– Я нет.
– Ладно, с Димой были на кладбище сегодня утром?
– Да, были.
– Кого видели?
– Бомжа видели, дядьку Зикеева, он нам рассказал, что на могиле голая женщина мертвая висит.
– Вот так, да? А вы что?
– Мы побежали смотреть.
– Видели?
– Видели, но когда милиционеры шли, мы убежали.
– А раньше видели, чтобы эту женщину кто-то вел по кладбищу?
– Нет, такое не видели.
Все встало на свои места. Очевидно, что одиннадцатилетний ребенок, отстающий в психическом развитии, увидев труп женщины, дал волю своей фантазии и все выдумал.
Время было около двадцати одного часа, какой-либо информации, с которой можно было бы продолжать работать, у Костина не было. Он сложил документы в сейф и направился домой, не выполнив запланированную работу по другим уголовным делам. Именно по этой причине Костин вернулся около двадцатидвух часов, что было раньше обычного. Вместе с тем дети уже спали, жена ждала с приготовленным ужином.
Поужинав, Костин сел перед телевизором. Его не интересовала передача, он просто тупо смотрел в экран и перебирал мысли в голове.
– Я пошла спать, – сказала ему жена.
– Посиди со мной, – произнес Костин.
– Извини, дорогой, сильно устала, – продолжила жена, – хочу спать.
Принято считать, что следователь после многочасового трудового дня приходит домой, падает на кровать и тут же засыпает. Так происходит после бессонной ночи или нескольких ночей. Тогда ты готов уснуть в любое время в любом месте. Но если такой необходимости нет, то, вернувшись около двадцати двух – двадцати трех часов, хочешь увидеть другую жизнь, за рамками своего рабочего кабинета, изолятора временного содержания и следственного изолятора. Ты в полной мере осознаешь, что утром снова будет кабинет, ИВС, СИЗО, граждане, на которых многие даже смотреть стесняются. Дома ты готов просто сидеть перед телевизором. Неважно насколько интересная демонстрируется передача, но хотя бы на пару часов оттянуть сон, просто побыть с семьей.
Однако мысли в голове Костина вертелись вокруг последнего убийства. Нераскрытые убийства женщин участились в Красногорске, у Костина в производстве находилось уже три таких уголовных дела, возбужденных в течение последних шести месяцев…
***
25 мая 2003 года
Был обычный рабочий день, Костин занимался текущими делами. Из-за длительного нахождения в сидячем положении сильно ныла спина в области поясницы. Боль не давала сосредоточиться и дочитать рапорты и объяснения, собранные сотрудниками уголовного розыска. «Как жаль, что сейчас не зима, можно было бы подложить шарф под спину», – промелькнула мысль в голове Костина. Он встал, подошел к окну и прогнулся: «Боже, какой прекрасный день!»
Конец мая – время, когда даже в средней полосе России деревья и кустарники покрываются плотным покровом чистой, свежей, листвы. Днем воздух согревается ласковым солнцем, вечером стоит приятная прохлада. Зноя, жары, пыли еще нет, что говорить – лучшее время года!
Настроение Костина тихо менялось, также как уходило сожаление об отсутствии шарфа в кабинете. В такое время не хотелось сидеть в кресле, читать представленные оперативниками материалы и даже думать об ужасах и сюрпризах, которые может преподнести работа следователя.
С тенистой лужайки, образованной свежей листвой под ласковым солнышком в кабинет Костина вернул раздавшийся телефонный звонок, который по законам черной иронии направил его в городской парк все с той же свежей листвой. Звонил помощник дежурного по УВД Люшов, он сообщил об обнаружении трупа женщины с признаками насильственной смерти в парке, расположенном в старой части города.
До прибытия Костина на место происшествия личность была установлена, ею оказалась Дроздова Марина Анатольевна, 1967 г.р., женщина, ведущая полубродяжнический образ жизни. Она неоднократно доставлялась в УВД в состоянии алкогольного опьянения, была неразборчива в выборе компании, распивала спиртное в числе прочих с лицами, не имеющими постоянного места жительства, и была хорошо знакома участковым.
Труп Дроздовой лежал на спине, в стороне от протоптанной тропы, на свежей ярко-зеленой траве. На женщине частично отсутствовала одежда. Коричневая юбка, колготки и трусы лежали справа. Джинсовая куртка и блуза были надеты, однако распахнуты, обнажая грудь. На шее имелись множественные колото-резаные ранения, из которых вертикально вниз на землю тянулись потеки чуть подсохшей крови. Руки и ноги разведены в стороны на максимально возможную ширину. Левая молочная железа и гениталии отчленены, кожа в области зияющих ран обильно запачкана кровью.
Работа по горячим следам не принесла положительного результата, было установлено, что смерть Дроздовой наступила не ранее чем за пару часов до начала осмотра. Острую кровопотерю, шок и смерть вызвали раны на шее, молочная железа и гениталии были отчленены посмертно. Все повреждения были причинены обычным бытовым, возможно, кухонным ножом.
***
28 июня 2003 года.
Костин находился в подавленном состоянии, раскаленные стены здания создавали ощущение духового шкафа, открытое окно кабинета не сильно меняло восприятие. Температура воздуха доходила до 37 градусов – жара, не характерная для Среднего Поволжья. В такой зной в отсутствие кондиционера казалось плавится мозг, Костин был даже рад получить сообщение об обнаружении трупа с признаками криминальной смерти и покинуть свой рабочий кабинет.
На месте происшествия, возле пятиэтажного дома по ул. Курчатова в городе Красногорске, Костина встретил молодой оперуполномоченный отделения по борьбе с преступлениями против личности Смирнов Виктор.
Смирнов доложил: «Труп обнаружен аварийной бригадой, выехавшей по сообщению о прорыве трубы с горячей водой. Примечательно, что на двери в подвал висел замок, ключей от которого не имелось у жильцов дома. Рабочим пришлось вскрывать дверь. Женщина установлена как Гундарева Елена Вячеславовна, 1976 года рождения, заявлена сестрой как без вести пропавшая, два дня назад».
Костин спустился в подвал. Помещение было наполнено еще не до конца рассеявшимся паром, температура воздуха по ощущениям равнялась пятидесяти градусам. Общая атмосфера напоминала турецкую баню хаммам, только присутствующий в воздухе тяжелый запах вареного мяса провоцировал рвотный рефлекс.
Труп Гундаревой лежал в еще не остывшей луже на грунтовом полу подвального помещения. Руки и ноги связаны бельевой капроновой веревкой. Из одежды на трупе имелись синие джинсы и белая блузка, верхние пуговицы которой были расстегнуты, обнажая грудь. Кожные покровы ярко-розового цвета, покрыты крупными, частично слившимися пузырями – буллами.
Осмотр места происшествия не принес значимой информации. Если на грунтовом полу либо гладких поверхностях подвальных конструкций и окружающих предметов ранее и имелись какие-либо следы, то они были уничтожены кипящей водой и паром. Очевидно одно – имело место похищение, причинение смерти Гундаревой, по крайней мере таким образом, не входило в планы преступника.
Согласно заключению эксперта на момент прорыва трубы Гундарева была жива, умерла от обширных ожогов тела. На голове ее трупа имелась ушибленная рана, не относящаяся к причине смерти.
Оставалась надежда, что преступник не знает о том, что Гундарева мертва и место ее содержания обнаружено. По этой причине Костин оставил поручение выставить засаду. Оперативники неделю дежурили возле двери в подвал, надеясь, что преступник объявится, однако этого не произошло.
***
Утром 4 ноября 2003 года Костин пошел на работу через территорию кладбища и неожиданно для себя свернул к могилам Завгаева и Крамера.
В его голове теплилась надежда увидеть возле могил лиц, которые подозрительно их осматривают, принесли какие-либо вещи, просто без причины проводят там время. Он наивно надеялся на удачу, на то, что преступник вернется на место преступления, как в детективном романе. Такой путь он проделывал каждый раз, когда шел через кладбище, в течение нескольких недель.
Возле здания прокуратуры Костина ждала автомашина дежурной части УВД, по личной инициативе собранная дежурным. В салоне находились судмедэксперт Новикова Нина Ивановна и эксперт-криминалист Егоров Михаил.
– Что опять не так? – не скрывая раздражения, обратился Костин к водителю.
– Дежурный направил, сказал, дозвониться не смог, в мусорном баке, здесь, через пару кварталов, человеческую ногу нашли. Экспертов собрал, тебя жду, опера уже там.
– Бляха-муха!!! Работы куча, не знаешь, когда все разгребать… Ладно, подожди 2 минуты, сейчас следственный чемодан возьму и выйду.
На месте происшествия их ждал оперуполномоченный Смирнов.
Смирнов доложил: «Ногу обнаружил житель близлежащей пятиэтажки, который по пути на работу выбрасывал мусор. Мужчина ушел, но данные я записал, когда будет нужен, вызову».
Подмерзшая нога была бережно упакована Костиным в картонную коробку и направлена для производства судебно-медицинской экспертизы. Далее Костин лично, своими руками перебрал весь находившийся в баке мусор, но кроме отвратительно пахнущих предметов бытового назначения, ветоши и пищевых отходов им ничего обнаружено не было.
– Что-то с этой ногой не так, – заявила Новикова.
– Что вы имеете в виду, Нина Ивановна? – спросил Костин.
– Чистая, имеет ровные края, будто не просто отчленена, а ампутирована в медицинских условиях. Подождите возбуждать уголовное дело, я по своим каналам проверю больницы города, проводилась ли где-либо ампутация.
Вернувшись в свой рабочий кабинет, Костин первым делом созвонился с экспертно-криминалистическим отделом УВД и службой участковых, выяснил, имеется ли новая информация о личности женщины.
Личность женщины по-прежнему была не установлена, проверка по Автоматической базе данных «Папилон» в пределах Саратовской области не принесла результата. Жители близлежащих домов, а также бомжи, обитавшие в районе кладбища, ничего пояснить не могли, сотрудники автовокзала и училища, расположенных рядом, также ничего не знали, с заявлением о без вести пропавшей никто не обращался.
Костин принял решение сделать фотографию женщины, которая могла быть использована при опознании.
В теории криминалистики есть множество рекомендаций, описаны методики по туалету трупа и фотофиксации его внешности, однако за три года службы Костин ни разу не видел, чтобы кто-то им следовал. Как правило, все ограничивалось простым фотографированием трупа, зачастую на месте обнаружения. Фотографии были черно-белыми и не пригодными для опознания. Эксперты экспертно-криминалистического отдела не пожелали и в этот раз изменить своим традициям, фотографировать «по науке» было не принято.
Костин поднял трубку телефона и набрал номер морга: «Нина Ивановна, я сейчас к вам выезжаю, мне необходимо сделать качественную фотографию женщины с кладбища. Можно ее умыть, причесать «намарафетить»? Короче, я минут через 20 буду».
Костин взял свой личный фотоаппарат и выехал в морг.
По указанию Новиковой санитары вымыли, причесали труп женщины, спустили его на пол, тело накрыли покрывалом.
– Как лучше фотографировать? – обратился Костин к Новиковой.
– Смотри, – ответила ему Новикова, – санитарка пальцами придержит глаза открытыми, потом отпустит руки, глаза закрываются пару секунд, ты успеешь сделать фотографию.
Костин зашел в секционный зал, перешагнул через труп и склонился над его головой с фотоаппаратом. Санитарка, как было оговорено, в перчатках пальцами держала раскрытыми глаза трупа, на счет «три» она убрала руки, а Костин сделал снимок.
– Как хорошо получилось,– удивился Костин, глядя на монитор фотоаппарата. – Нина Ивановна, посмотрите.
– Да, как живая, – ответила Новикова.
– По ноге, – продолжала Новикова, – как я и предполагала… Я позвонила в патологоанатомическое отделение МСЧ 175, там из медицинских отходов пропала нога, ампутированная у больного Сизова. К нему вчера приходил сын Сизов Владимир, был в нетрезвом состоянии, я записала адрес, он живет рядом с вашей конторой.
Новикова была не простым экспертом, а заведующей Красногорским межрайонным отделением Саратовского областного бюро судебно-медицинской экспертизы. Женщина 55 лет обладала большим опытом в области судебной медицины. Умудрялась делать довольно неплохие и обоснованные заключения при скудном оборудовании, использовании устаревших методик и полном удалении от научно-технического прогресса в медицине.
Следователям с ней работалось легко, она всегда была готова к контакту и дискуссии. Она не шла на поводу у следователя, заведомо ложного заключения в угоду последнему не делала, но всегда при его подготовке принимала во внимание другие материалы уголовного дела. Это соответствует методикам, однако доходило до смешного. Так, однажды в лесном массиве был обнаружен труп мужчины с телесными повреждениями. Мужчина очевидно был избит, его тело и голова были покрыты кровоподтеками и ссадинами, при вскрытии был выявлен перелом щитовидного хряща подъязычной кости, что приводит к механической асфиксии и смерти. То есть налицо была явная криминальная причина смерти.
Новикова задала вопрос следователю: «Что там говорят, после того, как ему нанесли удар по горлу, он еще двигался или упал и не двигался?». Следователь ответил, что преступление не раскрыто, лица, его совершившие, не установлены, соответственно, обстоятельства причинения мужчине телесных повреждений неизвестны.
Как оказалось, от этого кардинальным образом зависело заключение Новиковой. Пользуясь правилом «при сомнении в пользу виновного», она квалифицировала телесные повреждения как повлекшие причинение вреда здоровью средней тяжести, не имеющие отношения к наступлению смерти. Уголовное дело из прокуратуры было направлено в милицию по подследственности.
Вернувшись в кабинет, Костин тут же передал адрес Сизова оперативникам и попросил доставить его для опроса как можно быстрее, так как было необходимо принимать решение о возбуждении уголовного дела. Сам же сел готовить электронную ориентировку с фотографией женщины.
Через час Сизов сидел в кабинете Костина, лицо его было деформировано абстинентным синдромом[1 - Абстинентный синдром – группа симптомов различного сочетания и степени тяжести, возникающих при полном прекращении психотропного вещества, либо снижении его дозы, после неоднократного, обычного длительного и/или в высоких дозах употребления.], а самочувствие, очевидно было неважным: «Да, был я вчера у отца, он сильно переживал о том, что потерял ногу, плакал, говорил, что не знает, куда ее сейчас денут, что с ней сделают. Я был немного выпивши, ну и пообещал, что найду и похороню его ногу. Кто-то из медсестер сказал, что нога должна находиться в морге. Я пошел туда, все двери были открыты, на пути мне никто не встретился. Я спокойно прошел, нашел ногу, забрал домой, лег спать. Проснулся около 5 часов, трезвый, подумал, нах…н я это все затеял, пошел в киоск за фанфуриком[2 - Фанфурик – флакон с косметической спиртосодержащей жидкостью.] и выбросил в мусорный бак. Вот и все…».
После опроса Сизова Костин зашел в кабинет к Иванову:
– Николаич с ногой все понятно, очевидно, что криминала нет, я выдвигаюсь в редакцию городской газеты, в телерадиокомпанию нашу и в ПАТП, там предприниматель Рожков всеми автобусами заведует, попробую с ним договориться, чтобы листовки в автобусах развесил. Подпиши отношения.
– Давай, ты уже все подготовил?
– Да, в газету и на телевидение в файлах, Рожкову распечатал и размножил.
– Дай гляну… Ух ты, как живая!!!
Глава 2. Первые версии
На следующий день состоялось очередное совещание в кабинете начальника УВД, на котором Костин отчитался о проведенных с несовершеннолетними следственных действиях, а также о подготовленной им информации на телевидение, в печать и листовках, которые, согласно заверениям Рожкова, будут развешены в автобусах городских маршрутов и маршрутов пригородного сообщения.
От отдела уголовного розыска доложил Смирнов Виктор:
Установлен ныне живущий родственник Завгаева В.А. – Завгаев Сергей Владимирович, 1971 года рождения, который может интересовать следствие. Проведена оперустановка. Личность крайне интересная, неоднократно попадал в поле зрения правоохранительных органов. В настоящее время объявлен в розыск милицией города Тольятти Самарской области. Мною посещен по месту жительства, разговаривал с его отцом, Сергей Владимирович выехал из города в неизвестном направлении. В городе Красногорске его на данный момент нет.
– С кем разговаривал? – чуть не упал со стула прокурор.
– С его отцом, – не понимая реакции, повторил Смирнов.
– Да у него отец умер давно, это сын Завгаева Владимира Виссарионовича, который ранее был заместителем прокурора. Сергея я знаю лично, он до настоящего времени может носить прокурорскую форму отца и совершать мошеннические действия.
Такого конфуза Смирнов ранее не испытывал, он смущенно улыбнулся, извинился, закончил доклад тем, что родственников Крамера Ф.Г. установить не представилось возможным, сел на место.
Дело оказалось в следующем. Завгаев Сергей Владимирович, как говорится, мошенник от бога. Всем известный Остап Бендер и ногтя его не стоит. Он обманывал людей, выманивал у них деньги и, даже при отсутствии необходимости, врал на уровне рефлекса. Так, открыв дверь сотруднику милиции и ознакомившись с его удостоверением, на просьбу пригласить Завгаева Сергея Владимировича он не моргнув глазом выдал, что это его сын, который уехал из города. Посчитав, что работа выполнена, молодой оперативник, удовлетворившись ответом, развернулся и ушел.
Завгаев действительно представлял интерес для следствия, в частности, он был склонен к насилию, однажды в отношении него было подано заявление о покушении на изнасилование, неоднократно подавались заявления о причинении им телесных повреждений гражданам. Несмотря на то, что ни по одному из заявлений не было найдено оснований для возбуждения уголовного дела, если учесть, что характеризуется Завгаев как крайне неординарная личность, вполне возможно, что он способен и на неординарное преступление на сексуальной почве, со своеобразным жертвоприношением на могиле деда.
Прокурор Андреев продолжил: «У нас три нераскрытых убийства женщин. Считать, что это серия, нет оснований, однако из соображений целесообразности на совещаниях будем заслушивать доклады по всем трем уголовным делам. Что у нас по убийству Дроздовой?»
Первым доложил Костин, он фактически зачитал краткую справку о проделанной работе: «Дроздова характеризовалась как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками, имела дочь, воспитанием которой не занималась.
Проверены на причастность к совершенному преступлению лица из числа неблагополучной молодежи, стоящие на учете у психиатра, склонные к совершению аналогичных преступлений и злоупотребляющие спиртным, положительной информации не получено.
Затребованы сводки за 2000 – 2003 год по району места обнаружения трупа, установлены точки сбыта некачественной алкогольной продукции. Жители данных адресов допрошены в качестве свидетелей (всего 11 адресов), отработаны оперативным путем, с предъявлением фотографии Дроздовой, однако никакой положительной информации не получено.
Проверялась версия о причастности к убийству лиц, ранее совершавших преступление в отношении Дроздовой. Так, приобщены материалы уголовного дела в копиях, по факту причинения телесных повреждений Дроздовой в городском парке, согласно материалам сотрудник ППС Коротков А.В. совместно с Ермолаевым М.П. выезжали и доставили в УВД Дроздову и ее обидчиков: Гайфуллина Ильнура Анваровича, 1985 года рождения, Намазова Самира Имрановича, 1985 года рождения, Головина Алексея Викторовича, 1984 года рождения, которые распивали спиртные напитки с потерпевшей и избили ее. Установлено: Гайфуллин И.А. и Головин А.В. на момент совершения убийства Дроздовой находились в армии.
