Далия Трускиновская "Аметистовый блин"

– Молчи… Статистика…

Вслед за буддизмом, реинкарнацией, кармической медициной и сердоликотерапией вполне естественно могла последовать статистика. Сережа замолчал. Майка развернула его так, чтобы из-за его широкого плеча наблюдать за входом.

– Так и знала. Семнадцать – девять – два… Двадцать – девять – два…

Майка отслеживала какие-то перемены у входа, но Сережа, хоть убей, не мог сообразить, к чему бы относились такие странные цифры.

– В общем так, – Майка приняла решение, как всегда, с необъяснимой стремительностью. – В разведку пойду я. А ты поедешь домой и будешь ждать моего звонка.

– Еще чего! – искренне возмутился Сережа. – Ты что, полагаешь, я тебя одну туда пущу?

– Почему же одну? – Майка улыбнулась так противно, что Сереже захотелось взять ее за шиворот и унести куда-нибудь подальше. – Вот сейчас пойду на автостоянку и кого-нибудь сниму…

– Через мой труп.

Всякий раз, когда на Майку накатывало амурное настроение, расхлебывать заваренную бывшей женой кашу приходилось Сереже. По старой, так сказать, дружбе. Как правило, хватало одного его молчаливого появления в броне стальных и объемистых мускулов. Но раза два не обошлось без кулаков.

– Ты ничего не понимаешь, – эту фразу Сережа за четыре года их знакомства слышал примерно два раза в неделю, а за период семейной жизни – и того чаще. Фраза, как и полуоткрытый рот, служила обычно предисловием к очередной безумной идее, понять которую, кроме Майки, могла разве что Данка и еще две-три столь же эмансипированные подружки.

– Естественно, куда уж нам, – благоразумно согласился Сережа.

– Я, это… произвела… нет, вычислила… Господи, ну неужели тебе трудно подсказать, что делают со статистикой?

– Ее набирают, – неуверенно подсказал Сережа.

– И по статистике сейчас в эти ворота вошло двадцать человек с пропусками.

Сережа привычно ужаснулся – уж не представляет ли Майка статистику в виде расстеленной перед входом ковровой дорожки? Ляпсусы с ней случались еще и не такие.

– Из них девять человек провели с собой женщин, и всего двое – мужчин. Понял?

– Допустим.

– Значит, у меня больше шансов попасть туда, чем у тебя.

– Не уверен, – уже сообразив, в чем дело, но из чистого упрямства заявил Сережа. Соглашаться с женщиной в том случае, когда она нечаянно оказалась права, – мучительный процесс для мужчины.

– Понимаешь ли, я могу подойти к первому встречному дядечке и попросить его провести меня, а ты?

Сережа представил обезумевшие глаза дядечки. И далее – как тот сдает Сережу ребятишкам в камуфле. Со всеми вытекающими последствиями.

Увы – есть ситуации, когда бицепсы полуметрового обхвата срабатывают хуже прелестной взволнованной мордочки и узких коленок, обтянутых сверкающими колготками…

Сережа и Майка направились к автостоянке, где и приглядели дядечку за пятьдесят, с лысиной и более чем солидной комплекции. Ему-то Майка и кинулась наперерез.

Что она говорила жалобным голоском, заглядывая снизу вверх в глаза, расслышать было невозможно. Очевидно, плела ту ахинею, которая вызывает в мужчинах жалость к женскому скудоумию и потому действует безотказно. Дядечка подставил округленную руку, Майка быстренько взяла его под локоток – и Сереже оставалось лишь проводить взглядом странную парочку, исчезающую в недрах вестибюля.

Поскольку поиск нужного кабинета мог затянуться надолго, Сережа не стал маячить возле крутого здания, а преспокойно двинулся в тренажерный зал.

Там он исправно отсидел до девяти часов вечера, убедился, что никто не пытается переночевать с подружкой в примыкающей к залу сауне (бывало, бывало, и пару раз – даже с Сережиного благословения…), и отправился домой – ждать звонка от Майки.

В два часа ночи Сережа понял, что звонка уже не будет. Никогда.

И сделалось ему того… муторно…

Уже и судьба Данки, все-таки вооруженной пистолетом, немало его беспокоила. Сережа был искренне убежден, что если женщина и способна совершить разумный поступок, то лишь подпихиваемая сильным мужчиной, да и то станет вовсю упираться. Так что он твердо знал – Данка, где бы она ни оказалась, натворит дел. А ведь ее он считал наиболее толковой из знакомых женщин – то есть, наиболее приблизившейся к мужскому образу и стилю мышления.

Майка же казалась ему очаровательным, пушистым, ищущим приключений и абсолютно беспомощным котенком.

Вот этот котенок и пропал…

Конечно, Майка могла честно забыть про свое обещание позвонить Сереже. Если бы она встретила в здании из стекла и бетона каких-то богатеньких знакомых, то понеслась бы с ними в дорогой ресторан, по дороге забивая им головы сердоликотерапией. А про Сережу вспомнила бы только наутро, лежа пластом и тоскуя о стакане минералки.

Сережа понимал, что и такой вариант возможен…

Но сумасбродка Майка отправилась искать фирму, связанную с какими-то антиквариатными ворами и грабителями. А чувство меры у нее отсутствовало. Как и чувство осторожности.

Решив, что сейчас, среди ночи, он все равно ничего не может предпринять, Сережа лег. Сперва сон не шел, потом снилась чушь собачья.

Подняло его ни свет ни заря – в шесть утра.

Похвалив себя за то, что мужественно принял порцию отдыха и теперь готов к активным действиям, Сережа позавтракал и поехал к Майке. Ключ от квартиры у него был. Если гипотетические богатые знакомцы и возили ее в ресторан, то сейчас наверняка доставили домой… хотя…

Прежде чем совать ключ в скважину, Сережа долго и безнадежно давил на кнопку звонка. Он дал возможному Майкиному любовнику время не только вскочить, но даже натянуть штаны и почистить зубы. Потом он вошел.

Ни любовника, ни Майки не было. Очевидно, она дома и не появлялась.

Было около восьми часов утра.

Сережа оставил на всякий случай записку (насыщенную язвительной яростью, разумеется, хотя Майке этого и не оценить) и отправился к зданию, в которое столь опрометчиво отпустил бывшую жену с чужим толстым дядечкой.

Ребятишки в камуфле уже торчали у входа. Сережа подошел к ним.

– Привет, – сказал он, обращаясь к троим сразу. – Это вы тут вчера дежурили?

– Нет, мы с шести заступили, – отвечал черноволосый, с челкой и усиками, у которого в вырезе камуфли жизнерадостно светились полоски десантного тельника, ослепительно-белые и небесно-голубые.

Сережа знал, что ребята примут его за своего. Широченные плечи и бугры бицепсов с трицепсами, которым было тесно в рукавах курточки, служили лучшей верительной грамотой.

– Вот какое дело. Моя дура вчера сюда отправилась – и с концами, – грубовато сообщил Сережа.

– А к кому?

– Да есть там какая-то фирма, на шестнадцатом этаже. У нее там подружка секретаршей. Она кого-то попросила ее провести, – принялся объяснять Сережа простым и доступным языком. – Такого толстого дядечку.

Вдруг он сообразил, что у дядечки-то есть примета!

– Ездит на бэ-эм-вэшке цвета мокрого асфальта. С наворотами.

– Толстый, говоришь? – переспросил охранник. – Тю-у! Так это ж, наверно, Авантюра! Такой большой, толстый?

– Нет, не то чтоб большой… – тут Сережу снова озарило. Охранник был ему по плечо – стало быть, имел свое понятие о больших и маленьких.

– Вот такой, – показал рукой Сережа.

– Так она же все равно не к нему пошла, а к подружке, – здраво заметил другой охранник.

– Будь другом, пусти на полчаса! – попросил Сережа. – Никуда я не денусь, могу паспорт оставить. Найду подружку, спрошу.

– А чего там шариться? Вот сейчас к десяти все эти девчонки пойдут, им же всегда поспать разрешается, засечешь подружку на входе.

Разумно, ох, разумно рассуждали охранники.

Сережа умственно засуетился.

Он мог бы сказать, что не помнит подружки в лицо. Но в таком случае – как он собирается искать эту дуру на шестнадцатом этаже? Выходит, ему следует знать, в какой фирме она секретарствует? А откуда?…

Вдруг Сережа вспомнил – у них с Майкой был телефонный номер, по которому они, собственно, и нашли это мерзкое здание!

– Попробую-ка я позвонить наверх, – сказал он охранникам. – Может, она ко мне спустится.

И пошел к автоматам.

– Ал-ле-о-оу! – пропела дама. Может, и секретарша, кто, кроме них, поет в трубку такими противоестественными голосами?

– Добрый день, – сухо сказал Сережа. – Мне дала ваш телефон Дана.

Вранье претило доблестному атлету.

– Что за Дана? У нас такой нет, – ответил высокомерный голос.

– Она у вас не работает, – брякнул Сережа.

– Так с какой же стати она раздает наши телефоны?

Сережа не сразу нашелся, что ответить. И в отчаянии решил пойти ва-банк.

– Она была у вас позавчера вечером. Возможно, даже ночью, – сказал он. – Я ищу ее по срочному делу. И еще ее ищет… ее сестра.

Имелась в виду Майка.

– При чем тут мы? – удивилась дама в трубке.

– Ваша фирма – последнее место, где ее могли видеть, – на манер опытного детектива объяснил Сережа. – Вчера ее сестра пошла к вам, чтобы хоть что-то узнать. И до сих пор не вернулась.

– А-а… – протянул голос в трубке. – Подождите, я спрошу…

Сережа ждал не меньше двух минут.

– Такая маленькая, черненькая, с короткой стрижкой? – вдруг прорезался голос секретарши, или кто она там.

– Ну да! – обрадовался Сережа.

– А во что она была одета?

Сережа мучительно задумался.

– В костюм, – вызвав в памяти силуэт, неуверенно сказал он.

– В костюм… – повторил голос. – А вы откуда звоните?

– Из автомата у входа, – безмятежно признался Сережа.

– Подождите еще минутку у телефона, – велела дама. – Я попробую узнать.

Сережа отнял трубку от уха и приготовился ждать. При этом он повернулся к входу – решив почему-то, что эта дама спустится за ним, чтобы взять его на шестнадцатый этаж, он вздумал увидеть ее первым, как будто от ее фигуры и прически хоть что-то зависело.

Вместо дамы из вестибюля вышли четверо молодых людей стандартного образца и направились прямиком к Сереже. Двигались они подозрительно – отсекая ему пути к отступлению. И тут же у телефонной будки затормозила иномарка, распахнулась задняя дверца, но никто оттуда не вылез.

Хорошо, что Сережа регулярно смотрел боевики. Хотя новорожденная мысль и не укладывалась в голове, однако уж больно догадка смахивала на правду.

Незримая дама выслала группу захвата.

Даже с Сережиными кулаками против четверых выходить не стоило.

Он оценил обстановку – при помощи машины поле боя отгородили от асфальтовой дорожки, по которой взад и вперед проносились торопливые бизнесмены. Если бы его тут повязали – ни одна живая душа этого бы даже не заметила.

Заорать во всю глотку?

Последствия непредсказуемы. Черт их знает, что у них в карманах за сюрпризы. Ишь, морды какие решительные…

Сережа одним прыжком оказался у машины, бросился боком на капот, поджал ноги и перекатился на другую сторону.

На капоте осталась вмятина. Если бы Сережа имел время и желание обернуться – ущерб, нанесенный врагу, его бы порадовал.

– Держи вора! – завопили вслед.

И Сережа помчался во всю прыть, как если бы он и впрямь был автомобильным вором, снося по дороге встречных и поперечных не хуже скоростного танка. Важнее всего было выскочить на асфальтированную дорожку – вряд ли по нему будут стрелять, слишком велик риск перебить кучу посторонних. И не простых посторонних – все эти люди трудятся в Высоком Бизнесе, у каждого – своя крыша, а столкновение крыш из-за такого идиотизма, как стрельба среди белого дня по неизвестной мишени, надо полагать, никому не нужно.

Судя по топоту за спиной, все четверо молодых людей стандартного образца понеслись следом.

Бегуном Сережа был неважным, да и откуда взяться хорошей дыхалке у человека, который ворочает железо? Поэтому он устремился к большому магазину готовой одежды, потому что вряд ли убийцы (или похитители?) рискнут затеять побоище в таком почтенном заведении.

Влетел он в магазин уже в последнюю секунду – рука самого шустрого из четверки скользнула по его плечу.

И оказался Сережа в преогромном зале, чуть ли не в целый гектар. Хозяева магазина превратили его в лабиринт, изобретательно расставив длинные вешалки с юбками, блузками, кардиганами, пиджаками, платьями и много чем еще. Вешалки были по меньшей мере восьмиметровой длины и на колесиках, что позволяло менять интерьер чуть ли не ежедневно. Но был в этом и свой минус. Стоило посильнее толкнуть вешалку – как она ехала, не разбирая дороги и все снося на своем пути, поскольку вес имела неплохой и инерцию – соответственно.

Пронизав толпу, состоявшую исключительно из женщин, Сережа впилился в край вешалки. Очевидно, его вес был куда больше – вешалка набрала скорость и затеяла описать круг, центр которого совпадал с ее серединой, – диаметром стало быть, в восемь метров. А это и для бесконечного зала было немало. Задетая ею соседняя вешалка тоже тронулась с места – и под отчаянный визг все оборудование магазина пришло в движение! Кого-то затерло между мягкими, но способными придушить до смерти, плотно спрессованными разноцветными шубами, кто-то рухнул и схлопотал по неизвестным частям тела металлической опорой взбесившейся вешалки. Переполох начался изумительный.