Кристина Корр "Аристократка в академии некромантов, или Как снять проклятье"

– Да, вы правы. Немного удивилась: слышала, у лорда нет детей, прошу простить мою несдержанность.

– Я привыкла, – непринуждённо отозвалась адептка, пожав плечами. – Меня часто принимают за его дочь и реакция всегда одна и та же.

– Тут вы немного ошиблись в своих выводах, – ректор повернул головой, хрустнув шеей, и подавил отчаянный зевок. Сколько же он не спал нормально? Эти огромные тёмные круги под его глазами всегда были там? Почему я раньше не замечала?

«Ты была очарована глазами, а не тем, что под ними…» – ехидно поддел внутренний голос. И была вынуждена с ним согласиться. Таких глаз, как у Яра Килана, я ещё ни у кого не встречала…

– Карин приходится лорду-канцлеру всего лишь племянницей, – беспечно произнёс ректор, растянув губы в широкой улыбке.

– Всего лишь? – скептически повторила я, желая закатить глаза. – В любом случае, это всё не имеет значения, давайте продолжим занятие… – сразу записала имя в таблицу и немного отошла, не мешая адептам.

На самом деле просто желала поскорее закрыть тему, от которой у меня мурашки по спине бегают. Генри Вайрос… глава Тайной Канцелярии Его Величества. Он допрашивал моего отца, когда того обвинили в злоупотреблении полномочиями.

Я видела Вайроса лишь раз, когда папу уводили. И пусть обвинения были сняты, этот глубокий… пронзительный взгляд, кривую ухмылку… запомнила на всю жизнь.

Мы отвлеклись и забыли про вопрос Карин, но, кажется, она и сама уже о нём забыла. Какого это жить в тени такого… именитого дяди?

Оставшиеся адепты справились, не хуже того же Харди или Гарета. Все результаты на уровне выше среднего. Что и неудивительно, пятигодки всё же, скоро выпуск. Ребята ничему новому уже не учатся, просто отрабатывают полученные навыки, доводят их до совершенства.

– На сегодня всё, встретимся завтра, – произнёс ректор, отпуская ребят, и я с облегчением выдохнула.

День выдался длинным и очень непростым, а ещё мне, кажется, придётся снова принимать душ. Получится ли вообще смыть с себя эту вонь? Или я тоже к ней скоро привыкну?

– Ну, что, мисс Шин, устала? – поинтересовался этот нахал, когда мы остались на полигоне одни.

– Издеваетесь? – прищурилась недоверчиво. – Хотите сказать, что мне всё это ещё и убирать? Учтите, трупы я развозить на тележке по кладбищу не стану и закапывать тоже!

– Это и не нужно, – усмехнулся он, взмахнув рукой. – Сами дойдут. Ну… или доползут.

Трупы зашевелились, и я отвернулась. Жуткое зрелище. Жуткое и в то же время поразительное. Поразительно, как легко ректору даётся некромантия. Казалось, он не прикладывает никаких усилий и ему достаточно лишь пожелать, чтобы мертвецы сами вернулись в свои могилы.

– Если я свободна, могу уже идти? – поинтересовалась, плохо скрывая надежду в голосе.

– Я хотел сказать «спасибо», – внезапно произнес некромант, глядя на меня пристальным взглядом. – Спасибо, Алеса, – серьёзно повторил он. Заболел, что ли? – Нас с тобой связывает лишь договор, но знаешь… ты стараешься больше всех тех людей, которые приходили сюда по собственному желанию. А они, на минутку, получали хорошее жалование. Я бы сказал отличное. А ты аристократка, дочь графа, целительница…

– Я не сделала ничего особенного… – пробормотала, отводя взгляд. – Так я могу идти?

В зелёных глазах некроманта заплясали смешинки.

– Знаешь, ты удивительно гармонично вписываешься в местный… колорит. Не хочешь поужинать вместе?

– Не хочу, – ответила ровно и коротко. Сил на формальности не было. – Я пойду?

– А ты жестока, – притворно вздохнул некромант, якобы хватаясь за сердце. – Приходи к семи утра в мой кабинет, обсудим план на день. Отдохни хорошенько.

– И вам не хворать, – фальшиво улыбнулась, бурча себе под нос проклятья.

Усталость явно не шла мне на пользу. Я становилась злой, раздражительной, и могу предположить, готовой на убийство. Но, странное дело, я была довольна собой.

Кое-как добрела до дома, осознавая, что сил на столовую у меня уже не хватит. Надо как-нибудь заехать в город, купить продуктов, у меня же есть жаровня. Что-то могу и сама готовить, на скорую руку, когда буду уставать, как сегодня. А я чувствую, уставать я буду всегда…

С трудом переоделась в домашний хлопковый костюм в крупный чёрный горох, умылась и, рухнув в кресло, усмехнулась. Могла ли я когда-нибудь предположить, что буду заниматься чем-то подобным? Нет, вряд ли. Но должна признать, я вовсе не испытывала отвращения, а сегодня… сегодня был хороший день.

Я прикрыла глаза, мысленно планируя свою работу, организацию матча… Подумала, что неплохо бы заглянуть на терапию к Коуэллу и тут… в окно раздался тихий стук.

Снова ректор?Подумала раздражённо, поднимаясь. Да, что ему всё нужно?

Резко раздвинула шторки и чуть не закричала. В свете бледного фонаря стоял комендант с каким-то блюдом в руках. Его сухое морщинистое лицо… казалось зловещим.

– Точно! – воскликнула вспомнив, и тут же застонала. – Я же обещала, послушать его истории за чашкой чая… – вздохнула и поплелась к двери.

Ничего не попишешь, обещание есть обещание. Но я зря волновалась, мистер Соровски оказался не только приятным собеседником (хотя все байки про юность, казались вымышленными), но и прекрасным поваром. Тушёная утка с картошкой и капустой, которую он принёс с собой, оказалась выше всяких похвал.

Я лишь надеялась, что это действительно утка, а не что-то другое…

***

Как начинается утро порядочной аристократки? Раньше оно у меня начиналось с того, что в комнату входила Миранда – наша служанка, раздвигала тяжёлые шторы, впуская свет нового дня.

Она подавала мне халат, специально нагретый утюгом, и помогала с водными процедурами. Убирала мои непослушные волосы, которые в её умелых руках становились гладкими и шелковистыми, в сложную причёску. Подбирала подходящий наряд и приглашала спуститься на завтрак, который к тому времени уже ожидал на столе, приготовленный нашей поварихой – тучной, но очень чистоплотной и опрятной женщиной. Она работала у нас больше десяти и лет и отлично себя зарекомендовала…

Дворецкий приносил свежую газету, которую я с особым вниманием изучала, уплетая овсяную кашу с ягодами и мёдом, пока моя взбалмошная, но любимая сестра крошила на пол булку, выковыривая из неё изюм. А папа (в то время, когда он был жив, и те редкие дни, когда бывал дома) только посмеивался и ласково трепал её по рыжей голове.

Я очень тосковала по таким дням. По моментам, наполненным солнечной радостью…

Как начинается моё утро сейчас? С криков. Нет, не моих. Хотя я тоже не прочь присоединиться к воронам за окном, которые тревожно каркали под бранную речь коменданта.

Со злостью откинула одеяло, села, нашла взглядом тёплый длинный халат, завернулась в него, сунула ноги в домашние туфли и вышла на крыльцо, грохнув дверью.

– Что здесь происходит? – поинтересовалась строго, потуже затягивая пояс халата.

Старик ещё раз огрел палкой по спине вжавшего голову в плечи адепта и невозмутимо уставился на меня.

– Так это… паразиты чего затеяли, мертвяка на вас натравить хотели. А я бдел! – произнёс гордо, выпятив грудь вперёд. Хоть прямо сейчас на неё медаль вешай. – Всё видел, как эти двое с кладбища умертвленца вели…

Я перевела взгляд с одного притихшего мальчишки на другого – побледневшего, на труп возле их ног и тяжко вздохнула.

– Поганцы этакие! – комендант вновь замахнулся палкой.

– Мистер Саровски, перестаньте лупить адептов. Это запрещено, – произнесла утомлённо, раздумывая, что мне теперь с таким «подарочком» делать.

– Может и запрещено, зато полезно, – проворчал старик, отбрасывая палку в сторону. Очень предусмотрительно. Главное вовремя избавиться от улик…

Так… как там ректор говорил? Быть строже?

– Фамилии. Год обучения, – пошла по старой схеме, догадываясь, что меня снова ждёт разочарование. Но должна же я дать ребятам шанс, может, сразу раскаются. – Молчать будете? Хорошо. Тогда я сообщу господину Мору, что вы двое подняли умертвие и применили подчинение с целью причинения мне вреда. Будто не знаете, что проделывать такие фокусы не на занятиях – недопустимо, – сделала вид, что собираюсь вернуться в дом, как услышала:

– Пожалуйста, только не декану!

– Мы не переживём!

Вздохнула и вновь повернулась.

– А я бы пережила, увидев спросонок в своём доме мертвеца?

– Пожалуйста… – недовольно прошептал паренёк с птичьим гнездом на голове. Не в прямом смысле, конечно. Просто волосы цвета соломы торчали во все стороны.

– Вы можете идти, мистер Саровски, – благодарно улыбнулась я. – Дальше я сама. Благодарю за службу.

– Ага… обращайтесь, – буркнул старик и поковылял к своему домику.

– Слушайте… – протянула, приваливаясь плечом к дверному косяку. Стало зябко, кожа покрылась мурашками, а ещё замёрзли ноги. Хотелось лечь в тёплую ванну, а не вот это всё… – Ну, что я вам плохого сделала? Нет мои вины в том, что у вас пробудился дар, а у меня нет. Но ведь я тоже здесь, с вами. Мы в одной лодке. Пока дырявой и тонущей, но всё же… Давайте уже грести в одном направлении? Я не враг вам, я на вашей стороне.

– Тогда простите нас и не рассказывайте декану, – с вызовом протянул первый парнишка. Тёмный, косматый, а взгляд шальной. Впрочем, почти как у всех некромантов.

– Чтобы вы потом сказали, что это я вас подставить пыталась? – усмехнулась, вспомнив историю с Коуэллом. – Ну уж нет, вы должны нести ответственность за свои поступки. Отправляйтесь в библиотеку, найдите томик Уолтера Смитта и прочтите повесть: «Спаси мою душу», вечером расскажете в чём смысл данного произведения, что хотел сказать автор, какую главную мысль заложил в него. Справитесь, я подумаю: говорить декану или нет.

– У нас есть библиотека? – недоумённо поинтересовался парень с соломой на голове, и мне вдруг всё стало понятно. Никакого духовного воспитания у адептов нет.

– Есть, – кивнула утвердительно. – А теперь поднимите вновь своего мёртвого друга и проводите его до могилы в целости и сохранности. – Мальчишки рьяно кинулись исполнять приказ, видимо, пока я не передумала. – Кости по дороге не растеряйте! – крикнула им вдогонку и скрылась в домике…

Умылась, собралась, выбрав неизменно юбку. Не собираюсь изменять своему стилю, даже если имею дело с некромантами. Бежевую хлопковую рубашку, зелёный кардиган, прошлась щёткой по волосам, взяла трость и гордо отправилась на завтрак.

В столовой для магистров и сотрудников академии был выделен целый ряд. Много мест пустовало, я хотела сесть в одиночестве у окна, чтобы наблюдать за накрапывающим дождиком и сожалеть о причёске, которая безвозвратно испорчена. Волосы из-за влажности кудрявились сильнее обычного и неприлично пушились. Жуткое зрелище, правда, не настолько жуткое, как труп у крыльца моего дома.

– А, мисс Шин! – ректор приветливо махнул рукой, а я надеялась, не заметит. – Давайте к нам. И чтобы не тратить время, обсудим дела.

Взяла поднос с едой и развернулась, натягивая на лицо приветливую улыбку.

– Скверно выглядите, – заметил декан, даже не взглянув на меня.

– Спасибо за комплимент, господин Мор, – ответила невозмутимо, ставя поднос напротив него. – А вы мрачны и прямолинейны, как всегда.

– А вы наивны и недальновидны, – парировал он, подняв на меня холодный пристальный взгляд. У-у, лягушка противная! – Зачем опять адептов отпустили? История с Коуэллом ничему не научила?

Со стуком отложила ложку, ощущая, как бросило в жар.

– Да, ладно, Рич, – беспечно отмахнулся ректор, намазывая булку маслом. – Проявление инициативы – тоже хорошо. Пусть мисс Шин пробует свои методы воспитания, может, что из этого и выйдет. А мы посмотрим. Понаблюдаем. Мы же с тобой всего лишь некроманты. Ни светского образования, ни манер. Мужланы, одним словом. Верно, мисс Шин? – ехидно поинтересовался он, впиваясь зубами в булку.

– Верно, господин Килан, – парировала невозмутимо. – Я считаю, что именно из-за пробелов в вашем воспитании, адепты ведут себя, как волчата. И в этом вина не только пробудившегося дара, но и ваше упущение.

– Ох… – притворно вздохнул ректор, хватаясь за грудь. – Вы ранили меня прямо в сердце.

– Хватит паясничать, – произнесла, вновь беря ложку. – Раз так сложились обстоятельства, что я теперь ваша помощница, то планирую действительно помогать, а не отлынивать.

– Уже страшно, – флегматично прокомментировал Мор.

– Не смею вам мешать, – лукаво улыбнулся ректор. – И всегда открыт для диалога. Можете тревожить меня в любое время: днём и ночью. Особенно ночью… – красноречиво поиграл бровями, а я не выдержала и пнула его ногу под столом.

– Давайте лучше перейдём к делу. Какие планы на сегодня?

Мужчины переглянулись и оба вздохнули.

– Сегодня приезжает проверка из Министерства…

– Вы же говорили, проверка через три месяца, – ахнула я, мигом растеряв весь аппетит.

– Это внеплановая. Проверка всей академии, а не моих профессиональных качеств… – скривился некромант.

– Что ж… – вздохнула я, сжимая пальцы в кулаки. – У нас всё равно нет выбора. Скажите, что делать.

– А мне нравится её настрой, – неожиданно усмехнулся декан. – Сразу видно, дочь генерала.

– А то, – многозначительно ухмыльнулся ректор…

За время обсуждения я исписала тетрадь задачами, но поняла главное – комиссии лучше на глаза не попадаться. Найдут к чему придраться.

– И форму бы тебе надо… – печально вздохнул ректор, так же печально вгрызаясь в зелёное сочное яблоко. Совершенно без удовольствия.

– С эмблемой, – поддакнул декан. – И соберите адептов в главном зале, их тоже необходимо проинформировать о проверке, особенно первогодок. Проверить внешний вид.

– Возьмите коменданта, милая помощница Шин, и посетите комнаты учащихся. Они часто прячут то, что запрещено в самых неожиданных местах. Но если проверяющий заглянет под кровать и обнаружит там бутылку вишёневой настойки, по голове меня не погладят… – произнёс ректор, кладя обратно на блюдо надкушенное яблоко. Подвинул пиалу с орешками и начал грызть.

Кормили в академии, к моему удивлению, превосходно. Не все аристократы могут себе позволить такое разнообразие блюд каждый день.

– Откуда они берут алкоголь, если рядом нет ни одной деревни?

Ректор пожал плечами.

– Полагаю, мистер Орулл не очень хорошо проверяет посылки от родных.

– А почему так много проверок? – поинтересовалась, записывая в тетрадь ещё одно поручение. Не знаю, как справлюсь со всем этим, но буду стараться. – Вы что-то нарушили однажды? Или Гильдия сомневается в вашей компетенции?

Я бы тоже сомневалась, но… видя ректора на практике, и отношение адептов к нему за пределами полигона и лекторских… В общем, я бы не назвала адептов брошенными, а Яра Килана таким уж безответственным и халатным человеком. Своих ребят он любит и заботится о каждом, как умеет. Главная его положительная черта – что он прислушивается. К чужому мнению, к советам. И Гилана в лазарет отправил и на игры согласился…

– Академия находится на государственном обеспечении. Сумма в год выходит заоблачная, – просто отозвался декан, отодвигая от себя пустую тарелку, на которой ещё недавно дымилась ароматная глазунья. – Министерство не получает материальной поддержки, а очень хочет. Каждый год они пытаются протолкнуть реформу о том, что академия должна содержаться за счёт родителей адептов, что в корне неправильно. А так как Его Величество эту реформу отклоняет, они ищут другие пути сократить бюджет академии. Попросту сделать из некромантов низкооплачиваемых рабов, которые обязаны трудиться на благо родины задарма, потому что одарённые.

Я изумлённо приоткрыла рот.

– Господин Мор… моё почтение. Это самая длинная речь, которую я от вас слышала. Поразительно просто…

– Он ещё и не такое умеет, – иронично заметил ректор. Взял клубнику и протянул мне. – Открой ротик. Ты должна хорошо кушать, чтобы всегда оставаться в тонусе.

– В тонусе меня держат ваши адепты, – ответила натянутой улыбкой, игнорируя ягоду. – Я и подумать не могла, что дела в академии обстоят таким образом. Выходит, каждый раз Министерство просто ищет повод к чему придраться, чтобы просто сократить расходы на некромантов и эти средства присвоить себе? Всё из-за денег?

– Всё в этом мире из-за денег, – философски протянул ректор и съел клубнику сам. – Давайте уже начинать, а то явятся эти прохиндеи через три часа, а у нас тут… Хорошо хоть у меня свой информатор имеется, а то давно бы… Ай, неважно, – поморщившись, отмахнулся он и вышел из-за стола. – Пичужка… адептов соберёшь и сходи проверь Рэма в лазарете. Что там с его энергетическими каналами. Если твоя идея с отдыхом сработает, я всех проблемных после проверки в лазарет сдам, – он развернулся и пошёл к выходу, а я…

… просто смотрела вслед, ощущая, как щемит под сердцем. Так вдруг тоскливо стало от всей этой несправедливости. Теперь понятно, почему у некроманта такие огромные круги под глазами.