Оскал предназначения
Сигрид Алая
Ради спасения целого мира и самого себя древний вампир, живущий среди людей, и его ученик отправляются в Альтернатив – мир нечисти, нежити, неупокоенных душ и мифических существ. По пути судьба не раз будет испытывать их веру в успех, в самих себя. Каждый из них встретит в этом захватывающем приключении тех, кто сыграет в их судьбе очень важную, если на самую главную роль. Возможно ли противостоять самому предназначению? Что есть осознанный выбор? И удастся ли героям спасти человечество от мучительного истребления?
Сигрид Алая
Оскал предназначения
Часть 1: Ученик вампира.
"Вот дурень, сказал же ему не пить много", – думал Аристарх глядя, как его юный будущий собрат обнимается с белым другом в комнате задумчивости через распахнутую дверь. Правда, вид у обнимающегося был весьма жутковатый. На мгновение на его лице расплылась блаженная улыбка, которая сменилась судорогой и мгновенным движением в разинутую пасть фаянсового трона.
Аристарх сидел в это время в глубоком кресле и смотрел на всё происходящее по соседству с нескрываемым отвращением. Это был длинный и статный мужчина с длинными и прямыми чёрными, цвета воронова крыла, волосами, собранными в толстый хвост, весьма интересной наружности. Даже сейчас, сидя в комнате, он не снимал свою шляпу с очень широкими полями, бросающую тень на лицо, и был одет в закрытый и плотный деловой костюм без удушливого галстука.
А в квартире было очень миленько, хоть и темно из-за плотно сдвинутых портьер. Стиль под старину, будто вот-вот набегут служанки в белых передниках и начнут хлопотать о барском столе. Но трапеза уже состоялась, и, если Аристарх был вполне сыт и даже доволен, если не считать сцену неподалеку, то его компаньону приходилось несладко. При этом в квартире, как класс, вообще отсутствовала еда, на добротном массивном столе с резными ножками стояли только два больших бокала, чьи стенки были слегка окрашены красноватой пеной.
– Уф, кажется, всё. – Со вздохом облегчения страдающий вошёл в комнату.
– Ты с ума сошёл? – напустился на него Аристарх, – Это были наши запасы на ближайшие пару недель.
– А, – отмахнулся тот, – Насобираем ещё.
– Яков, ты вообще понимаешь, что говоришь? Я отдал бешеные деньги за этот пакет.
Тот, кто был Яковом, насупился.
– В этом мире, – длинный жестом указал на окно, – мы не можем позволить себе брать то, что нам надо в любом количестве. Да и болячек у вашего брата навалом, никогда не знаешь, какую заразу подцепишь. А ты ведёшь себя как щенок, который думать в силу возраста не привык, только и знаешь, что носиться и крушить, рвать, что в зубы попадётся.
– Пошли на скотобойню. – Яков капризно скорчил рожицу, хотя он уже был не мальчик, молодому человеку недавно исполнилось двадцать пять. Правда выглядел он как мальчик, застрявший в раннем пубертате, да и вёл себя порой так же, а то и того хуже.
– Иди, – равнодушно отозвался старший, – только выводить потом глистов будешь самостоятельно, я из тебя цепеней вытаскивать не собираюсь. Ели хочешь стать достойным представителем, не стоит питаться фастфудом.
В этот момент порыв ветра всколыхнул занавески, от чего они на мгновение разлетелись в стороны, словно сорванные с мачт паруса. Сидевший в кресле чертыхнулся и рванул с кресла, когда лучи солнца лизнули его плотный костюм и поцеловали руку.
– Зараза, – прошипел он, увидев дымящийся рукав, который смердел на всю комнату, а увидев, что Яков стоит и просто смотрит с тем же глупым выражением лица, рявкнул, – Дубина! Закрой окно и верни шторы на место! Иначе останешься без наставника. Живо!
– Хорошо, Аристарх Андреевич, – безмятежное выражение лица приобрело намёк понимания, молодой человек ринулся исполнять приказ старшего, а, когда закончил, обернулся и спросил, – Так, значит, мы на диете?
– Твоими стараниями.
Длинный вернулся в кресло и проворчал о том, что эта шляпа ему скоро плешь протрёт на макушке, потом вытянул руку и сделал приглашающий жест.
Яков послушно подошёл и опустился в ноги к своему наставнику, тот взял его за подбородок и склонился прямо к лицу молодого мужчины, в его глазах не оставалось места зрачкам, они были наполнены едва сдерживаемой алой яростью.
– Больше так не делай, ученик. Выжрешь мои запасы – следующим донором станешь сам, без обращения.
– Да, Учитель, – послушно, словно зомби, отчеканил Яков.
– Отлично, а теперь иди и переоденься, а то измажешь кровью мои ковры. И унитаз помыть не забудь! Потом свободен, меня не беспокоить.
Длинный встал, сладко потянулся и ушёл в чёрную комнату, свою спальню, шляпа в конец его достала, надо было хоть на время скинуть с себя все эти защитные пыточные одеяния.
Аристарх Андреевич – редкое явление для большого города, невероятное, он тот, кого не существует, но которого боятся и даже запирают окна на ночь. Он, выражаясь современным языком, вампир, который живёт вечно, если только его не продырявят серебряными пулями или не загонят в сердце осиновый кол. Аристархом Андреевичем он стал только в момент основания Москвы, надо же было назваться хоть сколько-нибудь приемлемым именем, настоящее его имя – Алистар Мареш – явно не вязалось с местностью, в которой он решил окончательно осесть.
***
Ночь дыхнула свежестью и прохладой, одарив одиноких прохожих долгожданным облегчением и зарядом ненужной в это время суток бодрости. Серые тучи заволокли чёрное небо размазав серп луны, словно ещё неловкий, но подающий надежды художник. Дома утонули в черноте, и только дороги жили своей безумной жизнью, освещённые фонарями, словно дворцовая зала на балу.
Алистар стоял на рекламном щите и наблюдал за проносящимися внизу огнями фар. Наконец он мог позволить себе снять эту паскудную шляпу! Его забавляли железные монстры с мотором на разный вкус и кошелёк, вытягивающие из людей деньги и нервы и которых мужчины любят порой больше, чем собственных жён.
Яков остался дома, его желудку досталось накануне тяжкое испытание. Молодой санг опрометчиво загнал в него стакан крови, чем вызвал естественную бурю непонимания со стороны органа пищеварения. И это он ещё легко отделался! Даже для вампира процесс отторжения крови был омерзительным. Мало того, что он потратил нехилые деньги на чистейшую донорскую кровь, так ещё и само по себе действо выглядело отвратительно.
– Эй! Ты как туда залез? – послышался беспокойный голос снизу, – Не дури! Слышишь?
Алистар лениво глянул вниз и обнаружил там изрядно подвыпившего молодого человека, явно возвращавшегося с попойки. Как вампир он отлично уловил даже на таком расстоянии спиртовые пары, которыми был пропитан этот неравнодушный гражданин.
«Вот же принесло» – подумал прохлаждающийся бессметный.
– Я не знаю, как ты туда залез, но могу вызвать спасателей, они снимут тебя оттуда, иначе ты упадёшь и будешь самый настоящий упырь! – не унимался подвыпивший молодой человек.
«Надо проучить этого щенка» – подумал вампир. Он представил себе, что может так и лишиться еды, если она саму себя губит в таких огромных масштабах. Да и что-то человеческое не давало ему оставаться в таких делах равнодушным. Пьянство ни в одну эпоху не принесло человечеству ничего хорошего.
Так называемый Аристарх Андреевич усмехнулся и, разведя руки, поднялся над щитом, зависнув в воздухе и сладостно вдыхая сырой прохладный воздух. Потом глянул вниз, словно вопрошая, – "Так лучше?"
Молодой человек застыл и начал креститься как умел, путаясь в руках, чем вызвал жутковатый смешок у вампира. Нечисть плавно спустилась вниз и схватила за непослушные верхние конечности выпившего.
– Перестань, в глазах мельтешит. Слышишь, ты, алкаш хренов, беги домой, пока я тебя не покусал. – Он демонстративно обнажил свои клыки и клацнул ими прямо перед носом совершенно парализованного ужасом человека, – Кыш домой, спать! – нарочито злобно рявкнул Аристарх и принялся наслаждаться, как человек, мгновенно протрезвев и обретя способность двигаться, рванул бегом и исчез в недрах тёмного двора.
Не успел он заскучать, как ему на плечо опустилась большая летучая мышь. Она, не стесняясь, принялась вещать на своем писклявом, выразительно строя мордочки.
–Привет, Берта! Давно не виделись, а? Давай по-нормальному, я ни слова не разобрал из того, что ты мне тут наговорила.
– Ой, прости, Ал! Хотя даже не знаю, как тебя сейчас лучше называть, ты ведь стал Аристархом в мире людей, – всполошилась крылатая подруга.
– Да как хочешь, так и называй. Слушай, я рад тебя видеть, но ты ведь здесь не просто так, верно? – нахмурился вампир.
– Прозорливость ты не потерял, да. Слушай, новости самые плохие. Марку собирает всю нечисть и нежить, он готовит кровавую бойню, какой ещё Вселенная не видела. Тебя он ждёт с особым нетерпением, Ал… Аристарх.
– С чего бы это?
– У тебя большие неприятности, друг. Он знает, что ты живёшь среди людей и больше не убиваешь их, но дружишь с ними.
– Какое ему дело до моих взаимоотношений с людьми? – вспылил Алистар, – Да благодаря мне люди хотя бы перестали искать нас и вгонять в наши тела осиновые колы, по крайней мере в черте города.
– Где ты, а где они. Марку считает, что ты – позор для всего рода нечисти. И выбирай, либо ты явишься сам, либо тебя доставят силой. В первом случае у тебя есть шанс выжить, во втором – боюсь, что нет, – Берта повесила свою милую мордочку с выразительными голубыми глазами.
– Ага, а запирать тебя в тело крылана без срока – это по его мнению достойно, – скрипнул зубами вампир.
– Да не обо мне сейчас давай думать! – тонко пропищала мышь.
– Бер, ну ты серьёзно? Он решится выкатить на площадь гильотину и устроить показательную казнь одной заблудшей овцы? Вот прямо ради моей персоны? Виноват. Возможно, я плохо знаю его вкусы, и он решит публично напихать мне во все отверстия чеснока и засунуть в задницу розу, непременно с острыми и толстыми шипами, или кол осиновый найдёт?
– Прекрати! – закричала Берта, – Ты не видел Марку уже несколько сотен лет! Ты и представить себе не можешь, каким отморозком он стал! Представь только, этот… упырь собирается уничтожить всё, до чего дотянется!
– Слишком мало нас осталось, Бер, не думаю, что этот гадёныш с прибитой к голове короной станет проливать и без того ставшую редкой кровь вампира. Люди достаточно нас переубивали. Не станет же Марку уподобляться средневековому народу, – попытался сбавить накал страстей Алистар.
– Тебе мало того, что он задумал? – мышь исподлобья глянула на своего друга, – Мир летит в пропасть, не только наш. Скоро все перемешаются в этой великой бойне и уже не поймёшь, где человек, а где монстр вроде нас с тобой. Одни монстры будут порождать других, если им так приспичит. А будут ли нас волновать подобные мелочи, будем ли мы сами пусть и условно говоря живы с такими взглядами и что нам останется в будущем, если все доступные миры погрузятся во мрак и хаос, а смерть не оставит шансов никому?
– Тебе не идут такие речи. Ладно, я – зануда, но двое зануд – это уже перебор, – Алистар попытался придать своему голосу более-менее обнадёживающий и лёгкий оттенок чтобы погасить мрачные прогнозы крылатой подруги.
– У меня сейчас лапы отвалятся, и голова уже кружится, – пожаловалась мышь и сорвалась с плеча вампира, пару кругов намотала вокруг рекламного щита и спикировала на дерево, мастерски повиснув на нижней ветке вниз головой, как настоящий крылан. Вид у неё был немного обиженный, но больше расстроенный.
– Марку так и не смягчает твоё наказание? – мягко спросил вампир и погладил подругу по маленькой пушистой головке.
– Как видишь, – вздохнула Берта, – Вот и посмотри, кто и что он, раз за столько веков так и не позволил мне стать самой собой. Это проклятие я буду нести вечно, если только другие летучие мыши не решат откусить мне голову.
– Несправедливо.
– А ты ждёшь справедливости от нечисти, да ещё от Марку? Аристарх, ты меня удивляешь! Жизнь с людьми сильно повлияла на тебя, – вспыхнула Берта снова, подумав о том, что они оба тоже ведь нечисть.
– Прости, совсем я забыл, сколько лет ты не можешь превратиться обратно? – спросил вампир.
– Триста лет, – буркнула Берта, – И обид Марку не прощает, особенно таких… Я тоже оказалась хороша.
– А что ты натворила? Это слишком суровое наказание, Бер.
– Я… влюбилась в человека. Хватит об этом, – отрезала подруга с ветки.
– Попробую найти Иэнку, вроде он всегда был здравомыслящим упырём, может быть поможет тебе вернуться к прежнему облику. Я просто обязан постараться ради тебя.
Берта благодарно кивнула.
–Слушай, Бер, – снова заговорил Алистар, – Марку действительно настолько рехнулся, что хочет угробить всё и вся?
– Да. К сожалению.
– Он разве не понимает, что нарушит баланс света и тьмы, выпустит на волю хаос и поставит под угрозу даже Альтернатив. Да и неужели он настолько глуп, что согласен обожраться сейчас и потом голодать из-за элементарного отсутствия пищи?
– Он не глуп, Ал, – заметила мышь, – Чувство безграничной власти привело его к такой безумной идее. А те, кто сочувствуют людям, живут с ними бок о бок – предатели. Я – самый жёсткий предатель, ты – тоже.
– Но, что будет после?
– Поверь, друг, Марку это совершенно не волнует.
Алистар подумал о своём ученике, который мирно посапывает в это время в собственной квартирке и о том, что ожидает самого вампира, если Главный узнает о том, что вампир взял в ученики человека, что куда ужаснее простого сосуществования рядом. Что ж, если Берту не превратят, то Аристарх, пожалуй, составит ей пару, если выживет. Вдвоём не так скучно будет зависать вверх тормашками, да и вкусы его резко поменяются, в таком положении летучая мышь с огромными голубыми глазами явно будет мила его сердцу. Хотя допускать вероятность того, что с ним обойдутся так же или того хуже он не собирался. Необходимо было действовать. Но как? Кто остановит зарвавшегося тысячелетнего упыря с манией величия?
Затянувшееся молчание нарушила Берта:
– Ал, ты ведь поможешь мне, да?
– Постараюсь, Бер, постараюсь…
– Мне пора лететь, – словно извиняясь сказала мышь, – Нужно ещё многих оповестить.
– Подожди, ты не сказала куда нужно навострить лыжи.
– А? Что? – мордочка крылана оживилась забавным непонимающим выражением.
– Так люди говорят, когда спрашивают, куда им нужно идти или ехать.
– Ой, я не знала. Давно не общалась с людьми. Марку собирает всех в Глоукоре, в своём замке.
