Тишина была ей ответом. Рани нахмурилась.
– Лучше бы тебе открыть, а то сейчас мой приятель эту дверь выломает, на вид она не так крепка.
Ри с сомнением покосился на нее, но охотно подхватил:
– Ну что – ломаю?
– Погодите! – раздался испуганный женский голос, и дверь отворилась.
В маленькой комнатке было почти пусто. На полу лежал небрежно брошенный тюфяк, пара одеял. У двери прижалась к стене молодая женщина с заплаканным лицом. Увидев Рани, она вздрогнула и закрыла лицо ладонями.
– Тихо, не бойся, – шенна замерла на месте. – Никто тебя не тронет. Мы просто пришли в храм. Мой друг хотел поклониться Астрис. Как тебя зовут?
– Элиса, – шепотом отозвалась женщина. – Я тут работница… Просто работница. Не служка, не магичка.
Хоть Рани и особенно не разбиралась в том, как должны выглядеть магички, но натруженные руки и сильно обветренное лицо женщины выдавали в ней служанку.
– Я вижу, Элиса, – Рани старалась говорить как можно мягче, еле сдерживая желание наброситься с расспросами. – Не бойся, мы просто путники, заехавшие в храм по дороге. Так расскажешь нам, что тут случилось-то?
Элиса всхлипнула, оттерла рукой глаза. Ее взгляд испуганно скользил по лицам шенны и мага. Внезапно она, как будто что-то осознав, сдавленно охнула.
– Ты Старшая!
Рани недоуменно приподняла брови.
– Да, и что с того?
– Та тоже была, – голос Элисы сорвался и слезы снова хлынули из глаз. – Она убила Эрвина!
– Погоди, – Рани беспомощно оглянулась на Ри. – Жреца убила какая-то Старшая? Мага? Да расскажи ты уже как все было, Рун тебя задери!
Глядя как заходится в рыданиях Элиса, шенна чувствовала себя бесконечно уставшей и совершенно растерянной. Казалось, будто Боги посылают испытания на каждом шагу, с того самого момента, как в Дримме появились эти сианские стражники. И вопросов становилось все больше и больше, а ответы так и не находились. Как бы не была Рани неприятна и унизительна неволя, но жизнь шенны в крепости текла размеренно, без особых потрясений. Теперь же каждый день приносил новые переживания и проблемы. И вопросы. Очень много вопросов.
– Я ничего уже не понимаю, колдун, – пробормотала она и отвернулась от плачущей Элисы.
– Я тоже… Элиса! – Ри склонился над женщиной. – Прошу тебя! Постарайся успокоиться и расскажи нам, как дело было.
Похоже, маг вызывал у Элисы гораздо больше доверия. Она притихла и, хлюпая носом, начала говорить:
– Ночью они приехали. Двое людей и Старшая. Мы-то спали уже давно. Я и Чейн. Служка при храме. Первый год он тут в учениках был. А Эрвин засиделся, видать. Он часто чуть не до рассвета возился со своими бумагами. В общем, не знаю как все было, только прибежал ко мне Чейн. Говорит, какие-то люди Эрвина пытают.
– Пытают? – переспросил Ри, каменея лицом.
Элиса растерянно всплеснула руками.
– Ну так Чейн сказал. Спустились мы с ним в зал, а там эти трое стоят. А Эрвин на алтаре… Лежит и хрипит, как душит его что-то. Старшая-то нас заметила и говорит, что… сейчас, погоди… Вот, говорит, смотри, даже жреца Сила храма уже защищать не может. Это она одному из своих сказала, не мне. А ты, мол, сомневался. Чейн, как это все увидел, побежал к выходу, да только один из них нож в него кинул, прямо в спину. Парень-то еще несколько шагов пробежать успел, да и упал…
Элиса низко опустила голову.
– И что потом? – быстро спросил Ри, опасаясь нового всплеска рыданий.
– Что потом… Потом Старшая на меня посмотрела и просто так, даже как будто ласково сказала – иди ты, тетка, к себе, нечего тут смотреть уже. Вот сейчас, говорит, помрет ваш маг. Тут и вправду Эрвин затих. А я стою и двинуться не могу, ноги не идут. Ну села на ступеньках, сидела пока они не ушли. Потом пошла смотреть что с Эрвином и Чейном. А мертвые они. Так эта тварь еще перед уходом велела Эрвина красиво положить. Так она и сказала – красиво.
– А заперлась ты от кого? – Рани по прежнему старалась не смотреть на женщину.
– Да не знаю я! Страшно мне было. Когда поняла, что помогать уже некому, сама не помню как сюда прибежала.
– Руново отродье, – сквозь зубы выругалась Рани. – Похоже, об этих троих мы не первый раз слышим, Ри.
– Видимо так, – отозвался маг со вздохом. – Что делать будем?
– А что делать? – прошипела Рани, – Назад отправимся, вести скверные понесем. Эй, Элиса, надо бы с телами как-то решить, нужна тебе помощь какая?
Женщина покачала головой.
– Да какая? Перенести разве Чейна в зал… поможете? А завтра утром должен Мирох приехать с припасом. Это муж мой, он за припасом в Тертон уехал. Мы вместе тут работали, при храме.
Рани кивнула магу.
– Пошли, перенесем парня. И уберемся отсюда поскорее.
Они помогли Элисе перенести служку в зал, уложили его на пол рядом с алтарем, сняли с алтаря и опустили тело жреца, устроив его подле своего ученика. Работница сбегала наверх, принесла покрывало и с видимым облегчением прикрыла лица мертвецов. Прежде чем уйти, Рани остановилась у дверей, задумчиво оглядела пустой алтарь и проговорила с досадой:
– Те, кто это сделал ничего не боятся. Ни Богов, ни людей, – и добавила. – Очень хочу узнать почему.
Если путь к храму казался просто утомительно долгим от нетерпения и надежд, то обратная дорога выматывала своим унынием. Не радовали туго набитые припасами вьючные мешки, не дарила умиротворения тихая и солнечная погода. Впереди была только неизвестность, опасности и никакого проблеска надежды. Видно, придется таскать ненавистный ошейник до конца жизни. А, учитывая, что планы слишком большие, но возможности теперь точно так себе, можно лишь утешаться тем, что эта жизнь будет не очень долгой.
Рани вздохнула. Поначалу, когда они покинули храм Астрис, и потом, в Тертоне, гнев так и кипел в ней, но сейчас просто тоскливая и беспросветная муть плескалась в душе. То ли Рани привыкла за годы плена к этому муторному и тяжкому смирению, то ли уже не ждала от Богов милостей вовсе. Вот магу, похоже, было совсем худо.
– А что еще может твоя запретная магия, – Рани решилась прервать тягостное молчание и расшевелить Ри, застывшего в седле, как изваяние скорби, – Ну кроме как превращать людей в гнилую капусту?
Ри дернулся, посмотрел на шенну крайне неодобрительно и заговорил скучным голосом:
– Особенно осуждаемыми считались те ее разделы, которые были связаны с трансформацией тела, подчинением воли и насыланием болезней. Про подчинение воли я вообще был уверен, что это преувеличение. Вероятно, там какой то другой механизм воздействия, отличный от тех, что мне знакомы. И отчего-то, запретная магия не действует на Старших, что тоже весьма любопытно, я бы никогда не подумал…
– Да погоди ты! – Рани махнула рукой. – То ты молчишь как дерево, то не заткнуть тебя. Я вот что думаю, как именно это знание, которое как ты говоришь, хранится под сильнейшими печатями Нумы, могло так вольно загулять по миру? Кто вообще может получить это знание?
Маг покачал головой.
– Если бы я мог предположить, хотя бы. Сложность в том, что… – Он поморщился, подбирая слова, видимо, которые смогла бы понять дикая шенна. – Понимаешь, запретная магия – это не некая книга или предмет, спрятанный в подземельях Нумы. И печати – вовсе не набор сдерживающих заклинаний. Доступ к запретной магии – это, прежде всего, Сила мага, который вознамерится его получить. Если Силы недостаточно, маг никогда не сможет прикоснуться к этому знанию.
– И из этого следует…, – поторопила его Рани, чтобы Ри вновь не уплыл в долгие рассуждения.
– Из этого следует, что магов такой Силы я могу пересчитать по пальцам. А тот, кто появился в Дримме и те, кто натворили все это с людьми в селении, осквернили храм – явно не из их числа. Получается, что я должен поверить, будто Старшие могут использовать магию? Это неслыханно. Это просто невозможно. Если бы Боги дозволили такое, никто из людей не смог бы вам противостоять. И Большая война уж явно кончилась бы иначе. Нет, это совершенно невозможно, однако это все-таки было. Я с ума схожу, Рани.
Он растерянно и жалобно посмотрел на шенну. Изумление на его лице было таким явным, что Рани без всяких сомнений поверила ему – они действительно столкнулись с чем-то невозможным и невообразимым.
– Что, и даже догадок нет? У тебя-то? – спросила она, чуть насмешливо, чтобы скрыть неловкость.
Ри нахмурился.
– Я далеко не все знаю о магии. Много, но не все.
– А есть тот кто знает все?
Рани пытливо смотрела в лицо мага. Он выдохнул, во взгляде загорелся проблеск интереса и чего-то похожего на уважение.
– Хороший вопрос, шенна. Очень хороший. Возможно, Высшая жрица Сердца Нумы… Но нам это мало чем поможет. А больше, пожалуй, я не назову никого. Еще недавно я считал, что после Высшей только я знаю о магии настолько много. Теперь я так не считаю.
Ну вот. Снова скис. Пожалуй, проку от него становится все меньше, а проблем все больше. Неутешительные новости привезут они принцу. И, похоже, дальше придется таскать за собой колдуна, как обузу, которую, однако, не скинешь запросто.
Рани рассеянно потрепала гриву своей лошади и, не глядя на Ри, сказала:
– Однако, ты знаешь больше нас о магии и о всем таком. Больше принца, Мэйра и меня, уж точно.
– И что? – уныло отозвался Ри.
– А то, что можешь быть полезен хотя бы этим. Можешь, в конце-концов, собраться и начать думать не только о том, как тебе сейчас плохо! Хоть ты и был всегда высокомерной ученой скотиной, уж лучше бы ты ею и остался, чем теперь вот смотреть на то, как ты жалок. Пришибла бы, если бы могла.
Шенна в сердцах ударила каблуками в бока лошади, пустив ее в галоп.
Все оставшееся время они ехали в молчании, а ночевать остановились совсем поздно, когда уже на небе показались первые звезды. Отмахнувшись от Ри, неспособного видеть в темноте, Рани сама собрала дров, развела огонь и села, привалившись спиной к стволу большой сосны. Ей было стыдно за то, что все свое разочарование и ощущение неудачи она выместила на своем спутнике, было неприятно осознавать свою несдержанность. Будто ждала подарка Богов, а когда не дождалась, отыгралась на том, кто и ответить то толком не способен.
– Я вспылила, – сказала шенна, глядя в пламя костра.
– Да, так и есть, – вежливо согласился маг.
Рани покосилась на него, но лицо Ри было непроницаемым. То ли обиделся всерьез, то ли, наоборот, всерьез не принял ничего на свой счет. Тогда, он умнее, чем хочет показать.
– Ты была права, – маг поворошил палкой угли и подкинул еще сухих сучьев. – У меня больше нет Силы, но ученой скотиной я, в целом, остался. Мои знания по прежнему при мне и в вашем распоряжении. Равно как и полезные умения, например, собирать дрова для костра. Это ведь пригодится? Правда, вот в темноте и этого не могу.
Рани промолчала.
– Пора начать учиться смирению, правильно? – Ри внимательно посмотрел шенни в глаза.
– Пора начать учиться жить, с тем, что имеешь. Только без нытья, – буркнула Рани в ответ. – Это очень раздражает.
– Без нытья.
Ри торжественно приложил ладонь к груди, потом завернулся в купленный в Тертоне плащ и, похоже, тут же заснул. Или сделал вид, что заснул.
Глава 7
Разговор вышел длинным и невеселым. Когда Ри и Рани появились у Жабьей скалы, Мэйр сразу догадался по их лицам, что их поход к храму был неудачен. Ну, разве что, припасов привезли. Да и рассказ о том, что им удалось увидеть по дороге и в самом храме, тоже не радовал. Ри в основном молчал, говорила Рани – сухо, жестко, как будто отчитывалась.
Принц выслушал все молча, не перебивая и не задавая вопросов. Может потому, что был расстроен результатами, может просто растерян. Во всяком случае, по его лицу сейчас было трудно что-то понять – оно было холодным и отстраненным. Рани посматривала на него с опаской, когда они все сидели у очага, погрузившись в неловкое молчание. Говорить никому не хотелось. По крайней мере, начинать разговор о главном, беспокоящем всех – что делать дальше.
Мэйр очень желал о многом расспросить мага, но пока решил, что стоит немного повременить. Кроме того, он предпочел бы получить ответы Ри наедине. Уж слишком вопросы были скверными. А скверного сейчас и так хватало с избытком.
– Пойду займусь лошадьми, – то ли спросила, то ли поставила в известность Рани и ускользнула за хижину, где были привязаны кони.
Вероятно, она очень хорошо знала Сингура, потому что он, видимо, обдумав все услышанное, вскочил на ноги и разразился гневной тирадой, основная часть которой состояла из отборных, казарменных ругательств. Ри смотрел на него с испугом, Мэйр – с некоторым интересом. Такого набора гнусных слов ему давно не доводилось слышать. На самом деле, шенни не был так уж удивлен неудачей Ри и Рани. Действительно было бы почти что чудом возвращение магу его Силы. Но Боги обычно скупы на чудеса. Вот на неприятности их щедрот хватает.
– Завтра я отправлюсь в Сиану, – почти спокойно сказал принц, когда поток его ругательств иссяк. – Не думаю, что в сложившейся ситуации вам всем стоит рисковать, сопровождая меня.
Он демонстративно скрестил руки на груди и смотрел куда-то в сторону, всем видом давая понять, что разговор продолжать не намерен. Наверное, этот вид в свое время и был способен остановить любого, кто надумал бы рискнуть нарушить волю сына короля Брондала. Но вот только тут ситуация была несколько иной.
– Это благородно, – заметил Мэйр. – Но очень неразумно. В сущности не случилось ничего, что изменило бы наш первоначальный план. Просто нам будет труднее. Кроме того, напомню тебе…
– Снова скажешь, что тебе нужно убедиться в том, что Рани будет свободна? – резко перебил его Сингур. – Прости, но уже не звучит, как-то. Ри остался без Силы и я сомневаюсь, что она вернется. Кто-то сумел убить жреца в храме. Всего двое людей и Старшая. Убили мага. В месте средоточия Силы. Это тебя не беспокоит? Вон и Ри тебе скажет, что дело дрянь у нас выходит. Сначала тот маг в крепости, теперь эти вот. Совпадение? Носятся по всей Окуне взбесившиеся колдуны и влегкую творят то, что наш Великий маг считает невозможным.
Мэйр тоже встал. Оглядел равнодушным взглядом разошедшегося принца и проговорил:
– Если тебе надо еще поорать и поругаться, валяй. А мы пока с магом потолкуем. Потом поговорим. Пойдем-ка со мной, Ри.
Принц смерил его гневным взглядом и отвернулся.
– Остынешь, приходи, мы неподалеку будем, – мирно сказал ему Мэйр.
Шенни отвел Ри к краю леса, присел на поваленное дерево, и когда маг сел рядом с ним, без лишних церемоний спросил:
– Почему ты не сказал мне, что тот капитан из крепости – Старший?
Ри явно не ожидал вопроса. Его лицо дернулось, глаза метнулись в сторону.
– Мэйр, я просто не мог, – с трудом выдавил маг.
– Почему?
Ри молчал. Склонив голову, он разглядывал застывшие потеки смолы на бревне, словно надеялся, что Мэйр позабудет свой вопрос и перестанет его терзать. Шенни не торопил его. Иногда, чтобы ответить как есть нужно очень много усилий. Иногда, слова как будто вообще не идут и тогда молчание становится щитом. А вылезать под удары совсем не хочется. И чем дольше молчишь, тем сложнее становится отвечать. Наконец, маг все-таки собрался с духом и заговорил:
– Ну сам посуди – Силу у меня отнял Старший. Звучит, как самая невероятная ложь. Как я мог вообще это кому-то сказать, если я до сих пор и сам не могу поверить? Ты не хуже меня знаешь, что Старшие магией не владеют. А тут не просто магия, а запретная магия. Доступная лишь сильнейшим из нас. И то, доступная на словах. На моей памяти никто не осмеливался…
– Ты должен был сказать, Ри, – Мэйр вздохнул и предложил, – Давай ты сейчас забудешь все вот эти вот «невозможно», «никто не может» и прочее. Это случилось. Старший в крепости лишил тебя Силы, Старшая в селении наложила гнусные чары на людей и убила в храме жреца. Я не знаю какой из Эрвина был маг, но, если уж он обучал других, наверное, мог немало. Значит, что-то поменялось в мире. И поменялось именно тогда, когда в Аттибе ждут нового Императора. Думай, Ри! Кому, как не тебе, нужно нам помочь разобраться во всем этом.
Маг неожиданно усмехнулся.
– Я за последние дни второй раз слышу воззвания к моему разуму от шенни. В мире точно что-то поменялось.
– Думаю, удивляться всем нам придется еще не раз, – Мэйр чуть улыбнулся. – Но есть еще кое-что, связанное, как мне кажется, с этими событиями. И вот тут я сам уже готов запеть песню о невозможности и невероятности.
– Еще что-то? – Ри закатил глаза. – Давай, говори.
