Сделка с дьяволом
Екатерина Астраханцева
В рассказе говорится об двух совершенно уставших и одиноких сердцах. Им еще предстоит пройти немало препятствий, чтобы доказать их искренние чувства. Лишь только познав тьму, можно отыскать свет. Девушка отдает свое сердце монстру, но она еще не знает об этом. Он же, опасаясь за последствия и ее жизнь, прогоняет все сомнения. Но судьба снова сближает их вместе, и уже не уйти. Теперь они борются за свою любовь, ценою жизнями и даже душами. Но всегда приходится выбирать и делать выбор, а возможно, и сделку.
Екатерина Астраханцева
Сделка с дьяволом
1. Тереза
Когда кажется что мир для тебя жесток, строг и порой нет ни единого выхода. Это тупик, и выбраться из него просто невозможно. Есть много вариантов, ведь лабиринт можно проходить много раз и не найти тот самый заветный шанс на выход. Ты забиваешься в угол, в темноту. Чувство страха, жалости, неумолимой грусти и тоски. Все тело сковывает, пробирает мелкая дрожь. В твоем сердце больше нет любви, радости, только пустота. Как будто их и не было никогда. Вокруг тебя густеет, становится липкой, до дрожи холодная – тьма. Мрак по всюду, в окружении, людях, в тебе. Жить с этим становится не выносимо. Порой, кажется, и жизни нет. Все разбивается на до, и после. Хочется остаться там навсегда, ведь больше нет сил сопротивляется. Но порой, все что казало бы не имеет конца, все же заканчивается. И ты видишь искру, ту самую заветную и единственную. Страх от неудачи и неизбежного провала велик. Но ты из последних сил цепляешься за него как за спасательную соломинку. Путь к этой искре что светит во тьме, зарождает надежду. Ту самую, что может стать лучом, а затем и ярким светом. Светом в твоей душе. Идти и бороться, жить и исцеляться. Эта маленькая искорка поможет тебе найти себя в тупике, и даст возможность найти выход из лабиринта. Только помоги себе сам, отыщи ее в своем измывающемся сердце, и растерзанной душе. И у тебя все получится, потому что по-другому нельзя. Иначе все усилия и стремления напрасны.
– Да какой же бред пишут эти психологи. Они все с ума выжили, это что надо такое принять, чтоб такое написать? Ребята, надо жить среди людей и помогать решать проблемы в этой реальности. Я точно поставлю памятник тому кто вообще дочитает этот бред,– я закрыла книгу и положила ее в свою сумку. Конечно же она не была единственным моим решением от всех моих проблем. Счета, долги, коллекторы. Маме в последнее время не здоровится. А еще я сегодня потеряла работу, мой последний лучик в кромешной тьме и тот угас. Я продолжила смотреть на быстро меняющийся пейзаж за окном общественного транспорта. Уже темнело, я вышла на пару остановок раньше моего пункта назначения. Хотело немного прогуляться перед тем, как увязнуть в свои проблемы с головой. Будто все мое нутро уже не принадлежало этому миру и полностью отторгало реальность. Что в этой книге и было правдой, так это беспросветная тьма вокруг, внутри. С этими мыслями в голове я побрела по темным переулкам. Пройдя большую своего бесцельного пути, моим решение было повернуть в парк. Мне все еще не становило легче, внутри меня продолжала бушевать страсть отчаяния. Немого постояв, я увидела одинокую скамейку. Чуть приподняв воротник от холодного дуновения ветра, я присела. Захотелось просто тишины. Скрестив руки на груди, я запрокинула голову и закрыла глаза. Мысли перестали бешено крутится в голове, и я немного расслабились. Слышалось только завывание ветра, и помимо него шум в кустах. Это привлекло мое внимание. Открыв глаза, они целеустремленно направились на объект шума. Не естественное шевеление листвы и их движение были не похожи на порыв ветра. Раздался необычный писк. Не хотелось вставать с нагрето места, так что я осталась сидеть на скамейки, и следить за происходящим. Появились два больших желтых глаза. Их отблеск давал необычное свечение и отражалось в них что-то не реально зловещее. Было довольно темно, и в тусклом свете фонаря мало что можно было разглядеть. Первым из кустов появился длинный облезлый хвост. Очень странное сочетания глаз и хвоста одновременно. Оно не двигалось, шевелило хвостом, немного пищало и продолжало прожигать меня своими большими как две луны глазами. Когда же существо двинулось вперед и попало под свет фонаря, его можно было разглядеть. Это был черный обычный кот, а в его пасти была уже почти умирающая мышь. Он остановился возле моих ног и положил свою добычу прямо мне на ботинок.
– Неужели я выгляжу так ужасно что ты пожалел меня? Зачем мне это? – я приподняла ногу и скинула эту мерзость со своего ботинка. Кот лишь посмотрел куда улетела его жертва и снова приковал на мне свой взгляд. Помедлив, он громко мяукнул.
– Мне надо принести его тебе обратно? – ответа не последовало. Я взяла свою голову в руки и чуть придавила виски. Совсем уже тронулась, говорю с животным. Пора домой, надо хоть что-нибудь сегодня поесть. Я, конечно, голодна, но не настолько. Кот ни шелохнулся, он внимательно смотрел на мое лицо, будто изучал его. Я встала и направилась в сторону дома. Напоследок обернулась, но кроме скромной и одинокой скамейки никого уже не было.
Мама, как всегда, лежала на диване укрытая пледом. Она уже спала. Я зашла в свою комнату со старой и пыльной от времени мебелью. Подошла к окну закрыть занавески. В темноте я увидела глаза, это были они, несомненно. Кот сидел на тротуаре и смотрел на меня. От испуга я резко дернула штору и сползла вниз. Страх одолел моментально. Хотелось подняться и посмотреть, но не решалась. Я на четвереньках доползла до кровати и укрылась одеялом с головой.
Вставать утром точно не хотелось, но пришлось, надо было подыскать себе работу. Мама уже встала и хлопотала на кухне, пахло оладушками.
– Доброе утро мама – я вошла на кухню и обняла ее. Она была на голову ниже меня, немного сутулая и совсем худая. Ее болезнь никуда не уходила, чем делала маму похожего на ходячего мертвеца. На дорогое лекарство не хватало денег, как в принципе на все остальное. Мы сели за стол и долго разговаривали, уплетая оладушки.
– Чем сегодня займёшься Мелиса? – спросила у меня мама.
– У меня сегодня собеседование, надо ухаживать за пожилой женщиной. Только это далеко от города. Не знаю, стоит ли оставлять тебя на долго одну. Мне не всегда получится приехать домой.
– Мелиса, я давно уже не маленькая, о себе позабочусь. У тебя ведь все равно будет возможность бывать дома.
– Ну что ты, конечно же. Не думаю, что я останусь там жить. Просто это очень далеко, вдруг что случится. Да и рано об этом говорить, меня ведь еще не взяли.
Я вернулась в комнату и подошла к окну. Защемило сердце от испуга об воспомининае вчерашнего вечера. Но за окном никого не было, солнце уже во всю светило. Видимо показалось, возможно усталость от трудного дня сыграло со мной злую шутку. Уже стоя у порога, я попрощалась с мамой и открыла дверь. От моего истошного крика набухли веки на моей голове и расширились глаза. Я резко закрыла дверь и отошла от нее в испуге. Прибежала мама на мой шум, схватила меня за плечи и начала трясти. Она умоляла меня посмотреть на нее, но я было в жутком оцепенении. Ни дрогнул ни один мускул на моем лице, когда она начала бить меня ладошкой по щекам.
– Да что произошло? – мама уже перешла на крик. Я лишь только указала пальцем на дверь. Она молниеносно кинулась к ней и распахнула. На пороге лежала мышь. Это была точно она, с длинный хвостом, но уже не пищала.
– Ты чего это, мышку испугалась? Я уже было поверила что там смерть с косой стоит. Да все в порядке, я сейчас уберу. А ты езжай, опоздаешь, сама же знаешь, путь не близкий, – запричитала мама.
– Ты права, чего это я, поеду.
Немного успокаивали картинки, быстро мелькающие за окном. Ехать действительно пришлось долго. Примерно через час автобус доставил меня до места. Вокруг вырисовывался прекрасный вид. Растянувшиеся необычной красоты ландшафты упирались в густо зеленоватые леса. А за ними виднелись величественные и довольно грозные на вид горы. Казалось бы, докучающие дороги и дома, стоящие параллельно им, оригинально вписывались в эту ничем не принужденную атмосферу. Как будто они дополняли друг друга. Ближе к склону было большое озеро без ряби, тихое и спокойное – как блюдце. Нужный мне дом находился как раз возле этого берега. Он ничем не привлекал внимание, потому что был похож на все остальные застройки. Взяв себя в руки, я постучала, за дверью стояла тишина. Уже на третий раз моего требовательного стука послышались шаги. Дверь открыл совсем молодой мужчина, почти юноша. Не естественно белая кожа не сочеталась с как уголь черными бровями и такими же цветом коротких волос. Конечно же большую часть моего взора устремились на его глаза, а точнее их цвет привлек мое внимание. Они были необычно желтого цвета. Я не могла произнести ни слово, просто как заговоренная пялилась на него. Симпатичный молодой человек поняв мое смущение широко улыбнулся.
– Вы, наверное, Мелиса? Мы с вами созванивались по найму на работу. Я Эрик, Эрик Уокер – эти слова прозвучали почти бархатным голосом.
– Да, Мелиса Рид. Приятно познакомится.
– Проходите. Давайте поговорим за чашкой чая, обсудим условия, – его улыбка не сходила с его лица за весь период нашего с ним собеседования. Но и в конце нашего разговора мой рот вытянулся в длинную веревочку. Как оказалось, работа была не такой уж и сложной. Самой основной моей задачей было вовремя давать лекарство пожилой женщине. Она же была его бабушкой. Всегда сидела в своей комнате и редко выходила из нее. Зайдя к ней в спальню, я немного поежилась, ощущая на себе сырость. Будто что-то влажное и неприятно липкое окружало меня. Женщина сидела в кресле качалке и смотрела в одну точку, не обращая внимания на вошедших.
– Это моя бабушка, Тереза Уокер. Она уже ничего не слышит и даже иногда не узнает. Эти лекарства ей необходимы, они помогут ей совсем не забыть, – Эрик присел и аккуратно взял ее руки в свои, и посмотрел ей в совершенно отсутствующие глаза. Немного помявшись, я подошла к ней и тоже склонилась.
– Здравствуйте Тереза, меня зовут Мелиса, и я буду приглядывать за вами, – даже на мой голос и присутствие чужого человека бабушка никак не реагировала.
– Я бы хотел просить вас об услуге Мелиса, – голова Эрика повернулась ко мне, и он совсем тихо заговорил: – мне нужно срочно отлучится, смогу вернуться только завтра утром. Конечно, я пойму если вы откажитесь, заплачу в двойне, – и он снова широко и приветливо улыбнулся.
– Конечно Эрик, это ведь теперь моя работа, – взаимно улыбнулась я.
Он быстро засобирался и ушел, оставив меня одну с Терезой. Я взглянула на ее лекарства, что остались лежать на столе. На упаковке не было ни названия, ни каких-либо обозначений. Я завела будильник до следующего их принятия и оставила старушку. Было как-то пусто. Нет, дом был огромен и забит большим количеством винтажной мебелью, устелен коврами, висели картины знаменитых художников. Был по особенному пустым, каким-то грустным. Мне хотелось реветь от нахлынувшей тоски и одиночества. Дверь за дверью я оглядывала комнаты. Ничего примечательного, так же красиво расставленная дорогая мебель, и такая же гнетущая пустота.
Немного перекусив на кухни, я отнесла ужин Терезе. Она так и сидела в отстраненности и смотрела в одну и туже точку, а точнее на дверь. Вначале я даже не заметила ее, но сейчас уже разглядела. Мне было интересно, и я подошла ближе. Дверь не поддавалась моим усилием открыть ее. Рядом с ней было окно, они находились на одной стене, и я выглянула. Мой взгляд застыл от удивления, увидев только задний двор дома. Получается проход вел в никуда, не было никакой еще одной комнаты. В реальность меня вернул бой будильника, пора было принимать лекарство. Тереза немного поела и я, укрыв ее теплым пледом оставила. Отправилась спать в соседнюю комнату. Долго не могла уснуть, тишина этого дома пугала, как и он сам. Когда мне все же удалось успокоиться я услышала громкое и протяжное «мяу». Почти подпрыгнула с кровати. Бешено заколотило сердце что было слышно каждый его удар. Пробил озноб, очень тихими шагами я направилась в комнату Терезы. Ее нигде не было, сердце моментально ушло в пятки и барабанило уже в ступнях. В бешеном темпе начала открывать шкафы, лазить под кровать.
– Да чтоб тебя! – от моих слов стало страшно еще сильнее. В попытке найти хоть одно оправдание, я ринулась искать беглянку по всему дому. Свет был включен везде. Я кричала, звала. Но было тихо, также тихо, как и до этого. Мои ноги привели меня обратно в комнату, где совсем недавно накрытая пледом сидела неходячая старушка. Я плюхнулась в то же кресло и замерла. Закрыла лицо руками и хотела заплакать. Не знаю сколько я так просидела в этой терзающей тишине, что нагнетала не хуже случившегося обстоятельства. Я открыла глаза, в страхе и ужасе закричала.
– О Боже! – сразу свалилась с кресла и хотела бежать без оглядки с комнаты, но остановилась. Еще раз взглянула на дверной проем, что вел в пустоту. Там сидел кот и смотрел на меня своими едко-желтыми глазищами. Он сидел за порогом двери, что была приоткрыта. Кот медленно привстал и ушел за дверь, которую днем я не смогла открыть. Мне было страшно. Этот животный страх не давал мне пошевелиться или издать какой-либо стон. Мое любопытство пересилило тот ужас, что творился у меня в голове. На еле шевелящихся и трясущихся ногах я направилась к двери. Немного приоткрыв ее, мой взгляд уперся в темноту. Идти туда совсем не хотелось. Я услышала знакомый голос. Он принадлежал моей маме. Она что-то напевала, совсем тихо и до боли знакомую песню. Сделав пару шагов, я оказалась во мраке.
– Мама, это ты? – я говорила почти шепотом и шла на мелодичную песню. Мои руки не ощущали опоры от стен. Ноги передвигались совсем медленно и тоже не чувствовали преград. По не многу начал появляться свет, и мои глаза привыкли к его яркости. Я только сейчас поняла, что нахожусь в своей спальне. Она выглядела по-другому, мебель была новой, дорогой, а обстановка во круг отдавала блеском и шиком. Голос мамы звучал все четче, и я могла разобрать слова ее песни. Она всегда пела мне ее в детстве. Я потихоньку зашла на кухню и взглянула. Мама колдовала над плитой и что-то помешивала в кастрюле. Ее осанка была прямой, волосы блестели и струились волосок к волоску. Немного опешив и помотав головой, я подошла ближе. Мама развернулась ко мне и приветливо сказала.
– Мелиса, ты почему так долго? Я уже заждалась тебя. Садись, у меня уже все готово. – лицо ее не показывало ничего что могло говорить о ее болезни. На ее щеках играл румянец. Она снова была полна сил, здоровье и видимо какого-то своего счастья. Я обняла ее и расплакалась, уткнувшись носом в ее плечо.
– Мама, откуда это все? Что с тобой? Ты снова здорова? – немного отстранившись от нее, я заговорила, до сих пор не веря своим глазам.
– Мелиса, со мной все в порядке. Почему ты спрашиваешь? – удивленно посмотрела на меня мама. Это выглядело так, будто и не было тех долгих лет, что мы с ней прожили в нищете. Как рак губил ее и съедал внутренности. Все было так, до того, как отец нас бросил и повесил все свои карточные долги на наши с мамой плечи. Мы долго разговаривали ни о чем, много смеялись. Пока я не услышала звук, напоминающий будильник. Я вдруг вспомнила Терезу и ее таблетки, Эрика, его дом и таинственного кота. Медленно встала из-за стола и направилась уже к непрекращающимся звукам. Я снова очутилась в темноте. Мрак полностью окутывал все во круг себя, я оглянулась. За моей спиной уже не было мамы, моей квартиры, лишь непроглядная тьма. Звук все нарастал и звучал уже во всех частях этой комнаты. И наконец, мои руки уперлись в дверь. За ней сидела Тереза и смотрела уже на меня. Как будто она и никуда не уходила, плед также свисал с ее колен. Я подошла к столу и перевела часы, дала заветные таблетки. Только сейчас до меня начало доходить сознание того, что только произошло. Я резко устремила взгляд на дверь, но увидела лишь стену.
– Здравствуйте, Мелиса, – я резко повернула голову и увидела Эрика со своей лучезарной улыбкой.
– Доброе утро, Тереза вела себя очень спокойно, так что мне на что жаловаться. Я могу идти?
– Непременно, я могу на вас рассчитывать, если мне снова понадобится ваша помощь? Уверен, что Терезе вы точно понравились.
– Думаю да, буду ждать вашего звонка, мне надо идти. До свидания Тереза, до свидания Эрик, – я выбежала из комнаты, так что пятки сверкали. Схватила вещи и мчала до остановки не оглядываясь. Только когда присела в ожидании транспорта, почувствовала некую слабость, навалившуюся эйфорию, страх уходил. Я даже немного посмеялась, потом расплакалась. Вроде как начало опускать, мысли пришли в порядок, сердцебиение замедлилось. Уже сев в автобус, я думала про усталость, наваждение, возможно необычный чай Эрика. Да все, что угодно, лишь бы это не было правдой. Я ведь могла отказаться, все забыть. Но я еще никогда не зарабатывала столько денег за одну ночь. Это могло покрыть несколько моих платежей и еще немного остаться. В голове крутился улей вопросов и конечно же, на них не было ответов. Если поговорить с Эриком, он сочтет меня сумасшедшей, и я больше не смогу на него работать. Тереза за все время, что я провела с ней, не вымолвила не слова. Осталась только мама и еще этот кот, который точно не даст ответов.
Я бежала домой и в голове все прокручивала те сцены красивой жизни. Но ее, увы, не было. Мама лежала под одеялом, такая же сгорбленная и понурая, с серым отливом кожи. На кухне, впрочем, как и везде царил бардак. Это точно был сон, ложь на яву. Мне надо было с кем-то поговорить. Иначе моя голова просто лопнет от посещаемых меня мыслях. Луиза – была моей единственной подругой. Ее смена в больнице к вечеру заканчивается, набрав ей сообщение о встречи, я залезла под одеяло и забылась крепким сном.
2. Разочарование
Наша встреча с Луизой была в нашем любимом кафе. Мы непринуждённо болтали, вспоминали общих знакомых.
– Знаешь, я даже и предположить не могла что ты когда-нибудь мне позвонишь. В последнее время ты стала такой замкнутой. Не хотела говорить, увиливала от вопросов. Больше походила на, как таких людей называют – сумрак. Очень удивлена твоему появлению, обычно ты не посещаешь такие заведения, – с какой-то тоской в голосе говорила Луиза. Она была небольшого роста и с очень приятной внешностью. Ее точеная фигура всегда привлекала внимание окружающих. Порой это даже вызывала у меня некую зависть.
– Ты ведь уже знаешь ответы на все эти вопросы Луиза. У меня довольно сложная ситуация в последнее время. Коллекторы можно сказать открыли на меня охоту из-за накопившихся долгов, я только покрываю проценты. Не могу позволить купить маме дорогого лекарства, болезнь прогрессирует. Да и с последнего места работы мне пришлось уйти. Все это как замкнутый круг непрерывного невезения. Мне очень жаль, что я не уделяла тебе достаточного времени. Просто сложно подбирать слова, когда у тебя ком в горле от обиды и боли горечи.
– Не извиняйся Мелиса, я не хотела тебя чем-то огорчить. На то и нужны подруги, что бы выслушать друг друга и поплакаться в жилетку. Так, о чем ты хотела со смой поговорить? По телефону у тебя был встревоженный голос.
– Даже не знаю с чего начать. Вот сейчас меня берет тревога за тебя.
– С чего бы это?
– Что после нашего с тобой разговора ты перестанешь со мной общаться. Или чего хуже отправишь меня в одну из твоих больниц. Ту, с которыми можно завести знакомство с Наполеонами, царями и русалками.
– Все так серьезно?
– Серьезней не куда, – я немного растянула губы чтобы как-то снять напряжение.
– Та-а-ак! Давай немного забудем, что я врач. Допустим – психолог. Можешь выкладывать мне все, доверься, – Луиза легонько положила руку мне на плечо и серьезно посмотрела на меня.
– Надеюсь к концу нашей с тобой беседы ты не выставишь мне счет? Ну что же, сама напросилась психолог Луиза, – и я рассказа ей все, до мельчайших подробностей. Не утаив не единого фрагмента. Полная энтузиазма и какой-либо реакции от подруги, с замиранием сердца я закончила свою историю.
– Да-а-а! Я готова была выслушать что-то подобное. Но даже моя фантазия не дошла бы такой запутанной драмы. Может в квартире был газ?
– Да я уже все варианты обдумывала. Ладно бы только дом Эрика Уокера, так еще и до этого началась какая-то несуразица.
– Постой, как ты сказала, Уокера?
– Я ведь только что тебе о и нем рассказывала.
– Только его имя. Я знаю твоего таинственного работодателя. Видела его невероятного цвета глаза, – пояснила мне Луиза, и посмотрела на меня с каким-то хищным взглядом. Сердце пропустило удар и казалось просто замерло.
– Так ты мне расскажешь о нем?
– Он мой коллега, работаем в одной с ним больнице. Наши с ним разговоры не заходят дальше рабочей темы. Сколько бы я ни старалась, ни привлекала его внимания. Даже подумываю что девушки его не интересуют. А так он очень мил, общительный, внимательный, не откажет в помощи. Никогда не говорит о семье, друзьях, парой кажется, что и жизнь ему наскучила. Эрик работает уже давно, не могу сказать сколько, я еще медсестрой была, когда услышала о его таланте. Он очень знаменитый хирург, его многие знают. Берет тяжелых пациентов, чья жизнь весит на волоске. Никто не знает, что он там с ними вытворяет, работая в полном одиночестве. Их почти сразу же отправляют в общую палату, а в скором времени они уходят на своих уверенно идущих ногах. Как будто до этого ничего с ними и не происходило. Многие врачи кто наслышан о Эрике Уокере считают его непревзойдённый специалистом своего дела. Но также ходят слухи и том что он колдун.
– Так он получается целитель!
– Целитель, врач, лекарь – это будет один и тот же человек, творящий чудеса.
– Вот прямо сейчас у меня возникло еще больше вопросов. Даже ни одного ответа, или связи, как это можно все сложить в одну логическую цепочку? Почему обладатель такого уникального дара исцеления не может помочь своей бабашки? Причем здесь мои ведения? И почему во всем этом замешан черный кот с глазами цвета как у Эрика?
– Получается я тебе совсем не помогла, только запутала? Так ты еще пойдешь к нему в дом? После всего услышанного мне было бы жутковато, даже если считать, что это все мне приснилось.
– У меня просто нет выбора. Ну во-первых мне уже и самой хочется разобраться во всем. Может это мой разум расшалился или воображение. Во-вторых, это деньги. Пренебрегать такой возможностью в моей сложившейся ситуации просто невозможно. Они бы решили большую часть моих проблем, если ни все сразу, – от раздумий меня выдернул вибрирующий звонок мобильного, пришло сообщение.
– Вот сейчас и выясню. Эрик Уокер просит остаться сегодня на ночь с Терезой. Двойная оплата, подбросишь?
Подъехав к заветному дома Луиза, молчавшая всю дорогу, заговорила:
– Ну хоть буду знать где тебя искать. Ты мне звони хоть всю ночь в случае чего-то необычного. Да и так просто звони, интересно будет знать, что вас связывает с Эриком, кроме его больной бабушки.
– Ты это о чем? Не сходи с ума, если тебе не удалость с твоими-то данными. Я даже и не думала об этом, – почти не закончив фразы я быстро отвела взгляд и уже открыла дверь автомобиля. Лишь бы Луиза не увидела мой румянец на щеках и смущенного вида.
– Ну, ну. Давай удачи, расскажешь потом.
С минуту я еще стояла у двери, не решаясь постучать. Уже стемнело, были видны последние лучи заходящего солнца. Я подняла руку для стука в дверь и резко опустила ее. За домом слышался плеск воды. Меня тянуло любопытство, я обогнула дом, и по тропинке отправилась к берегу. Всеобщее окружение картины привели меня в восторг. Зарево уходящего солнца растянуло лучи по всему, до чего могло прикоснуться. Небо окрасилось во все переливы цветовой гаммы, от темно-красного до нежно-лилового. Все эти оттенки отражались в воде. Вспышки и буйства красок будоражили взор.
– Не думал, что вы приедете так быстро, – от неожиданности испуг заставил меня подскочить на месте.
– Я напугал вас? Прошу прощения, – мой взор устремился на голос. Это был Эрик Уокер в своей ошеломляющей и сводящей с ума улыбке. Он был наполовину в воде с оголенным торсом. Капли медленно спускались по его рельефу, накаченному прессу. Сила его красоты завораживала, широкие плечи, прямая осанка. Каждая клетка его тела говорила о сексуальности, твердости и харизме. Прямо сейчас, Эрик открылся для меня с другой стороны. В ушах звенело только одно: – «Прекрати пялиться!». Когда же он двинулся к берегу, мне наконец-то удалось услышать свой голос. Я резко отвернулась, засмущавшись, собралась было уже уходить.
– Сегодня необычный вечер, а вода как парное молоко, – уже у берега произнес Эрик. Я не могла повернуться к нему, или это страх приковал меня?
– Я не хотела вас беспокоить, просто услышала шум, – уже на последних словах удалось повернуть голову в его сторону и посмотреть на него. Эрик почти оделся, и на ходу застегивал пуговицы своей рубашки, догнал меня.
– Вы не сделали ничего предосудительного, мы могли бы уже перейти на ты, после всего увиденного, – его бархатный и заразительный смех отражался во всех частях моего слуха.
– Будет здорово. Я хотела вас… тебя, кое о чем спросить, – улыбнулась ему в ответ, когда наконец мое внимание привлекли его глаза, отнимая свой взор от его стройного тела.
– Конечно же, спрашивай.
– У тебя есть домашние питомцы, например кот? – наверное мой вопрос был странным, потому что улыбка с лица Эрика сползла почти моментально. Немного нахмурился, он уставился на дом. Прошло еще немного времени, прежде чем снова повернулся ко мне.
– Вас интересуют все коты в округе или определенный кот?
– У него глаза такого же цвета, как и у тебя. И, да, меня интересует только этот черный кот.
– Не нравятся эти животные? Или он может тебя чем-то напугал?
– Я тебя чем-то смутила? Или у тебя нет желания отвечать на мой вопрос?
– Нет, вопрос вполне приемлем. В моем доме нет других живых существ кроме меня и бабушки. Я удовлетворил тебя ответом?
