За сердцем вслед бегом, бегом…
1945 год
Если вдруг в вагоне…
Если вдруг в вагоне
Запоёт калека
Про людей, отдавших
Жизнь за Человека;
Про людей, служивших
Родине с любовью,
Землю замесивших
Собственною кровью;
Про бои-походы
В слякоть и туманы,
Про святые наши
Фронтовые раны…
И всплывёт из мрака
Самое родное:
Совесть фронтовая —
Братство фронтовое.
Если ты услышишь,
Как поёт калека
Про людей, отдавших
Жизнь за Правду века, —
Помни: он прорвался
Сквозь огни пожарищ,
Многое он сделал
Для тебя, товарищ;
Он своею грудью
Заслонил Россию.
…Ой вы, милы други,
Хлопцы боевые!
Вновь поёт калека.
Песнь та заронила
В сердце человека
Всё, что свято, мило.
Знаю, эта песня
Боль не успокоит…
Одари же друга
Щедрою рукою.
1945 год. В вагоне поезда
Я солдат
Я солдат. Я с зарёю встаю,
Когда стынет в тумане роса.
Я солдат. Я, как прежде, в строю —
Ухожу на завод, на леса…
И шинель не снимаю с плеча,
Гимнастёрка – мой лучший наряд.
Воля есть, кровь моя горяча,
Твёрже шаг мой и пристальней взгляд.
А со мной побратимы мои,
С ними горе и радость делил,
С ними шёл в грозовые бои
И Победы фундамент отлил.
Да, фашистский повержен Берлин,
Да, затихла над миром гроза,
И солдат незнакомый Франклин
Мне на Висле спасибо сказал.
Верю я – он не хочет войны,
Не обманет его Уолл-стрит,
Он – законный хозяин страны,
Для него солнце Мира горит.
Я его узнаю и сейчас:
Он дерётся за счастье, за жизнь.
– Друг Франклин, в добрый путь, в добрый час —
Фронтовой мой товарищ, держись!
Мне ж язык Вашингтона не нов,
И не страшен мне атомный бред.
Я солдат, я ответить готов —
Правдой дышит прямой мой ответ.
Я, Отчизна, как прежде, в строю,
А по первому зову – в поход!
Я солдат. Я с зарёю встаю,
Чтобы мирно трудился народ.
1948 год. Красноярск
Чтобы завтра…
Галинке
Дочка, примостившись на колени,
В час, когда с работы я приду,
Просит: напиши стихотворенье
О цветах, что выросли в саду.
Только в сердце у меня другое…
Что же мне сказать тебе в ответ?
Атомно-свинцовою пургою
Миру угрожает «новый свет».
Только как же это я сумею
Подыскать о васильках слова,
Если в небо смотрят батареи,
Наций попираются права,
Если над заморской стороною
Злобно ощетинились штыки,
В Бонне предрассветною порою
Маршируют новые полки…
И сегодня мне писать об этом!
Чтобы, силы тьмы повергнув в прах,
Завтра на планете все поэты
Написали б дочкам о цветах.
1953 год. Красноярск
Утро на Енисее
Утро на Енисее
Пока ещё чуть-чуть зелёные,
На мшистом берегу реки,
Весенним солнцем окрылённые
Леса прозрачны и легки,
И с веток капли звонко падают…
Впитав в себя весь мир лесной,
Иду – и, как мальчишка, радуюсь,
И вновь здороваюсь с весной.
А даль полей в тумане тонет,
Взбираюсь на уступы гор,
Передо мной, как на ладони,
Сибирский сказочный простор.
А там, внизу, ещё темнея,
Но оживая каждый миг,
Поток свинцовый Енисея
В тумане утреннем возник.
Я вижу залитый огнями
Мой город около реки,
Заводы, созданные нами,
Меня приветствуют гудками —
Весны просторы широки.
Руда
На ладонях в искорках руда,
Стиснутая тяжестью веков…
Сколько в ней заложено труда
Скреперистов и подрывников!
К ней ведут подземные пути
И зовут геройские дела…
Вот и мне бы тоже всё пройти
К песне, чтобы в искорках была.
Рассвет
