Анна Павловна Артюшкевич "Соня Мармеладова против оборотней"

– Может, и так, – пожала плечами Даша, но своего мнения о соседе не изменила. И то, что сейчас подруга оттягивалась в компании странноватого, но, в общем-то, приятного парня, ее радовало. Видно, в каждой женщине живут одновременно сваха и интриганка.

Окна затянул бархат ночи, посеребренный светом фонарей.

Даша включила торшер, порылась в комоде, достала коробку рассыпной пудры. Пудра была старая, но фарфоровая баночка в виде перламутровой раковины – очень красивая. Хранить пустую банку Даше казалось легкомысленным, поэтому пудру она не выбрасывала. И сейчас мысленно похвалила себя за это.

Прихватила кисточку для макияжа, подошла к двери, прислушалась. Никого. Бесшумно поднялась этажом выше и стала быстро наносить тонким слоем розовый порошок на дверную ручку и замочную скважину лениной квартиры. Затем такой же слой нанесла кистью на коврик.

Когда спускалась, наткнулась на Бориса. Тот, непривычно элегантный и мрачный, поднимался к себе.

– Ты почему не на даче с семьей? – удивилась Даша.

– Так получилось, – односложно ответил Борис. – На дне рождения был. А ты что здесь делаешь? Ленку навещала?

– Навещала, задерживается где-то, – с чистой совестью соврала Даша.

– С парнем, которого я рекомендовал, виделись?

– Да, завтра приступает к обязанностям.

– Вот и отлично, – рассеянно кивнул сосед и вынул из кармана ключ. Даша нырнула к себе.

В половине первого появилась возбужденная и слегка захмелевшая Лена.

– Мне так стыдно, – запричитала она с порога, – муж в командировке, а я с посторонними мужиками по барам шляюсь!

– Что ты вечно то ойкаешь, то причитаешь? – сурово оборвала ее Даша. – Есть два варианта – либо не шляешься, либо не стыдишься. Третьего не дано. Судя по твоему довольному виду, ты выбрала второй. И это правильно: ведь никому не известно, где и с кем шляется твой драгоценный супруг. Держу пари: он не читает вслух древней старушке в лондонском доме престарелых сентиментальные романы Диккенса в оригинале! В лучшем случае квасит в пабе, ну, а в худшем… Худший зависит от целомудренности воображения! Надеюсь, с твоей целомудренностью все в порядке?

– Воображения?

– Нет, реальной?

– Оборотни на целомудренность при первой встрече не посягают, если ты об этом.

– Какие чопорные оборотни в наше время! – поразилась Даша. – Но это даже хорошо: тебя хоть совесть в ближайшее время мучить не станет, поскольку твои муки совести – моя головная боль.

– Можно я у тебя останусь сегодня, – и Лена устало плюхнулась на тахту.

– Я думала, это само собой разумеется, – соседей-то нет, все разъехались! Один Борис почему-то отстал от семьи. Кстати, они с Виктором давно знакомы?

– Лет пять: с тех пор, как мы здесь поселились.

– Правда? А впечатление такое, будто старинные приятели…

– Твоя подозрительность, Дашка, тебя погубит! Нельзя же всех постоянно в чем-то подозревать!

– Ты путаешь понятия: постоянная подозрительность свойственна параноикам, а я стремлюсь докопаться до истины, если меня что-то смущает. Например, почему ты не подружилась с женой Бориса, что было бы вполне естественно?

– Так она же нелюдимая!

– Не нелюдимая, а просто ни с кем не сближается, – назидательно поправила Даша. – А я думала, у вас с ней отношения теплее, чем у всех остальных…

– Приятная, приветливая, но на близкий контакт не идет, держит окружающих на расстоянии. Так же, как их сын Леха: общается с дворовыми подростками, но в определенных пределах.

– Странно это, – задумчиво заметила Даша. – Обычно, если глава семьи – человек открытый, то и вся семья такая же…

– Ладно, – поднялась Елена, – схожу домой, переоденусь, да захвачу пару необходимых вещей…

– Стой!! – заорала Дарья.

Лена споткнулась о кресло, чуть не упала и с ужасом уставилась на подругу.

– Что?? Где??

– Нельзя домой! Я провела превентивные мероприятия!

– Какие мероприятия??

– Насыпала пудры на замок и коврик у твоей двери!

Лена упала на тахту и расхохоталась.

– Ты меня до инфаркта доведешь!

Потом они пили чай у раскрытого окна, и Лена делилась впечатлениями от свидания. Впечатления были приятные, и ее голос был похож на довольное мурлыканье.

– Впервые вижу тебя такой, – заключила Дарья, – и должна сказать, что в новой ипостаси ты мне нравишься больше, чем обычно.

– А как же Виктор? И необходимые вещи для сна?

– Виктор далеко, да и вообще в наше время муж – как дождь: ушел – и словно не было. А лужи, которые оставил, сохнут быстро… Полотенце – в шкафу, новая зубная щетка – в ванной.

…Огромная луна повисла над домом, разбавив голубизной черноту ночи. Влюбленная пара котов, купаясь в ее свете, прислушивалась к шороху лунных волн, который был недоступен уху людей…

А Даша неслась по лесу, уворачиваясь от когтистых лап тех, кто днем приветливо улыбался ей, а при полной луне становился монстром, готовым убивать…

VI

– Кофе в постель! – объявила Елена, водрузив кружку на журнальный столик возле дивана. – И творожный сырок в придачу.

– Осторожнее! – взвыла Даша. – Ты меня ошпарила!

– Не моя вина, что у тебя нет подноса, – парировала соседка. – Я – к себе, позже созвонимся.

– Проверь слой пудры на коврике и на ручке! – крикнула вслед Даша.

Выпила кофе, приняла душ, открыла ноутбук. Работы оказалось – завались! Заказчики словно с ума сошли от жары: всем нужны были рекламные статьи, причем, срочно. Особенно умилил Дашу заказ на стихотворную рекламу во славу шитых бисером валенок и прочей зимней обуви, сделанной в лучших традициях предков, но с современными наворотами. Частная провинциальная фирма, вспомнившая о традициях, почему-то была уверена, что +30 по Цельсию – именно та температура, при которой народ запасается зимней обувью!

Впрочем, шаповалы были не так уж неправы: когда еще вспоминать о зиме, если не летом? Но Даше, кроме строк из песни в исполнении Руслановой, ничего в голову не приходило. Минут десять она напевала: «Валенки, валенки, ой, да не подшиты, стареньки!» Потом плюнула и решила переключиться на серию детективов, которые они обсуждали с мадам Колбасюк.

Позвонила Лена.

– Срочное задание от редактора: надо взять интервью у французского кутюрье, которого черт занес в наши пенаты. На обратном пути заскочу.

Голос звучал растерянно, и явно не из-за кутюрье.

– Что случилось?

– Потом объясню. Наш Пуаро появился?

Даша выглянула в окно. В углу дворовой стоянки сиротливо приткнулась поношенная малолитражка непонятной породы. На фоне внушительной личности сыщика Миши, поглощавшего мороженое, авто казалось игрушечным.

– Бдит.

– Сделаю вид, что мы не знакомы.

– Удачи.

Даша включилась в творческий процесс, периодически поглядывая из-за шторы во двор, дабы проверить добросовестность сыщика, и вскоре покончила и со статьями, и с синопсисом. Про валенки придумала трогательный лирический стишок, где фигурировали «ножки на дорожке», «валеные сапожки» и «любимый у окошка», навеянные неувядающим хитом Руслановой.

Отослала рифмованную рекламу заказчику, который мгновенно и восторженно отреагировал и попросил «сделать что-либо подобное для сандалий в виде лаптей». А для вдохновения прислал снимок «пилотного проекта» новой продукции, при виде которой у Дарьи на лоб глаза полезли: настолько вызывающе креативно выглядели лапти со шнуровкой из лент и стразами по периметру.

– Нет, пиар двух шедевров за один день мне явно не осилить, – пробормотала она, допивая холодное шампанское.

Позвонила Лена.

– Ну, что, накрылся у нас выходной? – печально вопросила она. – Да еще в жарищу, когда организм жаждет контакта с водной стихией…

– Зачем задавать риторические вопросы, не требующие ответов? – резонно заметила Даша. – Тем более, что накрылся он не совсем: нам предстоит увлекательное занятие – просмотр и анализ видеонаблюдения, которое вел наш юный пытливый друг. Можно после контакта с холодным душем.

– А он его действительно вел? – осторожно уточнила Елена.

– На диво добросовестный недоросль, – похвалила сыщика Даша. – Даже бездомного кота запечатлел.

– Похоже, к котам он питает особую привязанность…

…Вечерело. Во дворе позванивала гитара, в комнате было тихо и благостно.

– Я просмотрела присланный материал, – нарушила атмосферу Лена и отхлебнула из бокала.

Она выглядела довольной.

– Я тоже.

В голосе Даши сквозила озабоченность.

– Тебя что-то смущает?

– Смущает. К примеру, тот факт, что мсье сыщик запечатлел не всех визитеров. Я ведь наблюдала за ним!

– Может, отлучался? Или счел каких-то посетителей не заслуживающими внимания?

– Не ему решать, кто заслуживает внимания, а кто нет, – сухо сказала Даша. – Договор был: снимать всех!

Она глянула на часы:

– Жаль, поздновато для звонков, а то я бы потребовала объяснений.

– Завтра потребуешь. А кого он пропустил?

– Бориса, который несколько раз приходил и уходил, и даже общался с Мишей…

– Ну, это объяснимо: Борис – наш сосед, а не постороннее лицо!

– Не припомню, чтобы мы делали исключения для кого-то… Появлялось и постороннее лицо: худощавый шатен, похожий на бывшего зека. Его Шерлок Холмс тоже не снял, хотя был на месте.

– Что за шатен? – заинтересовалась Лена. – И с чего ты взяла, что он – бывший зек? В робе, что ли?

– Я в свое время сделала серию репортажей из колонии, плюс – соседствовала с бывшим рецидивистом на прежней квартире. Впрочем, не знаю, насколько бывшим: гости его навещали часто, и все, судя по внешности, в прошлом – сидельцы.

– А что в них не так? Почему ты решила, что это зеки?

– Все так: тихие, вежливые, прилично одетые, но взгляд… Какая-то постоянная настороженность в нем, что ли… Такое ощущение, что человек постоянно ожидает удара и в любой момент готов дать отпор… В общем, с этой категорией надо пообщаться, чтобы безошибочно определять, кто к ней имеет отношение.

– Ты с ним ладила?

– С кем?

– С соседом рецидивистом?

– Да, нормальный мужик. Однажды от хулиганов спас.

– А чем тебя этот смутил?

– Господи, неужели непонятно? Миша его почему-то не снял! Но это еще не все: визитер – не просто бывший зек, но и сейчас – человек опасный, и в этом, поверь, я не ошиблась! Добавь его знакомство с Борисом, которое оба не афишируют…

– Откуда информация про их знакомство?

– Из наблюдений! Оба вышли из подъезда с небольшим интервалом во времени – сначала гость, затем – Борис, оба бросили взгляд в сторону Миши…

– То есть визитер знал о нем?