Православие в Крыму
Александр Власенко
В книге представлена краткая история православия в Крыму.В рамках этой темыраскрываеться историческая ценность полуострова,рассказываеться о главном событии,произошедшем в Крыму в 988 году,– крещении великого князя Владимирав Херсонесе,определяеться влияние коммунистической идеологии на религию и её возрождение. Книга предназначена для верующих,православных людей и интересующихся историей православия в Крыму.
Александр Власенко
Православие в Крыму
Предисловие
История Крыма многогранная, сложная, насыщенная событиями всегда вызывала и вызывает интерес, как специалистов, так и простых любителей истории. Ведь следы своей деятельности в Крыму оставили многие народы, как ныне существующие, так уже исчезнувшие. В античную эпоху это были киммерийцы, тавры, скифы, греки, сарматы аланы, готы. Средневековье было «представлено» теми же греками, аланами и готами, а также гуннами, хазарами, печенегами, половцами, русскими, армянами, евреями, венецианцами и генуэзцами (ныне составляющих один народ – итальянцев), татарами, турками. Крым является родиной крымских татар и крымчаков, да, можно сказать, и караимов. Местные крымские племена завязывали торговые отношения с древними греками, затем с Римской империей, в средние века с Византией, итальянскими торговыми республиками, странами Востока. Не обошла Крым и эпоха Великого переселения народов. Молодое Киевское государство в X веке через Крым осуществляло политические и культурные связи с Константинополем.
Вообще то, название Крым распространилось на весь полуостров только с XV века, а с античных времен его называли Таврикой. Затем уже стали называть его и Тавридой, и Таврией. А каких только эпитетов не удостаивался полуостров: и «благословенная», и «солнечная» (Таврида, Таврия), «благодатный» Крым. «Прекрасны вы, брега Тавриды…» писал А. С. Пушкин.
При описании Крыма особо отмечалась его историческая ценность. Так, по словам А. С. Грибоедов: «Крым – удивительная сокровищница, естественный музей, хранящий тайны тысячелетий». Поэт и художник Максимилиан Волошин, большую часть своей жизни проживший в Крыму, писал: «Каких последов в этой почве нет для археолога и нумизмата – от римских блях и эллинских монет до пуговицы русского солдата».
В советское время, когда говорили или писали о Крыме, делали акцент на его климатических и природных достоинствах и, вроде бы, на его истории. Но вот о главном событии, произошедшем в Крыму в 988 году – крещении Великого князя Владимира в Херсонесе, писалось и упоминалось как-то вскользь, походя. Это не удивительно, а вполне естественно для господствующей тогда марксистской идеологии.
Всем известно высказывание К. Маркса: «Религия – опиум для народа». Отметим, большевики с этим «опиумом», после революции «славно» поборолись – за всю историю таких гонений на христианство (если точнее, то на православие), как при победившей советской власти, не было. Большевики, однако, не думали о словах Иисуса Христа: «…и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее»[1 - Эти слова были сказаны Иисусом Христом апостолу Петру, и смысл их извращается римо-католиками. Правильно понять их нам поможет архиепископ Аверкий (Таушев): «Можно ли понимать эти слова Господа так, как будто Он обещает основать Свою Церковь на личности Петра, как это делают римо-католики в целях оправдать свое ложное учение о главенстве папы римского как преемника ап. Петра над всей христианской Церковью? Конечно, нет! Если бы в этих словах Господа сам Петр изображался как основание Церкви, тогда было бы сказано так: „Ты – Петр, и на тебе Я создам Церковь Мою” или хотя бы так: „Ты – Петр, и на сем Петре Я создам Церковь Мою”, но сказано совсем иначе что особенно ясно видно в греческом тексте Евангелия, к которому всегда необходимо обращаться в неясных случаях: слово „петрос ” не повторено, хотя и это слово означает „камень”, а употреблено другое слово – „петра”, что значит „скала”. Отсюда ясно, что в этих словах Господа, обращенных к Петру, Он обещает основать Свою Церковь не на Петре, но на исповедании веры, которое принес Петр, т. е. на такой великой истине, что „Христос есть сын Бога Живого”. Так понимали это место св. Иоанн Златоуст и другие великие отцы Церкви, разумея под „камнем” исповедание веры во Иисуса Христа как Мессии, Сына Божия, или даже просто Самого Иисуса Христа, Который в Священном Писании нередко называется камнем, как, например, в Ис. 28:16; Деян. 4:11; Рим.9:33; 1 Кор. 10:4». Небольшое разъяснение. Слова, сказанные Иисусом Христом апостолу Петру, записаны в 16-й главе Евангелия от Матфея (стих 18-й). А об исповедании веры, которое высказал Петр, сказано в 16-м стихе указанной главы Евангелия: «Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живого».] (Мф. 16,18). Церковь выжила, а советская власть – нет.
После того, как коммунистическая идеология потеряла свое влияние на наш народ, поскольку практически исчезла из школьных программ и общественной жизни, православие получило право на открытое и законное существование. Стали открываться церкви, монастыри, возобновилось издание православной литературы. Появились книги об истории православия, православных святых, храмов и монастырей. Не остался в стороне и Крым. Писались и издавались книги о православии в Крыму в разные периоды, о крымских монастырях и храмах, о крымских святых. А вот «краткого курса» истории православия в Крыму как-то не было замечено. Вот и появилась идея рассказать историю православия в Крыму от истоков до советского периода. Почему до советского периода? Да потому, что о православии в советском периоде написано немало, в том числе и крымскими авторами. Достаточно вспомнить исследование в двух книгах о новомучениках крымских – «Наследники Царства», сделанное протоиереем Николаем Доненко (ныне епископ Ялтинский, викарий Симферопольской и Крымской епархии, Нестор). Настоящая книга является воплощением идеи рассказать краткую историю православия в Крыму. Как получилось, хорошо или плохо – судить читателю.
Автор
От истоков до средних веков
Выгодное расположение и прекрасные климатические условия привлекали в Крым, благословенную Тавриду, многие народы. Греки, бывшие в те времена одним из самых образованных народов мира, оценили достоинства Крыма и основали здесь многочисленные колонии. К моменту начала проповедания Евангелия по миру территория от Херсонеса до Боспора (древней Пантикапеи, нынешней Керчи) была заселена греками.
Греки пережили период языческого верования, и определенная часть их была готова к принятию веры в Единого Бога. В «Деяниях святых Апостолов», апостол и евангелист Лука рассказывается, что апостол Павел, когда его привели в ареопаг[2 - Ареопа?г (греч. ареос пагос букв. «холм Ареса», бога войны в древнегреческой мифологии) – от этого топонима получил название орган власти в Древней Греции, совет старейшин.], сказал афинянам: «по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны», поскольку нашел жертвенник, на котором было написано «неведомому Богу» (Деян. 17, 22–23). Эти слова можно отнести и к Таврическим грекам, которые не уступали в образованности афинянам, да и вообще ни одному из тогдашних народов.
Первые «семена» христианства в Крыму были «посеяны» апостолом Андреем Первозванным, одним из 12 основных учеников Христа. Первозванным он был назван потому, что первым последовал за Спасителем. В Евангелии от Иоанна рассказывается о том, как Иоанн Креститель указал двум своим ученикам на Сына Божия, и «один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра» (Ин.1,40).
Добавим, что вторым учеником был сам апостол и евангелист Иоанн, никогда не называющий себя при повествовании о тех событиях, в которых участвовал. Особо отметим, что апостол Андрей был не только Первозванным учеником Христа, но и первым из апостолов, проповедующих Его. Ведь именно апостол Андрей обратил и привел к Христу своего брата, будущего первоверховного апостола Петра.
После сошествия Святого Духа на апостолов в день Пятидесятницы (Троицы), как пишет в своей «Церковной истории» Евсевий Кесарийский (Памфил), «ученики Спасителя рассеялись по всей земле». Апостолу Андрею выпала по жребию для проповеди Евангелия – Скифия.
По словам византийского монаха Епифания (первая половина – середина IX века), автора «Жития Андрея Первозванного», апостол Андрей Первозванный благовествовал совместно с апостолом Симоном[3 - Си?мон Кананит (Зилот) – один из 12 апостолов Иисуса Христа; прозвища Кананит (арамейское) и Зилот (греческое) означают одно и то же – «ревнитель», т. е. благочестивый человек, ревностно следующий иудейскому закону.] в Алании[4 - Ала?ния – территория на Северном Кавказе, место проживания аланов, племенного союза сарматского народа, которые считаются предками осетинов.] и Авасгии[5 - Ава??сгия (Абазгия) – регион на территории современной Абхазии.], где сотворил многие знамения и многих обратил к Христу. Затем апостол Андрей, оставив апостола Симона в Авасгии, вместе со своими учениками ушел в Зикхию[6 - Зи?кхия (Зихия) – территория от г. Новороссийска до г. Гагры (Абхазия).]. Оставив там своих учеников и, пройдя Верхние Сугдеи[7 - Сугде?и – регион на территории современного Краснодарского края.], апостол Андрей прибыл в Боспор (Керчь). Таким образом, первым городом, который посетил в Крыму Андрей Первозванный, был Боспор. Епифаний пишет, что жители Боспора, «увидев чудеса, которые творил Андрей, скоро оказали послушание». Из Боспора апостол Андрей Первозванный прибыл в Февдесию (Феодосию). Несмотря на многолюдство города, здесь уверовали немногие.
Из Февдесии апостол пришел в Херсонес или, как называли его греки, Херсон. В Херсонесе народ также изумлялся силою слова и чудотворной силой апостола. Новообращенных и в Херсонесе было не так много, в сравнении с населением города. «Херсаки же народ коварный, и до нынешнего дня туги на веру, лгуны и поддаются влечению всякого ветра». Эти слова монаха Епифания, написанные в IX веке, наверное, могли относиться и к жителям Херсона времен апостола Андрея.
Узнав, как говорится в «Повести временных лет», что недалеко от Корсуни[8 - Ко?рсунь – древнерусское название Херсонеса.] находится устье Днепра, апостол Андрей отправился туда, а оттуда поплыл вверх по Днепру. Там он возвестил своим ученикам о будущем основании Киева, установил у места основания крест, и дошел в славянских землях до Новгорода. Затем «направился к Варягам, и пришел в Рим, и поведал о том, как учил и что видел».
Из всех учеников Иисуса Христа именно апостол Андрей Первозванный традиционно привлекал (и привлекает) особое внимание российских историков. Это относится, в равной степени, как к церковной, так и к светской историографии. Начиная с XIX века постановка проблем, связанных с летописным сказанием об апостоле Андрее, постоянно менялась. Но главный вопрос формулировался: был ли апостол Андрей на Руси? То есть, историков интересовал вопрос об историчности рассказа, сохранившегося в русской летописи.
Отдельные историки Русской Церкви выказывали скептическое отношение к сказанию о путешествии апостола Андрея на Русь. Особенно «отличился» академик Е. Е. Голубинский в своей «Истории Русской церкви». Сначала он пишет, что «в вопросе о нашей повести нельзя решить, есть ли она произведение творчества общенародного или частного, принадлежащего в последнем случае какому-нибудь досужему грамотнику. Вероятнее и желательнее думать, конечно, первое, но нисколько не невозможно и второе». Но уничижительный вывод Голубинский сделал для обоих «вариантов»:
«Если повесть принадлежит народному творчеству вообще, то она должна свидетельствовать о тщеславии предков наших, как целого народа, который не хотел оставаться в последних и, пришед ко Христу около одиннадцатого часа[9 - Здесь, Голубинский использует в качестве примера притчу о работниках в винограднике, получивших равную плату, из Евангелия от Матфея (Мф. 20, 1–16). Приведем краткое содержание притчи. Царствие Божие в притче представлено в образе домохозяина, нанимающего работников в свой виноградник. Сговорившись с первыми, нанятыми им поутру «по динарию на день», он при расплате дал по динарию не только им, но и другим нанятым, которые пришли позже: с 3, 6, 9 и даже с 11 часа. Пришедшие первыми стали роптать на такую расплату, считая ее несправедливой. На это хозяин, «в ответ сказал одному из них: друг! Я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? Возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? Или глаз твой завистлив оттого, что я добр?» Для разъяснения этой притчи воспользуемся толкованием архиепископа Аверкия (Таушева): «Смысл этой притчи тот, что Господь Сам распоряжается наградами за служение Ему; люди не могут входить с Ним в какие-либо договоры или ставить условия. Вознаграждает Господь людей единственно по Своей благости. Надо знать также, что о возмездии по долгу не может быть и речи. Господь вознаграждает не по долгу, а по благодати, следовательно с полной свободой, по Собственному Своему усмотрению. Поэтому кто меньше подвизался, может получить не меньше подвизавшегося. В этом заключается надежда грешников, которые одним покаянным вдохом, исходящим из глубины души, могут привлечь милосердие Божие и благодать, очищающую их грех».], тем не менее желал перевести себя в первые; если же повесть принадлежит одному лицу, то и свидетельствует о тщеславии ее неизвестного автора…»
В конце приведенного предложения, Голубинский пытается смягчить нелестное мнение о наших предках, предположив возможное тщеславие «неизвестного автора». Но ведь и тщеславие «неизвестного автора» косвенно свидетельствует о тщеславии его народа – неизвестный автор, под которым подразумевается также наш предок, будет ассоциироваться с его народом, т. е. с нашим народом.
Основатель российской византистики, В. Г. Васильевский обратил внимание на то, что для средневековых церковных писателей общим было убеждение в относительной достоверности апокрифических памятников о путешествии апостола Андрея. Васильевский предполагал, что церковные писатели, сообщавшие нам краткие сведения об апостолах (в первую очередь, Оргиен и Евсевий Кесарийский), заимствовали эти сведения из более древних апокрифов.
На вопрос об историчности предания о хождении на Русь апостола Андрея, попытался дать оригинальный ответ в статье «Был ли апостол Андрей на Руси?» историк русской церкви А. В. Карташёв[10 - Карташёв, Антон Владимирович (1875–1960) – российский государственный деятель, последний обер-прокурор Святейшего Правительствующего Синода; министр исповеданий Временного правительства, богослов, историк Русской Церкви, церковный и общественный деятель, как последний обер-прокурор подготовил самоликвидацию института обер-прокуратуры и передачу полноты церковной власти Поместному собору Русской Православной Церкви 1917–1918 гг. В эмиграции был одним из основателей и профессором Свято-Сергиевского православного университета в Париже (1925–1960). Статья «Был ли апостол Андрей на Руси?» была опубликована в журнале «Христианское чтение» № 7 за 1907 г., а затем включена в книгу «Очерки по истории Русской Церкви».; является также автором книг «Вселенский Соборы», «Ветхозаветная Библейская критика» и др.]. Приводя, вкратце, литературную историю сказания об апостоле Андрее, мы, по мнению Карташёва, «без насилия ученой совести можем допускать, что первозванный апостол, если и не был в странах на север от Черного моря, то мог быть в Грузии и Абхазии, а может быть и в Крыму, освятить своими стопами, следовательно, часть территории позднейшей Державы Российской и потому географически стал ближайшим к нам самовидцем Христа, более, чем кто-либо другой из лика двенадцати – нашим патроном и апостолом земли русской. Но если бы даже ап. Андрей и не дошел физически в своих апостольских трудах до границ нашей земли, то это не меняет сути дела».
Это связано с тем, разъясняет Карташёв, что апостолы основные дела своего служения решали жребием. Поэтому «жребий, выпавший каждому апостолу, и составил его, так сказать, географический удел на карте распространения христианства… От Иерусалима как бы мысленно проведены радиусы, и заключенные между ними секторы круга составили уделы апостольства, превышающие по своим вселенским размерам силы и срок жизни человека. Апостолы, уходя на проповедь в предназначенном каждому направлении, могли окончить свои дни естественной или мученической смертью даже сравнительно скоро по выходе из Палестины и сравнительно недалеко от нее, все равно они были посланы Духом Святым именно в данном направлении, в данные страны, они принципиально и духовно (а в лице своих продолжателей и преемников и конкретно), становились апостолами именно этих стран и обитающих в них народов, их небесными покровителями в истории навсегда».
Следовательно, независимо от того, куда дошел с проповедью святой апостол Андрей Первозванный, он остается небесным покровителем выпавшего ему удела, в который входит и Русская земля. А при таком подходе, вполне очевидно, проблема историчности летописного сказания о хождении апостола Андрея на Русь, фактически снимается. Закончим об апостоле Андрее словами Карташёва: «Не ошиблись наши предки, развив легенду о благословении первозванным апостолом русского христианства, но ошибаемся мы, их потомки, что не чтим особо торжественно и сознательно для церковной памяти ап. Андрея, положенной 30 ноября стар. стиля».
Огромную роль в распространении христианства в Крыму сыграл сосланный сюда святой Климент. Климент был третьим епископом Рима (после Лина и Анаклета). Он был крещен и рукоположен в епископы апостолом Петром и был сотрудником апостола Павла. Апостол Павел выделял святого Климента среди своих учеников и помощников, в чем можно убедиться из послания апостола к Филиппийцам: «Ей, прошу и тебя, искренний сотрудник, помогай им, подвизавшимся со мною и с Климентом и прочими сотрудниками моими, которых имена – в книге жизни» (Фил. 4,3).
Будучи Римским епископом (папой), Климент горячо проповедовал Христа, много сделал для укрепления христианской церкви и привлечения новых членов. Встревоженный успехами нового епископа, префект[11 - Префе?кт – должностное лицо, которое назначалось для управления Римом в отсутствие императора. Довольно часто Мамертина называют эпархом, но эта должность была введена в Византийской империи.] Рима Мамертин пытался уговорить епископа Климента на служение языческим богам, но безуспешно. Тогда об этом Мамертин сообщил императору Траяну, на что тот отправил письмо, в котором поставил условие – или пусть Климент молится языческим богам, или его отправят «на заточение в Понте на место пусто близ Херсонеса». Этим местом стали каменоломни в районе нынешнего Инкермана[12 - Инкерма?н – город в составе Балаклавского района города федерального значения Севастополя, с древности там существовали каменоломни по добыче т. н. «инкерманского камня» (см. примечание 120). Также объясним, почему общение Траяна с префектом Рима происходило в письмах. В 97 году император Нерва сделал своим соправителем и наследником (называемым цезарем) популярного военачальника Траяна. На новый 98 год Траян был избран консулом, вместе с фактическим правителем Нервой. А через 27 дней Нерва умер. Находящийся в это время в Германии Траян получил звание императора. Занимаясь укреплением границ между верховьями Рейна и Дуная, Траян решил временно остаться в Германии. Затем он инспектировал положение дел на дунайской границе. В Рим Траян вернулся в сентябре 99 года. Поэтом «связь» с Римом у него была через письма.]. Святой Климент предпочел отправиться в заточение, чем изменить Христу.
Прибыв в Крым в 98 году[13 - В ряде дореволюционных и современных источников прибытие святого Климента в Инкерман датируют 94 годом по Р. Х. (есть варианты 93 или 96 год). Но все согласны, что священномученик был сослан императором Траяном. А Траян стал императором только в 98 году, т. е. епископ Климент не мог прибыть в Инкерман ранее 98 года.], в сопровождении большого количества учеников, не захотевших бросать своего учителя, святой Климент сгруппировал вокруг себя всех заключенных последователей Христа. А заключенных христиан было более двух тысяч человек. Ведь христианская община Херсонеса, после ухода апостола Андрея из города, претерпела много гонений от своих сограждан и правителей города.
Многих христиан направляли на работы в каменоломни Инкермана. То, что это были граждане Херсонеса, косвенно подтверждается тем, что подвергать заключению и работам в каменоломнях, кроме правителей Херсонеса, имел право только Рим. Но у Рима были возможности посылать наказуемых христиан и не так далеко. Кроме того, считается, что первым христианином, направленным именно Римом на работы в Инкерманские каменоломни, был епископ Климент.
Распространению христианства в Херсонесе способствовало не только сильное слово святого Климента, но и явленное им чудо. Узнав о недостатке у узников воды, которую они приносили за 6 поприщ (около 8 км), святой Климент встал с узниками на молитву, говоря: «Помолим Господа нашего Иисуса Христа, чтобы, исповедующим веру Его, открыл Он источник воды. Ведь пробил Ты камень в пустыне Синайской, и потекла вода в избытке, и нам так же воду обильную дай. И возвеселимся мы от дара сего»!
По окончании молитвы Климент огляделся и увидел стоящего ягненка. На месте, где стоял ягненок, святой Климента и определил источник. Подойдя к этому месту, он произнес: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа ударьте в это место»! Там и стали копать, но вода не появлялась. Тогда святой Климент взял маленькую мотыжку и ударил в то место сам. После этого оттуда забил мощный источник.
Весть о чуде быстро разнеслась по Херсонесу, его владениям и прибрежным районам. Огромное количество людей стало обращаться к Богу. Инкерман из места ссылки и заключения превратился в купель Святого Крещения. За время ссылки святого Климента было основано 75 храмов[14 - Читателей пусть не смущает такое количество храмов. Ведь церкви в Крыму тогда, в основном, обустраивали в пещерах и были небольшими. Святой Климент часто рукополагал в священники отцов семейств, поэтому семья составляла приход, а дом становился храмом. Литератор XIX века А. А. Уманец, автор книги «Исторические рассказы о Крыме», писал, что святой Климент «устроил до 75 пещерных храмов, – по числу образовавшихся общин».]. Языческие капища[15 - Ка?пище – языческий храм.] разорялись, идолы уничтожались.
Успехи святого Климента в проповедании слова Божия дошли до императора Траяна. Язычник Траян направил своего приближенного Авфидана (по другим данным – Аверидиана) с указанием отвратить народ от христианства, мучая и убивая христиан, что тот и начал делать по прибытию в Тавриду. Но увидев, что пытки, мучения и смерть не только не устрашают, а напротив возбуждают желание умереть за Христа, Авфидан решил «заняться» святым Климентом и стал его запугивать, что если тот не откажется от своих действий, то будет подвергнут пыткам и казни.
Однако, увидев твердость святого в своей вере, Авфидан решил убить Климента. А для того, чтобы христиане не могли почитать место убиения своего епископа, приказал вывезти святого Климента на лодке в море и, привязав на шею якорь, утопить на виду всех жителей Херсонеса. Произошло это, согласно «Церковной истории» Евсевия Памфила, в третий год царствования Траяна, т. е. в 101 году.
Через некоторое время, верные ученики святого Климента Корнилий и Фив, собрав всю братию, сказали: «Помолимся все, чтобы Господь открыл нам тело мученика». Когда народ молился, то море отошло от берега на три поприща (около 4 км) и люди, подобно как израильтяне через «Чермное море[16 - Чермно?е мо?ре – Красное море.]» прошли и нашли мраморную пещеру, наподобие церкви (люди назвали ее Ангельской церковью).
Там, в каменной раке лежало тело мученика и рядом с ним якорь, который был привязан к его шее при утоплении. Ученики хотели забрать тело мученика, но им явился святой Климент, который сказал: «Каждый год, в дни поминовения моего, будет так же отступать море на 7 дней, давая путь посуху приходящим во славу имени Господа».
Это подвигло все окрестные народы к вере в Бога. Обращающиеся в молитвах к святому Клименту больные выздоравливали, слепые прозревали, глухие начинали слышать. Согласно преданию, в один из дней памяти святого, когда море отступило и люди пошли на поклонение, один мальчик не вернулся на берег. Родители и все люди считали, что мальчик погиб. Но когда через год море снова открыло Ангельскую церковь, то все увидели мальчика живым и невредимым. Мальчик рассказал о том, что спас его и заботился о нем все время пребывания там седой старец, по описанию очень похожий на святого Климента.
Чудо открытия тела священномученика Климента совершалось со времени его казни до времени правления Византийского императора Никифора I (802–811 годы), т. е. свыше 700 лет. После этого море не отступало более 50 лет. Это произошло по причине угасания у людей веры в Бога. Кроме того, в этих местах селились другие народы, которые не верили в Бога и, естественно, ничего не знали о святом Клименте. Нападения варваров сделали свое дело, и места эти обезлюдели.
В 861 году, направляясь с миссией в Хазарский каганат[17 - Хаза?рский кагана?т – раннефеодальное государство хазар (7–10 века), тюркоязычного народа, появившегося в Восточной Европе после гуннского нашествия (4 век). Занимал территории Сев. Кавказа, Приазовья, большей части Крыма, степей и лесостепей до Днепра.], в Херсонесе на год остановились святые равноапостольные Константин Философ (в монашестве Кирилл) и Мефодий (по другим сведениям только один Кирилл). Они уговорили епископа Херсонесского Георгия организовать поиски мощей святого. Епископ Георгий поехал в Константинополь к императору Михаилу III и патриарху Игнатию, которые дали согласие на поиски мощей и направили в Херсонес весь клир собора святой Софии. Мощи священномученика были обретены 30 января.
По одному преданию это произошло так: «когда зашло солнце и сели в корабль, вдруг, посреди полуночного мрака, море озарилось светом: сначала явилась голова, а затем все мощи святого Климента вышли из воды. Святители, благоговейно взяв их, положили в корабль и торжественно внесли в город, поставили их в церкви». Во время литургии совершалось много чудес: «слепые прозирали, хромые и больные получали исцеления, бесноватые освобождались от демонов».
Рассказом о святом Клименте исчерпываются сведения о первоначальном христианстве в Крыму. После этого до IV века о христианстве в Крыму практически нет известий. Но из этого не следует, что в этот период христианство в Тавриде угасло. К этому периоду относят, основываясь на ряде архитектурных особенностей его строений, и появление Георгиевского монастыря, на месте которого впоследствии, после присоединении Крыма к России, был основан монастырь святого Владимира. Археологические исследования ХХ века, особенно последних его десятилетий, свидетельствуют, что во II-III веках христианство было распространено и в Восточном Крыму.
Кроме того, жизнь и деятельность ряда святых I–IV веков народные предания связывают с Крымом. Так, в вышеупомянутом периоде, согласно преданию, в Тавриде провели последние годы своей жизни святые бессребреники братья Косма и Дамиан. Православная церковь чествует три пары святых бессребреников – Асийских (Римской провинции, занимавшую большую часть Малой Азии), Аравийских и Римских. По преданию считается, что в Тавриде жили римские святые Косма и Дамиан, память которых отмечается 1/14 июля, хотя документальных подтверждений этому нет.
Эти братья, жившие во второй половине III века по Р. Х., были медиками. За лечение больных они никогда не брали денег, постоянно проповедовали Христа и за это они получили дар чудотворения, поэтому часто исцеляли больных только одной молитвой. За проповедь Христа братья были высланы из Рима в Тавриду, где они поселились у северо-западной подошвы «Палат-горы» (Чатыр-Дага[18 - Чаты?р-Даг (крымскотат. «Шатёр – гора») – двуглавая гора с платообразным массивом в Главной гряде Крымских гор. Имела более раннее греческое название «Трапезунт» (столовая гора) На одной из его глав, называемой Эклези-бурун («Церковный мыс») была греческая церковь.]) у источника, названного впоследствии их именем.
От источника братья ходили в города и села и чудотворными деяниями убеждали неверующих в могущественной силе Бога, которого они чтили. Братьев убил завидовавший их дару учитель – врач. У крымских татар было поверье, что братья были убиты в Крыму и похоронены немного выше источника, у двух деревьев, похожих как близнецы. Из того источника, называемого татарами Савлух—Су («здоровая вода»), получали исцеления множество людей даже через века после смерти святых.
Также, согласно преданиям, в Крыму, в урочище Топлу, встретила свою смерть преподобномученица Параскева Римская. На месте ее гибели, как считали местные жители, забил источник. К этому месту ежегодно 26 июля (старого стиля) стекались люди (не только православные), служился молебен с водосвятием, люди набирали целительную воду и уносили с собой.
Хотя никаких достоверных данных о пребывании святой Параскевы в этом месте нет, но то, что святая преподобномученица Параскева не оставляет своей милостью эти места подтвердилось и обретением в источнике иконы с изображением святой. В последствии, на этом месте был основан женский монастырь, в советские времена разрушенный и в настоящее время возрожденный.
Предания связывают с Крымом и ряд других имен святых. Мученики Инна, Пинна и Римма, жившие в Малой Скифии[19 - Ма?лая Ски?фия – так со времен Страбона, античного историка и географа Римской Греции (автора не сохранившейся «Истории» и сохранившейся почти полностью «Географии» в 17 книгах), называли черноморское побережье от Истра (Дуная), в более позднее время известное как Добруджа (территория современных Румынии и Болгарии).], и относившиеся к земледельческому племени южных славян, которое проживало на правом берегу Дуная и по западному берегу Черного моря, были христианами, проповедующими Евангелие. Своей проповедью Инна, Пинна и Римма обратили в христианство многих язычников. Языческий князь заставлял их отказаться от веры и поклониться идолам, святые были непоколебимы. Тогда князь приказал вбить в лед деревянные сваи и привязать к ним мучеников. Под тяжестью лед прогнулся, и ледяная вода стала подниматься, покрывая мучеников. Измученные холодом и ледяной водой святые предали Богу душу.
Местом их мучений считают устье Дуная. Тела мучеников с почестями были погребены христианами, а затем епископ Годда перенес их останки в церковь. Через семь лет мученики явились этому епископу в видении с просьбой перенести их мощи в местечко Аликс (современная Алушта).
Этот факт и породил легенду, что мученики Инна, Пинна и Римма жили в Крыму где-то между современными Алуштой и Балаклавой. В Алуште была церковь в честь святых мучеников Инны, Пинны и Риммы, ныне не сохранившаяся. В настоящее время возле храма Всех Крымских Святых и Феодора Стратилата в Алуште построена часовня во имя трех мучеников. Церковь вспоминает перенесение мощей этих мучеников в Алушту на богослужениях 20 июня /3 июля.
Существует предположение, что святой великомученик Никита, готский (готфский)[20 - Греческое название страны читается Готфия, а в русском языке принято писать и читать Готия и народ именовать – готы, поэтому допускается два варианта написания и прочтения.] воин, был родом из Крыма. За веру Христову святой Никита был предан тяжким мучениям и победивший «демонскую крепость» перенесенными страданиями, после истязаний брошенный в огонь.
Это происходило в 372 году на берегу Дуная. Тело мученика, неповрежденное огнем, было брошено без погребения. Но один из друзей великомученика Никиты перенес его тело в Киликийскую страну[21 - Килики?я – в древности область в Малой Азии, сейчас на юге современной Турции.], где оно прославилось многими чудесами. Затем тело великомученика было перенесено в Константинополь, поэтому великомученик именуется и Готфским, и Константинопольским.
Дореволюционный исследователь крымских христианских древностей, археолог и художник Дмитрий Михайлович Струков считал, что мученик Никита мог жить в Крыму, поскольку был учеником епископа готского Феофила. Тем более, рассуждает исследователь, готы переселились за Дунай в 374 году, т. е. после смерти святого Никиты, и приняли «христианство Ариевой ереси».
Далее Струков пишет, что «г. Вельтман в своем исследовании о месте ссылки Овидия за Дунай, довольно ясно доказал, что Дунаем называется река Дон, а также и смежное побережье Черного моря». Таким образом, по мнению Струкова, предполагаемое место жительства святого – нынешний поселок Никита, близ Ялты. Но эти предположения, к сожалению, ничем не подтверждены.
В IV веке христианство еще более распространилось в Крыму, чему способствовали подвиги проповеди в Херсонесе семи священномучеников епископов Василия, Ефрема, Евгения, Елпидия, Агафодора, Еферия и Капитона. В 300 году, «в 16-й год царства Диоклетиана, когда безбожный император начинал страшные гонения на христиан», в Херсонес прибыли епископы Василий и Ефрем, рукоположенные Иерусалимским епископом Ермоном, и, в числе других близких и верных Ермону с ними рукоположенных, направленные апостольски возвещать слово Божие и проповедовать Христа.
Иерусалимский епископ, несмотря на почетное место Иерусалима в христианском мире, в то время занимал незначительное иерархическое место. Но направление епископов на проповедь было выполнением завета апостола Андрея Первозванного, поручившего Иерусалимским первосвященникам заботиться о тех местах, где он лично проповедовал. Некоторое время оба епископа проповедовали вместе, просвещая херсонеситов. Затем епископ Ефрем пошел на проповедь к скифам, где неверные, видя, что проповеди святого имеют успех, отсекли ему мечом голову.
Епископ Василий, обличавший заблуждения херсонеситов, возбудил к себе ненависть правителей и знатных людей. По их указанию епископ Василий был схвачен, безжалостно избит и изгнан из города. Святой удалился в пещеру на горе Парфенон или Девичьей, названую так, потому что там было капище богини Артемиды, но к тому времени уже заброшенное. Сидя в пещере, святой Василий радовался, что сподобился ради Христа получить раны и испытать изгнание. Также он думал о продолжении благовестия и молился к Богу об обращении язычников к истинной вере.
Вскоре случилось так, что у одного правителей Херсонеса (в Житии святых епископов Херсонских написано «некоего князя херсонского») умер единственный сын. Ночью, безутешным родителям, уснувшим у гроба[22 - Гроб – в древнеславянском языке это слово обозначало погребальную пещеру. Праславянский глагол «гребти» первоначально выражал значение «рыть, копать, скрести». Сюда же относится и слово «погребение» – буквально «закапывание» (покойника). Существительное «гроб» образованное чередованием е и о,(как плету – плот) вначале означало – «то, что нагребли или выгребли», «могила», а далее – «ящик, в который кладут умершего».], во сне явился сын и сказал, что языческие боги не смогут воскресить его, поскольку они бездушные идолы. И если родители хотят видеть его живым, то пусть найдут «странствующего человека, которого избили и выгнали», чтобы он помолился своему Богу, подразумевая епископа Василия. При этом родители должны и сами уверовать в этого Бога, «ведь тот есть истинный Бог, кто имеет власть над живыми и мертвыми и способен воскресить меня из мертвых молитвами того мужа, вами оскорбленного».
Проснувшись, родители, пересказавшие друг другу совпавшие сновидения, с надеждой отправились в город. На следующий день епископа Василия нашли, и родители мальчика пришли к нему умоляя воскресить сына. Святой Василий отказывался, говоря, что он грешный человек, однако если они уверуют в проповедуемого им Бога, то получат просимое, ведь Сам Спаситель говорил: «не бойся, только веруй», «по вере вашей да будет вам» и «все возможно верующему», а Всемогущий Бог способен и мертвых поднимать из гроба.
Родители согласились сделать все, что скажет святой, если их сын оживет. Тогда святой Василий пошел с родителями к месту захоронения. После того как отвалили камень от входа, святой вошел в склеп и стал усердно молиться. Затем освятил принесенную воду и возлил с молитвою, по подобию крещения, на мертвого мальчика, и тот ожил.
Святого Василия с торжеством вновь приняли в Херсонесе. Родители воскресшего мальчика и их домочадцы приняли крещение. Приняли крещение и все видевшие чудо. В короткое время очень многие жители обратились в христианство. Однако иудеи, жившие тогда в Херсонесе, подбили греков восстать на христиан и, особенно на святого Василия, говоря, что если убить предводителя, то христианство исчезнет. Иудеи хорошо знали слова Божии: «Поражу пастыря, и рассеются овцы», но забыли слова Спасителя: «…создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее».
Возбужденные иудеями, язычники вытащили святого из пещеры, где он продолжал жить, и, связав ноги, поволокли по городским улицам на рыночную площадь, по дороге избивая его кольями и камнями и пиная ногами. На рыночной площади, возле установленного христианами на столпе креста, святой Василий предал душу свою Богу. Это случилось 7 марта, в тот же день, святой Ефрем был посечен мечом в Скифии.
Нет ничего удивительного в том, что святого Василия, сотворившего чудо, и перед которым преклонялись многие жители Херсонеса, убили. Ведь у христиан есть величайший пример изменчивости народного почитания – распятие Господа нашего Иисуса Христа. Во время входа Господня в Иерусалим толпа в восторге кричала: «Осанна Сыну Давидову, благословен Грядущий во имя Господне! Осанна в вышних», на дорогу постилали одежду и пальмовые ветви. Но уже через пять дней толпа вопила: «распни, распни Его». Если так поступили с Сыном Божиим, то почему не могут так поступить с Его верным последователем?
Тело святого Василия выволокли за город и бросили на «расхищение псам и птицам». Но, несмотря на то, что тело долгое время лежало непогребенным, оно, хранимое Богом, оставалось невредимым. По преданию, ночью тело стерегли от собак волки, а днем орел, парящий над телом, не допускал птиц, «пока христиане не взяли его тайно ночью и не погребли с честью».
Один из учеников святого Василия после его убийства приплывший в «страны Геллеспонтские[23 - Геллеспо?нт – древнегреческое название Дарданелльского пролива. «Страны Геллеспонтские» – страны, омываемые проливом Дарданеллы.]», встретил там трех благовествующих епископов Евгения, Елпидия и Агафодора, которые были рукоположены епископом Ермоном вместе с епископами Василием и Ефремом. Узнав о смерти святого Василия, все три епископа решили продолжить его дело и отправились в Херсонес.
Проповеди трех епископов также приносили достойные плоды. Но, вновь подстрекаемые иудеями, греки поступили с ними также как и со святым Василием. Епископов схватили, связали, волокли по улицам, избивая пока мученики не предали души Богу. Их тела так же, как и тело святого Василия, вытащили за город и бросили непогребенными, но христиане тайно взяли тела и погребли. Епископы Евгений, Елпидий и Агафодор пострадали ровно через год после убийства епископа Василия в тот же день – седьмого марта.
Через несколько лет, во время правления императора Константина Великого, начавшего обращаться к христианству, Иерусалимский епископ направил в Херсонес епископа Еферия. Прибыв в Херсонес, святой Еферий увидел, что проповедь Евангелия там сильно затруднена из-за злобной ненависти язычников к христианам. Тогда святой Еферий поехал к императору Константину с жалобой на притеснения херсонесскими язычниками христиан. Император Константин дал повеление обитать христианам в Херсонесе свободно и без притеснений, разрешил свободно строить им храмы, а все препятствующие христианам подлежат изгнанию из города.
Прибыв с таким повелением, святой Еферий сильно обрадовал христиан. Это позволило им соорудить в городе христианскую церковь. Хорошо обустроив храм, святой Еферий отправился к императору Константину, чтобы отблагодарить за благодеяния. Возвращаясь в Херсонес, святой Еферий заболел и на одном из островов, куда пристал корабль, скончался в день, что и прежние епископы – седьмого марта. Несмотря на то, что в Житиях семи святых епископов не говорится о мучениях Еферия, очевидно он все же подвергался мукам от язычников (недаром он поехал к императору Константину с жалобой на притеснения язычников), иначе бы Церковь не прославила его как мученика.
Христиане Херсонеса, узнав о смерти святого Еферия, сильно скорбели, а затем попросили прислать им другого епископа. Император Константин прислал в Херсонес епископа Капитона, а вместе с ним и отряд из 500 воинов во главе с начальником Феоной, для того чтобы защитить и епископа, и веру Христову. На другой день по прибытии, на городской площади, святой Капитон начал проповедовать истинного Бога. Однако коварные язычники решили избавиться от нового епископа. Поэтому они сказали ему, чтобы он, если хочет убедить их в истинности своих слов, то пусть войдет в одну из двух печей, разожженных для выделки извести, предназначенной для строительства храма языческим богам. Если огонь не сожжет святого Капитона, то они уверуют в проповедуемого им Бога и примут крещение.
Святой Капитон согласился повторить подвиг юношей Анании, Азарии и Мисаила, о котором говорится в книге пророка Даниила. Но, зная, что доверять неверным опасно, святой Капитон предложил им отдать своих детей воинам, которые должны будут бросить детей в печь, если неверные не уверуют после его выхода из печи. Уверенные в невыполнимости «задания», неверные отдали своих детей воинам.
Подойдя к печи, святой Капитон молил Бога явить Свою силу, чтобы уверовал неверный народ. После молитвы святой вошел в печь и стоял там, молясь и воздев руки к небу, целый час. Как пишется в Житии, святой «ни малейшего вреда не испытал от великого того пламени огненного». Выйдя невредимым к народу, святой Капитон вынес из печи в полиставрии горящие угли, и угли не прожигали его. «И все были великим удивлением и страхом одержимы, на преславное то чудо глядючи», и все, как один, уверовали в Бога.
Над городским обрывом, там, где поклонялись бесовским идолам, по приказу святого Капитона построили крещальню, для чего использовали известь из той печи, где святой явил чудо. В этой крещальне святой Капитон крестил народ херсонесский. Затем в Херсонесе был построен храм святого Петра, а святой Капитон остался жить в городе вместе с Феоной и его воинами. О чуде, явленном святым Капитоном, было сообщено императору Константину Великому, а также святым отцам, участникам I Вселенского Собора.
Через несколько лет, когда святой Капитон плыл в Константинополь, буря отнесла его корабль к устью Днепра. Жившие там безбожники вытащили людей, разграбили корабль, а святого Капитона утопили. В Житии святых епископов Херсонских пишется:
«Так скончался он мученически в день 22-й месяца декабря. Однако память его причислена к прежним херсонским святителям, в седьмой день марта пострадавшим, поскольку и душа его соединилась с ними на небе. И все семь архиереев Божиих, епископов херсонских, как семь ангелов начальнейших, вместе предстоят святой Троице: Отцу и Сыну и Святому Духу, единому Богу, славя Его со всеми святыми во веки. Аминь».
Православие в средние века до прихода турков
Сведения о христианстве до конца XIII века носят периодический или, если вернее, эпизодический характер, несмотря на то, что с IV века в Крыму известны две епархии – Херсонесская (или Херсонская) и Боспорская. Известно, что под деяниями I Вселенского Собора в Никее[24 - Нике?я – греческий город в Малой Азии, сейчас на его месте турецкий город Изник.] (325 год) стоит и подпись епископа Боспора (по одним спискам Кадма, по другим Марка, Домна). Ряд ученых считает, что в заседаниях Собора участвовал и епископ херсонесский. Ни у кого не вызывает сомнение участие в заседаниях II Вселенского Собора в Константинополе (381 год) вышеупомянутого епископа Еферия.
