Ирина Александровна Шабалина "Ветра, дороги и улыбки"

Частушки – апокалипсушки

На мотив из мультфильма «Бабки-Ёжки»

Припев:
Пусть ты зол – АпокалИпсис!
Мы ребята смелые!
Из лапши ТИ-ВИ-шной клипсы
непременно сделаем!
В апокАлипсис не верим!
Мы ребята смелые!
Из лапши ТИ-ВИ-шной серьги
непременно и сделаем!

1) Был вчера у нас потоп,
РЕН -тивишник в нём утоп,
И кричит со дня морей
«Помогите поскорей!»

Припев:
«Врать я вам не буду, люди!
Только помогите мне!»
Неужели скоро будет
честным телевиденье?

2) Захотелось мне опять
астероид оседлать,
и каталась я на нём,
словно пьяный за рулём!

Припев:
В Землю не дадим врезаться
пьяным астероидам!
Лучше мы на них кататься
будем! На здоровье нам!
3) А вчера сказали нам,
что извергнется вулкан,
самый страшный и большой!
Всем нам будет хорошо

Припев:
Будем париться, как в бане,
и чтобы не хмуриться,
будем жарить на вулкане
шашлыки и курицу!

4) Нас поджарят, а потом,
всё вокруг покроют льдом,
и кататься на катке
все мы будем, налегке.

Припев:
В апокАлипсис не верим!
Мы ребята смелые!
Из лапши Ти-Ви-шной серьги
непременно сделаем!
Нас не зли, АпокалИпсис!
Мы ребята смелые!
Из лапши Ти-Ви-шной клипсы
непременно сделаем!

О путешествиях с улыбкой

Гаитянское _ забывчивое

Зонтик мой! Вы только посмотрите!
Мое слово- вовсе не указ!
Он решил остаться на Гаити,
В красоте волшебной, без прикрас.
Швеция ему не интересна.
Скучновата… Холодно зимой.
Ну и что – свершения прогресса?
Вот Гаити- просто рай земной!
И ему так хочется, так манко,
Свысока, нечасто, как-нибудь,
У курчавой, стройной гаитянки
Рассмотреть всю бронзовую грудь.
И теперь он без меня остался
На далёком, дивном берегу.
Неумело, в нашем темпе вальса.
Танцевать меренги у лагун
На Париж надеюсь, как на чудо…
Но теперь, уж, сомневаюсь я.
Может быть, в Нью-Йорке позабуду
Что-нибудь из нижнего белья.

Японское – забывчивое

А моя подруга учудила…
И меня опередив хитро,
Ловко свои трусики забыла
В Токио. В отеле. У метро.
Там не мудрено забыть и лифчик.
В Токио метро – какой-то квест!
По нему метались, обезличив,
И не знали – там мы, или здесь.
Среди сотен переходов, линий,
Галерей, подъемов, тупиков,
Мы японцев вывести молили,
С помощью двух- трёх английских слов.
В Токио мы сакуру искали,
И бросались к каждому кусту,
Прилетев в неведомые дали,
чтоб найти цветущей красоту
Но она мгновенно отцветала,
только рядом появлялись мы.
Лепестками землю засыпала,
Словно снегом розовой зимы.
К Северу рванули мы, со стоном
И проплыли верст так, сотен пять.
Ну, а там… она была в бутонах,
И не захотела зацветать…
Если б дали деньги нам и крылья,
Мы б вернулись к сакуре опять.
В Токио мы сердце позабыли,
И никак не можем отыскать.

Греческое-забывчивое

В Греции у озера, в Янине
от меня сбежал мой телефон:
захотел остаться на чужбине —
красотою древней покорен.
Нежится теперь под солнцем пылким
греком становясь день ото дня…
Лучше б он хозяйку позабыл там
и вернулся в Нижний без меня.
Но зато Европа стала ближе!
В Швеции оставлю зонтик я,
и надеюсь позабыть в Париже
что-нибудь из нижнего белья.

Греческое-эротическое

В музее, ошалевшая немного,
Любуюсь через всполохи страстей
я телом древнегреческого бога
в бесстыдно-первозданной красоте.
Накачанными мышцами увитый,
высок и строен. Ахиллес! Колосс!
И так хорош, вот только нос отбитый.
И так досадно, что не только нос.
Любовный зуд я ощущаю остро.
накал страстей пугающе высок.
Эх, попросить бы графа Калиостро,
чтоб оживил хотя бы на часок.
Ведь нос отбитый не испортит вида.
Бог и без носа дразняще хорош.
Но что же делать с тем, что там отбито,
не приживишь и ниткой не пришьешь.
Да и любить-то неудобно как-то,
как будто в бурной речке сесть на мель.
Ведь без иголок кактус – он не кактус,
а шмель без жала все-таки не шмель…
Отбитый орган важен – что лукавить…
Вздохну. Уйду – чего гореть огнем.
Ведь русский мужичок пускай плюгавей,
пускай с брюшком – зато комплект при нем.

О Монте – Карло и Адаме с Евой

Монте- Карло! Сказочное чудо!
И дворец волшебный – мир игры.
Нас, туристов, завезли попутно.
В эти расчудесные миры.
Мы дворец роскошный осмотрели,
И зашли в дворцовый сквер и сад.
Там, среди цветов, кустов и елей
Дивы обнаженные стоят.
Сумрачны, толсты, черны, упрямы,
В сквере рядом с главным казино,
Две скульптуры Евы и Адама,
Кем-то возведённые давно.