Ирина Линер "Ведьмина гора, или Полет на метлах отменяется"

Ведьмина гора, или Полет на метлах отменяется
Ирина Линер

Вы знаете, кто придумал колбасу? А где снимались "Три орешка для золушки", "Юность Петра" и фильмы про разведчиков? Про принцев Баварии, японцев в Германии, горы Саксонии, ведьмочек Гарца и даму с камелиями рассказывает Ирина Линер в своей книге "Ведьмина гора, или Полет на метлах отменяется".

Ирина Линер

Ведьмина гора, или Полет на метлах отменяется

К форелевым ручьям по земляничной поляне, сердце короля и камелии

О Дрездене я писала сто раз и еще сто раз буду. Я люблю этот город и бываю там чаще, чем где бы то ни было. Вот и сейчас, собираясь в Вернигероде, спланировала поездку так, чтобы начать ее в Дрездене.

Вернигероде – совсем маленький городок на границе Саксонии-Анхальт и Нижней Саксонии. Все дома там – цветные и разные. Там на скале – дворец как из сказки. Видишь его из окна поезда и загадываешь, что доберешься туда обязательно, даже если идти надо долго-долго! А потом оказывается, что не столько долго, сколько круто: всего пятьсот метров, но все время вверх, вверх и вверх. Еще там есть маленький домик. Настолько, что за это его сделали музеем. И ведьмочек там много, самых настоящих!

Один день мы провели в Госларе. Уникальный, замечательно сохранившийся город. Он как в последний раз горел в XIII веке, так никакие серьезные катаклизмы его больше не коснулись: ни чума, ни войны. Самые ранние жилые кварталы построены в XV веке, а дворцы и храмы – в X и XI.

Но это все так, попутно. А основной целью нашего путешествия был национальный парк Оберхарц ам Броккен[1 - Oberharz am Brocken]. Броккен – это гора, на которой ведьмы в Вальпургиеву ночь на шабаш собирались. Правда это или нет, неизвестно, но с легкой руки Гёте этому верят. А земляники там! А еще ручьи с форелью, тропинки с камушка на камушек прыгают… Красота, одним словом.

Вишенкой на торте была прогулка по местам сентиментальной памяти в зоопарк Лейпцига. Когда-то мы там каждого зверя буквально в лицо, то есть в морду знали. Можно сказать, старший сын у них на глазах вырос.

Последний день в Дрездене был полон сюрпризов. Я побывала в замке, где выращивали камелии для Альфонсины дю Плесси! С нее Александр Дюма-сын писал «Даму с камелиями», а Джузеппе Верди – «Травиату». Дюма придумал ее жизнь полностью, взяв от реального образа красоту, любовь к камелиям и короткую жизнь.

Вот, в общем-то, вкратце все, по ступам, полетели!

Фрейлины Августа и нацисты в поезде

Дрезден сегодня непривычно пуст. Забитые обычно туристами, его улицы почти безлюдны. Из-за погоды, может? С какого-то перепугу в конце июня наступила чуть ли не ноябрьская стужа. С дождем и холодным ветром. И так будет всю неделю! Тринадцать градусов тепла и вероятность дождя девяносто процентов! Шорты и летние брюки пришлось срочно выложить из дорожной сумки, их место заняли перчатки, шарф и шапочка. Кошмар, а что делать?

Зато очередей в музеях нет. По Цвингеру, например, мы вообще одни гуляли. Внизу еще бродили какие-то редкие неорганизованные туристы, а на крыше комплекса были только я с подругой, да пухлые мальчишки ангелочки. Их совсем недавно отреставрировали. Стоят во всей своей светло-песочной красе, и девушки у фонтана «Купание Нимф» тоже как новенькие.

Читала, что каждую нимфу с фавориток Августа Сильного лепили. Это саксонский фюрст, с нашим Петром Первым дружил, кстати. Весельчак, меценат, сластолюбец и так далее. А у нимф действительно очень разные живые лица и тела. У кого-то крупные руки – вряд ли графиня, а кто-то очень изящен. Представила, каково мужьям этих прелестниц гулять здесь было и ликами неверных жен любоваться. Хотя мужья фавориток хорошо устраивались. Август умел благодарить за доставленное удовольствие.

В ногах почти каждой нимфы – ребенок, а то и два. Фантазируем дальше? У Августа было восемь законных детей и 346 внебрачных. Триста! Сорок! Шесть!!! Не могли же архитекторы обойти этот факт при строительстве дворцового комплекса?

Цвингер, скульптуры у фонтана «Купание Нимф

В Цвингер мы пришли уже под конец дня, когда дождь почти кончился. День был бешеный. Сначала очень жаркий, плюс тридцать три. Потом вдруг ветер грозовые тучи пригнал, и плюс десять стало. К вечеру температура слегка поднялась. Мы обрадовались, надели плащи и побежали в город.

Зашли сначала в Дворцовую церковь Хофкирхе. Ирка, так зовут мою подругу, человек верующий, но охотнее ходит именно сюда, в католическую, а не в русскую. У нее к русской церкви свои счеты. Она обиделась на нее. Когда я хотела там покреститься, батюшка сказал, что «пусть идет и крестится по месту прописки». Так и хожу нехристью.

Только мы зашли, началась вечерняя служба с органом. И не в центральной части собора, а в королевской часовне, куда посетителям вход обычно закрыт. Насколько я знаю, только с экскурсией зайти можно, как и в крипту, где похоронено сердце Августа. Он по частям покоится. Тело – в Польше, поскольку он еще и королем польским был, а сердце – здесь, в Дрездене, где, по его словам, «осталась его любовь».

Ну и дура, кстати, была эта графиня фон Козель! Кто не в курсе, это самая знаменитая фаворитка Августа Сильного. Красавица, замужем, естественно. Не отдавалась Августу, пока он ей государственную грамоту не выдал, что женится на ней незамедлительно при первой возможности. То есть сразу, как избавится от жены. Нет, не убил, развода дождался.

Дворцовая церковь Нофкирхе

Графиня грамотку припрятала, с супругом развелась и с саксонским фюрстом жить начала. А что, он мужчина видный и свое прозвище Сильный оправдывал полностью. Он не только подковы гнуть умел, но и в амурных делах был неутомим. Любовниц у него было! Но Козель – самая любимая. Подарками ее фюрст заваливал драгоценными, дворцы для нее строил… А потом охладел к красавице, польской принцессой увлекся. Да настолько, что захотел жениться. Правда, женитьба была не совсем по любви. После свадьбы Август получал корону Польши.

Опрометчиво данная когда-то грамота мешала жениться беспрепятственно. Все-таки слово фюрста дал, а потом взял и обманул бедную женщину. Август попросил отдать документ по-хорошему, а графиня ни в какую. Тогда он в тюрьму ее посадил, чтобы подумала хорошенько. В башню крепости Штольпен.

Кстати, я как-то загадала загадку про «сидит девица в темнице, а коса на улице» дочке моей подруги, той самой, с которой я путешествую. Дочка подумала и ответила, что это графиня фон Козель. И ведь не скажешь, что не права. Грамоту графиня так и не отдала и провела в заточении сорок девять лет! Как ни странно, она привыкла и не захотела покинуть башню даже после смерти Августа. Странная она женщина. Я была в той крепости, так стужа страшная! Всегда, даже летом, никакие камины не спасают! И одиночество. В подземелье под башней – узники, на первом и втором уровне – охранники, и она под самой крышей. Была графиня женщина ума незаурядного, даже с Вольтером переписку вела. Похоронена Анна Констанция фон Козель на территории крепости.

Крепость Штольпен

В Вернигероде мы выехали следующим утром. Я давно про этот городок слышала. Что он очень миленький, разноцветный, и что там на каждом шагу продают ведьмочек. Это из-за горы Броккен, где раз в году бывает Вальпургиева ночь. До сих пор настоящие и мнимые ведьмочки Германии устраивают на горе ежегодный слет, происходит это в конце апреля.

Ехали мы с двумя пересадками: в Лейпциге и Галле. Лейпциг стоит отдельного рассказа, мы жили там несколько лет, да и в соседнем Галле бывали часто. Тоже город интересный. В отличие от многих других восточных городов, англичане его не бомбили. Бургомистр спас. Он агрессоров с почетом встретил, лишь бы город сохранить. И символический ключ от ворот самолично вручил, за что благодарные горожане объявили его предателем А еще в Галле после революции работали русские художники-авангардисты во главе с Кандинским.

Поезд был забит, протиснуться можно только в то отделение, где ехали пассажиры с велосипедами. Вот между ними и их пьющими владельцами мы и разместились. Судя по блестящим красным лицам, пить они начали давно. Причем пиво доставали из детской термосумки нежно-салатового цвета, очень мило. Один протянул открытую бутылку моей подруге: «Будешь?» Она удивилась, но бутылку взяла. Глотнула и передала мне. Гадость страшная! Пиво было не «чистым», а смешанным с бузинным лимонадом, немцы почему-то любят это пойло. Потом по кругу пошли конфеты «Edle Tropfen». «Благородные капли», значит. Нет уж, спасибо. Против начинки ничего не имею, конфеты со шнапсом были, а сладкое не люблю.

Веселился весь вагон, в разговоре мужиков я уловила слово «Moskau». О нас, наверное. Куда, спрашиваю, едете?

– На музыкальный фестиваль, – отвечают

«Ничего себе! Такие мужики брутальные и музыка!» – говорю я подруге. А она: «Ага, на фестиваль! Не поняла, что ли? Они – нацики! На фестиваль нацистской музыки едут, в качестве группы поддержки». «Ничего себе! – говорю я еще раз. – А на вид нормальные мужики, даже не скажешь». «А мы с ними из одной бутылки пили!» – добавила Ирка.

Разноцветный город Гарца

Я более или менее представляла себе, как он должен выглядеть: маленький, яркий, а вокруг леса и горы. «Вернигероде – разноцветный город Гарца,» – так еще в XIX веке говорил о нем поэт, журналист и путешественник Герман Лёнс. Страстный охотник, ловелас и пьяница, он вдоль и поперек исходил эти места в поисках животных. На кого он охотился, не знаю, но последнего волка в Гарце видели в 1798 году. А медведя извели и того раньше: в 1708-м.

Гарц – это горы, самые высокие в Северной Германии. В них когда-то добывали серебро, кобальт и железную руду. Это давно было, в XV веке. Потом месторождение иссякло. В тех горах рождались предания и сказки, и жгли ведьм. Самое подходящее место для этого дела! Как раз сюда они на шабаш и слетались, во всяком случае, инквизиция в этом не сомневалась. Гонения на ведьм шли здесь полным ходом. Всего в XVI – XVII веках[2 - Если быть точнее, в период между 1521 и 1708 годами.] в графстве Вернигероде состоялось пятьдесят девять судебных процессов против ведьм и колдунов. Для такого маленького местечка это много. Из них около двадцати человек четвертовали, кому-то заменили состав преступления на другие прегрешения, такие, как убийство или отравление. Сколько было оправдано, неизвестно, последняя казнь «ведьмы» состоялась в 1609 году на горе Гальгенберг. Это тут же, прямо в городе.

Первый допрос подозреваемых проводился в городской ратуше. В то время она была одновременно театром и судом. А что, судилище – это тоже театр. Прекрасное сооружение, одна из красивейших ратушей Европы! Начало XIII века, чистая готика. Это здание построил граф Вернигероде в качестве театра и игорного дома. Через сто лет потомки графа подарили его городу. Кстати, деревянные крестообразные перекрытия, типичные для фахверковых домов, называются «андреевский крест». Этот элемент впервые был использован в Вернигероде при строительстве именно этого здания. Потом его применяли уже повсюду. Весь город в андреевских крестах!

Бывшие винные подвалы ратуши размещают сейчас ресторан «Ратскеллер», переводится буквально: «подвал ратуши». Почти во всех старинных ратушах Германии есть заведения с таким названием. Что интересно, во всех кормят не очень. Наверное, потому что они слишком туристические. Стараться не для кого, второй раз все равно не придут.

Возвращаюсь к ведьмам и колдовству. После первых разговоров их везли на допросы с пристрастием в Старую Канцелярию замка. Тех, кто не выдерживал пыток и признавался в колдовстве, казнили на рыночной площади. Как раз на месте знаменитого фонтана Wohltaeterbrunnen. Это не удобочитаемое слово означает «Фонтан Благодетелям», середина XIX века. Посвящен всем людям, имеющим заслуги перед городом. Второе место экзекуции – гора Гальгенберг. Какие красивые розы там цветут!

Здание ратуши слева, в центре – фонтан Благодетелям

Дата основания Вернигероде точно неизвестна, но люди там чуть ли не с IX века селились, славяне. Они во всей восточной Германии жили, и в Саксонии тоже. Даже мой любимый Лейпциг – это не Лейпциг вовсе, а Липцы, от слова «липа». Город начинался неподалеку от ратуши. На центральной улице Клинтгассе были первые строения, среди них – замок Шнакенбург. Он не сохранился, и современники и война здесь не при чем. Остатки фундамента еще в XVIII веке разобрали.

История у города бурная, были и пожары, и войны. Самые известные – Тридцатилетняя и Семилетняя. Правители, как ни странно, менялись редко. Сначала город принадлежал графам Вернигероде. В XV веке мужская линия графов вымерла естественным путем, а женщины за преемников не считались. Власть перешла к графам Штольбергам, они управляли графством на протяжении нескольких столетий. Последний представитель династии лишился своих владений в результате земельной реформы 1945 года.

После Второй мировой войны Вернигерде восстановили и отреставрировали замечательно. Даже не скажешь, что он был полигоном для американской авиации. Вернее, не полигоном, а случайной мишенью. На нем, что называется, пристреливались, меткость проверяли. С таким же успехом американцы могли разнести Гослар, что было бы, право, тоже обидно.

Коменданту Густаву Петри был дан приказ защищать город до последнего, он не подчинился и сдал его американцам, избавив от окончательного разрушения. За это он был расстрелян немцами как предатель буквально через неделю.

После войны полоса невезения продолжалась. Вернигерде отошел к зоне советской оккупации, а Гослар – к американской. Их разделяют всего тридцать километров, вернигеродцам было очень обидно! Соседи процветали, а у них – сплошной путь к светлому будущему.

При ГДР все восточные земли были более или менее равны, а после воссоединения Германии Саксония-Анхальт, в которой находится Вернигероде, стала беднейшей. Безработица двадцать процентов, хуже было только в Мекленбург-Передней-Померании. О нем еще Бисмарк говорил, что, «Если мне предстоит пережить конец света, то я предпочту уехать в Мекленбург, потому что здесь всё происходит на сто лет позже».

Не скажу про другие народы, а у немцев во всех бедах иностранцы виноваты. Помню, только границу Саксонии пересекаешь и в Саксонию-Анхальт въезжаешь, как появляются плакатики: «Arbeit – f?r Deutsche», «Ausl?nder – raus!» «Работа – для немцев», «Иностранцы – вон!» Это у них такие лозунги из предвыборной программы в бундесланд были. Иностранцы – это не беженцы из Сирии, их тогда еще не было, иностранцы – это мы. Не любила я Саксонию-Анхальт. Приезжала, потому что там друзья жили.

Как только Германия стала единой, на Вернигероде снизошла благодать в виде денег Юнеско и прочих организаций. Я не про уровень жизни говорю, я о самом городе. Дома отреставрировали, горы открыли для туристов. Например, при ГДР национальный парк вместе с горой Броккен был закрытой военной зоной. Граница с Западной Германией проходила как раз по Гарцу, туда было нельзя. Кстати, этот факт неплохо повлиял на сохранение природы и животного мира.

Сейчас туристов так много, что кажется, местных жителей нет вообще! А те, что мы видели, красотой не отличались и одеты были странно. Как будто они в гэдээровском прошлом задержались. И молодежи мало.

А сам город прекрасен. Старинные улочки, отельчики все маленькие, сетевых нет, что очень мило. Большинство постояльцев – пожилые люди, мы с подругой выделялись. Наши соседи по отелю тоже не попадали под большинство. Молодая пара из Англии, они уходили с рюкзаками с самого утра и возвращались с наступлением темноты. Мы разговорились с ними в кафе за завтраком, они – фанаты походов. В Гарце почти все облазили, два самых тяжелых маршрута остались. Пройдут – и домой, до следующего отпуска.

Активная молодежь тусуется обычно на окраине в туристических комплексах или на турбазах в горах. Оттуда удобнее маршруты начинать. Мы с Иркой тоже сначала в каком-нибудь пансионе остановиться думали, там было бы поинтереснее в плане публики. Но мы хотели не только по горным тропам бродить, но и культурных зрелищ в виде замков, монастырей и прочих средневековых прелестей.

Итак, в наших планах: день приезда провести в Вернигероде, следующий день – в Госларе, потом подняться на вершину Броккена с возвращением в Вернигероде. По дороге обратно в Саксонию заехать в Лейпциг и денечек оставить на Дрезден.

Предвкушая путешествие, мы приближались к месту назначения. Такие неинтересные поначалу пейзажи за окном поезда сменились на круглые ровные горки, строения индустриальной зоны уступили место маленьким домам в фахверковую клеточку. Слева показался огромный замок на, казалось, неприступной скале. Первым делом надо туда добраться! Прямо сегодня! Прямо сейчас!

Дом для сапожника, переулок Розмарина и форель в «Маленьком раю»

Прогресс обошел стороной город Вернигероде. Интернет исчез, как только мы сошли с поезда. Отель бы найти… Подошли к карте, долго водили по ней пальцем и искали нужную улицу. Нашли. Потом интернет появился, но уже в отеле. А пока по наитию и табличкам идем к центру.

Брусчатка и фахверковые домики пошли сразу, редкие прохожие были не местные – туристы. Немножко англоязычных, но в основном немцы с запада. Восточникам этот город не цель, они по востоку в свое время наездились.

Мимо отеля пролетели и не заметили. Никак не подумали, что это нарядное здание с кафешкой внизу – наш отельчик.

Протискиваясь между столиками, вошли в коридорчик отеля. На маленькой стойке – табличка: «Вас обслуживает фрау Рихтер, позвоните, я спущусь». Позвонили, голос сверху сказал, чтобы мы поднимались. Пожилая приветливая хозяйка уже ждала с ключами от комнаты. Вывалила на нас кучу информации: где поесть, что посмотреть, как куда доехать… Прелесть эти немецкие бабушки хозяйки!

Разложились, пошли на улицу. Городок совершенно сказочный, старинный, хотя половина зданий была разрушена во время войны. Все восстановили!

Мы покружили по улочкам, присмотрели ресторан, где будем ужинать, заказали столик. Это важно, если не хочешь закончить день в каком-нибудь Макдональдсе.