Помню, в детстве в нашем городе часто были пробки. Переход к трёхмерному трафику движения решил эту проблему.
Первые годы после изобретения гравикаров мир превратился в шумный беспорядочный улей, который ещё и загрязнял атмосферу парниковыми газами. Дышать было нечем, а выйти на улицу без берушей или наушников – невозможно. Но сейчас умные системы регулируют состав воздуха, нейтрализуя любые вредные вещества. А с шумом помогли мозговые импланты. Потянулся к затылку, чтобы активировать чип-модулятор расширенной реальности. Перед глазами возник трёхмерный интерфейс. Конечно, нигде он не возник, кроме моего воображения: каждый расширяет реальность под себя, хотя Виртмир позволяет создавать сети между реальностями разных людей. Перевёл ползунок городских шумов на минимум.
Гравикар-такси привёз меня точно к назначенному времени: искины-водители всегда пунктуальны. Поблагодарил водителя. Цифра в верхнем правом углу уменьшилась на 1 кредит: оплата взимается автоматически. Помню, таксисты в моём детстве пытались выбрать маршрут как можно длиннее, чтобы взять больше денег, но искины никогда не врут, они математически точны.
Зал Наград был выполнен в классическом стиле: сотни обитых кожей кресел стояли рядами. Перед глазами возник навигатор, который помог построить кратчайший маршрут к моему месту. Чтобы не поднимать людей с занятых мест, когда я проходил мимо, их кресла автоматически отодвигались назад, а потом занимали исходное положение за моей спиной.
Ведущая, женщина лет тридцати, с длинными кудрявыми чёрными волосами, в чёрном платье в пол, вскрыла конверт. Технологии далеко шагнули вперёд, но на Церемониях традиционно использовали обычную бумагу в конверте для объявления победителей.
–
Нобелевская Премия по химии в этом году присуждается Семёну Петрову, за открытие эффективного лекарства от онкологических заболеваний!
Молодой мужчина – хотя в наше время трудно угадать реальный возраст – под гул оваций поднялся на сцену.
–
Нобелевская премия мира досталась Илье Сизову, за внедрение в практику сигма-излучения, которое нивелирует действие любого вооружения.
Снова гром аплодисментов. А ведь хитёр этот академик Сизов. Ядерные арсеналы можно использовать для изменения траектории метеорита или для атаки на условного космического врага. Но стоит попытаться применить любое из существовавших вооружений против человека, как это оружие тут же превратится в груду металлолома. Похоже, эпоха войн на Земле закончилась навсегда.
–
Нобелевская премия в области литературы впервые достается не человеку, а искину по имени Джи Пити.
В зале – абсолютная тишина. Многим тяжело принять новую реальность: искусственный интеллект догоняет нас даже в творчестве.
–
Нобелевская премия по биологии достаётся Дмитрию Прянишникову за изучение роста пшеницы в экстремальных условиях космоса.
–
Нобелевская премия по внедрению искусственного интеллекта присуждена Сергею Ципферу!
Меня с детства дразнили за фамилию, дали прозвище “Цифра”. Могла ли у меня быть другая судьба, с такой-то фамилией?
Аплодисменты. Завистливые взгляды коллег, которых я обогнал. Притронулся к нагрудному карману, в котором лежала заветная флешка.
Не знаю, правда ли то, что Нобель отказался давать премию математикам, в отместку математику, которого выбрала его возлюбленная. Но премия в области искусственного интеллекта вручается только последние два года. Раньше её выдавали в виде значительной денежной суммы. Но зачем нам сейчас деньги? Искины выполняют большую часть работы, а выдаваемых каждому жителю Земли кредитов хватает на покрытие практически любых потребностей, если не тратиться на предметы роскоши.
Но есть то, что нельзя было получить ни за какие деньги. Семь лет назад я изобрёл бессмертие, цифровой его аналог. Сканируешь мозг, слой за слоем, нейрон за нейроном, а затем заселяешь эту цифровую копию в виртуальный мир. Человечество впервые за тысячелетия своего существования пришло к единому мнению: право на Переселение получают лишь величайшие умы эпохи, и максимум один их член семьи. Ни один миллиардер не смог купить себе место в раю, ни один чиновник не получил право на Переселение, пользуясь служебным положением: за порядком следили искины, и их не подкупишь и не обманешь, они беспристрастны. Даже я, фактически создатель нового, виртуального, будущего, до сегодняшнего дня не имел права на Переселение. Но Нобелевская премия теперь включает в себя билет на бессмертие на двоих.
Мы познакомились с Полиной в те древние времена, когда Семён Петров ещё не изобрёл лекарство от рака. Ей оставалось недолго, и тогда я нашёл единственный способ сохранить её. Я не спал несколько ночей. Кто общался со мной в то время, видел сумасшедшего, с длинной засаленной бородой: я не выходил из лаборатории, пока не собрал первый прототип Сканера.
Полина, мы скоро с тобой встретимся.
Я пробирался сквозь ряды кресел, которые раздвигались передо мной и смыкались за спиной. Каждый хотел притронуться ко мне: ударить по плечу, одёрнуть рукав, пожать руку. Но я не чувствовал этих прикосновений, не слышал аплодисментов, не видел блеска софитов. Я видел ЕЁ лицо, как наяву, слышал ЕЁ шёпот, а рука касалась заветной флешки.
Всё дальнейшее – как в тумане. Видимо, наградили, как и остальных.
***
Следующий момент, который помню – я в клинике. Холодный люминесцентный свет. Запах карболки. Доктор в белом халате пытается отговорить от процедуры:
–
Подумайте ещё раз. Назад дороги не будет. По закону, одновременно не может существовать двух версий одного разума. Если Вы решитесь на Переселение, то Вашу личность в реальном мире придётся устранить. Останется лишь Ваша копия в Виртуальности. А Вам ещё жить и жить. Можете воспользоваться Правом на Переселение через десять лет или через сорок – от этого Виртуальность не изменится.
–
Доктор, я всё решил, делайте, что должно.
–
Поставьте подпись здесь и вот тут, чтобы подтвердить, что не имеете к нашей клинике претензий, и всю полноту ответственности берёте на себя.
Сосканировал отпечаток пальца на планшете, который дал мне доктор. Протянул ему две флешки: на одной – её память, а на другой – моя собственная. Думаю, для других людей процедура включала бы в себя сканирование мозга, но моя память давно оцифрована.
Закрыл глаза.
2 – Знакомство с Инфосферой (Сергей)
# Цикл 1
Сначала была пустота и темнота. Словно ты падаешь бесконечно в огромный колодец. Затем появились первый синие сполохи, как молнии, но состоящие из набора единиц и нулей. Сконцентрируй внимание на любой цифре, и можешь пощупать её или попробовать на вкус. Затем возникло больничное помещение, пустое, врача в нём в этот раз не было. Чувств в этом мире тоже не было: ни запахов, ни звуков. Сомневаюсь, что больничное помещение я тоже видел, а не ощущал каким-то другим образом. Абсолютная синестезия чувств: звуки мешаются с образами, и их можно попробовать на вкус или просчитать.
А ещё здесь было множество измерений, взамен привычных трёх. И огромное бескрайнее многомерное чёрное небо без единого светила.
Вы ошибаетесь, если считаете, что трёхмерный мир состоит из трёх перпендикулярных плоскостей.
Трёхмерное пространство скорее похоже на стопку бумаг, которых можно вложить в трёхмерное пространство бесконечное множество.
Я насчитал в Виртуальности шесть измерений, но их было больше, значительно больше. Даже находясь на одном месте, просто изменяя точку зрения, можно провести тысячи лет в разных вселенных и узнавать что-то новое. Бесконечно число трёхмерных миров, вложенных в многомерность.
Я находился внутри комнаты, но мог заглянуть в неё откуда-то извне. Шагнул ана-4[2 - ана – вверх в четвёртом измерении; ката – вниз.], аналог движения вверх в четвёртом измерении, и комната оказалась где-то снизу, словно не вышел из комнаты, а просто перешагнул нарисованную мелом на асфальте линию.
В этом мире можно было изменять свой внешний облик. В любой момент я мог превратиться в пылающую огнём сферу или ракету, отрастить себе любое количество конечностей, причём в любом из новых доступных направлений. Но всё же хотелось сохранять свой настоящий облик, поэтому я выбрал вид обычного человека.
В Виртуальности было мало обитателей, поэтому для меня не составило труда в абсолютной темноте ощутить особенное сияние. На предельной скорости (скорости света, или какое ограничение скорости есть в этом мире?) я помчался ракетой к этой фигуре-звезде.
Я скучал по Полине все эти годы.
Она была старше меня почти на десять лет – мы познакомились с ней в исследовательском центре. Сыворотка усилила мою гениальность, и я в десять лет научился делать такие расчёты, которые не под силу взрослым. Но те, у кого не было природного дара, под действием сыворотки приобретали способности лишь на короткое время, на двадцать лет или около того. А потом людей, которые становились бесполезными в силу возраста и неумения приспосабливаться к меняющемуся миру, отправляли на физические работы – отбрасывали, как отживший своё и ставший бесполезным верхний лист капусты. Лучшее – детям и молодёжи, но на Земле слишком мало ресурсов, особенно после того, как программы начали выходить из строя.
Мы слишком долго строили мир на плечах машин. И за это наступил час расплаты: когда программы начали выходить из строя, от нашего высокотехнологичного мира остались руины, в которые удалось снова вдохнуть цивилизацию лишь в последние несколько лет, после победы над Сбоем. Человечество быстро оправилось с помощью сыворотки, которая позволяла через интерфейс чипа-модулятора расширенной реальности создать временную симбиотическую связь между мозгом человека и нейросетью, что значительно расширяет аналитические возможности человеческого мозга. Но из-за частого применения сыворотки, мозг людей деградировал, связи между нейронами разрушались.
Большинство людей после сорока лет оказывались на самых тяжёлых работах, и до пятидесяти доживали немногие.
Сначала я не обращал внимания на Полину. Мне было десять, я был юным гением, перед которым открывались любые тайны науки. Я был высокомерным выскочкой, нечего скрывать! Но чем старше я становился, тем чаще ловил себя на мысли, что задерживаю взгляд на Полине дольше, чем на остальных. Тайком от садовников, я собирал ромашки и тюльпаны в синто-лаборатории и оставлял их на её рабочем столе.
Полина отговаривала меня, когда я начал неловкие попытки ухаживать за ней:
–Я старше тебя. Найди себе девчонку своих лет, и вы долгие годы будете счастливы. А я что? Мне осталось от силы лет десять, может чуть дольше, и потом меня отошлют. Зачем я тебе нужна?
Но я продолжал ходить за ней, как хвостик. Каждое утро её ожидал букет цветов на столе.
Я привык своего добиваться. Она всё же стала моей женой. Жаль, мы не успели добиться разрешения, чтобы завести ребёнка.
Однажды я вернулся в квартиру, а Полины там не было. Пытался вызвать её по внешней связи: тишина.
Запустил поиск по базе: оказалось, Полину в тот день забрали работать на завод.
Мы с ней виделись каждые выходные. Я по прежнему приносил букет цветов. Каждый раз находил на её лице новые морщины. Я заметил, что её когнитивные способности начали сдавать, поэтому в тайне испробовал на ней экспериментальный метод переноса сознания на компьютерный носитель.
Однажды она рассказала, что больна раком. Современные технологии побороли эту страшную болезнь – но лишь для избранных. Шеф развёл руками: мол, я-то гений, а Полина уже нет, какой смысл её спасать? Ублюдки!
Стоя рядом с репродуктором элементов на её похоронах, наблюдая, как тело моей любимой превращается в компост для выращивания сельхозпродукции, я пообещал, что мы однажды встретимся.
У меня уже тогда была заветная флешка с её памятью. Хотя технология перемещения в Виртуальность была ещё очень сырой и экспериментальной, но кто мог запретить мне встречи с любимой?
Один из сотрудников нашей лаборатории тоже так подумал, и воскресил жену после смерти. В итоге её сознание стёрли на всех носителях, а самого сотрудника отправили на физические работы.
Я так испугался, что больше никогда не увижу Полину, а может быть это был страх перед лишением привилегий цивилизованного мира – не знаю. Но я оставил флешку до поры, и поклялся себе, что достигну любой высоты в иерархии нашего общества, чтобы получить право на её жизнь.
***
Полина совсем не изменилась со времени нашей последней встречи. Тот же грустный взгляд, контрастирующий с ямочками на щеках, те же кудрявые русые волосы. Звуков в этом мире не было, поэтому я послал мыслеобраз: “Я скучал по тебе.”[3 - Для удобства читателей, здесь и далее мыслеобразы будут взяты в кавычки, а диалоги, которые ведутся с помощью обычной речи, будут начинаться с дефиса.]
“Вот мы и встретились.”
