Жилища местных стояли вдоль дороги, по которой ехала телега – возница лениво погонял запряженных лошадей, тащивших за собой повозку с мешками, всякими-разными граблями и тяпками. По другую сторону дороги стояли деревянные постройки без окон – возле них бегали курицы, неторопливо вышагивали гуси, пробегали кошки… в общем, жизнь в деревне шла своим чередом. Танька посмотрела на Герасима, застывшего от удивления:
– Егор в поле едет, мы сейчас урожай собираем, – пояснила она, кивнув на повозку, выезжавшую из деревни, – пойдём, чего стоять…
– Да, да, пошли… – сбивчиво проговорил ведьмак, шагая следом за спасённой «принцессой», – … просто… не это я ожидал увидеть в ужасном Городе мёртвых!
– До города отсюда палкой не докинуть! Вон! – Танька показала пальцем.
Вдалеке Герасим разглядел темнеющее пятно, над которым вился едва заметный чёрный дым.
– Там что-то горит… – предположил он.
– Не знаю, там всегда так. Пойдёмте, вон мой дом! – Танька повела своего спасителя к избушке, построенной из потемневших бревен, которым было уже немало лет, судя по виду.
У крыльца сидел кот, сбежавший со скоростью пули при появлении незнакомца. Пара деревенских баб, стоявших через три дома, тихонько зашушукались, стоило им только увидеть странного чужака, да ещё и в компании Таньки, у которой к тому же был жених! Вот же искромётный повод для сплетен, эх!
Герасим посмотрел на них кошачьими глазами и обе тут же притихли; он подарил им добрейшую улыбку, от которой бабы вздрогнули одновременно. Ведьмак усмехнулся, подумав: «Ну вот, опять мне придётся рассказывать сказку про особый вид гетерохромии, а то ещё попа приведут… хотя, наверное, здесь нет попа? Или есть?»
Танька пригласила гостя в дом, и тот прошёл в сени, поднялся по ступеньками, тихонько скрипнувшим под ногами, и вошёл в кухню. За столом сидел черноволосый мужик с боярской бородой, который был одет в льняную рубаху и штаны, вполне себе современные штаны, хоть и рабочие – на них сохранились пятная от масла, предположительно машинного. Сложно было сказать, сколько ему лет – Герасим навскидку дал полтинник, увидев морщины, окружавшие темные глаза, смотревшие на него с удивлением. Хозяин дома положил обглоданную куриную ногу в тарелку и воскликнул:
– Ты – кто? – и перевёл растерянный взгляд на дочь – Танька, ты кого в наш дом привела? Чего… чего у тебя с глазами, а? – он снова посмотрел на гостя.
– Это особая форма гетерохромии… – соврал Герасим по привычке, вздыхая.
– Папа! Этот человек – он меня спас! – воскликнула Танька.
Удивлённый родитель, которому дочь свалилась как снег на голову в компании очень странного типа, недоверчиво оглядел ведьмака с головы до ног. Танькин спаситель тотчас представился:
– Я – ведьмак, меня зовут Герасим или Гера, если тебе так удобнее, – выждав паузу, он продолжал: – На твою дочь напали двое мертвецов… кажется, зомби.
– Все так и было! – подтвердила Танька, усаживаясь на стул.
– Так-так-так… вот, значит, как! – заговорил хозяин, немного смягчившись.
– Да точно тебе говорю, папа! – убеждала его Танька.
– Значит так, – отец помедлил, – давай-ка, доча, беги домой к Егору, а мы тут поговорим с… Герасимом!
– Ладно…
Танька нехотя встала со стула и пошла в сени. Остановившись у двери, она обернулась и проговорила:
– Спасибо вам! Что бы я делала, если б не вы… спасибо, Гера!
– Нет проблем! – ведьмак улыбнулся, сделав прощальный жест рукой.
Девушка вышла в сени, и через мгновение входная дверь хлопнула. Герасим посмотрел на её отца, который терялся, не зная, как вести себя с нежданным гостем.
– Ты откуда взялся в наших краях? – хозяин испытующе посмотрел на ведьмака.
– Я оттуда, – Герасим показал неопределённое направление, – из-за кордона…
– Чего?! – глаза Танькиного отца округлились. – Хочешь сказать, ты прошёл через… через невидимую стену? Как мы её называем, чем бы она там ни была на самом деле!
– Да, вернее, мне открыли проход, – Герасим вспомнил светящуюся дверь. – Наверху забеспокоились о том, что происходит в Городе Мёртвых…
– Твою мать, неужели о нас вспомнили! – воскликнул мужик, в глазах которого одновременно засверкали злость, радость и надежда.
– Можно и так сказать. Сдается мне, нам будет, о чём поговорить и разговор будет долгим. Может, водки? – Герасим поставил чемоданчик на стол и постучал по нему, предлагая начать беседу прямо сейчас.
Глава 5. Старый знакомый.
– Меня зовут Максим Дмитриевич, – представился хозяин дома и полез в кухонный шкафчик за стопками – можно просто Митрич!
Ведьмак протянул руку и Танькин отец, поставив стопки на стол, пожал её с некоторым смущением. Глядя в кошачьи глаза своего гостя, он произнёс:
– Спасибо за дочку мою, Гера!
– Пожалуйста, всегда рад помочь, – Герасим кивнул с лёгкой усмешкой и достал бутылку водки из своего чемоданчика.
– Говорили что-нибудь? – настороженно поинтересовался Митрич.
– Кто? – Герасим, разливавший водку по стопкам, отвлёкся от архиважного занятия. – Мы с Танькой?
– Да нет, – Митрич нетерпеливо махнул рукой, – мертвяки!
Ведьмак подумал, что ослышался, и зазевался – немного водки пролилось на скатерть, а стопка получилась с «горкой».
– Мертвяки?! Ты – шутишь?! – Герасим не верил своим ушам.
– Ну да, да, – Митрич закивал, – они самые!
– Знаешь, я убил их почти сразу, как увидел, до светской беседы дело не дошло, – пошутил Герасим, удивлённый и встревоженный одновременно.
– Странно… обычно они за пределы города не выходят, а эти, видать, отбились от своих. За последние двадцать лет они к нам они всего три раза забредали, – рассказывал Митрич, ведьмаку, у которого от удивления едва не округлились зрачки.
– Двадцать лет?! – воскликнул Герасим. – Хочешь сказать, вы двадцать лет живёте отрезанные от остального мира?
– Ага, только не двадцать, а двадцать шесть… Танька родилась, считай, через год, как мертвяки появились, а ей у меня двадцать пять скоро будет… – проговорил Митрич. – Ну ладно, давай за знакомство!
– Охренеть… кажется, мне с тобой надо очень долго поговорить… – пробормотал Герасим, потянувшись за стопкой.
Они взяли рюмки и неторопливо чокнулись, а затем опустошили стограммовую тару почти одновременно. Только ведьмак хотел открыть рот, чтобы продолжить расспросы о Городе Мёртвых, как в сенях послышался шум – хлопнула дверь, и в кухню вошла Танька вместе с молодым парнем лет двадцати, который, судя по всему, был её женихом.
«Так вот из-за кого мой сеновал накрылся» – мысленно посетовал ведьмак, пожимая руку пареньку с простоватым лицом, который благодарил его от чистого сердца.
– Нет проблем, – Герасим отдал честь, усмехаясь, – служу КГБ, етить!
Засмеявшийся Митрич подумал, что гость пошутил. Как же он ошибался! Впрочем, знать об этом ему было совершенно не обязательно…
Молодые попрощались, ещё раз поблагодарив гостя, который оказался в нужное время и в нужном месте, а потом отправились домой. Ведьмак уже было хотел продолжить «допрос» как дверь в сенях снова хлопнула, и в кухню постучали – оказалось, это сосед пожаловал сбрую попросить… и началось!
Жители деревни заходили в гости один за другим, попросить то одно, то другое! Конечно, Герасим понял, зачем на самом деле народ штурмует дом Митрича – просто людей ну прямо припёрло взглянуть на чужака, который умеет дышать огнём, да ещё и мечом «рубает», как былинный герой! Слухи по деревням расползаются очень быстро, и эта деревня не была исключением из правила.
Гости не спешили уходить, через час в избе было негде плюнуть! Хозяйка дома – полная женщина лет сорока пяти со смешливым лицом и тугой косой, в которую были заплетены русые волосы, узнала о чудесном спасении дочери едва ли не последней в деревне. Она с трудом пробилась на кухню, ворча на столпившихся односельчан, и подошла к столу, за которым сидел глава семейства вместе с почетным гостем, рассказывавшим остальным про чудеса мира, находящегося за невидимой стеной.
– Это моя супруга Катерина, – проговорил Митрич, улыбнувшись жене.
– Здравствуйте! Меня зовут Герасим, можно просто Гера, – представился ведьмак.
– Да я знаю! Знаю, уж все знают! – воскликнула Катерина, в глазах у которой светилась искренняя признательность и благодарность. Она внимательно посмотрела Герасиму в глаза: – Знаешь, Гера, я раньше видела человека, у которого были такие же глаза… Это… не обижайся, ладно? Это очень странно, они как у кошки! Прости, если что не так говорю…
– Да ничего страшного, всё так и есть, – миролюбиво успокоил её ведьмак, – а, если не секрет, при каких обстоятельствах ты встретили этого человека?
– А какой же тут секрет – шла домой из магазина, и увидела на улице! Это давно было, ещё до… этих, – проговорила она с сожалением. – Так, а чего тут все собрались, я не поняла?! Что, проходной двор что ли? Ну-ка, взяли ноги в руки и давай-давай!
Катерина закричала, выпроваживая гостей, которые уже почувствовали себя как дома. Взяв полотенце, она взмахнула им для пущей убедительности. Деревенские, увидев всю серьёзность намерений хозяйки дома, повалили на улицу, обсуждая странного гостя, пожаловавшего в их мир с той стороны.
Пока Катерина лютовала, Митрич, подмигнув Герасиму, ушёл в комнаты и быстро вернулся с большой стеклянной бутылкой, заткнутой деревянной пробкой и наполненной белой мутноватой жидкостью. Увидев бутыль, Катерина покачала головой, но не стала требовать соблюдение сухого закона – она просто махнула рукой, мол, пейте, господа, да и тем более повод есть, так чего уж…
– Давай-ка, Гера, убирай детскую бутылочку, – Митрич поставил бутыль на стол, кивнув на полупустую «поллитру», которую Герасим взял из дома.
– Да не вопрос, – ведьмак обрадовался столь приятному повороту событий и поскорее убрал водку в чемоданчик, который подвинул ногой под кухонный стол. – Но! Перед тем как мы отслужим обедню Бахусу, давай, наконец, поговорим о том, что тут у вас происходит! Ты ведь не против, да?
– Так, а чего тут говорить… – вздохнув, Митрич вынул из бутылки пробку с характерным громким звуком – … двадцать шесть лет назад на Северск прямо с неба упала какая-то хреновина. Я сам её не видал, но слышал от многих. После этого люди вырубились… и я тоже. Весь город пролежал в обмороке бог его знает, сколько. Может день, может два. А потом все очнулись… только одни остались, как были, а другие – большинство, стали другими. Вели себя странно, не разговаривали, чушь какую-то несли про жажду. А через несколько дней, ну, знаешь, через неделю-другую, они начали гнить, понимаешь? Заживо, как прокаженные!
Замолчав, Митрич разлил самогон по стопкам. Катерина принесла солёные огурцы и жареную курицу. Перед тем как уйти с кухни, она шутливо произнесла: «Что б всё прилично было, поняли мужики»! – и оставила служителей Бахуса наедине.
– Они перестали узнавать нас – живых, – продолжал Митрич, – мы для них стали кем-то вроде людей второго сорта…
– То есть, ты хочешь сказать, что зомби – разумны?! – Герасим удивлённо посмотрел на собутыльника. – Но это же… да этого быть не может!
– Ещё как может, – возразил Митрич, – этих разумных целый город! Когда они начали забирать людей, я взял Катьку под мышку и мы дёрнули из города вместе с соседями по этажу… Моя сестрёнка осталась, старшая-то… всё уходить боялась, дурёха. А теперь уж она старушка, считай. Из города людей просто так не выпускают, а через канализацию ей не пройти… да и опасно там теперь. Из соседней деревни, поболее нашей будет, пытались, и всё – поминай ребят, как знали… эх…
Митрич жестом предложил промочить горло. Герасим одобрил это предложение лёгким кивком – самогон оказался забористым, терпким и оставлял травяное послевкусие, которое, ведьмак, как знаток, не мог не отметить.
