Симон набрал номер заказа такси, минут через 15 к воротам особняка подъехал автомобиль с веселыми шашечками.
Симон проводил друга до ограды, здесь молодые люди попрощались. Ксаверий, бережно держа объемную коробку с травами и папками с обследованиями Симона, сел в машину. Автомобиль уехал. Симон, грустно вздохнув, направился по пустынной аллее в дом.
Глава 54. Магический опыт
Себаис отложил свой хрустальный шар. Кемми стоял рядом, напряженно ожидая, что скажет хозяин.
– Симон и Сенкер встретились, – задумчиво проговорил Себаис.
– Что же делать, что же делать, повелитель? – заволновался Кемми.
– Судьба Меровинга неумолима! Даже жрец Сенкер не сможет ее победить! Симон ослабеет настолько, что я возьму его голыми руками. Я убью Симона и тем исцелю себя, и еще – это будет месть Меровингам за оскорбление моего рода! – Себаис откинулся на спинку дивана и блаженно закрыл глаза. – Мы избавимся и от Симона, и от этого гнусного жреца.
Ксаверий, придя к себе, сразу же занялся изучением проблемы Симона. Но даже самые современные исследования по медицине не давали ответа. Ксаверий перешел к старинным книгам. «Травники», «Лечебники», «Изборники» – тоже молчали. К ночи седьмого дня юноша оторвался от работы. Он был задумчив, сейчас перед ним на столе лежал древний фолиант.
– Неужели все-таки магия? – пробормотал Ксаверий. – «Во всяком деле, – прочитал Ксаверий, – ищи суть, а не последствия оной». Не исключено, что болезнь Симона имеет более глубокие корни, – размышлял врач. – Судьба? Родовое проклятие? Порча? А, может, и впрямь, обратиться к потусторонним силам?
Ксаверий усмехнулся, но тут же вспомнил, как он еще маленьким мальчиком помогал отцу при исполнении обрядов. Ксаверий поднялся на чердак, где в огромном старинном сундуке лежали вещи, принадлежавшие Варфоломею Синклеру: ритуальные шпаги, кинжалы, чернильницы, мешочки с углем и ладаном и прочие экзотические предметы. Многие из них насчитывали многовековую историю. Были здесь и ветхие, почти рассыпающиеся от времени, книги. После гибели родителей Ксаверий убрал все эти вещи подальше и на долгие годы забыл. Взяв в руки магический уголек, Ксаверий вдруг ощутил странное возбуждение, совмещавшее в себе восторг, любопытство и страх. Подобные чувства он испытывал всегда, когда работал с отцом в качестве помощника чародея. Ксаверий, затаив дыхание, медленно спустился с чердака. Уже наступала осенняя ночь, темнело. Оказавшись в горнице, юноша быстро начертил углем вокруг себя окружность и встал в центре на колени.
– О великий дух, – воскликнул он, – открой мне тайну исцеления моего друга, Симона Меровинга!
Несколько минут было тихо, только тьма сгущалась все сильней. Ксаверий напряженно замер. И вдруг прозвучал раскат грома, окно распахнулось, порыв ветра и удар молнии свалили юношу на пол. «Король Меровей», – то ли услышал, то ли подумал Ксаверий.
Глава 55. Порча или проклятие?
Симону приснился страшный сон: экстрасенс увидел Ксаверия, врач неподвижно лежал на полу, а из его головы текла кровь. Симон набрал номер друга, но телефон не ответил. Симон повторил попытку, теперь электронный голос бесстрастно сообщил, что абонент находится вне зоны сети. Экстрасенс достал из шкафа хрустальную сферу, сосредоточился и заглянул в прозрачные недра шара, ночное видение отразилось в глубине. Симон выбежал из дома.
После весьма продолжительной дороги, он вновь въехал в деревню. Дом Ксаверия он нашел сразу же. Симон толкнул дверь ворот, они оказались открытыми, экстрасенс прошел по дорожке сада. Поднявшись на крыльцо, Симон взялся за ручку двери, но она была заперта. Симон обошел дом, одно из окон было распахнуто настежь, а ставня висела на одной петле, словно ее пытались сорвать. Симон заглянул. Ксаверий лежал на полу, в центре нарисованного углем круга. Симон, не раздумывая, влез в окно. Он склонился над Ксаверием и взял его за руку. Ксаверий зашевелился, застонал и повернул голову, из его виска текла кровь, а на плече, на рубашке, было пятно, как будто ее прожгли утюгом.
– Ксаверий, что случилось? – взволнованно спросил Симон.
– Надо дальше идти, – пробормотал врач.
Ксаверий открыл глаза и увидел своего нового знакомого.
– Симон? – удивился Ксаверий. – Откуда ты здесь?
– Мне приснилось, что с тобой произошла беда, я позвонил, но ты не отвечал. Тогда я взял свой магический шар, и он показал мне все это. – Симон обвел взглядом комнату. – Вот я и приехал. Ты ранен?
Ксаверий провел рукой по щеке, на ладони остался кровавый след.
– Ого, да я никак голову разбил! – воскликнул Ксаверий.
Врач приподнялся и огляделся и тут же ощутил странное жжение в плече, Ксаверий посмотрел на дыру на одежде.
– Меня же молния ударила! Хорошо я с потусторонним миром пообщался! – горько усмехнулся Ксаверий.
– Ты вызывал духов? – спросил Симон.
– Да, только, похоже, не очень успешно.
Симон закрыл ставни, помог другу промыть рану и перевязать ее, Ксаверий смазал ожог на плече и переоделся.
– Ничего, бывало и хуже, – сказал Ксаверий.
– Ты, наверное, не подготовился, – сказал Симон.
– Я очень торопился получить ответ. Отец, как я помню, перед такими ритуалами готовился не меньше недели.
– Надо было выбрать день и час, когда владычествует тот дух или тот бог, которого ты желаешь вызвать. Потом несколько дней поститься, перед самой церемонией умыться, надеть ритуальное платье, окурить помещение, нарисовать священные символы.
– Вот именно, отец так и делал. А я всем этим пренебрег.
– Но теперь ты убедился, что нельзя игнорировать мудрость веков?
– Да, эти силы существуют. Правда, я их еще понять не могу. Сим, когда меня шваркнула молния, то перед тем, как отключится, я услышал два слова – «Король Меровей». Я, так понимаю, это твой предок. Ведь Меровей – основатель рода Меровингов.
– Да.
– Я думаю, что нам надо покопаться в твоей родословной. Все эти элементалы и духи, с которыми я, кажется, вступил в краткий контакт, пытались мне сказать, что корень твоей болезни надо искать не в травме, которую ты получил, а в твоем происхождении. Я перебрал тут много книг, и все они сходятся в одном, что, когда так, надо найти первопричину проблемы.
– Порча, проклятие? – спросил Симон.
– Не думаю, – сказал Ксаверий.
– Еще в ранней юности я спрашивал об этом у Нармера, у его заместителя, мистера Снофру, у других моих собратьев по служению Вселенной. Они все не подтвердили мои опасения.
– Это может быть и не порча, и не родовое проклятие, а что-то более глубокое, но что, я не знаю. Отец мне рассказывал о таких особых проклятиях, которые практически не определить. Они приходят из глубокой древности и как наследственная болезнь передаются из поколения в поколение. Мучают потомков, становясь все менее явными, но не теряют своей силы. Симон, скажи, у тебя в роду уже кто-нибудь страдал проблемами с желудком?
– У отца иногда случались боли в животе, но это происходило после обильных застолий.
– Расскажи мне про своего отца. Мне это важно, чтобы выявить причину твоей болезни.
– Мой папа был веселый, толстый мужчина, чуть меньше меня ростом, очень добрый и жизнелюбивый. Когда он покончил с собой, то первая версия у следователей была, что папу убили. Было удивительно, как довольно тонкая веревка выдержала столь грузное тело. Но экспертиза установила, что это все же было самоубийство. Уже овладев искусством экстрасенсорики, я заглянул в день смерти отца. Нет, папа действительно сам, по доброй воле, принял это роковое решение… – Симон подавил набежавшие слезы и продолжил: – Когда папа заканчивал очередную картину или завершал роспись какого-то объекта, он устраивал пирушку, куда приходили друзья-художники. Они смеялись, шутили, рассказывали анекдоты. Папа мало пил вина, но много ел. И на следующий день ему часто становилось плохо, он жаловался на боли в желудке, головокружение. Мы с мамой связывали эти недомогания с чрезмерными трапезами папы…
– Как твой отец лечил эти приступы?
– Мама готовила ему отвар из мяты, давала чай. И еще папа просил, чтобы я держал его за руку. Я ничего тогда не делал, просто брал руку отца и садился рядом, и через некоторое время боль отпускала папу, и он возвращался к мольберту.
– Все это признаки могла вызвать неумеренность в еде, – задумчиво проговорил Ксаверий, – или же – это проявления какого-то древнего недуга. Все указывает на то, что ты отравлен, приятель, и давно. Ты носишь в себе яд уже генетический и, при стечении неблагоприятных обстоятельств, он и проявляется в тебе.
– Что же делать? – тихо спросил Симон. – Есть надежда?
– Несомненно. Мы справимся с этой наследственной болезнью, которая уже много веков терзает твою семью. Сим, – шепотом проговорил Ксаверий, – у меня на чердаке стоит сундук, где хранятся разные старинные вещи. Там есть одна древняя книга, я видел ее и раньше, еще в детстве, но только сейчас понял, к чему она. Там, кажется, про тебя.
– Ты покажешь мне ее? – тоже перешел на шепот Симон.
– Да, сейчас принесу.
Глава 56. Родословная Симона
Ксаверий поднялся на чердак и вскоре вернулся с затертой разваливающейся книгой. Юноша положил ее на стол перед Симоном.
– Здорово! – с восторгом проговорил Симон.
– Я не знаю, кто ее написал. Автора нет. Но смотри, здесь все про короля Меровея. Мне отец ее показывал. Сим, у тебя божественное происхождение, смотри.
Молодые люди склонились над фолиантом. Продираясь через средневековую латынь и древние письмена, Симон и Ксаверий прочитали:
– «Бог Зевс и Электра, дочь Атланта, родили Дардана. Великий Дардан установил праздновать мистерии. Дардан и Батия родили Эрихтония. Эрихтоний и Астиоха родили Троя. Трой основал Трою. Трой и Каллироя родили Ила. Ил основал Илион. Ил и Эвредика родили Лаомедонта. Лаомедонт и Стримо родили Приама, который стал последним царем Трои. Приам и Гекуба родили Маркомира. Маркомир родил Фарамонда. Фарамонд и Арготта Тюрингская родили Хлодиона. В лето Хлодион со своей супругой пребывали на берегу моря. В полдень его жена отправилась искупаться, и ей овладело чудовище Нептуна, похожее на кентавра. От мужа или от диковинного зверя понесла она ребенка. Ребенка назвали Меровей». Вот из каких ты, Симоша. Тут и боги, и великие цари, и потусторонние существа. Меровей, твой далекий прапрадед, – или сын Хлодиона, потомка Зевса, или вообще – отпрыск какого-то божественного существа. Вот я и думаю, нам надо искать ответ в этом неизвестном существе, с которым вступила в связь твоя далекая прапрабабка. Поэтому тебя и невозможно вылечить. Тебя все лечат неправильно! Раны тяжелые – да, изменение гормонального фона – да, но ты, сам по себе, так сказать, из другого теста. Тебя надо изучать, Сим, и только после этого станет понятно, как помочь тебе и не навредить!
Симон сидел, как завороженный, смотря в раскрытую старинную книгу.
– Я потрясен, Ксава, – прошептал экстрасенс, капельки мелкого пота выступили на его лбу.
– Сим, я сам не могу в это поверить, но иного варианта нет! Твои удивительные способности, твой организм, рост, внешность – все говорит о твоем необычном происхождении. В тебе, под воздействием болевого и морального стресса, проснулась древняя кровь, но чья, мы пока не знаем.
– Что же мне делать?
– Пока ничего. Живи, как жил. Мы можем тебя пичкать всякими лекарствами и снадобьями, добиваясь лишь временного облегчения, но корень зла мы так и не уничтожим. Останемся пока на поддерживающей терапии, но будем искать источник твоей проблемы.
– Ксава, ты гениальнейший врач!
– Обычный. Уникум и гений – это ты. Но ты, я вижу, очень разволновался, друг мой.
– Наконец, после стольких лет мучений, засиял свет исцеления! Я хочу раскрыть тайну своего происхождения, я хочу избавиться от боли!
– Все найдем, Симоша, но прежде успокойся.
Ксаверий взял белоснежную салфетку и промокнул пот на лбу своего удивительного друга. Потом налил воды, добавив в нее щепотку трав. Симон выпил, душевное равновесие вернулось к экстрасенсу.
Глава 57. Друзья
За окнами стало уже совсем светло.
– Давай позавтракаем, – сказал Ксаверий. – У меня, конечно, не столь изысканный стол, как у мистера Шельдмана, зато простая и здоровая еда.
Ксаверий затопил печь, принес большую сковороду, кувшин с молоком, достал полотняный мешочек.
– Любишь блинчики? – спросил Ксаверий друга.
– Ну, еще бы! Обожаю. С детства – моя любимая еда!
– Отлично. Тогда затворим сейчас блинков. Хлеб я еще не пек, муку только недавно купил. Не люблю покупной хлеб, сам его готовлю, и больше он, и лучше, чем в магазине получается. Молока мне Мария Павловна дала, соседка, ее дом из окна виден. Будут у нас с тобой блины с вареньем. Здесь шесть лет никто не жил. Мария Павловна приглядывала за садом, но огородом она не занималась, только полола, чтобы сорняки все не погубили. А за моими ягодными кустами следила. Мария Павловна сберегла мне урожай, варенья наварила, компотов.
Ксаверий ловко испек в деревенской печи блины. Самовар пыхтел уютным дымком. Симон невольно любовался ловкими, умелыми, расторопными движениями друга.
– Эх, жаль, чай у меня магазинный, – вздохнул Ксаверий. – Но ничего, налажу хозяйство, таким чайком тебя угощу, что загляденье! Все лесные дары будут в нем. Вот за ягодами схожу, пока они не пропали, клюковки, бруснички наберу, рябина своя в саду имеется. Мария Павловна мне тут кое-что передала. Скоро я все налажу. Варенья, компоты, сиропы приготовлю и устрою для тебя пир, не хуже, чем у мистера Шельдмана.
– Спасибо, ты такой хозяйственный.
– Да как-то так сложилось все, – скромно проговорил Ксаверий.
Молодые люди сели за стол, Ксаверий поставил расписное керамическое блюдо, полное румяных блинов, баночку с черносмородиновым вареньем, в широкую низкую вазочку положил осенние яблоки. Тарелки и чашки были глиняные; ножи, вилки и ложки – алюминиевые.
Симон с аппетитом ел простую еду.
– Нравится? – спросил Ксаверий.
– Очень! Вкусно, как в детстве! Блины, варенье, яблоки, я, словно перенесся в прошлое. Тогда я был очень счастлив. А теперь даже не знаю, – взгрустнул Симон.
– Ничего, Симоша, не горюй, мы все с тобой!
– Ксава, я хочу, чтобы ты вошел в мою жизнь, мне интересно с тобой, – тихо проговорил Симон. – По сути, хоть я и окружен людьми, я одинок. Мистер Шельдман – бесспорно, мой друг, но он всегда занят. Мистер Нармер и мистер Снофру – мои учителя, но у них тоже дела, и они далеко. Ратка еще слишком юный и холодный. Элла, Элла – сестра и судьба у нее… Линии на ее руке, гороскоп, карты Таро, все мои магические предметы говорят о том, что в шестнадцать лет она умрет… Сейчас ей пятнадцать. Неужели бедной девочке осталось жить всего год?
– Ну, ты слишком мрачно смотришь на жизнь! Здоровье, вот, что дает долголетие! А Элла, как я вижу, вполне здоровая девушка. Все будет хорошо!
– Я надеюсь на это. У меня уже были попытки найти друзей. Но, увы, все заканчивалось очень плохо. Девушку, которую я любил, убили. Один друг меня предал, другой – пытался убить.
– Да, это грустно. Но я не предам тебя, и вообще, ничего такого не сделаю. Я, конечно, не светский человек, как ты, и всякому такому этикету не обучен, но честь и совесть всегда со мной!
– Я знаю это, Ксаверий.
– И для врагов я – крепкий орешек! Ксаверия Синклера не так просто убить! Сим, я тоже хочу с тобой дружить. Ты добрый, умный и совсем не сноб, хотя мог бы таким стать. Как я вижу, у нас много общего: и в жизни, и в здоровье, и в судьбе. Отныне, Симон, ты мне – друг и брат, – Ксаверий протянул смуглую худую руку экстрасенсу.
– А ты мне – друг и брат, Ксаверий!
Ладонь врача полностью скрылась в могучей длани белокурого великана.
Глава 58. Нармер
