Лицо жены смягчилось.
– Зачем ты его притащил?
Гера снова пожал плечами. Он хотел было рассказать про коробку, бойких соседей-кузенов и недоступные соски, но испугался насмешек и оставил только суть.
– Жалко стало.
Жена вздохнула.
– У твоих же тоже кошки…
– Они в доме живут, – выпалила жена. – А мы в однушке. Запах. Вся мебель подрана. Не уехать никуда. Стерилизовать…
– Ну, можно не стерилизовать. Мы не стерилизовали.
– Тогда – ор неделями. Бллин, Гер…
– Ну и что? На улицу его вынести предлагаешь? – с вызовом бросил Гера.
– Конечно нет! Бллин! Но можно было хотя бы спросить? Посоветоваться? Мы все-таки вместе живём! Шторы. Постельное. Грёбаные тарелки эти!..
Жена готова была разрыдаться.
– Я просто хотел сделать тебе приятно. Раз – и всё есть. И тебе не надо париться, – начал оправдываться Гера.
– Но я хочу! Хочу париться! Это и мой дом! А ты продолжаешь тут обустраивать всё, как хочется тебе.
– Хочешь, поедем завтра и купим новую посуду?
Жена посмотрела на него, как на идиота.
– А с этой что делать?
– Выкинем.
– Ох… Иди ты в жопу.
Гера обнял её и поцеловал.
– Ты можешь придумать имя Толстяку.
– Это же кошка.
– Но толстая же.
Жена покачала головой. У Геры заурчало в животе.
– Есть охота, – слегка удивленно констатировал он.
– Окрошка.
– Можно. Только не на ужин.
– Кошка. Кошка-Окрошка.
Гера прыснул.
Отсмеявшись, он покатал имя на языке и несколько раз произнёс вслух.
– Мне кажется, круто! Кроша.
Из прихожей раздался плаксивый писк. Гера вышел из кухни и вернулся с котёнком. Он держал его, как младенца. Гера подошёл к столу, набрал в пипетку молока и потыкал в мордочку Окрошки. Она не среагировала. Гера повесил каплю ей на нос – тут же слизнула, и начала причмокивать, требуя добавки.
– Возьми лучше шприц, – подсказала жена.
Глава 3. «Заткнись» и «Отстань»
Мой кот был аутистом. Как человек дождя.
Он был слишком умён и сложен,
чтобы его проявления могли правильно
истолковать. А говорить он не умел.
Или не хотел.
– Отстань! Окрошка! Сука!
Что-то стукнуло по комоду, дробно застучали лапы по полу, когти захрустели обивкой кухонного дивана – кошка забралась в своё укрытие.
– Гера!
Гера сунул голову под подушку и притворился спящим.
– Гера! – дверь в комнату распахнулась и грохнула о стену. Жена стащила с Геры одеяло.
– Ну что…?!
– Вот что!
Жена стояла в одних колготках с платьем в руках. Гера не сразу понял, что не так. Он сел на кровать, растёр глаза и присмотрелся. Колготки пошли стрелками. Платье – всё в зацепках.
– Бллин… Кроша! – вздохнул Гера. Окрошка неправильно поняла интонацию хозяина. Она вбежала в комнату, запрышнула на постель и стала тереться о руку в ожидании глажки. Гера погладил.
– Ну отлично!
Жена вылетела из комнаты, хлопнув дверью.
Несколько дней назад он похвастался жене, что научил Окрошку по штанине и кофте забираться к нему на плечо. Котёнку очень нравилось, когда Гера причмокивал губами – поцелуйчики. Окрошка считала это приглашением играть и игрой одновременно. Кошка забиралась Гере на плечо и начинала лупить лапой ему по губам. Об одежде он не заботился – он же не ходит в платьях и колготках.
– Ну, а что я сделать-то могу? Кис…
Тишина.
Гера снова растянулся на постели и прикрылся одеялом. Ему сегодня не нужно было ехать на работу, и можно было поспать часок-другой.
Жена ворвалась в комнату и истерично застучала дверцами и ящиками шкафа, подбирая новый наряд. Лучшей тактикой сейчас было затаиться. Если повезёт, жена, хоть и на взводе, но молча уйдет на работу. Окрошка спряталась под бок хозяина, как в окоп, и тоже затаилась, только уши крутились локаторами.
– Бллин! – очередной ящик жена закрыла ударом ноги. – Это были последние!
Не повезло.
– Кис, ну надень джинсы. Какая проблема?
– Проблема? В том, что эта мелкая срань мне все шмотки нормальные подрала! Я тебя неделю назад просила подстричь ей когти!
– Я подстригу.
– Да уже незачем!
Жена села на пол и заплакала.
Гера вылез из кровати, сел рядом и с опаской погладил её.
– Ну, прости.
Жена разочарованно пожала плечами. Кошка, видя, что всё улеглось, тоже спрыгнула на пол. Подошла. Потерлась о колени плачущей хозяйки.
– Срань ты, – успокаиваясь, проговорила жена и примирительно погладила кошку. Та тут же замурчала, выпустила когти и приготовилась месить ей ноги.
– Не смей, – жестко сказал Гера, и Окрошка пулей ретировалась под шкаф.
– Ладно. Надо собираться.
Жена плохо уживалась с кошкой. Окрошка нравилась ей эпизодически – когда они укладывались на диван за фильм, и кошка устраивалась на её подушке и игралась с волосами, и когда с детским непониманием воевала с отражением в дверце духовки. В остальное время кошка раздражала жену: она рвала шторы, царапала стены и мебель, заигрывала оставленные вещи, загоняя их под диван, так что жена вечно не могла доискаться своих карандашей, туши, помады; хватала за ноги, рулонами уничтожала туалетную бумагу, умудрялась открывать шкафы и устраивала внутри хаос, и орала – каждую ночь разгуливала по квартире и плаксиво мяукала. Жена стала нервной и отказывала Гере в сексе.
– Отстань!..
– Заткнись!
– Заткнись! Заткнись! Заткнись!
– Отстань!
Герои польского мультика: мальчик Отстань и котёнок Заткнись. Эта мысль пришла Гере одной ночью и с тех пор периодически возвращалась, веселя его.
Кошка отвечала жене взаимной неприязнью, подходила к ней только, если рядом был Гера. Это почему-то радовало – и злость жены, и то, что кошка была «его». Гера все чаще мимолётно думал о бессмысленности своего брака.
– Я ушла, крикнула жена из прихожей и тут же хлопнула входная дверь.
Гера выдохнул. Стало легче, как будто в душной комнате распахнулось окно. Из-под шкафа высунулась Окрошка.
– Ушла она. Вылезай, – Гера хлопнул по постели. Кошка мигом оказалась рядом и стала играться с Гериными пальцами.
Через час жена прислала смс: «Прости. Просто не выспалась».
– Так-то лучше.
Гера заправил постель, умылся, насыпал еды Окрошке и под звучный хруст сухого корма неторопливо сварганил себе «сложную» яичницу: глазунья с белыми гренками в яичном кляре с беконом. Жена ненавидела этот рецепт: всё готовилось по отдельности, и после оставалась гора грязной посуды, которую Гера никогда не мыл. Но раз она чувствует себя виноватой, можно и разгуляться. Да ещё и вполне рассчитывать на секс.
Весь день Гера провёл за компьютером. Закинув ноги на стол, бродил по пустошам виртуального Чернобыля и играл в онлайн-покер, отдыхая на серии-другой очередного проходного безымянного сериала. Окрошка большую часть этого времени лежала у него на груди и дремала. Когда просыпалась – безуспешно пыталась отгрызть пуговицу с его домашней рубашки.
– Оральная недостаточность, – с апломбом доктора медицинских наук констатировала жена, когда Гера в очередной раз щелкнул Окрошку по уху и пожурил за кроличьи повадки.
– Чего? – Гера не понял ни термина, ни как наступил вечер, ни как жена вдруг оказалась дома.
– Если котёнка выкормила не кошка, он всё грызёт потом. Не насосался… – уверенно объяснила жена.
Гера хмыкнул и пожал плечами.
– Ещё злишься?
Гера не злился, но тяжело вздохнул.
– Прости.
Жена поднялась с дивана, подошла к креслу сзади и, облокотившись на спинку, приобняла Геру, прижалась губами к его макушке. Её волосы пахли миндалём и чем-то особенным, её неповторимостью, от которой у Геры всегда слегка перехватывало дыхание. Жена слегка потрепала кошку за ухом – не столько лаская, сколько намекая, что теперь её, жены, очередь.
– Хочешь вина?
– Хочу тебя.
– А я хочу вина. Для начала.
– Извиняй, – Гера пересадил кошку на диван и встал навстречу жене.
Кошка быстро поняла, что остаток вечера хозяевам не будет до неё дела. Под прерывистый шёпот и чавканье поцелуев, она с осторожностью шпиона изловчилась приоткрыть дверцу шкафа, влезла внутрь и обустроилась на ночлег на своей любимой полке со свитерами.
В полшестого утра Гера и пара соседей проснулись от крика.
– Блять! Окрошка! Сука!
