Девушка сопротивлялась, кричала нечеловеческим голосом, а транспорт с грохотом приближался. Фары слепили глаза. В мгновение, успев только моргнуть, она увидела, как грузовой состав налетел на нее. Ева с ужасом наблюдала, как вагоны пролетали сквозь тело, но ничего не чувствовала.
– Как такое, – задала вопрос тени, которую теперь отчетливо созерцала.
– Они здесь, найди.
– Кого? Погоди. О чем ты, – но силуэт исчез.
Глава 7
Захар безмятежно спал, уставший за прошедшие сутки. Воскресное утро уже входило в свои права. Утренние лучи солнечного света настойчиво пробивались сквозь тяжелые гардины. Будильник благосклонно молчал. Молодой человек прищурился, не открывая глаза, и отвернулся от окна. Сознание вновь погрузилось в еще не отпустившее его сновидение. Неожиданно заиграла музыка домашнего телефона. Захар натянул на лицо одеяло, стараясь продлить блаженство редкого отдыха. Мелодия продолжалась минуту, после чего раздался щелчок и включилась громкая связь.
– Док, – заговорил встревоженный голос эксперта. Психиатр машинально отбросил одеяло и уставился на аппарат. – Срочно нужна помощь. Это важно.
– Не сомневаюсь, – пробубнил без энтузиазма. – Просто так обо мне не вспоминают в выходной, – взглянул на часы. – Аж в восемь утра.
Мужчина медленно поднялся, потянулся, приветствуя солнечных зайчиков, играющих на стене, и отправился в ванну. Спустя недолгих пятнадцать минут, уже посвежевший, он взял мобильный телефон с тумбочки и пристроился на кухне с чашкой свежесваренного кофе.
– Да, – Ева ответила с первого гудка. Голос звучал нервно, чуть дрожал и даже сипел.
– Излагай. Что за ураган пронесся рядом и заставил позвонить в единственный выходной?
Нет, он не желал грубить, но все же реплика прозвучала колко. Захар глубоко вдохнул, зная характер Евы и ожидая в ответ саркастические нападки.
– Хочу проконсультироваться со специалистом, но лучшего на острове не найти.
– Сегодня не рабочий день. Я хотел бы отдохнуть.
– Знаю и поверь, не желаю тебя мучить. Приезжай в гости.
Последняя фраза девушки ввела Захара в ступор. Пока Ева диктовала адрес, он спешно записывал его на клочке бумажного полотенца. Ее поведение удивляло. Никаких подколов, сарказма и издевок. Психиатр чувствовал, что дело плохо. Еву что-то беспокоило, и это не было наиграно.
Захар мчался на встречу, перебирая в голове варианты того, что могло произойти, но дельного ничего не приходило на ум. Тем временем «Гелендваген» уже притормозил у назначенного адреса. Особняк мало отличался от дома Айзика. Здание из кирпича исполнено в замковом стиле, частично смешанном с готическим. Его устремленность вверх подчеркивала возвышенную лирику этого места. В доме два полноценных этажа и мансарда. Массивный забор частично скрывал шикарный вид. Захар нажал на кнопку домофона.
– Кто, – тут же последовал ответ.
– Доктора вызывали, – пытался отшучиваться психиатр, но послышался глухой щелчок, и дверь распахнулась.
Взору открылся не менее чудесного вида двор. Разнообразие цветов и ровный ухоженный газон радовали глаз. Пушистая яблонька рядом, качели на две персоны и струящийся фонтан в виде пары дельфинов.
– Красиво жить не запретишь, – пробубнил Захар, улыбнувшись, не заметив, как на крыльце появилась хозяйка.
Внешний вид девушки удивил гостя. Ева предстала в фиолетовом плюшевом халате длинною в пол, на голове неаккуратный пучок. Как завершение образа – полное отсутствие макияжа и синяки под глазами.
– Видимо, ночка не задалась, – вместо приветствия проворчал врач, приближаясь к порогу.
– Мягко сказано, – она пропустила гостя внутрь и вошла следом. – Можешь тапочки надеть.
– Обойдусь, но спасибо.
Они миновали кухню, свернули за углом, поднялись на второй этаж по винтовой лестнице и оказались в просторном помещении застекленной светлой террасы. Круглый журнальный столик, стоявший чуть правее, был полон угощений. Изысканные чашки наполнены ароматным кофе. Парочка уселась на удобные стулья ручной работы друг против друга.
– Вот, значит, как живет дочка губернатора, – осматривался с восхищением Захар.
– Не начинай, прошу, – проворчала Ева, добавив. – Ты, как любимчик моего отца, тоже пристроился недурно.
Это было похоже на привычное поведение эксперта. Захар даже почувствовал некое облегчение, услышав колкость.
– Так что стряслось? Выкладывай.
– Помнишь, я рассказывала о странном сне, – Захар молча кивнул. – Так вот, это продолжается. Следом за тем случаем я увидела в зеркальном отражении силуэт жертвы священника, который говорил со мной.
– Это, – пытался проговорить Захар, но не успел закончить фразу.
– Подожди, – перебила девушка. – Я не закончила. Сегодня ночью снова случился сон. Мужчина привиделся в темноте. Он привел меня на железную дорогу, где поезд проехал сквозь мое тело, в прямом смысле. Это страшно. Слишком. Я хочу, чтобы все прекратилось. А может, медленно схожу с ума?
Захар смотрел на Еву, не отрывая взгляда. Мимика кричала об усталости. Синяки под глазами намекали о нежелании погружаться в сон. Дрожание в голосе говорило о том, что еще немного и нагрянет нервный срыв.
– Послушай, тебе пришлось нелегко. Ты переживаешь, это понятно. Возможно, чувствуешь вину перед жертвой. Однозначно устаешь на работе, что, кстати, тоже не сахар. Успокою ли, не знаю, но здоровье в норме и ни в коем случае не похожа на сумасшедшую. Только если продолжишь себя мучить, то можешь и в самом деле угодить на больничную койку с истощением.
– Тогда что делать?
– Попей таблеточки, они безвредные.
Он вынул из внутреннего кармана ветровки маленькую записную книжку и ручку. Написал название успокоительных и протянул Еве. Та, не задавая вопросов, приняла рекомендацию, не сводя мокрых глаз с собеседника.
– Точно поможет?
– Сон станет крепким и безмятежным. Поверь, порой и сам употребляю.
– Спасибо, но…
– Если что-то пойдет не так, звони в любое время, – ответил на мысленный вопрос, будто зная наперед все ее слова. – А теперь мне пора идти.
– Может, кофе, – пробубнила Ева в надежде задержать его еще хоть на мгновение.
– Пожалуй, откажусь, много дел накопилось.
Ева проводила гостя до машины. Улица пустовала, что казалось странным в послеобеденное время. Тишина вокруг наводила тоску на обоих, на Еву вдвойне. Она останется совсем одна со своими мыслями и страхами, с кошмарами, которые становились все реалистичнее. Захар уже завел мотор, подмигнул ей на прощание и в спешке скрылся за поворотом.
Девушка вернулась в стены родного дома, сбросила уютный халат, надела удобный спортивный костюм и направилась в аптеку. Уже через полчаса, купив лекарство, не раздумывая, выпила и легла. Сон не заставил себя ждать, тут же затянув в пучину мрачности.
– Это не поможет, – тень священника кружилась вокруг, хватая за руку.
– Ты не можешь.
– Напротив, должен.
Призрак в мантии поволок беззащитную девушку в лесную чащу. Ветки деревьев ранили тело, цепляясь за одежду, царапая кожу и разрывая ткань на лоскуты. Ева безмолвно молила освободить ее сознание, пощадить, но в ответ разносился только рев и хохот. Вскоре показалась все та же железная дорога. Тьму не рассеивал яркий свет, отсутствовал оглушающий звук поезда, но мужчина кружил бедняжку по местности. Внезапно остановившись, Ева застыла.
– А это еще кто, – ужаснулась, заприметив перед собой несколько силуэтов.
Видения, души или просто иллюзия. Эти сущности приближались, а девушка не могла шевельнуться. Ее бил током собственный страх. Кожа покрылась холодным липким потом. Она глубоко вдохнула, и крик вырвался наружу с такой силой, что сквозь сон слышала отголоски своего голоса. Не понимая того, что делала, вытирала осязаемые слезы.
– Что вам нужно, – с надрывом вопила, а лес эхом возвращал ей искаженный ответ.
– Помоги, – одновременно шипели сущности. – Помоги…
Она очнулась, когда неизвестные коснулись ее ледяными ладонями. Страх и ужас, прерывистое тяжелое дыхание, неумолимая дрожь накрыли в этот момент. Ева задыхалась, осматривая себя. На руках проявились красные следы, оставшиеся от прикосновения. Девушка разрыдалась, сопровождая слезы нечеловеческим басистым рыком. Едва попадая пальцами на клавиши, она набрала Захара.
НОМЕР НАХОДИТСЯ ВНЕ ЗОНЫ ДЕЙСТВИЯ СЕТИ.
– Папа, можно приду? – не смогла удержаться и позвонила отцу.
***
Захар мчался в больницу, путь казался вечностью. Все в тумане: дорога, мысли, воспоминания. Черно-белая пленка прокручивала последние дни в замедленной съемке. Каждое мгновение всплывало в памяти, без устали выискивая пробелы. Как? Как он, лучший психиатр острова, мог не заметить этого, наблюдая за пациентом?
– Да почему же не позвонили раньше? – кричал в трубку мобильного, предназначенного только для клиники.
– Мы думали, что больной устроил забастовку и отказывается от пищи, – сыпались оправдания.
– Забастовку. А таблетки, процедуры и прогулка, в конце концов? Что происходит с вами, когда меня нет в отделении, – впервые Захар позволял себе поднять голос при разговоре с подчиненными.
– Простите, – оправдывалась дежурная сестра.
– Следователю звонила?
– Но ведь это самоубийство.
– Ты в себе? Он же осужденный. Срочно звони.
Доктор бросил трубку и ударил по рулю. Нервы явно сдавали. Все пошло не так.
***
В темное помещение неизвестный вернулся за полночь. В комнате все так же лежали трупы. Он бережно обошел их и склонился у маленькой железной дверце. Открыв, посветил фонариком на предмет.
– Ну что, пора пополнить шедевр.
Мужчина аккуратно выкатил вещицу размером чуть больше человеческого роста и приступил к действиям незамедлительно.
– Сегодня бедренная кость, – написал имя жертвы фломастером на латыни и вставил в нужное место, заменив пластмассовую копию. – Невероятно, – любовался проделанной работой.
Глава 8
Айзик, губернатор – глава не только Ордена Возрождения, но и Мастер. Он не имеел права на эмоции. Им владели лишь расчет, власть и разум. Но сейчас, ожидая ее, встречая родную дочь во дворе своего особняка, мужчина ощущал слабость. Ноги подкашивались, сердце неистово колотилось. Как долго он ждал этого момента. Авто уже показалось в поле зрения. Не задавая вопросов, Айзик, как истинный джентльмен, открыл Еве дверь и подал руку. Девушка приняла жест. Отец робко чмокнул ее в лоб и пригласил в дом.
– Твоя комната на том же месте, Ягодка, с тех самых пор, – тяжело вздохнул. – Ее никто не трогал, кроме уборки. Голодна?
– Нет, и не называй меня так. Девочка давно выросла, пойду отдыхать.
– Конечно, милая. Рад, что вернулась.
– Не переусердствуй, отец, это на одну ночь, – бросила грубо и удалилась.
Горечь бурным потоком захватила каждую клеточку тела Айзика. Дочка рядом, но лишь физически. Ее сердце все так же холодно. Голос, как и всегда, груб. Речи отстраненные.
Спальня располагалась на втором этаже, прямо напротив лестницы. Комната в сиреневых оттенках ничуть не поменялась за долгие годы. Фото на местах. Картина «Мона Лизы» у изголовья мягкой кровати и даже шторы висят, наполовину прикрыв окно. Мир этого места будто застыл в том самом дне, когда она покидала отчий дом.
На часах час ночи, а девушка еще не сомкнула глаз, читала книгу. Утопая в событиях, изложенных чернилами. Она с трудом расслышала тихий стук в дверь. Посмотрела на нее, но не шелохнулась. Напряжение. Мышцы резко натянулись, мозг мгновенно начал проигрывать все видения последних дней. Раздался скрип половиц.
– Нет, не может быть. Не здесь. Не сейчас, – фразы заиграли в голове. – В этом доме полы не скрипят. Это он. Снова он.
Ева поднялась, стараясь делать это тихо и незаметно, боясь даже дышать. Она двинулась на выход. Дверь медленно приоткрылась. Девушка на секунду застыла, протянула дрожащую руку и выглянула наружу. Коридор пуст, на лестнице никого. Только обернулась, как взвизгнула от неожиданности. Перед ней выстроились пять расплывчатых сущностей. Кожа каждой сморщена, глаза впалые и стеклянные.
– Я сплю, – прошептала еле слышно, начиная часто моргать, старательно обходя незваных гостей, не желая коснуться их.
– Помоги, – хрипели те, не отрываясь.
– Убирайтесь! Вон, – закричала во все горло, отмахиваясь от силуэтов.
Ева боролась, кидалась на сущности, плакала и дралась, умоляя оставить ее в покое. Ответные смешки раздавались, один сменяя другой, но тени растворялись, они по очереди рассеивались в воздухе.
– Что, – в комнату влетел встревоженный Айзик. – С тобой все нормально? – сумасшедший взгляд бегал по пустой комнате.
– Нет, – резко бросила Ева, схватила кофту и уверенно направилась к машине, утирая лицо от слез.
– Подожди, Ягодка, куда ты, – отец бросился следом.
Что он делал не так? Чем заслужил такое отношение? Да, он не образец для подражания, но ведь Айзик старался. Он дал этой девочке всё: любовь, заботу, дорогу в будущее.
– Послушай, – она резко остановилась и посмотрела в его глаза. – Не строй заботливого папочку. С момента моего рождения ни разу не проявил заботу и внимания, все делала мама. Родной человек выгнал из дома восемнадцатилетнюю девчонку, но тогда хоть интересовался, изредка звонил. – Она сглотнула и продолжила. – Мама умерла и благополучно вычеркнул меня, как обузу из жизни. Купил дорогие побрякушки и ни разу не спросил, как живу. Люди вокруг тыкают в мою сторону и твердят о тебе, считая, что повезло родиться в такой семье. Но ведь дочь даже не знает собственного отца. Прощай.
Девушка села в авто, хлопнула дверью и умчалась в даль. Айзик еще стоял и смотрел в ее сторону. Он и подумать не мог, что она восприняла его действия именно так. Да, смерть жены стала потрясением, и с того момента все пошло не по плану. В один миг жизнь рухнула, и мужчина, подобно маленькому мальчику, растерялся, потеряв самое дорогое, что имел.
– Прости, милая. Я и не предполагал, как сильно ты меня ненавидишь.
***
Рассвет, такое же таинственное время суток, как и закат. Момент пробуждения всего живого. Момент истинной красоты природы. Считанные минуты соединения планеты с солнечным сплетением. Сегодня это было поистине красиво. Кроваво-красное зарево осветило горизонт, окрашивая небо в разнообразие красок. Переливаясь от темных к светлым. Но Ева сидела в машине и не замечала обворожительной картины, спрятавшись за холмом архипелага. Неподалеку плескались волны. Безмятежно, спокойно. Девушка плакала. Слезы фантаном катились по щекам, не прекращая. Она колотила по рулю и проклинала никчемную жизнь. Крики душевной боли заполонили салон, вырываясь за его пределы. Но истерика не вечна. Чуть успокоившись, вышла из транспорта и глубоко вдохнула свежую утреннюю прохладу. Послышался звук смс.
