Аркадий Грищенко "Посмотреть в глаза Илону Маску. Рассказы и повесть"

– Так ты одна за партой осталась. Стасик Сироткин больше не вернётся.

– Это ещё почему? – удивилась Наумова. Никто из учащихся класса толком про Стасика ничего не знал. С самого начала учебного года он не появился, и кто-то сразу пустил слух, что парень сильно простудился и придёт не скоро.

Теперь удивилась новенькая:

– Ну как же? Он с родителями в Воронеж переехал.

– Тогда садись, – заметно огорчившись, Ирка демонстративно убрала часть своих тетрадей с другой половины парты. – Мне места не жалко…

– Мы подружимся, Ира, вот увидишь! – примирительно произнесла Савельева, располагаясь на новом для себя месте.

Блинников всё видел, всё понял и с удовлетворением вздохнул:

– Теперь, девочки, надеюсь, можно начинать занятия?

Как только прозвенел звонок с урока, Наумова не выдержала и, с недоверчивой миной развернувшись к Савельевой, подозрительно спросила:

– А откуда ты моё имя знаешь? Ты же в нашем классе впервые…

– Да просто иногда у меня такое странное предчувствие бывает, – улыбнулась Люда. – Сразу угадываю имя любого человека, появляется откуда-то в голове. Не обращай внимание, это не помешает нам сблизиться. У тебя дома компьютер есть?

– Спрашиваешь…

– Ну и отлично! Поможешь мне при необходимости. У меня сейчас трудная полоса в жизни, многого не хватает, – быстро говорила Савельева, будто боялась, что Наумова её прервёт, не станет слушать. – Живу без родителей, да ещё одна в незнакомом мне доме.

Ирка даже рот от удивления раскрыла: разве такое возможно? Рядом на перемену потянулись другие девочки, самая бойкая из них – Саша Евдокимова – задержалась:

– Ирусь! Ты передохнуть не желаешь? Потом с соседкой потреплешься!

– Сашка, отстань! – Ирка могла в любой момент остро ответить. – Здесь у меня оригинальные новости, не оторвёшься! Идите без меня…

– Хорошо, потом пообщаемся, – кивнула Евдокимова и заторопилась за подружками.

– А можно про тебя кому-нибудь рассказать? – спросила Наумова, посмотрев на Люду, смешно прищурив глаза.

Савельева подумала немного:

– Нет, лучше про меня ничего не говори. У нас с тобой много ещё секретов появится! Необязательно со всеми делиться.

Наумова чуть не взвизгнула от восторга. Надо же, у новой подружки в городе нет родителей, живёт непонятно где, да ещё старается никому ничего не сообщать. Только одной Ирке, вот мило! Таинственность, словно в книге Каверина «Два капитана»!

Классные комнаты опустели. Ученики покинули школу. Только в учительской на какое-то время задержались двое – учитель математики Арнольд Петрович Блинников и преподаватель русского языка и литературы Вера Васильевна Прошкина. У них состоялся разговор о новой ученице.

– Не знаю я, что за птица эта ваша Савельева, но прямо скажу: навела она на меня страху…

Прошкина удивилась:

– Разрешите вас поправить, Арнольд Петрович! Никакая Савельева не моя, она – ученица нашей школы, и волею судьбы попала в тот класс, где я – классный руководитель. В любом случае – она ещё ребёнок, пусть достаточно взрослый. Но ребёнок же? И что вы с неё требуете? Я просто вас не понимаю – страх какой-то!

– Я тоже многого не понимаю. Однако, Вера Васильевна, у меня такое впервые! Много лет веду математику, но с таким явлением столкнулся…

– Да с чем столкнулись-то, Арнольд Петрович? Бывает, что и учитель что-то подзабыл из своих знаний. Случалось с любым. Могу привести примеры.

Блинников оглянулся, чтобы убедиться в отсутствии других учителей. И попытался объяснить:

– Савельева первой сдала контрольную работу – через десять минут! Безошибочное решение, представляете? Другие до звонка тянулись. А эта подошла и так пренебрежительно говорит мне: «Здесь, мол, задание слишком простое. Вы не могли бы его усложнить?» Ничего себе простое задание – задача из раздела высшей математики! Я ей тогда предложил решить одно сложное дифференциальное уравнение. Пока остальные справлялись с контрольной работой за партами, мы за моим столом с Людой Савельевой занялись уравнениями другого уровня. И что вы думаете?

– А что я должна думать?

– Савельева без затруднений решила все предложенные мною задачи, которые в объём знаний учеников нашей школы не входят. Такое проходят в специализированном математическом лицее. А напоследок она выдала уже мне самому – на отдельном листочке – вообще странную задачу…

– И что? – наконец заинтересовалась Прошкина.

– Да ничего! – вздохнул Блинников. – Это уже был не мой уровень, и я обрадовался, что наконец-то прозвенел звонок.

– Даже так? – растерянно проговорила Вера Васильевна. – Хорошо, я побеседую с ней завтра после моего часа…

Дождь на улице начался перед самым концом уроков. Он оказался не очень похожим на осенний, брызгал так себе – больше пугал, что замочит до нитки. Но ученицы были с зонтиками, их дождь не страшил. Парни же все были без зонтов и старались благодаря быстрым шагам получить поменьше воды на свою одежду, нашлись и такие, которые бегом устремились под ближайший навес автобусной остановки.

Савельева ещё на последней перемене договорилась пойти с Наумовой вместе, Иркин дом находился недалеко от дома новенькой.

– Так всё-таки, с кем тебе приходится жить? С какими родственниками?

– Я уже тебе сказала, что одной придётся. Я вчера ночным поездом приехала и сразу нашла этот дом – он находится в двухстах метрах от железнодорожного вокзала. Особняком стоит…

– Так ты будешь жить в том доме, что напротив вокзала? Такой заброшенный на вид?

– Да, так вышло, – Савельева улыбнулась. – А что было делать? Дом принадлежал моей бабушке – папиной матери. Но недавно она умерла, на восемьдесят втором году жизни.

– Я вообще не помню, чтобы в этот дом кто-то входил, – сообщила Наумова, – ни год назад, ни два года. Мы думали, что там никто не живёт. Странно это как-то…

– Так она же старенькая была, может быть, у соседей ночевала. Если боялась.

– А ты, значит, бояться одна там ночевать не будешь? – недоверчиво спросила Ирка.

– Я не буду. С детства не боялась темноты, – улыбнулась Савельева.

Некоторое время они шли молча. Новая одноклассница Савельевой никак не могла взять в толк, а зачем тогда та приехала в такую даль – из Москвы? Чтобы одной готовить себе есть, стирать одежду, в большом пустом доме одной делать домашние задания и со страхом пережидать, пока закончится ночь, чтобы пойти в почти неизвестную ей школу с незнакомыми учениками? Даже расспрашивать об этом Наумова побаивалась. Тем более о родителях. Может, новенькая не хочет её во все свои проблемы посвящать? Или просто врёт, хвалится своим бесстрашием?

– Ты не думай, что я очень храбрая, – неожиданно созналась Люда. – Когда с родителями так получилось, у меня выхода не было. Кому я нужна? А потом как-то постепенно я пришла к выводу, что у каждого бывают неприятности, и все как-то выкручиваются, жить-то надо! Мне уже шестнадцать лет, паспорт в столице успела получить. Считай, взрослой стала, теперь пора приучаться быть самостоятельной. А ты мне поможешь…

– Я? Круто! У меня-то дома всё нормально, город свой и школа – до самой крыши знакомая. Не сравнить с твоим положением. Кстати, а откуда ты про Стасика узнала? Ну, что он из нашего города уехал?

– Так я же говорила, у меня такое иногда бывает…

– Конечно! Бывает! У меня что-то не бывает, и ни у кого из наших одноклассников… Да во всей школе – ни у кого! Ни разу не слышала. Что-то ты, Люся, заливаешь много!

– Не веришь – не надо! – без обиды ответила Савельева. – У тебя ещё найдётся повод на мои причуды удивиться. Это только начало…

Они опустили зонты, потому что дождь даже капать перестал, и молча шли по центральной улице в сторону вокзала. Наумова старалась запомнить все новости про Савельеву и привыкнуть к ним, да так, чтобы не сильно удивляться. Ну, возникают какие-то ассоциации в голове новенькой, придумывает что-то, а потом это что-то правдой оказывается. Разве так не может быть? Взять хотя бы гипнотизёров! За теми подобное нередко водится. Никто же не удивляется. А с другой стороны, чтобы подумать на новую соседку по парте, что она – гипнотизёрша, да такое даже присниться не может! Внимательно взглянув на Иру, Савельева вдруг сказала:

– Наверное, Стасик Сироткин был твоим хорошим товарищем? Или другом? И ты жалеешь, что он исчез?

– Да он же не исчез вовсе! Просто его семья в другой город переехала. Ты сама об этом сообщила, – Наумова как бы вновь начала переживать про Стасика. – Конечно, парень он был правильный, всегда мне помогал на уроках, домой провожал, покупал мороженое. Такой не может не нравиться! Хочешь тайну открою? Однажды мы с ним даже целовались в нашем подъезде. Весной ещё.

– Да ты что?

– Тоже дождик шёл, летний только. Но это мой секрет! Об этом никто не должен узнать…

– Само собой! Разве я не понимаю?

Девчонки подошли к старому дому, который Наумова хорошо помнила – много раз здесь проходила.

– Хочешь, я к тебе зайду? – спросила она неожиданно. – Тебе, наверное, помочь надо с уборкой в доме?

Савельева обрадовалась:

– Ты настоящая подружка, у меня таких пока не было! Только домашнее задание просили списать – вот и вся дружба. Я тебя и сама хотела попросить зайти…

Они прошли через небольшую калитку во двор.

– Собаки не было?

Савельева удивлённо посмотрела на Ирку:

– Какая собака? За ней ухаживать здесь было некому. А если бы ты видела, сколько я вчера мусора выгребла в комнатах?

Дверь в дом оказалась заперта на старенький английский замок Люда легко управилась с ключом и зажгла в прихожей свет. Конечно, здесь требовался срочный ремонт: и в прихожей, и в большом зале, и в спальне. Особенно в нём нуждалась кухня. Но везде было достаточно чисто. Наумова представила, сколько труда подружка вложила в эту чистоту. Кроме односпальной кровати в доме новой мебели не оказалось, только на кухне – небольшой покрытый белой скатертью обеденный стол и несколько расшатанных стульев, подоконник был занят тарелками, чашками, другой кухонной утварью. Только газовая плита выглядела довольно солидно – не старше трёх лет.

– Помогать мне сегодня не нужно, предлагаю попить чаю с вареньем, потом уроками займёмся, если захочешь, – сказала Савельева. – Пойду быстренько переоденусь. Разогрей чайник на плите, хорошо? Вода – в накрытом ведре на лавке. На столе – коробка с конфетами, угощайся…

Наумова проводила подружку глазами, а потом занялась газовой плитой. Через несколько минут появилась Савельева, причём в её облике была какая-то таинственность. Она выключила газ под закипевшим чайником и предложила Наумовой:

– Хочешь, я тебя ещё в одну тайну посвящу?

– Какую?

– Подземную! Когда я приехала в этот дом, то сразу стала разбираться, где спальня, где что лежит. А что можно выбросить или сразу заменить из утвари. Во второй спальне оказался вход в подпол. Там, конечно, проведён свет, и это лучшее местечко в доме, где стоит побывать. Там есть просто сказочные предметы, неизвестно где раздобытые бабушкой. Может, она хотела мою жизнь так разукрасить, а, возможно, это всё появилось против её воли – не знаю. Но посмотреть нам с тобой стоит.

– И где это? В крайней комнате?

– Да, – Савельева показала, куда нужно идти, – сейчас спустимся в это очаровательное место и вернёмся попить чая…

И они пошли во вторую спальню, где, судя по всему, раньше отдыхала старая женщина. Люда по ходу движения включала светильники, коридор и комната осветились очень ярко. Подпол был уже приоткрыт, внизу тоже было достаточно светло и играла весёлая музыка.

– Не слишком ли много света? – спросила Наумова, но Савельева только отмахнулась.

– Подожди, ещё не то увидишь! Когда я впервые спустилась вниз, сообразив, как это делается, то чуть в обморок не упала. Сейчас будет самое интересное.

Ира не стала задумываться о том, что ещё интереснее может быть в таком любопытном месте. Она осматривалась по сторонам и с удивлением замечала всё новые детали быта, более достойные молодых, энергичных людей, чем доморощенных, близких к смерти старушек. Но спрашивать, зачем здесь появился современный музыкальный центр, или почему в подземелье соорудили установку для модной цветомузыки, словно в танцевальном зале, ей не хотелось. Пусть есть, как есть. Живёт подруга недалеко, к ней можно приходить на праздничные вечеринки.

– Посмотри! – Савельева пальцем поманила Ирку к широкой тахте у стены, расположенной напротив лестницы. – Как тебе это место отдыха?

– Блеск! – воскликнула та, погладив ровную поверхность.

– А как тебе конфеты?

– Только одну съесть успела, обычный шоколад, – пробормотала Наумова, заметив, какими узкими стали глаза хозяйки, каким холодным взглядом она её осматривает…

Подняв руку, Савельева молча провела подружке по лбу, чуть подтолкнув к тахте. Без сопротивления, даже не вскрикнув, Наумова рухнула на покрывало – лицом вверх, глаза бессмысленно уставились в одну точку на потолке. Убедившись, что гостья лежит без сознания, Савельева вышла из подполья, прошла в прихожую и отперла входную дверь.

– С одним делом я справилась, – сообщила она двум темноволосым мужчинам в форменной одежде, находившимся около крыльца рядом с круглым аппаратом, размером с небольшой легковой автомобиль. – Девчонка лежит внизу. Сразу отправляйте её на Станцию, передадите специалистам в Хранилище. А у меня в этом городе остался ещё один объект, завтра я им займусь и позже сообщу, откуда нас забрать.

Дмитрий Николаевич Наумов – мэр города Плавска – был несказанно взволнован исчезновением своей дочери.

– Дорогая! – успокаивал он жену, сидевшую в зале перед отключенным телевизором. – Не плачь, мы найдём её! Подключены все отделы местного полицейского управления, опросы ведутся и в школе, и на улицах, где Ира могла возвращаться после школы домой.

– Так ведь никто даже словом не обмолвился, что видел нашу девочку… – всхлипывая, пробормотала Нина Павловна.

– Успокойся, порой приходится вести поиски длительное время… – начал мэр, но сразу замолчал, поняв, что такая попытка успокоить человека тщетна.

У него имелось только одно свидетельское показание о дочери – её одноклассника Коли Черёмушкина. Накануне он какое-то время шёл после школы следом за направлявшимися в сторону вокзала Наумовой и новенькой ученицей Савельевой. Далее ему показалось, что обе девчонки свернули во двор одного старенького дома. Полицейские весь дом перевернули, но он оказался пуст, более того – казался давно брошенным. Зарегистрирован дом был на Варвару Сенькину, семидесятилетнюю бывшую медсестру городской больницы, умершую больше года назад и похороненную своими бывшими коллегами. Двери дома пришлось взламывать, поскольку никто не знал, где могли быть родственники покойной и как вскрыть без ключей входную дверь. Недоумение мэра отдалённого сибирского городка возросло уже в мэрии после доклада начальника местного управления МВД о том, что Ира Наумова после занятий в школе покинула её вместе с новым учеником Людмилой Савельевой. Оказалось, что Савельева только первый день появилась в Плавской средней школе №1 и сидела в этот день именно с Наумовой. Найти Савельеву полиция тоже не смогла. Пакет документов для перевода в новую школу в канцелярии сохранился, но предыдущая школа, где училась Савельева, находилась в столице – за несколько тысяч километров от маленького Плавска. Директор школы в последние недели отсутствовал из-за болезни, а документы принимала её заместитель Иванова. По словам Ивановой к ней несколько дней назад обратилась среднего возраста женщина, пришедшая с девушкой, похожей по её описанию на Савельеву. Женщина назвалась дальней родственницей Людмилы, объяснила, что у той произошли драматические события с родителями, которые то ли попали под поезд на железнодорожном переезде, то ли что-то ещё с ними случилось. У девочки не оказалось родителей, домашнего пристанища и никаких знакомых в столице. Единственный вариант, устроивший Савельеву – это переезд в Плавск, где за ней сможет какое-то время присматривать именно приведшая её родственница. Иванова проверила документы, приняла их и разрешила девочке посещать занятия.

После этого доклада Наумов понял, что ситуация неожиданно усложнилась: пропала не одна его дочь, неизвестно куда пропали сразу две школьницы! И это всё – на его несчастную голову! Именно в тот момент, когда решалась судьба всей семью. Перевод в северную столицу добившегося значительных успехов мэра провинциального городка уже был предопределён, ему предназначалось важное место в правительстве Санкт-Петербурга. Нашлось там место и его жене. И что же теперь?…

Отпустив подчинённый персонал для продолжения поисков пропавших девочек, Наумов вышел из рабочего кабинета, прошёл через опустевший в конце дня холл, простился с охранником и распахнул выходную дверь мэрии. В припаркованной рядом со зданием стояла его персональная машина, водителя он отпустил раньше. Позвонил мобильный телефон, мэр посмотрел на экран и не стал отвечать жене. Просто нечем было обрадовать. Сев за руль, он вдруг заметил сидевшего на заднем сидении человека. Он сразу развернулся и увидел молодую девушку, сразу напомнившую одну из фотографий, которые сегодня пришлось разглядывать с полицейскими.

– Вы – Савельева? – радостно спросил Наумов, посчитавший, что история исчезновений, возможно, заканчивается. Девушка быстро направила ему в лицо струю из небольшого аэрозольного баллончика, после чего мэр города Плавска потерял сознание…

Главный координатор инопланетян, находясь на Главном пульте Станции, выслушал последние доклады членов экипажа и остался ими доволен. Сегодня ещё несколько землян пополнили Хранилище, и время томительного ожидания на далёкой от Прародины космической орбите чуть-чуть сократилось.

ПОСМОТРЕТЬ В ГЛАЗА ИЛОНУ МАСКУ

– фантастический рассказ-

Иван Цыплаков сидел в своём тесном боксе и ломал голову над появившимися у астронавтов проблемами. Марс сразу проявил свой характер, и больше половины состава первоначального экипажа уже страдали разными болезнями. Похоже, что Илон Маск не очень любил землян, многие из них даже сомневались в происхождении Великого изобретателя, полагали, что миллиардер появился на Земле с далёкого звёздного мира, и целью его является полное освобождение планеты для переселения своей расы. Во-первых, ему явно было начхать на здоровье астронавтов, которых он послал за сотню миллионов километров через чёрный космос обживать планету с радиоактивной поверхностью, не защищённую плотной атмосферой и постоянным магнитным полем. Во-вторых, пассажиры – будущие обитатели Красной планеты, краса и гордость новой цивилизации – добирались до цели больше года в кораблях, построенных компанией без всякого комфорта. Да и другие проекты Маска имели очень рискованную для землян перспективу. Особенно сомнительным явилось его предложение о применении термоядерных бомб для растопления запасов водяного льда на полюсах Красной планеты. Ведь и ежу было ясно, что в таком случае проблему образования плотной атмосферы, возможно, частично и решили бы, но радиация увеличилась бы многократно.

Цыплаков попал в число первых избранных добровольцев, которым нужно было проверить жилые помещения под поверхностью Марса, построенные заранее строителями-роботами. Проживая в своём задрипанном Мухосранске, он чудом выиграл для этой возможности грин-карту для поездки в США, а уже затем продолжал удивлять своими способностями астронавтов, прибывающих в лагерь. Они были собраны со всех стран мира и поставили перед собой великую цель: покорить дерьмовую песчаную планету.