Светлана Панина "Арасия. Золотой дракон"

– Для начала его нужно найти. Если это вообще возможно.

– Говорят, в горах живет дракон, – тихо произнесла девчонка.

Сашка запнулся. Уставился на нее. Вздернутый носик, высокие скулы, как у Андры, синие миндалевидные глаза. Волосы на солнце слегка отливали медью. Симпатичная, пожалуй. Наверное, даже красивая. Вот только что может знать о Сагусе?

Подошел к коню, стал крепить торбу к седлу. Марру вынырнул откуда-то, взлетел и устроился на своем любимом месте – перед седлом.

– Зачем тебе дракон?

Сашка обернулся. Девчонка смотрела без насмешки или любопытства. Скорее пытливо. И он сдался:

– Чтобы помочь Андре исправить все зло, что успел натворить Сагус… тот, кто притворялся королем. Нужно отменить его чары, понимаешь? Чтобы люди вспомнили.

– Ты ей веришь? Андре?

Сашка задумался лишь на мгновение. Не потому, что сомневался. Слишком неожиданным был вопрос.

– Верю. Она мой друг. Да и не просто верю – знаю. Я был там. Я видел его! Видел, на что он способен!

– Езжай в горы, – девчонка махнула рукой, указывая направление, и побежала прочь.

Сашка догнал ее, схватил за руку.

– Ты что-то знаешь?

Девчонка пожала плечами:

– Нет. Но Драконьи пещеры не просто так зовутся драконьими.

– Драконьи пещеры? – переспросил Сашка.

– Никто не видел дракона. Это только слухи, и в них мало кто верит. Но в горах есть крепость, а возле нее – деревня. Моя мать оттуда. Возможно, там ты что-то узнаешь.

Глава 2. Пурпурное и черное

Андра

Сквозняк гулял по Тронному залу, раздувал пурпурные знамена с гарцующим пегасом и черные траурные полотна. Давно догорел погребальный костер, а ветер развеял пепел. Горлицы, что разнесли вести по Арасии и в соседние земли, успели вернуться в птичники. Разъехались по домам те, кто решился приехать и отдать последние почести. Прошли все положенные сроки для траура по королю. Но Андра не решалась снять черные знамена ни в самом Кастельтерне, ни в окружавшем его городе. Даже Кирс, который значил для нее куда больше, не получил столько почестей – ни у кого не нашлось времени, чтобы достойно оплакать его. И Андра будто компенсировала это, прощаясь с его отцом.

Нисам ушел тихо и неожиданно. Андра видела: в нем сломалось что-то в тот день, когда умер Кирс. Даже той ночью, когда они с Сашкой тащили обессиленного Нисама из подземелий Кастельтерна, тот был… злее. В нем билась жизнь. Тогда Андре казалось, потому что все пятнадцать лет Нисам жил местью. Она ошиблась. Он жил надеждой воссоединиться с семьей. С Кирсом. И когда того не стало, Нисам окончательно превратился в того, кем был внешне – жалкого, беспомощного старика, без надежды и смысла жить дальше. И одним утром просто не проснулся.

Андра отвернулась от открытого окна, когда осознала, что вокруг стало тихо. Задумавшись, она не заметила, что каменщики прекратили работу и теперь покорно ждали, боясь потревожить королеву. Что пришел Метус и встал за спиной в ожидании внимания. Что Приска проскользнула в открытую дверь, покружилась вокруг колонн и приземлилась рядом с хозяйкой.

Андра кивнула старику-чародею и взглянула на мраморную колонну. Работы были в самом начале: колонну доставили и начали ставить. Но главное было не в этом. Главное – обвить ее письменами и рисунками. Это была идея Саши. Андра всегда считала колонны Тронного зала простым украшением. Но Саша вычитал в книгах Сагуса, что всякий правитель Арасии стремился поставить в Тронном зале новую колонну, чтобы рассказать о своих победах. «Ты должна поставить еще одну, рассказать о Сагусе, о Кирсе… о Нерте…» – сказал Саша. Тогда Андра отмахнулась: страна разваливается на куски, корона вот-вот слетит с ее головы, до украшений ли. Лишь когда умер Нисам, она поняла, что имел в виду Саша. Колонна – не просто украшение. Это доказательство ее правды, того, что она – законная наследница трона, а не узурпатор и убийца Кирса. И Андра призвала каменщиков, и пока те доставляли и шлифовали мрамор, она с Метусом записывала историю, которая потом ляжет по всей колонне спиралью из рисунков и слов.

– Совет ждет, моя королева, – осторожно напомнил Метус.

Андра едва заметно кивнула. И не понять: то ли согласилась, то ли попросту отмахнулась от старика. Опустилась возле Приски, потрепала ее между ушами. Рыжая дракошка тут же затарахтела, ткнулась в ноги, требуя новой ласки. В отличие от своевольного и независимого Марру, Приска вышла очень ручной и ласковой дракошкой, обожала летать, и не покидала хозяйку надолго, словно боялась, что вдали от нее снова станет обычной кошкой: исчезнут драконьи крылья и чешуйки на лапах.

Метус демонстративно кашлянул, но Андра проигнорировала, продолжила возиться с Приской. Идти на совет не хотелось. Корона затягивала ее, лишала не просто свободы – воли. Временами Андре казалось, она ничем не управляет, не в силах на что-то повлиять, будто все предрешено, и остается лишь плыть по течению, принимать те решения, которые от нее ждали. Но сложить лапки и сдаться – ну уж нет.

– Просителей все меньше, – вдруг сказала она.

К новой королеве шли неохотно. И Андра почти смирилась с этим – что поделать, арасийцы пятнадцать лет жгли на кострах чародеев, а теперь должны принять чародейку-королеву. Но ничего, все изменится, когда она отменит чары Сагуса.

Отменит ли?

Почти два месяца прошло с тех пор, как Саша и Марру ушли искать золотого дракона. И с тех пор ни одной горлицы, никаких известий. Она думала, Марру будет прилетать время от времени с новостями. Но нет, они оба как в воду канули. Куда их занесло? Нашли Сагуса? Живы ли или их она тоже потеряла?

– А грязи и вони от них все больше, – проворчал Метус.

Андра пожала плечами – тут не поспоришь. Но что поделать? Первое, что она сделала, сев на трон – повелела восстановить храм Эсты в Серебряном лесу и сделала неприкасаемым священный источник Аквия. И если до храма пока никому не было дела, то с водой в городе сразу стало сложнее. Андра надеялась, что источник поможет ей. Метус говорил, когда-то вода в нем обладала силой, лечила болезни. Если она снова станет целебной, то это докажет правоту Андры, поможет горожанам смириться с переменами и с возвращением магии. Но нет. Вода в источнике оставалась обычной водой, раны не заживляла и чудес не творила. Может, и Аквия больше нет? Что, если и Эста сгинула? Андра слышала разговоры ламарских солдат: те поговаривали, богиня утратила силу, бродит по земле в человеческом обличье, не в состоянии вернуть истинный облик. Возможно ли такое? Порой Андре казалось, никто из ее окружения до конца не понимает, что натворили Нисам и Сагус. А ответ нести ей.

– Нужны новые колодцы, – тихо произнесла она. – Все привыкли брать воду в источнике Аквия.

– Воду из него можно брать и теперь, – возразил Метус.

– Но стирать белье и мыться – нет. Люди недовольны.

– Они могут носить воду ведрами.

– Это не то, что раньше.

Андра недовольно передернула плечами. Старик не понимает. Он столько лет провел в лесу и в Ламарии, вечно в походах, спал на голой земле, умывался в ручье, отвык от обычных удобств. Подумаешь, пустяк, принести ведро воды. А для людей это еще один повод злиться на новую королеву.

– Ты можешь наколдовать, чтобы вода сама приходила в дома?

– Обсудим все это на совете, Ваше Величество.

Опять совет! Андра поморщилась. Но Метус прав – сидя здесь она проблемы не решит. Андра погладила Приску напоследок, нехотя выпрямилась и пошла к выходу из Тронного зала.

***

– Вы всегда нас ненавидели…

– Ха! Вы, арасийцы, всегда были слишком высокого мнения о себе…

– И всегда мечтали забрать наши земли!

– Вернуть! Вернуть то, что испокон веков…

– Не сильно же ваши предки за них боролись!

–…принадлежало Ламарии. Мы не звали вас на нашу землю. Но вы пришли и превратили Ламарию в руины…

Двери в королевские покои были распахнуты, и Андра услышала голоса еще на лестнице. Ламарцы и арасийцы спорили. Как обычно.

– Лишь отвечая на удар! Это вы развязали ту войну, забыли уже? Вы хотели призвать Ситеса! Предать огню всю Арасию!

– То есть эту часть истории вы помните?

– Хотя бы признаёте, что были и остались верными слугами Ситеса!

Андра прошла в кабинет, остановилась в дверях. Гней, который стал новым Хранителем Короны, и Хранитель Веры даже не заметили ее появления. Хранитель Золота заерзал на стуле, осторожно кхе-кхекнул, пытаясь привлечь их внимание – тщетно.

– Мы хотя бы не выдумываем себе лжебогов, – усмехулся Гней. Голос его звучал уверенно и спокойно, спор не распалил его.

А вот Хранитель Веры задохнулся от возмущения, кровь отхлынула от его лица. На мгновение Андра испугалась за старика – не хватил бы удар. Но тот заговорил, потрясая скрюченным пальцем, и голос его дрожал от возмущения:

– Я знаю… Знаю, что вы замышляете… Вы всегда это замышляли, еще с тех времен, как король Адриан, благослови Создатель его память…

Гней не дослушал, качнул головой, пытаясь скрыть улыбку:

– Да-да… Убить предателей, вернуть то, что испокон веков было нашим, посадить на трон истинного короля…

– Но погибнут люди! – Хранитель Веры не расслышал иронии в его голосе.

– Люди уже погибли, – Андра ответила вместо Гнея.

Спорящие резко повернулись к ней. Гней почтительно опустился на одно колено, склонил голову. Хранитель Веры охнул и прижал руки к груди.

– И погибнут еще, если мы не прекратим эти внутренние распри, – продолжила Андра. – Мы больше не враги. Теперь мы единый народ. Так и должно было быть! Думаю, именно этого и хотели король Адриан, и потом его дочь, королева Петра. Вспомните наши традиции. Во мне течет кровь ламарских королей. Мои чары от прадеда, который был ламарским принцем.

Хранитель Веры с сомнением потряс головой, будто не соглашался с услышанным.

– Я думаю, лорд Гней только хочет сказать, что боясь несуществующих чудовищ, вы порождаете этих чудовищ. – Андра коснулась плеча Хранителя Короны, чтобы привлечь внимание, и когда тот взглянул на нее, негромко произнесла: – Не надо, вы же не такой.

– Откуда вы знаете, какой я на самом деле, моя королева? И какие планы вынашиваю, – так же тихо отозвался Гней.

Андра улыбнулась.

– Не знаю, вы правы. Но вы присягнули моей матери, признали ее королевой. И первым из ламарцев присягнули мне. Мы выбрали доверять друг другу.

Было еще кое-что, из-за чего Андра доверяла Гнею. Но об этом она умолчала. И, наверное, никогда не решится признаться. Хотя кого она пытается обмануть… Еще немного – и правда выдаст сама себя. Ей не удастся долго скрывать все, что произошло в лесном ламарском лагере.

Гней взглянул на нее, хмуро улыбнулся в ответ, одними уголками губ, коротко кивнул и только затем поднялся.

Андра неспешно прошла к своему месту. Один слуга отодвинул массивный стул, помогая ей сесть. Другой услужливо поднес кубок – Андра отмахнулась от него движением пальцев. Приска тут же запрыгнула к ней на колени, завертелась, устраиваясь.

Хранитель Веры все еще стоял на том же месте, растерянно глядя по сторонам. Андра вздохнула: старику труднее всех принять перемены. Она видела: тот сопротивлялся изо-всех сил, бился за Создателя, как последний Воин света, хотя новую веру никто не запрещал. И нес раздора больше, чем кто-либо. Но Андра не находила решимости освободить его от места Хранителя Веры. Боялась, что тот повторит судьбу Нисама. И все же…

– Вы можете уйти, Пресветлый, если хотите. Мы не будем сегодня обсуждать вопросы веры. Ваша помощь не понадобится. Отдохните.

Старик вздрогнул, взглянул на Андру, тут же перевел ревнивый взгляд на Метуса. Андра опередила его:

– Хранитель Волшебства еще и мой наставник и личный советник, мне не обойтись без его участия.

Хранитель Веры прошамкал что-то неслышное и опустился на свой стул, шумно, по-стариковски, отхлебнул из кубка.

Андра не спешила. Обвела взглядом совет.

Метус. Сильный чародей. Ее наставник. Хранитель Волшебства – титул, который Андра придумала специально для него. Думал ли Метус, что станет придворным чародеем? Это его раньше называли бы Пресветлым, но Андра не решилась отнять титул у Хранителя Веры. Может позже, когда они обратят чары Сагуса и все вспомнят прошлое. Мать ценила Метуса. А вот Андра недолюбливала с самого их знакомства. Слишком прямолинеен, слишком верен чарам, слишком открыто считал ее ребенком и навязывал свою волю. Андра не понимала до конца, какие цели преследует Метус. Но ей нужно учиться, а другого учителя не было.

Гней. Хранитель Короны и Ламарии. Главный военачальник ее матери. Благородный лорд. Он мог бы стать королем, но боги не одарили его чарами. И он пошел за Нертой. Андра доверяла ему. Поначалу Гней пугал ее: варвар из южных земель, он казался ей необузданным, сильным, независимым, как великие герои прошлого. И этот тяжелый взгляд темно-карих глаз – мурашки по спине каждый раз. Все изменилось, когда Андра узнала, что не Атта, а Гней должен был идти в Кастельтерн вместе с Нертой. Атта оттолкнул его, прыгнул в портал в последний момент. Иногда Андра думала, как причудливо переплетаются судьбы, матерей и дочерей. Что связывало Гнея с матерью? Он всегда был подле нее. Советовал. Охранял. Долг и только? Хмурый, немногословный, что он скрывал за внешним спокойствием? Гней вдруг взглянул на нее, и Андра вздрогнула, потому что на мгновение увидела другое лицо.

…Лес кутается в темноту, краски стираются, воздух пахнет сосновой смолой…

И хочется утонуть в его карих глазах… И пальцы переплетаются, Андра осторожно высвобождает ладошку и нежно касается смуглой щетинистой щеки… И губы шепчут что-то ласковое…

Такие же глаза были у Атты.

Простил ли Гней гибель племянника? Почему так внимателен и осторожен с ней? Видит в ее чертах Нерту?

Андра отвела взгляд.

Хранитель Арасии. Лорд Эрис. Он был Хранителем Мира, сколько Андра себя помнила. Солдаты доверяли ему. Люди верили. Случившееся ошеломило его. Он бился против Кирса, которого знал с детства и служить которому готовился. Он был рядом с ним, когда на поле боя прилетел золотой дракон. Что Кирс успел сказать ему? Андра не решалась спросить. Но лорд Эрис принял сторону Андры без колебаний, и та часто думала, что именно это спасло Арасию от мятежей.

Хранитель Золота. Лис и хитрец – так называл его Сагус, когда был королем. Андра все еще не понимала, можно ли ему доверять. Но заменить не решалась. Слишком хорошо тот знал казну и торговцев, слишком много связей поддерживал.

Хранитель Золота встретил ее взгляд улыбкой. И Андра решилась:

– Я хочу раздать деньги горожанам.

– Какой повод? – мурлыкнул тот.

– Нужен повод?

– Мы раздали серебро в день похорон короля Нисама, благослови Создатель его память… И потом, месяц спустя.

– Но…

– Не стоит раздавать золото и серебро просто так, – поддержал Хранитель Секретов. – Это плохо кончается.

– Он прав. Люди подумают, что вы подкупаете их, – шепнул Метус. – Доверия не прибавится.