– Нельзя, А?ни, – покачал головой ткач. – Встреча с любым из опытных ткачей гарантированно приведёт к катастрофе в Междумирье. Я видел это много раз. Мальчик сможет добраться до Города только если он будет один. В конце концов, об этом писал Основатель, а он никогда не ошибался. Мальчик должен быть один.
– Об этом я и хотела поговорить с тобой, прежде чем идти к гану, – кивнула Наблюдающая за Полотном. – Ты видел мальчика одного, входящего в Город или с кем-то ещё? Не с ткачом, я имею виду, с… простым человеком?
«Не входящего в Город, а стоящего на холме на границе с пустотой» – Читающий Вероятности решил не углубляться в ненужные подробности:
– Одного… – ткач пожал плечами. – При попытке ввести в алгоритм кого-то из ткачей, я начинал видеть гибнущий Город.
В глазах А?ни блеснул нездоровый блеск.
«С чего бы это? Ты же, девочка, любишь свою работу?»
– А не ткачей, ты видел?
Читающий Вероятности покачал головой:
– Ты же понимаешь, что он не мог никого взять с собой из родного мира. Рохбен всё это учёл…
– А учёл ли он, что его мальчик провалится в Ключевой Мир, несмотря на то, что мы изо всех сил разводили их по разным краям Междумирья, и подберёт там какую-то девчонку?
С сухих губ Читающего Вероятности сорвался то ли стон, то ли вздох:
– Откуда об этом стало известно?
– У меня есть талантливый ученик. Он видит не только Бездну. Точнее, он может заглянуть в Бездну, чуть глубже, чем даже я. Он увидел, что нить мальчика сплелась с её нитью.
Некоторое время они оба молчали. Затем вновь заговорила А?ни:
– Ты понимаешь? Мальчик, обладающий силой, чтобы завершить Полотно. Ключевой мир, без гибели которого Полотно не сможет сложиться правильно. Даже если твои видения не показали её как существенную помеху Полотно, простая логика говорит о том, что это совершенно не нужная нам встреча.
Читающий Вероятности кивнул, с трудом сдерживая дрожь.
«Когда-то и у меня произошла «совершенно не нужная» встреча. Бедный мальчик!»
– А если копнуть чуть глубже… – с каким-то нездоровым жаром продолжала А?ни. – Мы не отказываем в наличии зачатков разумности Междумирью, тогда почему же не предположить наличие грубого, примитивного рассудка у самих миров?
– Ты думаешь, случайно встреченная девочка таит в себе нечто большее? – криво усмехнулся ткач. Его взгляд на мгновение остановился на лице Мастера Видящих:
«Всё-таки насколько они похожи, – мелькнула горькая мысль. – Практически одинаковый овал лица, форма губ. Только нос чуть другой и глаза, да, разумеется, глаза абсолютно не те. Не фиолетовые – серые. Возможно именно поэтому он так долго любил А?ни, что было редкостью среди живущих столетиями ткачей. Любил, не зная, что любит в ней лишь тень ещё не встреченной женщины…»
– Я боюсь этого, – А?ни, казалось, ничего не заметила. – Ключевой мир должен был погибнуть ещё тысячу лет назад, тем не менее он здесь, практически в самом центре полотна и держит его, как гвоздь! Вспомни сколько мы затратили усилий на то, чтобы хоть как-то «раскачать» его и то, мне кажется, если бы он сам медленно не катился к своей окончательной гибели, ничего у нас не получилось.
– Но Основатель знал, что ключевой мир погибнет.
– Основатель… – вздохнула А?ни. – Ты, ган, другие старики превращаете его чуть ли не в божество. Это был всего лишь сумасшедший маг, который смог увидеть узор полотна и смог осознать – пункт за пунктом, год за годом, как нам создать этот узор. Да, ни я, ни ты, ни ган, мы не способны даже окинуть всё полотно взглядом и сохранить рассудок… но говорить о том, что всё учтено Основателем много веком назад…, – Наблюдающая за Полотном раздражённо стукнула кулачком по спинке скамьи, – глупо и опасно. Не он, а мы – завершим Полотно, на счастье или на горе Междумирью. Если будем внимательны ко всем мелочам. Мальчик должен быть один – и по мнению Основателя, и по твоему мнению. А это значит, что девочка…
Читающий Вероятности вопросительно поднял брови, хотя прекрасно знал, что собирается сказать А?ни.
– … Должна умереть, – недрогнувшим голосом договорила А?ни.
Глава 2 Миры, миры, миры
1. Время субъективно.
Неполные сутки пути (в какой-то момент Леонид понял, что начинает «на глазок» чувствовать прошедшее количество часов), прошедшие после встречи с Эсте, с какой-то точки зрения растянулись на целую вечность.
С другой – заняли не больше несколько часов.
Они разговаривали практически без передышки и Хальм, то ли нарочно, то ли случайно (в это Леонид не верил) всячески способствовал им.
Девушка продолжала опасаться его, но с каждым часом её страх всё ослабевал.
С двух сторон от дороги Междумирья продолжал тянуться стеной холодный и неприветливый октябрьский лес, однако перегоны с каждым новым миром продолжали становиться всё больше, а встреченные на пути измерения проскальзывали быстро и незаметно – ничего не оставляя в памяти.
Путешественники продолжали двигаться в сторону Эобары.
Следуя терминологии Йоны, они уже практически покинули зону «Ядра» и готовились въехать на рыхлые и пустынные просторы «Мантии» – той части пространства Междумирья, где проводили остатки своих жизней обречённые на смерть миры.
Наверное, там будет зима, – вновь подумал Леонид. – Снег, пустое вымерзшее небо, лёд под колёсами…
В одном из фрагментов миров – совершенно ничем не запоминающимся и выглядящим совершенно по земному, они сделали кратковременную остановку.
Леонид хотел, чтобы Эсте попробовала поймать нить.
Спустя несколько часов бесполезных усилий они сдались.
Либо на это требовалось гораздо больше времени… или же помощь Человека-без-лица, либо же, что казалось Леониду наиболее вероятным, Эсте ни в малейшей степени не обладала даром ткача.
Косвенно об этом говорила её нить, увиденная Леонидом во время его «падения» в Бездну – её бледный, еле заметный цвет, но он, разумеется, не стал об этом сообщать девушке.
Эсте, уже несколько минут, сидевшая с закрытыми глазами, внезапно рассмеялась – зло и саркастически.
Леонид вопросительно посмотрел на неё. Девушка открыла глаза:
– Просто подумала – вот бы Акула, помнишь, я рассказала тебе о нём, увидел бы и узнал всё это. – Она покачала головой, на её глазах выступили слёзы: – Ты даже представить себе не можешь, как они хотели найти хоть что-то о других мирах. Очевидно – собирались свалить из нашего мира куда подальше. А теперь выясняется, что все великие маги прошлого, все мироходцы – герои Старой Страны, – просто-напросто топтались за порогом нашего мира – во дворе, ни разу даже и не выглянув на улицу.
На секунду девушка задумалась и лихорадочно облизала губы:
– Насколько я помню, в справочнике, который мне попался в руки в библиотеке, было указано всего восемь или десять миров, известных мироходцев. А я за сегодняшнее утро успела увидеть, наверное, в два раза больше!
– Ты в порядке? – аккуратно уточнил Леонид, подходя ближе.
Девушка вытерла глаза:
– Извини. Просто… – она вздохнула, – очень тяжело понимать, что твой родной мир – какая-то глупость и что всё, что в нём было – глупо и бессмысленно до невозможности. Глупый, жестокий, бессмысленный мёртвый мир, – рука девушки зашарила по шее, пальцы сжались, будто бы ухватившись за что-то невидимое, висящее там.
Больше всего на свете Леониду хотелось сделать шаг вперёд и обнять Эсте, но он не стал этого делать.
– Мой мир совершенно не лучше твоего, – заговорил Леонид мягким, успокаивающим тоном. – У нас на Земле тоже существует нечто похожее на ваше Алое Пламя, если я конечно правильно понял твой рассказ. И уже семьдесят лет все в моем мире живут на пороховой бочке, ожидая, что вот-вот всё рухнет в тартарары. А по поводу глупостей и жесткостей… – он пожал плечами. – Думаю все миры примерно одинаковые.
– Но ты сам сказал, что почувствовал, что мой мир умирает.
Леонид вспомнил брошенную автостраду – «Великий тракт», серое небо, чахлый, больной лес и ощущение близкой смерти, витающее в воздухе, и сквозь силу заставил себя улыбнуться:
– Я думаю ещё не всё потеряно. В конце концов, ты же для этого искала Эобару – чтобы попросить спасти свой мир. Не думаю, что наша встреча – случайность, не думаю…
Он замолчал на полуслове – Эсте немигающим взглядом смотрела на рубец на шее. Автоматически Леонид закрыл его ладонью.
– Прости… – девушка вздрогнула, словно пробуждаясь ото сна: – Просто… знаешь… та история, что рассказывал мне Дед в детстве – это сказка. А я боюсь верить в сказки. Я боюсь, что у нас ничего не получится или на деле всё окажется иным, не таким, как нам нужно – злым, жестоким, бессмысленным… – Эсте подняла руку, безмолвно прося Леонида не перебивать её: – Но, поверь, я честно стараюсь начать снова верить в сказки.
Эсте вновь улыбнулась – но на этот раз светло и совсем капельку игриво:
– Мне кажется, наши эксперименты стоит прекратить. Надо ехать дальше.
– Поехали, – согласился Леонид, внезапно осипшим голосом.
Чуть позже, на привале. у Леонида состоялся ещё один разговор. С самым, что ни на есть лучшим собеседником.
– Знаешь, а я, похоже, начинаю верить в любовь с первого взгляда, – сообщил Леонид престарелому дубу, стоящему чуть в стороне от полянки, где они остановились. Он обернулся через плечо, проверяя, на достаточное ли расстояние он отошёл от лагеря и не услышит ли его Эсте, а затем вновь заговорил с деревом:
– Разумеется, – лукавая улыбка промелькнула на его губах: – надо принимать во внимание и сон, в котором я впервые увидел её и, собственно, те обстоятельства, при которых произошла наша встреча… но знаешь… – Леонид покачал головой: – Я начинаю задаваться вопросом, а испытывал ли я что-то подобное когда-нибудь раньше и всё больше убеждаюсь, что, похоже – нет. Собственно, из-за этого я начинаю нервничать, бояться всё испортить, говорить какую-то ерунду – ну ты же помнишь меня в шестнадцать лет… ты же помнишь.
Губы Леонида скривились. Дерево молчало.
– А ведь, я подумал, ты мне только один раз дал какой-либо совет по поводу личной жизни – тогда в машине, когда мы говорили про Надю… до этого ты либо отшучивался, либо говорил, что мнение третьего в такой ситуации – всегда неверно, зачастую фатально неверно. Знаешь, что интересно? Я ведь смог забрать её из чужого мира, несмотря на то, что у неё не было и нету ни малейших способностей ткача. А это значит, что при желании я бы смог взять с Земли… тебя.
Дерево молчало. Единственный слушатель Леонида – маленький, чёрный паучок тоже не посчитал нужным как-либо отреагировать на произнесённые слова. Однако весь его вид говорил о том, что слушает он крайне внимательно.
– Помчались бы с ветерком, как в старые добрые времена… – Леонид покачал головой и быстрым, практически неуловимым движением промокнул ладонью глаза: – Почему ты приходишь ко мне во снах? И почему я не могу вспомнить, что мне снилось – только какие-то обрывки, какая-то ерунда…
– Леонид! – издалека послышался голос Эсте. – Всё готово!
– Сейчас! – крикнул он в ответ. – Я иду. Иду.
2. Из леса Леонид вернулся со слабой, немного болезненной улыбкой на лице. Эсте сидела перед кипящим котелком, на её коленях лежал меч.
– Наше путешествие всё больше напоминает мне одну сказку, – сказал Леонид, садясь напротив. – Там группа… антропоморфных сознаний во главе с маленькой девочкой шла в волшебный город, каждый со своей просьбой. Нас меньше, чем персонажей этой сказки, однако же я иду туда, чтобы обрести силу и справится со надвигающимся от меня безумием, – он усмехнулся, намекая тем самым, что его слова не стоит воспринимать всерьёз. – Ты – хочешь спасти свой мир. Что нужно мечу – он признаваться отказывается… – кто-то мурлыкнул в его голове, – но явно он увязался за мной с какими-то своими целями… В этой сказке ещё были летающие обезьяны – у нас вместо них антропоморфные насекомые…
А также там были ведьмы, реки, стирающие память и, о, какая неожиданность, галлюциногенное поле, – ехидно встрял внутренний голос. – Ты уверен, что хочешь говорить вслух о таких вещах в Хальме?
– Расскажи мне эту сказку, – попросила Эсте. – Она хорошо закончилась?
Леонид покачал головой:
– Не совсем. Волшебник оказался обманщиком, однако друзья девочки получили то, что желали, правда несколько в неожиданной форме, а девочка… девочка вернулась домой.
Странная улыбка появилась на лице Эсте:
– Домой… мне бы этого тоже хотелось. Наверное, не стоит сейчас рассказывать эту сказку. Давай, ты расскажешь мне её, когда всё… закончится.
– Хорошо, – легко согласился Леонид и кивнул на меч: – Ты его слышишь?
– Да, – Эсте провела кончиками пальцев по гарде – легко и очень нежно. – Он хорошо ко мне относится и это меня радует. Хотя я не могу понять, что это или скорее кто это. Меня должно было напугать до одури – это непонимание, но, странное дело, – девушка ещё раз погладила меч, – мне не страшно. Несмотря на то, что я всю жизнь боялась всего непонятного, а уж ничего более чудного, чем этот меч – я в жизни не встречала.
– Ну тут же всё элементарно! Волшебный меч, считающий себя котиком!
Эсте не поддержала шутку:
– Если бы всё было так просто. Помнишь, я говорила, что я – эмпат. Вчера… мне пришлось воспользоваться своим даром, чтобы… поверить тебе, проверить тебя. Я ещё раз прошу прощения за это.
– Ничего страшного… – автоматически ответил Леонид и напрягся: – Ты… можешь читать мысли?
– Нет, – рассмеялась девушка. Леонид выдохнул – он не был уверен, что хотел бы, чтобы Эсте узнала всё, о чём он думает. Причём это касалось не столько его мыслей о ней, сколько всего связанного с Человеком-без-Лица. Мало ли как отреагирует заклятие, наложенное сумасшедшим призраком из чёрного дыма?
– Я не умею и не могу читать чужие мысли. Люди, которые могут это делать, очень быстро попадают к безопасникам, – Эсте вздрогнула: – И либо пополняют их ряды, либо исчезают навсегда. Не знаю, что хуже. Мы – эмпаты, мы просто чувствуем. Кто-то лучше чувствует минералы, запрятанные глубоко под землей, кто-то металл, кто-то, как я – книги. Немножко все мы можем чувствовать людей. Не читать мысли, понимаешь, просто чувствовать, какой человек перед нами, можем поймать отголосок какой-то очень сильной эмоции в его душе, не более того. Ну или понять – хороший человек или плохой. Но точно не узнать, о чём он думает сейчас.
Эсте начала раскладывать еду по мискам. Леонид бросился ей помогать. Их руки соприкоснулись над котелком.
– К тому же мы «чувствуем» либо через звук, либо через запах, понимаешь? – после секундной заминки, договорила девушка.
Леонид кивнул и похвалил себя за то, что смог удержаться от шутки про запах.
– Я гораздо лучше чувствую вещи, чем людей. Например, у этой машины, кстати, как и у тебя, и как у всей твоей еды, – Эсте на мгновение опустила глаза в миску с «тушёнкой по-флотски», – есть совершенно определенный чужеродный призвук. А… возвращаясь к мечу – я что-то чувствую, но что – ни понять, ни описать не могу. Как будто я снова на первом курсе…
Девушка неожиданно улыбнулась:
– Можем сыграть в игру, если хочешь. Я буду называть то, что я смогу почувствовать о твоей машине, а ты будешь соглашаться со мной или нет. Мы так играли на первых курсах
– Почему бы и нет. Если машина не против, – Леонид кивнул на стоящий на обочине БМВ.
–Договорились! Итак, начали. – Эсте настроилась, впала в легкий транс. Автомобиль тысячами звуков заиграл в её голове.
–Ты не первый владелец? Первым был какой-то пожилой мужчина?
Леонид согласился с обоими утверждениями:
– Да. Я взял её в кредит в позапрошлом году…
– Здесь никто никогда не умирал, – перебила его девушка.
– И я надеюсь, никто и не будет. Это всё, что ты можешь узнать об автомобиле?
– Конечно, нет, – улыбнулась Эсте. – Однажды ты застрял на этой машине где-то в лесу и, тут я могу ошибаться, но её пришлось вытягивать при помощи трактора?
