Лидия Луковцева "Яблоня от яблочек"

– А с этим капитаном что же?

– Живут вполне счастливо. Вот как судьба решила.

– Вот и вся любовь!

– Не вся. Вадиму тогда уезжать надо было, переводили в областной город. До этого он Лиду не торопил. Так вот, перед отъездом Лида к Гарику на могилу сходила. Вернулась измученная, какая-то… притихшая, но вроде как успокоившаяся. И дала Вадиму согласие. Говорит, Гарик благословил, знак подал.

– Ничего себе! А какой знак? Расскажешь?

– Какой знак – не знаю, она не говорила. Если узнаю, то расскажу. И даже познакомлю вас. Замечательные люди! Мы с ними уже много лет дружим, как говорится, не один пуд соли съели. Они мне здорово помогали.

– В чем?

– Да так… в разных-всяких делах. Потом как-нибудь расскажу, при случае. Ты мне лучше вот что скажи, как ты собираешься искать своего Купцова? Может, он и не в Артюховске вовсе? Я вот о нем ничего не знаю, ни разу не слышала, хоть и городок наш небольшой. Да, честно говоря, и не вспоминала о нем за все эти годы.

– А я его уже нашла!

– Как? Где?

– Кто ищет, тот найдет, – усмехнулась Райка. – В наше время для этого существует интернет.

– Но про меня, допустим, ты сведений в интернете не найдешь!

– Про тебя, может, и нет, если ты никогда не учреждала индивидуально-частное предприятие, а потом не судилась с партнерами. Или не занимала призовые места в областных шахматных турнирах.

– То есть он – персона грата?

– Ну, не то, чтобы уж такая грата…

– Но ведь адрес его в интернете засветился?

– Ты понимаешь, какая странность… Как-то все одно к одному. Я раньше по разным сайтам его в друзьях искала, но он нигде не засветился. Ну не может такого быть, у него же технические мозги, он просто обязан владеть компьютером. В наше-то время, когда даже гуманитарные бабки его освоили!

– Да может, он просто под каким-нибудь ником зарегистрирован.

– Скорее всего. А после этого сна просто взяла и погуглила – и нате! Как раньше не догадалась, сама удивляюсь. Когда-то он еще с двумя партнерами фирму учредили, да видно, не пошло у них. Через год с небольшим в суде уставной капитал делили, вот и засветились. А потом, опять совершенно случайно, попадается мне на одном сайте артюховский шахматный клуб. Я – туда, по наитию. Ты же помнишь, Олег разряд по шахматам имел. А там – турнирные таблицы, список игроков, результаты турниров… Но самое интересное – я сразу адрес не записала, а потом засомневалась, не перепутала ли номер дома с номером квартиры, и полезла перепроверить. А адреса-то и нет!

– Ну как то есть нет, если был?

– А вот так! Нет, как не бывало. Может, их администрацию за публикацию персональных данных наказали, откуда мне знать? Убрали адрес, а остальные данные остались. Я заопасалась, что у меня начинает ехать крыша. Позвонила в Артюховск знакомым – есть у вас такая улица? Есть. Ну скажи, что не знак судьбы?

– Действительно, чудеса! – вынуждена была признать Зоя, и даже холодок пробежал у нее по спине.

– Именно что! Знак! Знаешь такую улицу – Белякова?

– Слышала. Имени местного революционного деятеля и участника гражданской войны. Но где находится, смутно представляю. Где-то в Октябрьском районе.

– Такси, надеюсь, в вашем городе бегают?

– Ну, если ты ко мне на такси приехала…

– Так что завтра мы с тобой, не откладывая дела в долгий ящик, отправимся по адресу улица Белякова, дом номер сорок один, квартира восемь.

– МЫ с тобой?

– Зайка, – произнесла Раиса Георгиевна Собко с прерывистым вздохом, – ну к кому ж я еще могла обратиться за помощью в этой деликатной ситуации? Кому это рассказать в Артюховске, с кем поделиться, кроме тебя? Мало того, что мы все учились вместе, в одной общаге жили, так вы с ним еще и в одном городе живете. Мы же с тобой четыре года в одной комнате! – напомнила с пафосом.

– То есть ты все продумала и изначально включила меня в свою авантюру действующим лицом?

– Ты же должна понимать, что не все так легко и просто, как я живописую? Я же там вполне могу в обморок хлопнуться от потрясения, как увижу его, если не похуже чего. Годков-то мне уже немало набежало, сердце, давление, то-сё, – заканючила Райка. – Должен же быть рядом надежный человек, который поддержит меня и морально, и физически в непредвиденных обстоятельствах. Нашатырь под нос сунет. Может даже скорую вызовет, если потребуется. А вдруг там, в самом деле, жена?

– Скорее всего! И что-то мне подсказывает, если таковая имеется, диалог с ней должна буду вести я? То есть, тебе нужна группа поддержки, но огонь на себя должна вызывать эта самая группа, то бишь я?

– Умница!

– Вот, значит, какую роль ты мне отвела…

– Ну, Заинька…

– Что ж, – вздохнула Зоя Васильевна, – муниципальная чиновница Раиса Георгиевна Собко стала достойной преемницей комсомольского и студенческого лидера Раи Афанасьевой. Руководить массами и направлять – это у тебя в крови! Манипуляторша! Кукловод!

– Ага! – радостно подтвердила Раиса Георгиевна, нутром почуявшая, что ее врожденный и благоприобретенный дар убеждения не подвел. – Ну, не бурчи! Чего ты разбушевалась? Тебя же не на смерть посылают. Вдвоем-то, всяко, не так страшно!

– Ладно, – без единой капли энтузиазма согласилась Зоя, – долг гостеприимства, чего уж там!

После, курсируя с грязными тарелками на кухню к мойке, Зоя Васильевна недовольно бурчала себе под нос:

– Тоже мне, комиссарша в пыльном шлеме, в кожаной тужурке! Приперлась через полвека свою безумную мечту осуществлять! И при этом загребать жар чужими руками! В лучших традициях чиновничьего племени! «Вот как ты думаешь, что такое старость?», – передразнила она гостью мерзким голосом. – Чужих мужиков отбивать, если по-простому!

Впрочем, честно говоря, особой злости она не испытывала. С одной стороны, старческая бабья глупость и блажь. С другой стороны – достойны уважения подобные порывы, свидетельствующие о сбереженной душевной молодости. С третьей – не может не вызвать восхищения и сочувствия чувство, пронесенное через всю долгую жизнь. Любовь!..

Все же Зоя Васильевна была женщиной. И потом, с Раей она, как говорится, была давно знакома, а с предполагаемой женой Купцова не знакома совсем. Она была субстанцией нереально-туманной.

А радостная Раиса Георгиевна, скинувшая с плеч груз объяснения-признания, соскабливая объедки и складывая в стопку грязные тарелки, негромко напевала:

Ругают ведьмою меня последнею,

Ругают старою меня каргой,

А я не старая, совсем не старая,

Я просто с детства была такой!

– И что это за ода в свою честь? – съехидничала Зоя.

– Это песенка ведьмы из фильма «Старая-старая сказка», – охотно пояснила Рая. – Зайка, кстати, – решила она подольститься, – а у твоих великих нет никаких высказываний на предмет моей ситуации? Мне бы прецедент какой-никакой, чтобы было морально легче, чтобы можно было опереться на исторический пример. Думаешь, мне легко? Поройся там в закромах своей блестящей памяти.

– Не подлаживайся! Историю, как известно, творят и простые люди тоже. Вот как ты сейчас. Глядишь, и войдешь в историю. Раба любви!

– Или попаду. Влипну в какую-нибудь историю.

– И это вполне вероятно, – вздохнула Зоя Васильевна, – но ты хоть по делу влипнешь, а я-то за что?

Все же она порылась в закромах. Более-менее подходящим было высказывание Эзопа. Не совсем по теме, конечно, но Зоя Васильевна не хотела ударить лицом в грязь, у нее тоже имелось самолюбие. «Каждому человеку дано свое дело, и каждому делу свое время», – с кислым видом процитировала она.

– Годится, – с удовлетворением кивнула Рая, – видишь, каждому делу свое время. Вот и пришло время мне действовать. До этого я же не трепыхалась, согласись?

Если тебе предстоит пройти через ад

Жена у Купцова имелась, и в этом не было ничего удивительного. Но сначала им пришлось потоптаться перед закрытой дверью подъезда в ожидании входящих или выходящих жильцов. Пятиэтажка была построена где-то годах в семидесятых и выглядела довольно не презентабельно, но на дверях имелись домофоны. Тем не менее, на звонки в квартире номер восемь не отвечали.

– Зайка, мне что-то поплохело, – дрожащим голосом вымолвила владивостокская искательница приключений, такая целеустремленная и непоколебимая вчера вечером, – меня ноги не держат! Давай немножко посидим на лавочке?

Посидели на лавочке перед подъездом.

– Зайка, – снова заканючила Раиса Георгиевна, – мне как-то не по себе. Может, в другой раз? Их, наверно, и дома никого нет, раз не отвечают.

– Ну, нет, – раздраженно откликнулась Зоя, – я не для того двести рублей за такси платила, чтобы теперь назад пятками! – и изо всех сил надавила на кнопку.

– Женщины, вы в какую квартиру звоните? – раздался женский голос сзади.

– В восьмую! – разом обернулись женщины.

– Зря стараетесь, они домофон не подключали. Свои и по сотовому позвонят, – проинформировала молодая симпатичная женщина, стройняшка с мальчишеской стрижкой, в джинсиках и обтягивающей маечке, в черных очках, закрывающих пол-лица. Стройняшка держала в каждой руке по сумке продуктов. – А вам там кто нужен?

– А кто там живет?

– Здрассьте, – сказала молодайка, уставившись с подозрением, – интересный вопрос! Звоните и не знаете – кому?

– Почему это не знаем? – возмутилась Рая неуместной подозрительности. Две немолодые дамы, на ее собственный взгляд, выглядели вполне благонадежно. И презентабельно, перед выходом они особенно причепурились, на свидание, как-никак, шли. – Нам нужен Купцов Олег Викторович, он же здесь проживает?

– Здесь проживает, – кивнула молодайка, и почему-то ухмыльнулась. Перехватив левой рукой с зажатой в ней сумкой сумку из правой руки, этой освободившейся правой она набрала нужные ей цифры. Пропев, дверь отворилась. Зоя Васильевна придержала дверь, и они с Раей протиснулись следом за женщиной. Та шустро устремилась по лестнице наверх.

– А кто с ним еще проживает? – крикнула вдогонку Раиса Георгиевна.

– Кто-кто! – в молодайке снова пробудились подозрения, но все же она не стала отвечать в рифму, а нехотя обронила: – Сам Купцов с женой, сын с женой, внук…

Стало быть, жена все-таки имеется. Дамы переглянулись и стали подниматься. Между тем, молодка поднялась на площадку между вторым и третьим этажом, и дальше шагов не стало слышно. Затаилась, в ожидании дальнейшего развития событий. Рая, раздраженная неуместным любопытством молодайки, сделала знак подруге, чтоб та покамест не звонила в искомую дверь и на цыпочках пересекла площадку. Нахалка, поставив сумки на подоконник, замерла, вытянув шею и превратившись в одно большое ухо.

Ох, это гипертрофированное провинциальное любопытство и простота нравов! Возмущенная Рая, скроив свирепую физиономию, сделала бабенке «козу» и сказала «бу»! Та, слабенько ахнув, подхватила сумки и понеслась вверх по лестнице. Рая задрав голову наблюдала за ней в пролет лестницы.

Добравшись до последнего, пятого этажа, любопытная Варвара зазвенела ключами. Вздохнув и неодобрительно покачав головой, Рая сделала знак Зое – звони!

Открылась дверь, и на пороге предстала женщина. Невысокого росточка, худенькая, со светлым пучочком на затылке, в затрапезном ситцевом халатике. На вопрос об Олеге Викторовиче ответила, что его нет дома. В квартиру не пригласила, разговаривала, стоя в приоткрытых дверях, только переводила вопрошающий взгляд с одной визитерши на другую.

Точнее, она норовила перевести взгляд с Зои, стоящей перед ней, вниз и вбок, дабы увидеть и визитершу вторую, поскольку Рая как-то незаметно переместилась от двери на верхнюю ступеньку лестницы. Поскольку Рая изначально отводила Зое роль первой скрипки, вторая скрипка сочла возможным трусливо устраниться. Храбро проделавшая путь в несколько тысяч километров, сейчас, достигнув конечной точки пути, Раиса Георгиевна дрожала, как осиновый лист. Стоя на верхней ступеньке лестницы, она буквально впаялась в стенку, в надежде стать невидимой.

Взгляд хозяйки, чем дольше длился разговор, из недоумевающе-вопрошающего поначалу, становился все более неприязненным. Зое Васильевне приходилось выкручиваться самой.

– Дело в том, что мы учились в институте вместе с Олегом, – пояснила Зоя Васильевна, – студенческая юность, знаете ли… А сейчас, будучи проездом в Артюховске, случайно узнали от однокашников его адрес, вот и решили навестить.

– Его нет дома, – повторила женщина.

– А… может быть, есть смысл нам его подождать? – намекнула Зоя Васильевна на элементарные правила гостеприимства.

– Но я даже не предполагаю, когда он вернется.

– Как жаль… Тогда, может быть, вы дадите нам номер его телефона?

– Я не помню номера его телефона. Слабая память на цифры. Я и свой-то номер никак не могу запомнить.

«Ага, кто тебе поверит, прямо совсем дряхлая старушенция!» – злобно подумала Рая.

– Как же быть? – Зоя растерялась из-за физически ощущаемой ею волны недоумения и даже неприязни, исходящей от женщины. Тут еще Райка начала дергать ее за юбку, намекая, что пора линять, ничего не поделаешь, не судьба, поход потерпел крах.

– Оставьте свой номер, Олег Викторович вам сам позвонит, – смилостивилась хозяйка. – И вы, женщина, тоже свой оставьте – высунулась, наконец, она из двери с понятной целью – разглядеть вторую однокашницу мужа, такую робкую, с чего бы? Эта вторая однокашница понравилась ей еще меньше.

Зоя достала из сумочки какой-то листочек и ручку, написала свой номер, Рая продиктовала свой, и они откланялись. А когда спускались по лестнице, женщина спросила вдогонку:

– А как вас зовут? – доперло, до нее, наконец!

– Зоя и Рая, – крикнула Зоя Васильевна.

Выйдя из подъезда, Райка плюхнулась на любимую лавочку.

– Подожди, давай посидим. Мне ноги совсем отказывают. Это даже хорошо, что его нет дома. Она меня прямо заморозила. И в то же время я вся потом покрылась. Тут явное нарушение какого-то физического закона – такой дисбаланс.

– Да иди ты лесом со своим физическим законом и дисбалансом вместе, – сердито ответила Зоя. – От страха люди тоже холодным потом покрываются, чтоб ты знала. Я перед этой пигалицей как побирушка стояла, пока ты индифферентно стенку подпирала. Заморозили ее!

– Бедный-бедный Олег! – пробормотала Рая, не слушая Зоину воркотню.

– Это с чего он бедный? Как видишь, не одинок и не бомж, живет в квартире, правда, вместе с семьей сына. Значит, не сильно разбогател, но это уже частности.

– Да как же не бедный? Неужели ты не видишь? Она же типичная грымза! Да еще и бесцветная какая-то.

– Бесцветная? Когда это ты успела разглядеть? И она ведь просто по-домашнему, – вяло возразила Зоя, – гостей не ждала. А потом, мало ли, может, они с Олегом как раз перед нашим приходом поскандалили, чего в семье не бывает. Вот она и в растрепанных чувствах. А тут мы, такие расфуфыренные, подруги юности! Знаем мы про таких подруг юности, вон, по телевизору в «Ищу тебя» их пачками показывают. Бабки дедок разыскивают, дедки бабок.

– Намекаешь, что я не оригинальна? – вымученно усмехнулась Рая, – или в «Ищу тебя» культурно посылаешь?

– Не оригинальна, – вздохнула Зоя. – А у тебя, наверно, даже голова вспотела, все твои кудри сосульками повисли. Все труды насмарку – зря только ночь на бигудях промучилась. Так что можешь надеть свою красивую шляпку. И какая-то ты стала зеленоватая… Так что не обольщайся, ты не лучше выглядела.

– Злая ты. А она все равно грымза, я уверена. Она за эти пять минут прямо дырку в тебе просверлила своим инквизиторским взглядом.