В прошлом году, когда я отсюда уезжала, никакой Светкой здесь даже не пахло.
– Работает здесь?
– Нет, это Дена подружка, – хмыкает Шурик, – они… типа… шпили-вилли…
Я впиваюсь ногтями в ладони. Это, значит, ее сиськоудерживающее средство на столе у него в комнате валяется?
Та-а-к…
Преодолеваю последние ступени и решительно устремляюсь туда, где скрылась белобрысая стерва.
– Эля!
– Потом, – отмахиваюсь от друга и вхожу в импровизированную кухню.
От неожиданности Света вздрагивает, но увидев меня, заметно расслабляется.
– Ты кто?
– Хозяйка, – произношу внятно, так, чтобы поняла с первого раза.
– Кто?.. – недоверчиво усмехается.
Очередная соска. Дешевый ширпотреб.
– Хо – зяй – ка! – подхожу ближе, заставляя ее попятиться к столу, – собрала монатки и свалила, чтобы духу твоего здесь не было!
– Чего?! – пучит глаза, – здесь Ден хозяин, вообще-то!
– Ден здесь ноль без палочки! – завожусь я не на шутку.
Я год… год!!! ждала этой встречи! И что теперь?.. Отдать свое на блюдечке с голубой каемочкой этой стерве?!
– Здесь хозяева Соболевы, – тычу в себя пальцем, – я Соболева Эльвира, – перевожу палец на ее скудно прикрытый бюст, – а ты кто?!
– Я девушка Дена!
– Я тоже!
Она распахивает рот, а я любезно поддерживаю ее подбородок костяшками своих пальцев.
– Я у Дена спрошу…
– Спорим, он сделает вид, что впервые тебя видит?..
В светлых глазах мелькает замешательство. Я блефую, конечно. Скорее всего, Ден возьмет меня за шкирку, как нашкодившего котенка, и отнесет к брату на суд.
Так не раз бывало раньше. Когда я угоняла его байк, пакостила по мелочи и таскала за волосы его телок.
Блондинка проскальзывает мимо меня и вылетает из кухни. Я за ней, с нехорошим предчувствием, что немного перегнула.
Пересекает гараж и выбегает на улицу.
– Денис! – орет, как потерпевшая.
Тюменцев вместе с моим братом находятся у искореженного Рендж Ровера. Ден, почесывая бровь, сначала смотрит на Свету, а затем переводит взгляд на меня.
Вот же ж черт!..
На Матвея я стараюсь не смотреть. Знаю, что мысленно он уже меня казнил четвертованием.
– Ден! – всхлипывая, виснет у него шее, – эта… сказала, чтобы я свалила отсюда!
Парень, одной рукой ероша затылок, второй снимает с себя ее руки.
Как я и думала, просто соска.
– Что опять? – спрашивает недовольно.
Смотрит при этом не на нее, а на меня. Я грызу ногти, стоя за ее спиной. Сучка выставила меня монстром.
– Эля, – звучит сбоку голос брата, – опять за старое?
– За какое старое? Здесь, что, бордель? – смело смотрю в глаза Дену, – она кто? Мойщица или тюнинговщица? Может, кухарка?
Парни молчат. Матвей делает вид, что его это не касается, открывает скрипящую дверь джипа, заглядывает внутрь. Ден, задрав брови, смотрит в упор, всем своим видом показывая, как я не права.
А я права! Потому что, кто, если не я, отвадит от него этих шалав?
Наконец, Матвей, тяжело вздохнув, подходит ко мне и, обхватив пальцами мой локоть, ведет обратно в гараж.
– Что опять началось?
– Ничего… я зачищаю территорию от мусора.
– Эля… ты же понимаешь, мне не до ваших с Деном разборок сейчас.
– Они тебя не касаются, не обращай внимания.
– Эль, – останавливается и разворачивает меня к себе лицом, – посмотри на меня.
Делаю, как говорит. Сложив руки на груди, смотрю на него исподлобья.
– Ты можешь выкинуть его из головы?
– Нет.
– Он тебе не пара. Ден мой друг, он хороший человек, но он тебя недостоин.
– Чего?.. – я разное слышала о том, почему нам с Денисом не быть вместе. Но такое – впервые.
– Нахрена тебе такой старый? Потрепанный?.. Бывший в употреблении?
– Ты серьезно?
– Серьезно, – кивает Матвей, – я хочу для тебя лучшего. Поступишь в университет, познакомишься с кем-нибудь, заведешь отношения…
– Ой, все! Тебе ли учить меня жизни?! – шиплю гневно, – ты уже однажды познакомился с одной такой… из университета…
– Заткнись! – велит брат, и я послушно затыкаюсь.
Его бывшая жена закрытая тема. Как бы я ее ни ненавидела, вслух я этого произнести не имею права.
– Прости… – мямлю тихо, косясь туда, где блондинка вешается на шею Дена.
Брат молча уходит, а я плетусь за гараж, туда, куда в прошлом году переселили Чапу вместе с ее будкой.
– Ооо… привет, солнце!
Дворняжка узнает меня сразу. Присев на задние лапы, метет хвостом щебенку.
– Где твои щеночки? – присев на корточки, заглядываю в будку.
Там пусто. Странно. Каждый год она встречала меня с выводком щенят.
– Я ее стерилизовал, – раздается надо мной голос Дениса, и я резко разворачиваюсь на 180 градусов.
Так и смотрим друг другу в глаза. Он, стоя надо мной, я – сидя у его ног.
– Зачем?
– Затем, что устал пристраивать щенков.
– Это жестоко…
– Топить их было бы жестоко… или выбрасывать на помойку.
Я обнимаю Чапу двумя руками и целую в мохнатую макушку.
– Слушай, Малая, – присаживается рядом со мной и принимается гладить морду собаки, – когда ты уже повзрослеешь?
– Я уже повзрослела, если ты не заметил!
– Не заметил, – усмехается он.
Ну, и дурак! Закусив губы, взгляда не отвожу.
Дурак, если не понимает, что никто и никогда не будет его любить так, как я!
Глава 4.
К вечеру я переодеваюсь в узкое платье и наношу яркий макияж. Уроки Аллы даром не прошли, теперь я знаю, что такое смоки айс.
Наношу на запястья немного духов и завиваю концы волос плойкой.
Спускаюсь намеренно позже обозначенного времени. Легко улыбаясь, не спеша, двигаюсь вниз, давая всем, как следует, себя разглядеть.
Парни все как один глядят, раскрыв рты. Кто-то даже присвистывает, за что получает от Матвея оплеуху.
Одному Дену не нравится. Затянувшись сигаретой, бросает на меня злобный взгляд и отворачивается к своей белобрысой.
– Садись, – хлопает Саша по дивану возле себя.
– О’кей… – опускаюсь рядом с ним как раз напротив Дениса.
– Что будешь?
На столе пиво, виски и вино. Вино, наверное…
– Молока ей налей, – цедит Ден сквозь зубы, между которых тлеет сигарета.
Щурясь от дыма, смотрит на меня в упор.
– Сок, – говорит брат, и я только сейчас замечаю сидящую рядом с ним девушку.
Откуда она взялась?.. Расположилась на подлокотнике кресла, закинув ногу на ногу, выводя пальцами узоры на его шее.
Еще одна соска, имени которой он утром не вспомнит. Дело не мое, конечно, но, глядя на него такого, я еще больше начинаю ненавидеть его бывшую жену.
Это из-за нее он таким стал. Вечно угрюмым и безразличным. Варится в своем дерьме и меня даже близко не подпускает.
Дураки мы с ним оба. Однолюбы – идиоты.
Возвращаю взгляд к Дену. Откинувшись на спинку, делает последнюю затяжку и тушит окурок в пепельнице.
Заметив, что я смотрю, недовольно морщится.
Что, не нравится?..
На дух меня не переносит, я слышала, как в прошлом году, узнав, что брат отправляет меня домой к отцу, он пробормотал себе под нос: «Господь услышал мои молитвы».
Но я сдаваться не собираюсь. Смирение для слабых.
Повоюем еще, Денчик!
