь из-за её отсутствия. Быстро почистила зубы, умылась, затем левитацией вернула дверь на место и придержала, потому что выпитая вода требовала выхода.

Сколько ещё неудобств я буду испытывать из-за его присутствия в своей жизни?

И как охмурять Зака после торжественного выхода Роберта из моей спальни этим утром?

Что-то мне подсказывало – это уже не самая главная проблема. Надеюсь, это не интуиция. Очень надеюсь. Хотя понимаю – зря. Я уже совсем не хочу никого охмурять. Кошмар!

Глава 12. Оборотни в лесу

Тренировка началась, как обычно, с пробежки по пересечённой местности. Мастер Вилли предупредил, что сегодня нас ждут особо увлекательные ловушки и новый рельеф, а также несколько неприятных сюрпризов от магов земли, которым доверили помочь с обустройством куска леса под нужды жителей чёрной башни.

Приветствие не радовало. Как и отвратительно серая, дождливая погода. Но самым напряжённым моментом были знакомые жёлтые глаза, прожигающие затылок и спину.

Наяр. Засёк меня, гад.

– Также хочу заметить, что первая десятка победителей получит высокооплачиваемое направление на практику в приятные условно-безопасные миры, вторая десятка получит задание по способностям, остальные получат наряд в некромантский сектор. Очень им не хватает грубой силы, чтобы раскапывать могилки за холмом.

Рувильстон с довольным видом обозрел наши ряды и рявкнул:

– Чего стоим? Марш!

Мы сорвались в сторону леса, перепрыгивая и огибая препятствия. За высокими спинами я не смогла рассмотреть ни Роберта, ни Наяра, но сейчас им явно не до меня – эти двое наверняка решили показать, кто здесь самый крутой, и сразу вырвались вперёд. Правда, ни один маг ещё не мог обойти оборотня, но мало ли как у тех обстоят дела с ловушками? Наверняка ведь под них есть специальные, чтобы уравнять шансы.

Я решила не геройствовать и воспользоваться давней тактикой – пропустить всех желающих вперёд. Склепы некромантов, так же, как и кладбища, меня не пугали, наоборот – Эльзу и Фогу будет интересно пообщаться со своими, я поболтаю с парнями-некромантами, те не станут утомлять леди работой. В общем, наказание не пугало и заполучить пару травм не хотелось. Оставлю эту честь торопыжкам-мужчинам. Опять же, сэкономлю время, обходя ловушки, в которые они угодят.

Мастер сегодня превзошёл себя. Такое количество опасностей над землёй и под ней я ещё не видела. А уж что они придумали для любителей левитации вроде меня! Если бы я своими глазами не узрела, как пролетающая мимо ворона с истеричным карканьем падает в небольшой ров, лежать бы мне на дне рядом с ней и десятком кадетов.

Плотную цепь искусственных смерчей ни простое, ни магическое зрение по какой-то причине не улавливало. Пока я не остановилась и не пригляделась – не понимала, что происходит. Пришлось даже швырнуть в сторону невидимой преграды горсть мокрых листьев. И только по их полёту смогла сообразить, что нам приготовил коварный тренер.

Ров оказался удивительно длинным: я потратила немало времени на преодоление этой преграды и здорово вымоталась. Ходить по скользкой после дождя траве – то ещё удовольствие.

Но это было только начало.

Следующим этапом стала невероятно подвижная земля под ногами. Бежишь ты, никого не трогаешь, а затем внезапно оказываешься в незнакомом секторе леса, потому что клочок суши под ногами за один удар сердца взлетает и перемещается через небольшой портал. И поди сориентируйся, где ты оказался!

Хорошо, я выросла на Севере, а не в столице. Не представляю, как это задание проходят городские жители.

Солнце уже выползло на небосвод, а я всё ещё не подошла к финальной дорожке, где важна была только скорость. Ни ловушек, ни препятствий – беги себе, обгоняй конкурентов за лучшее направление на практику. Красота.

Как назло, никто из парней не попадался, и я не на шутку тревожилась, что осталась последней и единственной во всём лесу. Парни, наверное, уже на занятие пошли.

Но мне решительно не везло с почвой под ногами! Стоило только её коснуться, обходя очередное препятствие в воздухе, как меня выбрасывало у ведьмы на куличках!

Так произошло и в этот раз, только вместо безлюдного участка леса я угодила в ловушку куда более опасную, чем все пакости тренерского состава вместе взятые.

В лапы хищника.

Жёлтые глаза Наяра довольно сверкнули, я же испытала суеверный ужас, вспомнив нашу последнюю встречу.

Мгновение. Один удар сердца. Он преодолевает разделяющее нас расстояние, подхватывает меня и, прежде чем участок земли под ногами начинает двигаться, взмывает ввысь, одной рукой цепляясь за ветку могучего дуба.

– Нет, – выдыхаю в красивое жестокое лицо с голодными, злыми глазами.

Меня душит это его объятие, его тяжёлый сладковатый запах, собственнические манеры и пробирающий до костей низкий голос с урчащей «р».

– Ты попалась, моя девочка. Моя сладкая, милая, нежная фея с ласковыми пальчиками и волшебным голосом. Кр-р-расивая. Такая кр-р-расивая.

Он бормочет, погружаясь в транс, и жёлтые глаза затягивает поволока оборота.

– Наяр! Наяр! – безуспешно пытаюсь докричаться до его человеческой сути. – Роберт! – ору на весь лес.

И это ошибка.

– Ты вся пахнешь им, – злится Наяр, скалясь. Резцы заострились и вытянулись, больше напоминая звериные. – Ты моя, Кор-р-р-делия! Моя!

– Элиния! – напоминаю, хотя напугана до невозможности. Лес будит в нём инстинкты, и даже специальное кольцо на пальце не может полностью сдержать зверя этого мужчины. И я… Я тоже бужу всё, что только не нужно. Как всегда.

– Эли. Элиния, – шепчет он завороженно.

– Отпусти меня, Наяр. Отпусти, умоляю. Мы на тренировке. Кругом люди.

– Никого. Только ты и я, – пугает он меня окончательно. – Как тогда.

«Как тогда», – набатом бьётся в груди.

«Как тогда», – отдаётся в сердце тупой болью.

«Как тогда», – застывает комком в горле, вызывая тошноту.

Перед глазами стоят воспоминания из прошлого. Тяжёлые. Тёмные. Страшные.

Ужас сковывает тело, но где-то на задворках сознания взрослая и сознательная часть меня шепчет: «Ты уже не та. Вы изменились. Ты изменилась. Ты уже не та слабая и хрупкая малышка с доверчивыми глазами и добрым сердцем. Ты кадет военной академии. Одна из лучших на потоке».

И я выдыхаю сконцентрированные в теле страх, боль, напряжение. Открыто и смело заглядываю в жёлто-серые, жестокие звериные глаза, в которых уже нет отблеска Наяра-человека. Это зверь. Хищный. Опасный. Не признающий отказов и поражений. Хоть его тело и не трансформировалось до конца.

– Сейчас ты разожмёшь свои грязные лапы, отпустишь меня и уйдёшь. И больше не станешь подходить ко мне. Иначе я забуду про правила академии и спалю тебя в чистом огне, Наяр. Без сожаления. И скажу, что так и было.

Я говорила внятно и чётко. Не отводя взгляда. Холодно и спокойно, будто в меня сейчас вселился ледяной айсберг Роберт. Будто я в своём праве командовать этим огромным мужчиной-зверем. Уверенно и бесстрашно.

И он моргнул. Очнулся. Из взгляда исчезла стальная ненависть, которая так не вязалась с обволакивающим голосом утягивающего в своё логово хищника.

– Сейчас, – потребовала строго.

– Элиния, Эли. Неужели ты совсем не соскучилась? – принялся за старое Наяр, включая всё своё волчье обаяние. Когда он строил из себя душечку, устоять было почти невозможно. Но я с детства закалена и имею стойкий иммунитет. Со мной уловки не работают.

– Нет, Наяр. Даже больше скажу: я рада, что жизнь развела нас, и недовольна, что вновь столкнула лбами. И отпусти меня наконец. Я буду вся в синяках.

– Отметки на теле женщины свидетельствуют о наличии у неё мужчины, – заявил Наяр, и не думая разжимать лапу. Мы по-прежнему висели на дереве, и казалось, будто оборотню ни поза, ни двойная ноша не доставляют никаких хлопот.

– Я бы треснула тебя за эти слова, да боюсь, вновь активируется хищник, – заметила зло. – Прекращай. Нам нужно к финишу. Судя по всему, уже обед закончился, а мы всё ещё барахтаемся в лесу.