Я ничего не ответил и смотрел на него снизу-вверх. Не дождавшись ответа, Атан бухнулся на стул, немного ойкнув.
– Ужасное зловоние в городе.
– Да, – немного понаблюдав за собеседником, я принялся за суп. Этот неожиданно наглый поступок меня смутил, но не полностью вывел из колеи.
– Может, и мне что-нибудь заказать?
– Как хотите.
– Вы были уже на похоронах?
– Да.
– Ужасающее зрелище, правда?
– Да.
– И ведь неизвестно, кто убийца.
Я промолчал, съев пару ложек. Незнакомец снял шапку и повернулся, пытаясь найти официанта. В глаза сразу бросилась большая лысина, которая, как остров в море, блестела под светом ламп. Сделав заказ, мужчина снова повернулся ко мне.
– Интересно, – он нагнулся ко мне поближе, – что вы делали у Ньепса?
Я остановился и медленно посмотрел на него. Его круглое невзрачное лицо улыбнулось шире- морщины на щеках стали отчетливее.
– Кто такой Ньепс?
– Как? – веки удивленно выставили белые глаза с красными венами.– Вы не знаете, кто такой Ньепс?
– Понятия не имею, – я равнодушно ответил и снова собирался взять ложку супа.
– А та лавочка? Та библиотека? Те Пленки? Разве вы их не помните?
Ложке снова пришлось упасть на тарелку. Я еще пристальнее взглянул на него.
– Хорошо. Допустим, я знаю, кто такой Ньепс. Зачем вам знать, что я забыл?
– Простое любопытство, – он своей пухлой рукой стал подпирать свой тяжелый подбородок.
– Оно вас приведет к тому психопату.
– Но ведь вы знаете, кто он, – мгновением появился его желтоватый оскал.
– Лишь видел.
– А Вайолетт?
– Ее я выручил от полиции. Не более.
– Но почему вы пришли второй раз? Когда в свое первое посещение Климент ясно дал понять, что вам здесь не место? Неужели тоже любопытство? – он довольно смотрел на меня.
– Обычное совпадение.
– Не думаю, что человек, любящий нагло смотреть в чужие окна мог бы случайно попасть в самое скрытое место этого города.
– Скрытое?
– Вы единственные, кто «случайно» попал в дом к Ньепсу. Остальные годами ждали приглашения и платили невероятные деньги, чтобы потомок знаменитого изобретателя сделал единственную фотографию.
– Я везучий человек.
– С этим спорить не буду.
Официант принес небольшой стакан светлого пива. Белая пенка лопалась у самого верха, а пузырьки газа по стенкам взбирались вверх. Мужчина поблагодарил сотрудника и начал медленно, тщательно пробуя каждый глоток, пить. Я же доел и собирался уходить подальше от этого неприятного незнакомца. Видя, как я встаю, мужчина вальяжно поднял на меня глаза и коротко спросил.
– Хотите я отведу вас снова туда?
Он хитро щурился, делая периодически небольшие глотки. Я смотрел на него и проклинал все его существо.
– Разумеется, – сквозь зубы процедил я.
Мужчина широко улыбнулся и в один глоток выпил весь стакан, громко стукнув им о стол и сверху положив деньги.
– Тогда вперед! – его морщинистые щеки довольно ухмылялись.
VI
Мужчина привел меня к тому самому месту, откуда и началось мое знакомство с главной тайной Пивоварни. Вход в непримечательный ларек. Я намеренно искал вывеску, гласящую о названии фотоателье, но над маленький чугунным навесом ничего не было. Это было невзрачное место без названия и адреса.
– На картах города нет этого здания, – стал объяснять мне незнакомец, который снял шапку и снова стал светить своей лысиной при входе в помещение.– Юридически этого здания не существует, хоть оно и стоит в центре города- настолько неприметны владения Ньепсов. Каждый, кто посещает этот дом, тут же забывает о его местоположении, если не посетит его три раза. Правда, магия?
Мужчина, улыбаясь, прошел мимо полок с фотопленками и, подойдя к лестнице, прислонил ухо к перилам.
– Его нет. Пойдем.
Тучное тело в мешковатой куртке, которая особенно громко шуршала в тишине здания, быстро спускалось по винтовой лестнице, заставляя ее дрожать и колебаться. Я следовал за ним, еле успевая за ногами проводника. Мы спустились в коридор с красной ковровой дорожкой. Мужчина уверенным шагом шел мимо многочисленных дверей, которых, как мне показалось, становилось все больше. Резко повернув в последнюю левую дверь, он поманил меня рукой. Я очутился в узком каменном проходе, похожим на подземные туннели в каком-нибудь замке. По бокам тускло горели факела. Пригнувшись, незнакомец эхом говорил мне:
– Каждый, кто носит имя Ньепса, приносит в этот дом новую комнату, отличную от другой. Кто-то строил невероятные помещения, наподобие библиотеки, а кто-то отличился лишь бассейном за непримечательной дверью. Но лишь один Климент не пополнил коллекцию дома новыми апартаментами. Вечные слуги семьи были в ужасе и шоке. Он однажды так и ответил своему уже погибшему отцу: «Я не собираюсь содержать этот дом!» Такое решение взбудоражило всех. Причиной такого наглого поведения преемника стала обыкновенная любовь не только к девушке, но и к мирной жизни. После смерти Артура Ньепса Климент получил в наследство все владения своей семьи, но никак о них не заботился. Сейчас этот дом в запустение. Многие слуги или освобождены, или добровольно, в память о былом величии Ньепсов, остались верно служить Клименту, который только и делает, что старается всех прогнать из своего дома.
– Что это была за любовь? – подземные туннели тянулись бесконечными извилинами. Шея затекала, а колени начинали болеть.
– Тетя Люсия. Ты ее наверняка уже видел.
– Она готовила еду…
– Верно! Она занимается исключительно готовкой, так как прокормить одних только Пленок невероятно сложно, поэтому времени на содержание дома у нее нет.
– Кто такие Пленки?
– Те карапузы, в кровати одного из которых ты прятался.
– Это швейцары?
– Климент ненавидит швейцаров. Это обычные рабочие, которые из-за жадности нынешнего хозяина совсем перестали производить пленки для камеры и обленились. Хотя и в этом сейчас нет необходимости.
– То есть эти карапузы создают сами себя?
– Что? Нет-нет-нет! Мы называем карапузов Пленками, потому что они раньше создавали пленки для фотоаппарата. Настоящие имена- это буква из фамилии Ньепса и порядковый номер.
– Н-1? – в моей голове возник образ мальчика.
– Правильно!
– Разве это не детский труд?
– Им уже за сто лет. Они не стареют. Как и все мы…
Наступило молчание. Эти стены в тишине давили еще больше, мне становилось трудно дышать, конца не было видно за спиной сопровождающего, я срочно стал продолжать разговор.
– Убийца- это тоже слуга Ньепса?
– Да. Он был телохранителем Ньепсов. Однако Климент отправил его охранять свою племянницу, так как терпеть его не может.
– К чему такая ненависть?
– Его всегда недолюбливали. То ли из-за работы, которую он выполняет, то ли из-за его размытости?
– Размытости?
– Никто не может запомнить его внешность, только одежду, а имя и подавно никому неизвестно.
– Он никому не рассказывал о себе?
– Рассказывал. Видимо, не раз, но никто не запомнил. Никто из нас не способен отчетливо вспомнить что-нибудь о нем. Только Климент и племянница четко помнят его. Оттого он их и ценит.
– Почему же его никто не запоминает?
– Это одна из загадок дома Ньепсов. Правда, никто не стремится ее разгадать.
– Потому что никто не помнит?
– Именно.
Стал дуть сильный попутный ветер. Мы скоро выйдем. Мои затекшие шея и ноги из последних сил подталкивали впереди идущего. Осознание конца сделало ощущение боли чувствительнее.
– Вот мы и здесь! – сказал мужчина, когда его спина разогнулась, а я вслед за ним вышел в огромное… Нет, огромнейшее помещение, пещеру, похожую на дно какого-нибудь каньона, где ввысь устремляются многочисленные и величественные колонны, а сверху разрезает пыль, осевшую в воздухе, тусклые лучи света.
– Это…, – начал одушевленно я.
– Библиотека! – радостно подхватил спутник.
– Огромная…
– Она больше всего самого большого в мире. Здесь так много книг, что мне еще многое придется прочитать и записать, хотя я здесь уже два столетия.
– Это все книги…
– Это знания Земли. Вся ее культура и история в этих многочисленных столбах, на которых держится дом Ньепса.
– Откуда она здесь?
– Удивительная находка второго из Ньепсов, который обнаружил наполовину заполненную библиотеку. Он сразу же выкупил эту землю и построил дом. С каждым новым поколением хранилище пополнялось с геометрической прогрессией, но Климент и тут прервал многолетнюю династию.
– Настолько противен этот старик, – в голове появился образ хозяина дома, и все восхищение от библиотеки немного испортилось.
– Здесь все его не любят.
– Так почему вы еще служите ему?
– Клятва, – четко и как-то грозно произнес мужчина. Я посмотрел на него.
– Почему же вы не можете ее нарушить?
– Мы не в силах это сделать. Для нас клятва- святое дело. Ньепс подарил нам бессмертие, и мы стараемся отплатить сполна.
– И когда же ваша плата закончится? – в этот момент моя душа затрепетала. Я сделал что-то, что не стоило творить. Изменил мир- перемены будут страшными. Меня стали колоть в один миг тысячи ножей, но тут же все стихло.
Атан подошел к полке и взял книгу. Страницы быстро сменялись. Слуга Ньепса задумался, медитируя путем перелистывания листов книги.
Я снова обернулся на библиотеку. Огромные колонны, как ноги греческих титанов, спускались водопадами книг на холодную землю, покрытую пылью, грязью и бетоном. Наверху все было мутным из-за осевшего тумана, частицы которого парили и мешали лучам света проникать к нам. Возле полок были бра для факелов. Книги разной величины, цвета и толщины, как чешуя на коже дракона, покрывали столбы знаний.
Вдруг Атан хлопнул книгой.
– Когда умрет Климент, – эти слова эхом проходили сквозь туман.
– Вряд ли это случится скоро, – спокойно отвечал я, рассматривая корешки книг.
– Смертью мы не командуем. Когда надо, она придет.
– Тогда всех убийц надо оправдать, – мой черный юмор вызвал во мне все те же неприятные ощущения.
Мужчина затих.
– А нас посадить пожизненно, – тихий шепот дошел до меня. Я обернулся. Атан смотрел вверх, стуча кончиками пальцев по обложке.
