– Это Ян, он играет главную роль – роль трупа.
– Это замечательно, у него хорошая харизма для роли.
При этих словах Ян фыркнул.
– Все нормально с моей харей, – сказал он, но его никто не слушал.
В отличие от Рожи Светской, Харя Аристократическая, что называется, взяла быка за рога.
– Готова сняться в твоем фильме, если она будет играть вместе со мной.
– Кто? – сделал удивленное лицо Зубодеров.
Он сидел в бархатном кресле в гостиной, выполненной в сиреневых тонах. Харя встала напротив мужчины. Она стала подходить к Зубодерову. Тому показалось, что она заполняет своим бюстом если и не весь мир, то весь его обзор, это точно. Зубодеров даже откинулся на спинку кресла, чтобы видеть Харю целиком.
– Я говорю о ней, – пробасила Харя и показала глянцевый журнал. На обложке была изображена Рожа Светская возле новенького автомобиля, выпущенного в единственном экземпляре.
– О, я понял, о ком ты, – сказал Зубодеров и посмотрел на Яна. Молодой человек понял, что самым благоразумным в данной ситуации будет молчание.
Зубодеров состроил озабоченную мину на лице.
– Но как же ее привлечь в этот фильм, ведь бюджет у меня… не очень.
Но оказалось, Харя Аристократическая все уже обдумала.
– Ты скажи, что приглашаешь ее на главную роль – роль убийцы, а жертвой по сценарию буду я.
– Гениальное решение! – воскликнул он. – Это, вероятно, ее заинтересует.
Харя растянула полные губы в змеиной улыбке.
– А чтобы она быстрее прибежала к вам, скажите, что в фильме будет играть не кто иной, как Платон Железный, – сказал актриса, раздувая свой бюст.
– Ого, от такой приманки она не сможет устоять!
– Еще бы!
– Ваш второй муж, который ушел от Рожи Светской, ведь тоже был артистом.
Харя скривилась, оттопырив нижнюю губу.
– Да, – ответила она.
– Он приходился первым мужем Роже?
– Все верно.
– Как жаль, что с ним случилось… А что с ним случилось?
Харя холодно посмотрела на Зубодерова.
– Несчастный случай, – сказал она. – На сцене. Заколол себя шпагой.
– Какое несчастье! Такое иногда бывает.
Когда Зубодеров и Ян ушли, Харя кряхтя полезла под диван. Она шуршала там полминуты и наконец вылезла с несколькими связками динамита с часовыми механизмами. Толстые губы Хари растянулись в улыбке, и она любовно, словно котят, погладила свои бомбы.
6
– Да ни в жизнь!!! – страшным голосом заорал Платон Железный. – Ни за что я не буду играть с этими двумя дурами. Они мне всю жизнь испохабили!
Платон Железный взъерошил ежик седых волос, жестких как проволочная сетка, и театральным жестом запахнулся в плащ мушкетера.
– Я готов умереть за искусство! Готов дойти до конца своей актерской жизни и сгинуть в могиле. Но не откажусь от своего решения!
Платон опустился в кресло напротив Зубодерова и Яна. Все трое сидели на мини-сцене личного домашнего театра Платона Железного, который тот устроил у себя на третьем этаже особняка.
– Как, хорошо? – поинтересовался великий актер.
– Впечатляет, – согласился Зубодеров. – Яну стоит у вас поучиться.
– Яну? Кто это такой?
Зубодеров представил мэтру молодого артиста.
– Знакомьтесь, это Ян. У него ответственная роль – он играет труп.
– А по нему похоже. Это… харизма у него хорошая! Для трупа!
Ян сжал зубы, но смолчал.
– Так вот, – сказал Платон Железный. – Хочу сыграть в этом фильме. Но… как нам уговорить сняться вместе со мной еще и этих напыщенных дур Харю и Рожу.
Он задумался.
Зубодерову было дорого время, поэтому он предложил сам:
– Очевидно, нужно убедить каждую из них, что в фильме ее оппонентка играет жертву.
Платон Железный наморщил лоб.
– Продолжайте, – сказал гениальный актер.
– А чтобы они точно согласились, то лучше им сказать, что в фильме играете вы. Одно время они обе были в вас влюблены. Примчатся сниматься к нам только из принципа.
– Да, – кивнул седой головой Платон Железный. – Примчатся из принципа… или чтобы убить меня. Последнее даже наверняка.
7
Холодными звездами снег падал на мостовую. Уличный фонарь на высоком столбе в ажурной решетке мягко орошал заснеженную мостовую нежным светом. Россыпи звезды смотрели с темного небосвода вниз на запорошенный снегом каменный город. Светом драгоценных камней проливались заиндевевшее каменные изваяния сфинксов, красовавшиеся за скованной льдами Невой.
Ян и Зубодеров вышли из подворотни.
– Здесь холодно и идет снег, но ведь сейчас июль, – удивился Ян.
– Все верно мы находимся не в самом городе, а в его тени. Для города это карман времени, где скапливаются все нереализованные мечты и фантазии его жителей, – сказал Зубодеров.
По Невскому дунул ветер, и снег серебряной холодной россыпью прокатился вдоль проспекта.
Ян поежился.
– Зачем мы здесь? – спросил он Зубодерова.
– Из-за камеры Брюса, – сказал Зубодеров.
Он сделал несколько шагов вдоль проспекта и остановился возле запорошенной снегом лавкой. На витрине было написано «Лавка игрушек и часовых механизмов мастера Свеклоффа». По стеклу шли ледяные кракелюры, которые нарисовал иней, но на витрине были видны куклы с добрыми улыбками, странного вида механизмы и веселые картины из сельской жизни.
Неизвестно почему, но Яну не понравилась эта лавка. Вроде бы по-домашнему горел фонарь над входом, добрые улыбки кукол, надежные часовые механизмы демонтировались на его витрине.
Между тем Зубодеров смело толкнул дверь и оказался внутри, Яну ничего не оставалось, как последовать за ним.
Первое, что бросилось в глаза Яну, так это обилие полок, заставленных разнообразными куклами. Все часы в лавке отсчитывали разное время, и Ян растерялся, глядя на разнообразные циферблаты, раздумывая, что сейчас утро, или вечер, или вообще ночь.
Из-за обилия кукол и различных механизмов Ян не сразу разглядел продавца – самого мастера Свеклоффа. Его голова была гладким обструганным поленом, которое крепилось к чурбану побольше – телу. Лицо было краской намалевано на деревянном лице. Он склонился над часовым механизмом. При виде посетителей, которые подошли к столу, Свеклофф поднял голову. Его глаза состояли из множества линз, которые защелкали, настраивая резкость.
– Желаете сделать покупку? – голос Свеклоффа был спокоен.
Зубодеров широко улыбнулся.
– Да, мастер, мы бы хотели приобрести камеру Брюса.
– Камеру Брюса?
– Мы собираемся снимать фильм ужасов.
Зубодеров со стуком выложил несколько монет магрублей.
Деревянные пальцы захватили несколько монет со стола. Блеск монет отразился в глазах-линзах. Он рассматривал их некоторое время. Потом ссыпал их в ящик стола.
– Вам нужна камера Брюса, – проговорил Свеклофф.
Он поднялся, подошел к занавесу, отделявшему магазин от подсобного помещения, и поманил за собой посетителей. Зубодеров и Ян прошли через занавес вслед за деревянным человеком и оказались в зеркальном зале. Здесь танцевали изящные механические балерины. Их белоснежные фигуры, казалось, висели над полом. Балерины бесчисленное число раз отражались в зеркалах.
Оставив зеркальный зал позади, Свеклофф, Зубодеров и Ян попали в кукольный театр. Здесь в нарисованных небесах покачивался воздушный шар, полосатый кот в котелке порхал на крыльях бабочки от цветка к цветку, крокодил в блестящем цилиндре курил трубку и катался на лодке по зеркальному пруду. И над всем горела луна. Она подмигивала с ночного неба и весело улыбалась. Свеклофф взялся за лестницу. Он приставил ее к звездному небу и, забравшись на самый верх, снял луну и сунул ее под мышку. Оказавшись внизу, Свеклофф протянул луну Зубодерову. Ян заглянул чрез плечо и увидел, что в деревянных конечностях Свеклоффа находится черный прямоугольный ящик, из которого выдвигалась труба объектива. Серебряные магические знаки покрывали корпус камеры Брюса. Стеклянная пустая реторта крепилась под низом корпуса камеры.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69288673&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
