– Не погода, а дрянь! – слегка брюзгливо говорил он. – То дождь, то снег, то дождь со снегом!
Не успел еще произнести это, как солнце спряталось за тучами и по стеклам хлестнул ливень. И в это мгновение Настя ощутила такую пустоту, словно сердце в тысячный раз напомнило ей, что этот человек не ее. Но в тот же миг ей позвонили.
– Здравствуй, Ниночка! – с облегчением произнесла она. – Здравствуй, милая! Как я рада тебя услышать… Нет, голова не болит… Да ты что, тот же самый мальчик?! – Она украдкой посмотрела на Колосова, но тот только покачал головой. – Нет, просто он еще стесняется. Посмотрим на него через годик! Мне кажется, это будет настоящий Тарзан! По крайней мере, не хуже!.. А как себя чувствует Галя с Танюшей?.. Нет-нет, я сейчас с Сашей, едем к маме… Нина, перестань говорить глупости! – она неожиданно оборвала собеседницу и закончила уже совсем другими тоном: – Пока!
– О чем это она? – Колосов спрятал улыбку.
– Ты ведь обо всем догадался! Да, мы вчера были в стрип-клубе. Но я не обязана отчитываться перед тобой, где и с кем бываю!
– А я тебя не о клубе спрашивал, – бросил Колосов, притормаживая на светофоре. – Я, дорогая моя, несколько статей о твоих любимых клубах написал. А для этого на брюхе по ним три раза прополз. Кто, с кем и как? Мне это уже не интересно…
– За перекрестком остановись, я выйду! – очень спокойно произнесла Настя.
– Настя, мы же не хотели ссориться! – Колосов попытался взять ее за руку.
– Я сказала, остановись! Доберусь без твоей помощи! Останови или я выйду на ходу!
– Хорошо, – Колосов свернул на обочину. – Но это глупо. Господи, как это все глупо! Вот ты объясни мне, что я сейчас сказал?..
Она вышла из машины и напоследок хлопнула дверью.
– Что мне с тобой делать? – прошептал Колосов, глядя ей вслед.
А Настя поднялась на крыльцо бутика итальянской обуви.
– Добрый день, Анастасия Максимовна, – поздоровалась с ней симпатичная девушка на входе.
– Здравствуй, Анюта. Что у вас новенького?
– Поступление весенней коллекции.
– Я хочу видеть все!..
Колосов хорошо понимал, что в магазине она задержится надолго. А уж к нему в машину после ссоры точно не сядет.
– Хорошо, Настя, – кивнул он. – Дело твое.
Он вывернул на проезжую часть и уехал домой.
А Настя сделала ненужную ей, дежурную покупку и уже сама позвонила Нине.
– Знаешь, ну так по-свински, слов нет! – напористо говорила подруге. – Начал опять рассказывать, что секретов для него нет! И мы поссорились!.. Я сейчас в «Dolce&Gabbana» на площади. Я тебя жду, Нина!..
Она убрала телефон в сумочку и на прощание улыбнулась продавщице.
– Осторожно, Анастасия Максимовна, – предупредила та. – Возле входа какой-то человек странный стоит.
– А где ваша охрана? – поинтересовалась Настя, разглядывая высокого, сухопарого человека на крыльце.
Он на самом деле выглядел странно. Словно, поднявшись по ступеням, напрочь забыл, зачем это сделал.
– Да он только на минуту отлучился, – девушка принялась покрывать отсутствие охранника.
– Именно за эту минуту ему и платят, – перебила ее Настя. – А клиент на самом деле подозрительный. Я бы на вашем месте в милицию позвонила… – Она внезапно осеклась.
– Что с вами, Анастасия Максимовна? – встревоженно спросила продавщица.
– Ничего. Показалось, наверно…
Но она уже понимала, что странный человек с короткой неопрятной бородой не кто иной, как Сережа Плетнев, отец ее дочки Дашеньки.
Настя судорожно перевела дыхание и посмотрела на продавщицу:
– Анюта, милая, не нужно ни охраны, ни милиции. Я сама поговорю с ним.
– Анастасия Максимовна, он может быть опасен!
– Он не опасен. Я его знаю, – отозвалась Настя.
– Осторожно, Анастасия Максимовна! – бросила ей вслед девушка.
Настя вышла на крыльцо и остановилась в двух шагах от Плетнева.
– Сережа, здравствуй!
Он не вздрогнул от неожиданности, хотя именно этого она ждала. Обернулся на голос и посмотрел на Настю с полуулыбкой.
– Простите, очень знакомое лицо, – после томительной паузы сказал он. – Но я не могу вспомнить вас, у меня что-то с памятью.
– Господи, Сергей, что ты с собой сделал? – Она подошла к нему и погладила по заросшей щеке. – Ты выглядишь как бродяга.
– Извините, я пойду, – сказал он, продолжая улыбаться незнакомой робкой и нерешительной улыбкой.
И неожиданно Настя поняла, что он не играет, что он на самом деле не помнит ее.
– Где ты был все это время, Сережа? – спросила она. – Что с тобой сделали?
Дверь бутика открылась, на крыльцо вышел охранник.
– У вас все в порядке? – внушительно произнес он, глядя на Верес. Из-за его спины выглядывала продавщица.
– Да, у нас все в порядке, – кивнула Настя. – Идем, Сережа. Идем, милый.
Они спустились с крыльца. Настя отряхнула и поправила на Плетневе куртку. Одет он был, как Джон Рэмбо: потертый камуфляж, спортивные штаны и высокие кирзовые ботинки. На них оглядывались, более контрастную пару трудно было придумать.
Они отошли в сквер – местный Арбат. Солнце выглянуло, и художники с камнерезами вновь снимали пленку с прилавков и стеллажей.
– Что с тобой случилось? – продолжала расспрашивать Плетнева Настя. – Сережа, расскажи мне, что произошло?
– Вы меня с кем-то спутали, – не сразу ответил он.
– Да ни с кем я тебя не спутала, Сережа! – Настя заглянула ему в глаза. – Почему ты не помнишь меня? Почему?..
Плетнев молча смотрел на нее. Он был похож на бродячего пса, который смотрит на доброго человека с надеждой и страхом.
– Сережа, Сережа, – с болью в голосе произнесла Настя. – Кто же тебя так?..
Но в этот момент ей позвонила Нина:
– Настя, я возле бутика стою! Ты где?!
– Нина, такое случилось! Я не понимаю ничего!.. Я не одна!
– Что случилось?! Тебя уже забрали, что ли?!
– Нет, мы в сквере. Я его нашла, Нина…
– Кого?
– Сергея.
– Не может быть… – едва ли не по слогам произнесла подруга.
– Может. Стоит рядом со мной. И ты его не узнаешь!..
– Где он пропадал?
– Нина, я сама ничего не понимаю! – Настя еще плотней прижала телефон к уху. – По-моему, он ничего не помнит…
– Странно как-то, – отозвалась Нина. – Я сейчас заберу вас.
Настя убрала телефон и улыбнулась Сергею:
– Сейчас за нами Нина приедет. Нина Елисеева. Помнишь ее?
– Простите, – с полуулыбкой ответил Плетнев. – Но я… я не помню.
И у Насти внезапно перехватило дыхание.
– Ничего, Сережа, вспомнишь, – улыбнулась она. – Идем, милый. Сейчас Нина приедет.
Не успели они подойти к обочине, как возле них остановилась машина Нины.
– Давайте быстрей, – сказала она. – Не то меня оштрафуют!.. Здравствуй, Плетнев! Выглядишь бомжевато! – Нина посмотрела на него в зеркало заднего вида.
– Здравствуйте, – отозвался тот.
– Что это ты со мной на «вы»? Забыл, как на брудершафт пили?
– Извините, но я вас не помню, – покачал головой Плетнев.
Нина вопросительно посмотрела на подругу. Та в ответ пожала плечами.
– Вас куда? К маме или к тебе?
– У мамы-то ему что делать сейчас?! – вопросом на вопрос ответила Настя. – Едем ко мне!
– А я, Плетнев, всегда знала, что ты вляпаешься в какую-нибудь историю, – тем временем продолжала говорить Нина, посматривая на пассажира. – Ты же мутный всегда был. Я даже знакомых бандитов хотела попросить, чтобы пробили тебя. Да Настёну пожалела! Если бы они на тебя нарыли что-нибудь, они бы тебе сами голову оторвали! А они бы обязательно нарыли на тебя что-нибудь! Сто процентов!.. Знаешь, как у них это называется? «Пробить по братве». Вот только такие, как ты, им не брат…
– Нина, перестань, – попыталась остановить ее Настя.
– А я, между прочим, сказала то, что думаю! И это – факт!.. И вот ты, Плетнев, снова в нашей жизни нарисовался, – она посмотрела в зеркало заднего вида. – И в маскарад этот мне верится с трудом! С твоим-то умищем… Умище свой за три года не пропил?!
– Простите, я лучше выйду, – негромко произнес мужчина. – Возможно, меня перепутали с кем-то другим. И вы знаете, я не уверен, что я вообще Плетнев.
– Как это не уверен?! – спросила его Нина. – Да ты, Плетнев, совсем плохой стал!..
– Мне сказали, что я – Плетнев, – ответил пассажир. – Но в моем паспорте стоит другая фамилия…
– Дай посмотреть! – Нина свернула с центральной улицы на боковую и остановилась на обочине.
– Нина, перестань! – попыталась остановить ее Настя.
– Покажи паспорт, – не слушая ее, кивнула Нина пассажиру. – Посмотрим, кто ты сейчас! Я всегда знала, что ты прикидываешься кем-то другим. Не стесняйся! Наверняка ты даже Плетневым-то не был.
Она взяла из его рук паспорт и пробормотала:
– Ага, вот ты у нас кто! Куликов Сергей Борисович. Похож! А проживаете, стало быть, в городе Ситове. Верно, Сергей Борисович? Бывала я там, бывала… Подружка у меня там жила, Эля Баскакова. Жалко, убили девку… Ты ее не знал случайно? – она пристально посмотрела на Плетнева. – Вот только как мне сейчас называть тебя, Плетневым или Куликовым?..
– Все, хватит! – оборвала ее Настя. – Едем ко мне, сейчас же!
– Может, сначала поговорим? – спросила ее Нина.
Они вышли из машины.
– Ты не боишься его к себе везти? Настя, я не шучу. Плетнев, он же изворотливый! И зачем я тебе все это объясняю? Ты ведь сама все знаешь!
– Нет, Нина, – покачала головой Настя. – Это не игра. Он на самом деле ничего не помнит. Я не знаю, что с ним случилось. Что-то страшное…
– Тем более не нужно везти его домой. Это может быть опасно!
– Нина, ты знаешь, я его до сих пор люблю и не могу бросить, не в таком состоянии.
– О чем ты говоришь, Настя? – Нина взяла ее за руку. – Вспомни себя, когда он исчез…
– Я все помню! Все помню… Но посмотри на него.
– А что скажет Колосов?
