Павел Николаевич Миронец "Тридцать три перекрёстка"

Отца убили, я с его плеча

Шинельку снял, войдя в её объятья.

И злости взял и крепости мужской,

У матери отнял все слёзы разом.

В пехоту влился, в её бравый строй

И подмигнул мне враг зелёным глазом.

Ночь миновала, выплакавши боль,

Гром пушек страшен, танки шевелятся

И чёрная на красном небе смоль,

И взгляд звериный и оскал без глянца.

И бешенное слышится: «Ура»!

Мы бьёмся насмерть и дыханье спёрло

Я чую кровь, пришла моя пора

Зеленоглазому впиваюсь в горло.

Хрипит эсесовец и воет высота,

И всей земле и небу стало страшно,

И даже смерть была уже сыта

Ожесточенным боем рукопашным.

Когда убили всех, взялась метель,

Следы скрывать военных преступлений.

Я кутался в отцовскую шинель,

Шёл сорок первый и снежок осенний.

09.02.2020.

Всё, что могу

«Всё, что могу, – семь орденов

И больше б дал, но все убиты».

И жал нам руки генерал,

Стыдясь своей холёной свиты.

Он обнял каждого из нас

И был таков, скрываясь в шуме,

И неба голубого глаз

Глядел на серый мир угрюмо.

А мы обмыли ордена,

Усевшись на земле избитой.

За то, что выжили, – до дна!

Нутро сжигали чистым спиртом.

Дежурил в небе самолёт,

Шли тёмной тучей новобранцы

И невоенный анекдот

Травил ефрейтор Померанцев.

Смеялся, плакал старшина,

Сдирая чью-то кровь с одежды

И золотились ордена

В ладонях чёрных безмятежно.

08.02.2020.