Сергей Бушов "Раннее. Рассказы и повести"

И действительно, сковал латы. Гжеш, правда, сопротивлялся – но что он, такой хлипкий, может? Замуровали мы его в броню, все гайки закрутили, чтобы не снял, и сказали:

– Вот так-то. И чтоб больше не ныл.

И Гжеш вскоре перевоспитался. Даже голос у него изменился – низкий стал, гулкий, как из железной трубы.

А как смеяться начнёт – так по всей округе слышно:

– Га-га-га!

Это он смеялся так. Он вообще теперь никогда не плакал. Только ржал, как лошадь. И неуклюжим стал немного. В автобус пока залезет, половине народа носы расквасит своими железными локтями. В общем, нормальный оказался парень.

А когда один раз мы заметили, что из панциря у него кровь сочится, он только и сказал:

– А плевать. Га-га-га!

Классный он мужик, Гжеш. И сдачи мог дать, и просто так, ни за что, по морде. И банки с кильками на закуску открывал голыми руками.

И ещё помню – храпел он сильно. Как трактор. Я ночью даже хотел нос ему зажать, чтобы не храпел. Подкрался тихо. Шлем отвинтил. Щупаю – нет носа. И головы никакой нет. И вообще – нет ничего внутри лат.

Я быстренько шлем на место вернул, а Гжеш уж, оказывается, не спит.

– А где, – спрашиваю, – то, что внутри?

Он вначале не понял.

– А, – потом говорит, – эта размазня… Вытекла. Видишь, лужа на полу? Га-га-га!

И встал. И по коридору куда-то пошёл. Бом-бом-бом – железными сапогами. Его за версту было слышно. Все его теперь знали и за честь считали руку пожать. Издали орали:

– Привет, Гжеш! Придёшь в преф играть?

– Га-га-га! Я вас всех обчищу сегодня.

И обчищал. Гжеш всё умел. И в карты играл, как Бог.

О воспитании детей

Медленно, спокойно

здравствуйте дорогие товарищи в последнее время пошла мода называть людей господами так что пожалуйста кто хочет так могу и так итак сегодня я хотел рассказать вам о детях потише пожалуйста могу и не рассказывать мне иногда говорят что я очень непоследовательно излагаю материал возможно в этом есть доля правды но учитывайте что тема очень обширна и трудно за полтора часа сказать что-нибудь вразумительное поэтому сегодня я написал себе планчик и буду идти по пунктам и первым пунктом у меня записана каша согласно старым представлениям о воспитании детей кстати мне не очень нравится слово дети поскольку в единственном числе вроде ребёнок и не звучит логичнее было бы ребёнки или ещё как-нибудь ну впрочем могу и дети это как желаете манной кашей питали детей всегда но так ли это хорошо помните же наверняка из детства какая это гадость и сейчас многие учёные считают что манная каша способствует иссушению мозгов выпадению волос и вываливанию зубов кроме того густой манной кашей можно подавиться а горячей обжечься а холодная манная каша настолько отвратительна что может вызвать травму нежной детской психики вот к примеру известный детский собаковод павлов звенел в колокольчик чтобы покормить собаку а если бы он экспериментировал с человеческими детёнышами то вряд ли бы они к нему приползли если конечно они не умеют ползать а если кто и приползёт так если на него опрокинуть тарелку горячей манной каши так сами понимаете больше никакой охоты так мы плавно перешли и ко второму пункту в моём планчике о том как назвать ребёнка там так и написано как назвать ребёнка и это вопрос непростой вот сейчас модно называть по-русски это возможный вариант но тоже нужна осмотрительность вот скажем джон на русский лад будет ваня и сразу у ребёнка возникают ассоциации с детскими сказками если иван-царевич то он может у вас вырасти развратным ленивым и с неоправданным чувством удовлетворения а если иванушка-дурачок то и вовсе одна дорога сами понимаете куда поскольку начнутся депрессии по поводу некрасивых таких ассоциаций и сказки конечно можно не рассказывать но ведь ребёнок может увидеть сказку по радио или ещё откуда-нибудь и окончательно сломать голову кроме того представьте что его назовут вонюшей и сразу возникают параноидальные переживания по поводу собственного запаха я это знаю из жизненного опыта сам иван сергеевич так что я думаю всё ясно и можно к третьему пункту переходить третий пункт называется воспитание детей так что достаньте ручку и бумажку те у кого ещё могут быть дети воспитание ребёнка значит формирование его характера вот скажем станет он у вас известным футболистом и что вам потом с ним делать когда вы сами пару слов в футболе сказать не можете или к примеру некоторые из вас спят если я у них вопрос спрошу они могут и не ответить но это не означает их характера а просто они устали на работе и значит воспитали их правильно а те из вас кто сидит и посмеивается скорее всего просто весёлые люди и на работе они не устают в силу своей выносливости а всё потому что не надо ребёнку в детстве показывать слишком много мячиков а то того и гляди он и вообще не сможет в этом зале оказаться мне вот как-то говорили что так читать лекции как я все могут только надо написать какую-то чушь без точек и запятых и читать монотонным голосом это неправда я вчера вместо лекции начал читать вслух басни крылова и реакция была та же впрочем я вижу некоторые из вас не слушают да и я тоже тороплюсь так что кому это интересно я закончил до свидания

    3.03.98

Анкета

Она грозно посмотрела на меня сквозь очки:

– Пришли? Ну проходите.

Это надо было понимать как приказ, и я прошёл.

– Вы кто?

– Человек.

Она что-то записала в анкету.

– Возраст?

– Непреклонный.

– Пол?

Я нагнулся и поскрёб по полу ногтем, счищая краску.

– Не знаю… Деревянный, наверно. Вам лучше знать.

Она насторожённо подняла взгляд, потом хмыкнула и снова опустила.

– Год рождения?

– Весёленький был год… Многое тогда случилось…

– Родители?

– Мужчина и женщина.

– Место жительства?

– Населённый пункт.

Она опять оторвалась от листа и впервые улыбнулась:

– А вы уверены, что пункт населённый?

– Ну, хоть один-то человек его населяет.

Она сняла очки и устало положила их на стол:

– Знаете, я не настроена шутить. Мне почему-то не нравятся ваши ответы. Это серьёзная организация…

– Я догадался.

– Тогда зачем вы издеваетесь?

– Я?

– Ну хорошо. Давайте начнём сначала. Имя?

– Бушов.

– Отчество?

– Сергей.

– Фамилия?

– Александрович.

– Год рождения?

– Семь тысяч шестьдесят второй.

– ?

– От сотворения мира.

– А в нормальном летоисчислении?

– А нормальное – это какое?

– Ну, есть же какие-то стандарты…

– Вы имеете в виду Интернациональную систему единиц? Но в секундах я слишком старый…

Она тяжело вздохнула.

– Вы ведёте себя так, будто это нам от вас что-то нужно.

– Разве нет?

– Но это вы сюда пришли.

– Пришёл.

– Это серьёзная организация…

– Вы уже об этом говорили.

Она отодвинула в сторону анкету.

– Если вам здесь ничего не нужно, почему вы здесь оказались?

– Я шёл мимо, заглянул в окно и… мне понравилось.

– Что именно?

– Многое. Вы, например.

– И что же дальше?

– Дальше? Я зашёл.

– А потом?

– А потом – прошёл.

– Ну, а потом-то?

– А потом вы стали задавать вопросы.

– С вами невозможно разговаривать!

– Но вы разговариваете со мной уже пять минут.

– Ладно… А как вы представляете себе дальнейшее развитие событий?

– Плохо.

– Что – плохо?

– Плохо представляю. Вы уж лучше приказывайте. У вас это здорово выходит.

– А если я прикажу вам уйти?

– Тогда я… постараюсь подчиниться.

– А если я позову охрану?

– Наверно, они вытолкают меня за дверь.

Она улыбнулась:

– А вы сами-то чего хотите?

– Хочу, чтобы не выталкивали.

– Но у меня рабочий день.