Диана Чайковская "Сказание о лесных"

2.

«Shcrong, K?lbergu, shcrong!» – отзывалось глубоко внутри.

Горящий талисман вещал о беде и заставлял забыть об усталости. Не зря он не хотел улетать в этот раз. Кёльбергу нравились узкие улочки, увешанные лианами и корзинами разнородных цветов, лазурные огоньки лепестков с багровыми искрами и ароматы эльфийских духов.

А ещё – Лилиэль, сотканная из чистого света.

«Ещё раз увижу тебя с моей дочерью, – старый эльф открыл незапертую дверь и осёкся, завидев пустующую комнату. – Чёртов перевёртыш!»

Тем временем впереди замаячила вереница горных хребтов. Вот она, грань, отделяющая дивный народ от человеческих глаз!

«Сильнее, Кёльберг, сильнее!» – и он нёсся с надеждой, что успеет.

3.

10 дней Лилиэль прощалась с семьёй, прежде чем войти в новую жизнь. В их глазах она оставалась достойной, и это не могло не радовать. Несмотря на старые ссоры и наказания.

Впереди – танец. Эльфийка двигалась, как требовал ритуал: шаг за шагом, затем – круг. Заученные движения, заготовленные слова. Звон браслетов, улыбки гостей и совершенно чужой жених. В какой-то миг она сбилась, услышав знакомое карканье. Кёльберг?

Ворона в храме не было, но родное слово резануло по сердцу и заставило вспомнить.

Лилиэль – достойная эльфийка.

А ещё у неё есть сердце, и ни им, ни честью она не готова была поступиться.

…Острый кинжал резко вошёл между рёбрами, заставив вздрогнуть от боли. Белоснежное платье утонуло в багровом.

4.

«Мой медальон — моё сердце, и я отдаю его тебе, несмотря ни на что. Даже если все боги против нашей связи».

Чёрная пустота разрасталась с жуткой скоростью, разъедая сущность. Ворон не чувствовал ни ненависти, ни боли, казалось только, что рёбра онемели. Каменный город со светящимися цветами превратился в нечто жуткое, утопающее в гнили, а его жители стали тенями, без единого луча.

Как бы ни шипела душа, разумом Кёльберг понимал: чем раньше он вернётся к сестре, тем скорее стихнет боль.

V. Закатное

1.

Запах полевых цветов и озёрная прохлада порождали дурман. Лисица с упоением лежала среди трав и любовалась блестящей гладью, пока Марта следила за варевом в котелке.

– О, никак Полудница, – Тэми вгляделась вдаль и увидела белёсую тень. Та кралась аккуратно, минуя местную нечисть.

– Зря старается, – усмехнулась Марта. – Они если и засыпают в поле, то только с крестом и косой в руках.

Тень растворилась вдали. Зато приближался некто другой. Лисица с любопытством смотрела, как чёрная точка в небе постепенно снижается и кружит над полем. Ей много чего хотелось высказать Кёльбергу, начиная от возмущения. Это ж надо было бросить их в разгар огненной ночи и молча исчезнуть!

Ворон приземлился рядом с Мартой. Та поняла брата без слов, ощутив, как разрывается сердце Кёльберга.

– Выросли вы совсем, – покачала головой ведьма. – Не переживай: сейчас прогоним твоё горе.

…Ругать ворона последними словами лисице неожиданно расхотелось.

2.

В лесной ночи осталось много слёз и воспоминаний о той, с кем Кёльберг проводил зимовку. Благо, зелье сестры подействовало, и душу обернул покой. Ворон тенью плёлся следом за ведьмой и лисицей, борясь с желанием упасть и колотить руками землю. Только городские стражники не так поймут, и будет ещё хуже.

– Ярмарка! – Тэмира, завидев цветастые шатры и призывы торговцев, устремилась в самую гущу. Марта с беспокойством взглянула на брата и пошла в ближайшую таверну. Зелья зельями, а выпить и выговориться ворону надо было. Биться о землю, стучать по столу, стонать, кричать – что угодно, лишь бы не заталкивать горе внутрь, где оно будет разрастаться подобно чудовищу.

3.

Хороводы, песни, цыганские юбки и всеобщая радость казались настолько фальшивыми, что хотелось свернуться в клубок и затаиться в тёмном уголке. А ведь Тэми любила ярмарки – каждый раз носилась посреди лотков, и только Кёльберг вовремя останавливал, чтобы от излишней радости не разнесла прилавок.

«Негоже друзей бросать, ой негоже», – ноги сами увели от всеобщего веселья к таверне, где обосновались ведьма и ворон.

4.

– А сейчас перед вами выступит знаменитый Эллиат, сказочник и путешественник! – аплодисменты и крики пришлись так некстати, что Марта пожалела о решении отправиться в город. Кёльбергу наверняка хотелось забиться в угол потише, а не попасть в разгар непонятно чего.

Тем временем на сцену поднялось нечто, одетое в багровый балахон. На шее блестела защитная руна. Ведьма удивлённо уставилась на путника.

Конечно же, она узнала своё первое и давно забытое горе.

– В далёком лесу, скрытом от людских глаз, жили-были, – прозвучал до боли знакомый голос, – ведьма, её брат-ворон и лисица-перевёртыш…

Тэмира впервые увидела, как Марта залпом пьёт эль, а Кёльберг в один миг оживает и оттаскивает сестру к выходу. От греха подальше.

А потом – снова в дорогу, к неизведанным краям с морями-океанами и горными ручьями, ибо только они способны омыть раны.

Эпилог

1.

– Не везёт тебе в любви, – Марта всматривалась в выложенные крестом карты. – Одни мечи, а в конце и вовсе тройка. Разбитое сердце, считай.

Рыцарь пригорюнился и стал ещё сильнее теребить кружевной платок в руках – последнее напоминание о Прекрасной Даме, которая исчезла на несколько дней и обнаружилась в постели товарища.

«Я даже знаю, почему. – Тэми, слопав свежеукраденную курицу, валялась на мягком коврике. – От такого сального запаха даже последняя уродина сбежит. Интересно, когда он в последний раз мылся?»

Пока Марта отпаивала не в меру впечатлительного гостя мятным чаем, лисица глазами осматривала столы в поисках того, что плохо лежит и прямо-таки просит себя забрать. Так, на запас, когда желудок жалобно заурчит.

Ботинки рыцаря тоже, как ни странно, слегка пахли мясом, но выглядели уж совсем непривлекательно.

– Давай проветрим, а? – выдала лисица, когда Марта захлопнула за гостем дверь, предварительно расписав дорогу. – Вот и хочется обернуться девицей, соблазнить на «подвиги», но я ж помру, причём не от меча. Откуда вообще в нашем лесу люди завелись?!

– Ну, – Марта отхлебнула чаю, – человечьей крови в нём чуть больше, чем во мне.

Лисица перевернулась со спины на живот и уставилась на колдунью так, будто впервые увидала болотную кикимору с выводком.