– Ну, Григорий, и тебя ломало? Не дремлют Враги. Ты знаешь это. Пропали Чёрные Жители.
«Всё плохо…
Всё плохо…
Всё плохо…» – жуж-ж-ж-ж-ит в ушах голос Главного.
«Не взяли…» – шагает, семеня, Ванька Тёмкин.
– Дзынь! Дзынь! – бьётся в стёкла, как экзотическая птичка, отстрельщица Врагов, боевая подруга его Маша Бодрова.
В с ё п л о х о ……
В с ё п л о х о…
х о- о-оо-о-о – оо-ооооо…
Мы тупеем на этой войне. (Где-то это уже было). Нет – войне, нет – бодрости, нет – времени.
«Елдызь…» – упал-таки в в весеннюю грязь Хранитель Большого Боевого Барабана Осип Мухин! Лицо его мирно.
Не взяли.
Пропали Чёрные Жители.
Глава 4
Желтое солнце, гадливые проростки Новой Травы. Скоро будем дома. Без места, без времени, с покоем. Сладким сном спит Неизвестный Наш.
Всё было, есть, будет и ничего не будет. Улыбка блаженна. Слипаются глаза… Страсти… Женщины… Любовь.. мужчины… юность… лёгкое дыхание… волнующие прикосновения… храп…
…И снится мне дивный сон. Будто ты только проснулась, и тело сохраняет ещё тепло ночи. Боги! Почему вы не отняли у меня память?
Твой голос ещё не окреп со сна, но я уже виновен. «Прости меня» – я знаю, ты ненавидишь эти слова, но в моём сне ты не умеешь злиться.
Боги! Почему вы не отняли у меня зрение? Почему в этих серых глазах я вижу отблески костра, зажжённого Великим Бесом? Я видел, куда иду. Я прекрасно знал это. Боги! Боги! Почему вы не отняли у меня разум?
Миллионы звёздочек зажглись на твоей нежной коже. Какое чудное озорство… удовольствие… и боль. Она была всегда, в тебе, во мне. Даже тогда, когда счастье можно было потрогать руками. И я люблю сейчас эту боль. Её не будет, когда я проснусь.
Только поэтому я ненавижу, но почему-то понимаю твой страх.
Боги! Хорошо, что вы не взяли у меня сердце. Именно там есть место для каждой капельки твоих слёз, для каждой секунды твоего смеха.
Боги! Почему вы не отняли у меня любовь? Почему меня вы называете счастливым человеком? Почему вы всегда и во всём правы? Почему я так верю вам?
Хорошо, что я так верю вам!
Пора просыпаться. Это крылья, ваши крылья, касаются меня. Я открыл глаза: «Доброе утро, солнышко!»…
…Желтое солнце. Гадливые проростки травы. Новой Травы. Скоро будем дома.
Глава 5
Осип Мухин! Возвеличенный почётной обязанностью. Прикованный, как Прометей, как Вечный Узник, к Большому Барабану. Не горячись, Осип Мухин. Жизнь – белая лошадь, по кличке Зёбра, с чёрными полосками. Шагай шире, не наступи на вымя, не дай пролиться звёздному молоку. Или испей его. И упади. И накройся Большим Барабаном, хранитель Осип Мухин
Вспомни тебя, Осип Мухин, ты и появишься. А, может, в душе ты мечтаешь о Белом Пароходе? Ты страшен в своей радости. Ты красив в своей печали. Ты аккуратен в любви. Ты – Осип Мухин.
Какая фея поцеловала тебя в светлую макушку? А, Осип Мухин?
Кто одарил тебя ангельским терпением и яростью Арогонского Тушкана?
Как ярок ты в атаке, как заметен в каждой песне! И будет счастлива та, которую ты будешь целовать в ушко жаркой южной ночью…
… – Елдызь!!! – упал-таки в весеннюю грязь Хранитель Большого Боевого Барабана Осип Мухин.
Глава 6
– Как будем жить дальше? – вопрошал Даниил Вячеславович, хмуро перекосив рот.
Создатель Григорий медленно злился, глумливо ковыряя сабелькой в схеме Любимой Игрушки Главного.
Угрюмо сидел и молчал Умный Шаман. Говорил он редко. Мешала борода и чувство ответственности.
Маша Бодрова нервно ходила по периметру:
Маша едет на Базар,
Маша едет на Базар – тихо пела она, но ей было всё равно.
– Базар у Врагов, – сообщил Григорий. Он знал про Врага всё.
Любимая Игрушка Главного заискрила. Создателя удовлетворённо и резко перекинуло в другой угол избы.
Ах, как взвился Главный, как, по-молодецки лихо, разлил скользкий чай по стеклу окна!
– М А Ш А… едет…
…на Базар…
Ма – ша..????
еде – т-т-т-т-т-т-т-т-ть
на
Ба
ЗА
РРР…
Умный Шаман молчал. За околицей, по-весеннему звонко, запел Ванька Тёмкин.
В прихожей царапался в дверь Хранитель Барабана Осип Мухин.
– А что-нибудь будет? – вопрошали эти короткие звуки.
– Ничего не будет, пока ничего не будет! – это Даниил Вячеславович нашёптывает.
– Будет хорошо, но не долго! – эх, правильно добавила Машенька.
Где?
Где?
Где? Где? Где?
Где?
Где?
TAM! TAM!
TAM! TAM!
TAM!!!
T A M!!!
Перед Главным стоял Перемещатель Наших Идей Флагман Амор. Короткое отсутствие длины волос говорили о нестандартном, хитром мышлении. Асимметрия лица показывала: «Да, действительно ТАМ…»
…Кони, кони! Эх, ах, ух, как вы мчите наших героев в неведомое ТАМ, где есть ЭТО.
Вон оскалил зубы в ослепительной садистской улыбке Даниил Вячеславович.
А как пришпоривает скакуна Создатель Григорий Недопетый! Он знает всё про Врага и, возможно, догадывается, что ТАМ его нет.
И Умный Шаман пожевывает бороду и улыбается, да чего там, просто хохочет чёрными, пока ещё большими зрачками.
Бьёт ветер в лицо, здоровое лицо Маши Бодровой. Куда она скачет? Зачем? Да не зачем! Чтобы ветер хлестал в здоровое лицо, ослепляя на мгновение пылью и птичьим помётом, поднятыми с земли.
Несутся кони. Горят глаза. И встали.
И стоят.
И ждут.
И обомлели.
Все обомлели.
Поле.
Солнце.
Ранняя середина весны.
И всё-таки поле.
И созрел.
И красный.
И весь Наш.
– М А К!!! – прохрипел Даниил Вячеславович. – Сабли наголо! Разводи костры!
