Но после чашки крепкого ароматного чая, приправленного какими-то душистыми травами спать совершенно не хотелось да и время позволяло. Я ещё раз повторил свою просьбу.
Женщина, видя мою просительную физиономию, произнесла: – Ну, раз такой настырный, то слушай.
Это произошло давно. Ещё за польским часом. Там, где сейчас разместились склады колхоза, был панский двор. К нему вела брукованная дорога, вся усаженная липами и клёнами. Дорога и сейчас сохранилась, а от аллеи остался, будь он неладен, этот «чёртов дуб». Если остальные деревья погибли от старости или срублены мужиками после ухода поляков, то этого не брали ни топоры, ни пилы. Одним словом – «чёртов».
Как рассказывали старики, пан был богатый. По праздникам во дворце гремели балы. Многие видные гости привозили своих сыновей в надежде породниться с хозяевами. Но молодая красивая панночка не торопилась делать свой выбор. Каждому молодому человеку она дарила долю своего кокетства и туманную надежду.
Может, они не устраивали её своей родовитостью и богатством, а может и другая была причина.
Как рассказывала древняя старуха Дёмчиха, слюбилась она с молодым красавцем, панским лесником Данилой. Он был единственным сыном и опорой своих слепых родителей. Мать, прознав об ухаживании сына за панской дочкой, богом молила отступиться, как бы чувствую материнским сердцем страшную беду. Но сын, ослеплённый любовью, и слышать ничего не хотел.
Встречались молодые тайком у этого дуба. Панночка, в отличие от Данилы, иллюзий от своей любви не питала. Просто ей нравился здоровый, красивый крестьянский парень не похожий на лощёных щеголей-соседей.
Однажды к пану приехал в гости его старинный армейский друг с сыном, красавцем-офицером. Панночка, только увидав его, сразу поняла: – Это моё!
На последней встрече с Данилой была холодна и, расставаясь, попросила, чтобы больше не приходил.
Как раненый зверь, бродил Данила вечерами вокруг панской усадьбы. Скрипя зубами, слушал весёлый смех красавицы-панночки и бархатный баритон ухажёра.
Однажды, не выдержав мучений, он перелез через ограду и увидел целующихся панночку и офицера. Не помня себя, он бросился к ним и начал убивать соперника. На крик панночки сбежались слуги и связали Данилу. Прибежавший на шум пан приказал всыпать разбойнику пятьдесят плетей и выбросить за ограду.
Шатаясь и стеная, кое-как добрался Данила до их с панночкой заветного дуба. До самого утра, понурив голову, сидел он под ним. И как только заалел восток, с трудом поднявшись, сделал петлю с поясного ремня и на нижнем суку повесился.
Долго голосила мать над телом сына у дуба. Потом, поднявшись, как в безумии, прокричала: – Будь проклята ты, злодейка, и весь ваш панский род! А ты, дерево, место прелюбодеяния, ты, отнявшее у меня сына, тоже будь проклято! И пусть на тебе черти поселятся!
И как в подтверждение материнского проклятия, появилась над деревней чёрная туча. Разверглись небеса, хлынул невиданный ливень, и страшная молния с закладывающим уши раскатом грома ударила в верхушку дуба, расщепив её надвое.
Но странно. Дерево не погибло и живёт до сих пор.
Я, очнувшись от этого невероятного рассказа, с улыбкой спросил: – И вы верите этой чуши?
Хозяйка, покачав головой, сказала:
– Можно было бы и не верить этому, если бы не дальнейшие страшные события. – Ну, и какие? – спросил я.
Хозяйка на некоторое время задумалась, а потом продолжила:
–перед войной, когда пришли Советы, пан с паней не успели удрать в Польшу. Осталась с ними и беременная дочка. Зять, офицер, попал в плен и был расстрелян в Катыни. Так вот слушай, что дальше.
Однажды случайный прохожий, идя мимо панского дома, увидал на крыльце лежащего в крови мёртвого пана.
Приехавшая милиция вместе с понятыми в покоях увидала страшную картину. Всё перевёрнуто, поломано. На полу лежали голые, изрезанные ножами старая пани и беременная панночка. Видимо кто-то из местных постарался, искали, скорее всего золото.
Свершилось и второе проклятие матери Данилы.
Этот эпизод вызвал у меня неприятные, тревожные впечатления. Заметив моё состояние, хозяйка с улыбкой произнесла: – Налей стопку, полегчает!
– Ну, а дальше что? – спросил я.
– А дальше, как говорят, чем дальше в лес, тем больше дров, – пословицей ответила хозяйка. – А дрова эти оказались кровавыми.
Грянула война. Пришли немцы. И под этим дубом расстреляли семью хорошего портного Ицика Левита. Как ни просила карателей пощадить детей, красавицу шестнадцатилетнюю Розу и десятилетнего Мойшика, жена Ицика Рахиль, в ответ ей был пьяный хохот полицаев.
–Ну, так рассказывать тебе дальше, Фома неверующий? – с каким-то азартом спросила хозяйка.
Я, как в тумане, кивнул головой. Да и самогонка просто класс.
– А недавно, где-то год назад, в деревне была свадьба. Молодая пара подобралась, ну просто загляденье. На свадьбе в подарок молодым подогнали родители «жигулёнок». Те на радостях, когда свадьба набрала обороты, вместе с другом и дружкой, тайком решили подарок обкатать. У молодого – ни прав, ни опыта вождения, и как результат – не справился с поворотом и врезалась машина на огромной скорости в дуб. Сразу четыре трупа. Так что пышная свадьба плавно перешла в страшные похороны. Вот и не верь после такого в то далёкое проклятье.
Назавтра по дороге в контору я побывал у того «чёртова дуба». Как чёртовы рога, торчала расщеплённая вершина. В огромном, в два обхвата стволе – выжженное дупло. Вокруг разбросаны пустые бутылки, окурки и прочий мусор. Тянет нечистое место деревенскую молодёжь. А может зря столько наветов на бедное дерево. Просто люди свои проблемы, озлобленность, а то и просто безалаберность привыкли сваливать на кого-то или на что-то.
Дохнувшая от оврага ознобом осенняя сырость заторопила меня по насущным делам.
Знахарь
Направленного на производственную практику в один из колхозов Полоцкого района, меня студента ветеринарного института, поселили в доме пенсионера Лявона Притыцкого. Дядька Лявон еще крепкий мужик был человеком веселым и компанейским. Любимым его занятием было чарочку кульнуть и посидеть на лавочке возле палисадника, узнавая у проходивших мимо соседей и знакомых новости как деревенского, так и государственного масштаба и самому пустить в народ что-нибудь «мюнхаузенское», скрывая улыбку в пышных прокуренных усах. Такие посиделки никак не находили понимания у все время шпыняющей его супруги Анны Даниловны.
Как-то в воскресенье сидим мы с дядькой Лявоном на скамеечке и ведем неторопливую беседу, греясь на солнышке и любуясь майской природной панорамой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69544489&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
