Леся Бачучина "Принц для всех"

– Спасибо, – она улыбнулась в ответ, неловко скрывая руки за спиной.

Я взглянул на хмурую хозяйку дома, но отвечать ей тем же взглядом не намеревался. Наоборот, мне хотелось сделать ей немного больнее. Нет, не брать Золушку в жёны – я в смазливость не влюбляюсь, иначе жён было бы под сотню -, а предложить ей что-то менее впечатляющее:

– Приглашаю вас в замок. Мы вас устроим на работу, но… она будет оплачиваемая. Раз вас здесь запирают в подвал, то тут… небезопасно, – заметил я, самодовольно глядя на графиню. – Чарминг, помогите Золушке.

– Да, сир. Пройдёмте в вашу комнату – мы поможем собрать ваши вещи, – поклонился капитан, продолжая смотреть на девушку влюблённым взглядом.

Но вот Золушка смотрела примерно также на меня.

***

Я разочаровал родителей – позвал Золушку, которую на самом деле звали Элла, но не в супруги, а в работницы. Она стала в замке уборщицей. Но, что странно, у нас была счастливее, чем дома у мачехи-графини – вот какие чудеса творит заработная плата. Да, девушка рассказала мне и Чармингу, что та строгая женщина была второй женой её отца. И если при папе она была с Золушкой ещё более-менее милой, то, когда он умер, сорвалась с цепи и постепенно прировняла падчерицу к рангу служанок. Сопротивляться было тяжело – из-за бесконечной работы Элла потерялась во времени, и этого совсем не смогла заметить, а потом уж и попривыкла.

По крайней мере, при мне Золушка всегда улыбалась, была приветливой и учтивой. Девушка присоединилась к поискам книги по снятию проклятий и чар и чаще стала со мной проводить время, разбирая многочисленные полки в библиотеке Мерлина. Он никак не возвращался, и меня с семьёй это беспокоило – Роза уже совсем скоро вернётся к нам, а его рядом, к сожалению, нет.

– А нет другого способа её расколдовать? – спросила Золушка, когда мы перебирали и протирали фолианты королевского колдуна.

– Я не привык целовать незнакомцев, – объяснился ей. – Если у вас есть такая привычка, странно, что ваши губы сплошь не в болячках.

– Так про поцелуй истиной любви – это всё правда? – девушка широко раскрыла глаза.

– Да, но чувств к этому… трупу я не испытываю.

– Но она же дышит.

– Да, меня это тоже удивляет не меньше вашего. Магия – это странно, правда? – я ухмыльнулся.

Элла же скукожилась и опустила взгляд. Несмотря на близость, она не рассказывала, благодаря чему попала на бал с размазанным лицом. Но раз она так реагирует на слово «магия», то без неё тут не обошлось. Так и думал, что дружки старого волшебника тут поработали! А где же моя фея, когда она так нужна?

– Принц Фердинанд! – позвали меня из лаборатории наверху. – Вас зовёт матушка.

– Сейчас подойду!

Мне пришлось отвлечься от поиска и вылезти из подвала, где осталась Элла, которая продолжала с остальными слугами работать над нашей общей целью – спасти жизнь Белоснежки. Точнее, просто разбудить – девушка спала не первую неделю, почти что месяц, но она никак не изменилась. Ни похудела, ни стала бледнее, волосы её не засалились – это же каким мылом её покрыли и как так откормили перед сном?! Бальзамирование – это теперь часть волшебства?

Гномы к нам пару раз шастали – уточнить, что там с их подругой, но мне приходилось отвечать об отсутствии прогресса. Низкорослики грустнели и обижались, а потом требовали доказательств. Когда они видели Белоснежку, поникали и со слезами уходили домой.

Когда я спустился вниз, чуть не упал в обморок от шока – перед тронами стояли папа, мама, семь разноцветных фей – они были как размером с человека, так и совсем крошечными (насколько могу знать, размер менять умели) – и принцесса. Самая дорогая принцесса в моей жизни – Роза Гвинерва Лазаревич. Моя маленькая, любимая сестра, которую столько лет мог видеть только я. Когда на сестричку наложили проклятие, я был ещё мальчонкой – одиннадцать лет.

Мы тогда устроили празднование в честь рождения Розочки и пригласили фей, волшебников, магов. Они приносили ей подарки, развлекали волшебством и накладывали заклинания на всю жизнь – возможность прекрасно петь, грациозно двигаться, нежно говорить и было что-то ещё (честно, не помню и не знаю, подействовали они на судьбу сестрички, но она и правда прекрасно во всём перечисленном). Но были и те, кто обиделся на родителей из-за отсутствующего приглашения – одни просто расстроились и обиделись, а другая заявилась прямо во время праздника. Она передвигалась туманом, а потому остановить её было невозможно – она всех сбивала с ног и заставляла застыть. Этой сильнейшей колдунье удалось наложить на сестру проклятие – в шестнадцать лет она уколется о веретено и умрёт. Наши гости боялись как-то снять это проклятие, даже Мерлин – вдруг Роза погибнет от этих попыток; все этого страшились.

Но одна фея не успела наложить свой дар, и смерть она заменила на сон, который сможет окончиться поцелуем истиной любви. Спустя много лет меня взбесил этот поцелуй (да-да, очередные незнакомцы), однако ж родители оправдали фею тем, что хоть что-то да она сделала.

Что ж, да, Белоснежка уже спит, а Роза только уснёт. Разница была между их проклятиями лишь в том, что накладывание напрямую куда страшнее и сильнее, чем передаваемое через какой-то предмет. Белоснежка изначально должна была уснуть, а вот Розочка… погибнуть.

Этот сон был неостановим, и мы осознавали каждый шаг, к которому готовились морально несколько месяцев, а то и лет. Родители очень хотели избежать и этой кары – они поселили сестру в лесу с феями, чтобы колдунья не ухудшила и так почти безвыходную ситуацию. Все эти шестнадцать лет мама и папа искали тех, кто согласится снять проклятие, однако, каждый отказывался. Помню, как отчаяние нарастало в нашем Королевство из-за этого, но Мерлин каждый раз успокаивал моих родичей – мол, переживать тут нечего, прорвёмся.

Ту ведьму – как её обрекали некоторые наши поданные – стража и генералы старались отыскать, но она исчезла бесследно. Наши коллеги по тронам помогали нам в поиске, и всё же… Всё было тщетно.

Нам пришлось сдаться и рассчитывать на удачный случай.

Я единственный, кто ездил к сестричке, потому что не интересовал колдунью всё время. А потому был один из немногих, кто держал связь между роднёй. Каждый раз, когда меня преследовала опасность, приходилось защищаться – однако, я жив, а, значит, всё в порядке. Зачем-то же меня заставляли круглыми сутками тренироваться?

Роза была почти копией мамы – разве только моложе в два раза. Худая талия и грациозная стойка, длинные светлые волосы и карие глаза, светлая и нежная кожа – она была великолепной принцессой, идеальной. Я подбежал к сестре и обнял её – прошёл почти месяц, когда мы в последний раз встречались, но казалось, что прошло также шестнадцать лет, как между встречами Розы, матушки и отца.

– Ты как? – спросил я её, продолжая обнимать за талию.

– Я? Немного волнуюсь – не каждый день готовишься к почти бесконечному сну, – посмеялась сестрёнка. Это был самый прекрасный смех, который я когда-либо слышал.

Да, Роза пришла, дабы проклятие сбылось, но не сегодня – ей пока только пятнадцать. День рождение через два дня, и оно не будет проведено с подарками, гостями и фейерверком – хотя, у неё только единожды был такой праздник, да и тот окончился не похмельем наутро у гостей.

Роза ляжет и уколется о веретено. И уснёт, а мы все вместе с ней. После этого, феи окружат родной дом непроходимым лесом на суше и высоким, опасным рифом на воде.

– Мы все будем рядом, – я сильнее обнял сестру и посмотрел на родителей, подходивших к нам.

Феи же между собой что-то обсуждали, готовясь к скорому бдению, поскольку оставить нас они просто не могли – раз решили помочь, так помогайте до конца. Хм, а может мне к ним обратиться после пробуждения? Сейчас на кой будить Белоснежку?

– Побудь с мамой и папой. Вам есть, что обсудить.

Роза подошла к родителям, обняла их, а я медленно скрылся из зала, решив вернуться к поискам – потом, через несколько лет их продолжу.

Золушка меня встретила чуть ли не с радостными объятиями, но мой взгляд сказал ей успокоиться. От других слуг Элла узнала, что приехала моя сестра – ей очень хотелось познакомиться с Розой, но я ей пока не позволял, ибо сестричке надо было побыть с роднёй. Но девушка с некогда потерянной туфелькой (их пара сейчас хранились в её комнатушке) продолжала расспрашивать о Розочке, а ей терпеливо и вежливо отвечал, мысленно радуясь, что сестрёнка теперь рядом – ещё чуть-чуть и всё станет так, как надо.

***

Два дня не поменяли наши поиски – они теперь шли без энтузиазма, поскольку скоро мы все уснём рядом с Розочкой в своих кроватках.

Некоторые подданные, кто хотел, убыл из Королевства навсегда, вместе с ними королевские слуги были отправлены домой, чтобы вечность сна они провели рядом с семьей; к сожалению, некоторые из них не смогли так поступить, ибо прибыли работать сюда издалека, а там работы попросту не найти нормальной, а потому они только письма со всей выручкой отправили семьям, попрощавшись с ними навсегда.

Чарминг и Золушка, к слову, остались с нами. Я отправил их проводить время вдвоём, поскольку сейчас они были лишними. Чарминг сдерживал счастье, Золушка немного расстроилась, но генерал был для неё близким человеком – к сожалению, только другом, но с ним она была добра.

За эти два дня к нам прибыли и приехали из дальних странствий остальные члены семьи – мы проводили время в тёплому кругу и наслаждались спокойствием перед ещё более спокойной порой. Некоторых из дальних родственников мы не видели несколько месяцев, а потому минутные мгновения вместе были особенными – да, я такой ужасный человек, что Белоснежкой занимался больше, чем семьёй. Но труп хотя бы не будет таскать тебя за щёчки с вопросами, где подружка.

Вокруг красавицы Розочки, которая приготовилась ко сну собрались я, мама, папа и феи. Мы уселись на диваны и кресла и смотрели, как сестрёнка тянула пальчик к веретену – страха в глазах не было. Одно только принятие ситуации и готовность к поцелую истиной любви. Мерзко…

Сестричка коснулась веретена – из пальчика полилась капелька крови, которую поспешили перевязать. Сестра упала на подушку с улыбкой на лице – это было очень быстро и внезапно. Мне думалось, что уснёт она постепенно – сначала почитав книгу, потом найдя удобное положение в кровати, вспомнив, что надо сходить в туалет, и только после всего этого вырубиться в удобной, но странной позе.

Мама поцеловала Розу в лоб и произнесла:

– Сладких снов, доченька. Мы будем рядышком, родная.

Папа и я повторили за матушкой. Мы снова стали скучать по принцессе.

Летящие феи уже махали волшебными палочками – наши ноги стали неметь, веки опускались. Мы стали шататься, а потому плюхнулись на мягкие и удобные кресла и диваны.

Я не знаю, сколько буду спать. Понятия не имею, кто одарит Розочку этим поцелуем истиной любви. Но я буду рядом с сестрёнкой.

***

У меня болело всё тело – особенно, шея и спина. Ну, а что я ожидал от того, что улёгся спать на кресло, развалившись звёздочкой? А… на сколько лет? Чёрт, да понятия не имею!

Держась за голову, осмотрелся по сторонам и увидела старика Мерлина. Он ни капельки не изменился – всё такой же пузатый, длинные ухоженные борода и волосы, синее платье-одеяние, переполненное карманами, с рукавами, волочащимися по полу, а на голове колпачок с широкими полями. Да, типичный Мерлин, не меняющий одежду никогда. Благо, он хотя бы менял этот вечный комплект, а не оправдывал вонизм, как некоторые другие волшебники.

Рядом с ним стоял какой-то мальчишка. Нет, серьёзно, чуть ли не ребёнок. Кажется, что даже младше Розы – блондин с волосами до плеч, немного хиленький, худенький, но очень высокий.

И этот парнишка возвышался над моей сестричкой. Он её поцеловал. Этот парнишка?! Вот он?! У меня в голове были сотни вопросов и претензий, однако, мне хотелось пронаблюдать за этой ситуацией и вовремя вклиняться в разговор.

И всё же, я видел радость на лице Мерлина, за которым стояли три такие же обрадованные феечки, а на смазливой мордашке парнишки влюблённость и удивление – он смотрел только на сестричку, которая медленно открывала глаза. Другие представители власти рядом его не волновали от слова совсем – вот в этом понять его могу. Будь я на его месте (и не в кровных связях с сестрой) тоже бы только на её смотрел.

Розочка, маленькая девочка, подняла веки и восхищённо вздохнула – она приподнялась на кровати, грациозно отодвинула волосы с личика и, даже не потянулась после сна. Моя крохотная сестричка просто сказала:

– Я люблю тебя.

Мне хотелось взорваться от возмущения – как это, они же даже не знакомы?! Моя Розочка – принцесса, а это вообще кто?! Но раньше меня взял слово отец – наверное, это даже к лучшему. И говорил он доброжелательно:

– Мерлин, дорогой! – папа кое-как встал и проковылял к волшебнику, который смог поймать короля за руки. – Как я рад тебя видеть! Очень давно тебя не видели, – хохотал отец.

– Я вас тоже, – сказал волшебник, обнимая папу, после чего указал на парнишку. – Знакомьтесь, это Артур – мой помощник и ученик.

Артур и Роза безостановочно смотрели друг на друга. Вокруг них витала любовь, но я не понимал, откуда она вообще взялась! Это было всё так странно и неестественно. Я, значит, не целую какую-то там Белоснежку, а этот полез к моей сестре! Что за бред! Может, меня просто так гроб отталкивает и её просто надо переложить на кровать? Хотя, как расположение человека в пространстве вообще влияет на чувства?! Или всё же…? Мне кажется, я чего-то не понимаю.

– Сколько мы спали? – спросила мама.

– Сто тридцать два года, – ответил спокойно Мерлин, поглаживая любимую бороду. Сколько же ему лет, чёрт возьми?

– Ого… – удивилась матушка, хотя взгляд передавал куда больше эмоций и брани. – Невероятно.

– Почему же?! – смеялся старик. – Всё возможно! И такое тоже, – он кивнул в сторону влюблённых. Во мне закипала злоба.

– Мама, папа! – воскликнула сестра, заметив на себе и Артуре взгляды. Она осмотрела родителей, после чего вернулась ко взгляду юноши. – Я хочу за него замуж!

– Что?! – не выдержал я и вскочил с кресла на ватных ногах, из-за чего плашмя упал на живот и лицо.

Хихикающий Мерлин помог мне встать – в его глазах я видел колкость из-за такой вот внезапной любви между Розочкой и этим незваным гостем. Однако, мне хотелось продолжить тираду, несмотря на то, что я, как человек, которому срочно надо держать ноги рядом друг с другом, держался за плечо старичка:

– Это как?! Отец, матушка, скажите что-нибудь!

– Розочка, ты уверена? – забеспокоилась королева. Она пока единственная из нас троих не решалась подняться с диванчика.

– Да, если не он, то никто! – Роза держалась за руки Артура. В этот момент я боялся, что они у него лопнут от того, как сильно она их сжимала. – Я хочу замуж…

Но при этом её возлюбленный не проронил не слова, а вот мне хотелось что-то да сказать, но продолжали говорить правители.

– Милая, а…

– Если поцелуй сработал, – вставил слово Мерлин, перебив отца, – то значит любовь настоящая между ними – другой бы не сработал никогда!

– Прошу прощения, – у меня внезапно появился вопрос. Да и не один. – А сколько Розу до этого целовало мужчин?

У сестрички глаза заполнились страхом – по плечам и спине пробежали мурашки, волосы встали дыбом, а губы задрожали от отвращения, и она укрылась сильнее одеялом. Моя принцесса с жалостью взглянула на Артура, которому стало неловко.

– Сколько? – сглотнув, проговорила она.

Мерлин прокашлялся, погладил бороду, и со всем своим важным видом произнёс:

– Да, было до Артура несколько. Но! Немного – всего… – протянул он и посмотрел на фей, которые чуть ли не зажались в угол от строгости и напряжения в помещении. – Девочки, сколько их было?

– Человек тридцать шесть, – пропищала одна из феечек.

– Ой… – пискнула Роза. Но она продолжала держаться за руку Артура.

– Не переживайте, мы ваши губы после этого вытирали, – сказала другая фея.

У меня же не находилось слов – хотелось кричать на всех. Ладно, я туфлю Золушки вытирал после примерки, но тут губы! Мне всегда казалось, что даже применение у них разное, не то что «изготовка».

Кричать особенно хотелось на Мерлина, несмотря на то, что я ждал этого хмыря столько лет. Однако, несмотря на нависшую неловкость, страх и неприязнь к тому, что тут периодически происходило за эти более чем за сто лет, сестричка сказала:

– А я все равно хочу замуж за Артура.

Артур же продолжал молчать, и всё же сказал наконец хоть слово:

– Я тоже… То есть, если вы не против, я бы хотел вас взять в жёны… Ваше величество.

– Я просто Роза, – улыбнулась моя сестра. От её улыбки мне становилось легче.

– Роза…

Мы переглянулись с родителями и Мерлином. Мои старики что-то надумали, и я кажется понимал к чему всё идёт – меня это расстраивало, но слова мне тут не давали. Мнение спросят, и всё же его не возьмут на вооружение.

– Хорошо, – наконец сказал отец. – И всё же, есть одно условие для Артура.

– Какое? – выпрямился Артур. Его руку не отпускала Розочка.

– Ты вытащишь меч из камня. Это старинная традиция в нашем роду, когда кто-то из мужчин берёт в жёны девушку из нашего рода – он обязан вытащить этот меч.

– Я согласен, – кивнул Артур.

Меня это не сильно удивило – взять в жёны принцессу хочет каждый! Я продолжал негативно к нему относится – уж простите, но решать родителям. То есть, они уже всё решили из-за Розочки, которая тут была самой главной.

Я знал эту традицию – она очень древняя. При этом постановочная. Ещё Мерлин мне рассказывал, как за сердце моей пра-пра-пра-пра-тётушки боролся её супруг из фермерской семьи. Выиграл, не без помощи старика-волшебника. И да, сколько лет этому Мерлину?!

***

Подготовить традиционный «турнир» было быстрым занятием. Однако, в ближайшее время никто не собирался им пока что заниматься. Мы помогали сейчас прийти в себя нашему люду – они возвращались в обычную колею, а наши люди им способствовали только ему. Папа и мама возобновляли отношения с соседними странами.

А на Мерлина упала подготовка меча. Я внимательно наблюдал за процессом, параллельно рассказывая о Белоснежке, которая всё это время удивляла волшебника – девчонка так и не проснулась, и меня это огорчило. Конечно, я рассчитывал, что пробуждение сестры, хоть как-то на неё повлияет, однако… В общем, тут другое проклятие, я понял.

– Вот это ты, конечно… Ха-ха! Интересно-интересно, – он осмотрел девушку в гробу, которую до этого не видел. Подумать только, он столько лет к себе в башню не додумывался зайти? Вот это выдержка.