Михаил Иванович Комаров "Дедушкины рассказы"

Переживая страхи этих воспоминаний, Лёша не покинул своей кочки. Его бегство могло бы внести сумятицу среди ушедших, и он всё выдержал и вытерпел, дождался ребят. Они появились перед ним неожиданно, как призраки, вышедшие из темноты. Все пришедшие были очень возбуждены удачным набегом. Все их карманы, запазухи, фуражки были заполнены дынями, арбузами и поздними огурцами. Лёшины переживания были вознаграждены.

От Лёши Воронкова не уберегался ни один огород! Действовал он осторожно и очень осмотрительно. Днём по дорожкам и тропинкам обходил вокруг интересующих его огородов. Если в них виднелась сильная ботва, то он дополнительно изучал и примечал скрытые от глаз возможные места проникновения в огород и безопасные пути отхода на случай неудачи.

Лёша к намеченному огороду приходил ночью и бесшумно, внимательно осматривал его. В места, какие им не просматривались и представляли возможность скрытного нахождения сторожа, он бросал камни, соблюдая между бросками определённое время. Камни должны были потревожить сторожа, и он мог пошевелить кусты или чем-либо зашуршать. Если же всё было спокойно, Лёша бесшумно и осторожно входил в огород. Калитку всегда оставлял открытую на случай срочного бегства. Он брал, что ему было нужно. Никогда не мял и не ломал ботвы огурцов и помидоров. Работал только пальцами и наощупь. Огурец нащупать несложно, куда труднее в темноте сорвать спелую или хотя бы недозрелую помидорину. Он их пальцами пробовал на мягкость. Срывал только мягкие. Лёшина мораль по огородничеству была простая и щадящая. Хотя он и брал себе, но хозяину оставлял больше и не поврежденные растения, на которых вновь созреют другие плоды.

Всё же один раз Лёша со своими друзьями погорел очень сильно. Какой-то чёрт подтолкнул их втроём забраться в огород к Хашину Ивану. Сам хозяин был ещё в доброй силе и очень резвый на ноги. У него было три сына, отъявленные уличные дебоширы. Они могли не за что, просто привязаться к любому парню. Вот в огород к такой семье и надумали три друга забраться. Огород начинался прямо от их двора. Нижняя часть ограды углом нависала над речкой. Для непрошеных посетителей – трудный огород, но и очень соблазнительный, в нем росло всё очень хорошо. Видимо, хозяева были способны к овощеводству.

Трое братьев Воронковых, два брата Постниковых и три сестры Власовых в летние ночи обычно ночевали в просторной глинобитной кладовой, принадлежащей семье Воронковых. Эта компания была очень дружной. Часто по ночам она проверяла чужие огороды. Добыча делилась между всеми без ущемления.

В тот злополучный вечер в набеге на огород участвовали самый младший – Лёша Воронков, Санька Постников и Витька Гордеев. Старших они не предупредили и поиск решили проделать самостоятельно. Одеты были все по-разному. На Лёше старенькое материнское осеннее пальто, так называемый полсак[7 - Полса?к – короткое легкое женское пальто.]. Саня Постников был одет в еще худшую старь. Только Витя Гордеев был одет в новенький серый костюмчик. К огороду подобрались со стороны речки. Всё в огороде осмотрели и выслушали. Отворили калитку и оставили её открытой на случай внезапного бегства. Поживиться решили только огурцами и распределились по грядкам. Рвали наощупь. Уже хорошо набили огурцами запазухи и карманы. Лёша огурцы складывал в полу пальто. Оба кармана были разорваны. Вдруг сверху от дома послышался гулкий топот бегущего по тропинке вниз. Бежал хозяин огорода сам Хашин Иван. Лёша поднял голову и увидел его. Он вскочил и в калитку наутек.

Огородник убегает, а хозяин нагоняет его, расстояние между ними сокращается. Огурцы в полах пальто бьют по ногам и мешают быстро бежать. Воришка захныкал и бросился через речку в кустарник. Хозяин выматерился, но перебегать через речку не решился. Он был одет и обут очень прилично. На траве и кустах роса, след хорошо виден, всё же воришка затаился среди кустов. Если бы за ним погнались, то преследователей он обнаружил бы заранее и мог свободно от них уйти. Не каждый рискнет ночью идти в болото. Лёша переждал и отдохнул, съел пару огурцов. В огороде Хашиных всё стихло. Только из села доносились голоса парней и смех девчат. Лёша встал, осмотрелся вокруг и осторожно пошёл в свой огород. Там он спрятал принесённые огурцы и направился к дому. У дома Воронковых толпа ребят и девчат. Все невообразимо о чём-то галдят. Лёша подумал, что кто-то из его соучастников пойман, их узнали, и ребята, подначиваемые Хашиными, пришли поколотить братьев Воронковых. Но старшие братья Саша и Коля были дома, двоюродные сёстры тоже дома. На них нет никаких признаков, что в эту росную ночь они были в чьём-либо огороде. Их братишка не прислушивался к содержанию голосов и сходу выпалил:

– Что, я из своего огорода иду!

Эти слова и выдали с головой Лёшу. Надо бы ему подойти скрытно и послушать, о чём спорят, а потом и придумал бы более веское алиби. Толпа погалдела и разошлась. Драка не состоялась, так как на стороне Воронковых защитников было больше, чем у пострадавших. Всё могло бы обойтись спокойнее, если бы Саша Постников не так бы сильно перепугался и последовал вслед за Лёшей через речку. Дом Постниковых стоял в одном порядке с домом Хашиных, то есть у самой речки. Когда от дома бежал дядя Ваня, Санька страшно перепугался и с громкими воплями бросился к своему дому. Его мать растерялась от воплей сына и его бешеного стука в дверь, не смогла быстро открыть её. Хашины жили от Постниковых через два дома. Рёв и громкий стук Саньки в калитку двора Хашины услышали и выяснили, кто был в их огороде. Витька Гордеев не пострадал. Он услышал топот бегущего хозяина и быстро лёг между грядок огурцов. Серый цвет его костюма оказался под цвет ботвы, покрытой росой.

После бегства Лёши и Саши и погони за ними Ивана Хашина, Витя спокойно и незаметно вышел из столь поспешно оставленного огорода. Своего участия в забеге на огород Лёша не признавал, но всё же ему долго было стыдно перед стариками Хашиными. В дальнейшем их огород он уже не трогал.

Позднее созревание огурцов в собственном огороде толкало Лёшу на воровство овощей у соседей. Его огород от огорода Уваровых отделяла узенькая межа. Однажды на огороде Уваровых работала их дочь Зоя. Алёша с Санькой озадачились поесть их огурцы. Зоя разгадала намерение двух друзей и никак не уходила из огорода. Вот она всё же ушла. Лёша и Саня внимательно следили за ней. Подойдя к первым домам села, она исчезла. Ребята же подумали, что она завернула за них. На всякий случай Лёша и Саша между гребнями картошки по-пластунски поползли к соседнему огороду. И только бы переползти межу, как они над своими головами услышали осуждающий голос Зои. Но так как они ничего не успели сорвать, то ей объяснили, что они играли в прятки.

Не обходили эти друзья стороной и колхозные бахчи. Поздней осенью они срезали капусту. Тогда она бывала наиболее сладкая. Больше на колхозных полях взять нечего.

14. Шалости подростков

В детстве Лёши Воронкова в селе Дворянском жил один стекольщик – дедушка Чекунов. Старичок невысокого роста, с реденькими белыми волосами на голове и с коротенькой жиденькой бороденкой. К старости стал сильно близоруким и носил сильные тяжёлые очки. Стеклить окна ему стало трудно. Он плохо видел, и от старости у него тряслись руки.

В войну в деревне самая взрослая молодежь состояла из подростков 1927–1930 годов рождения. Сорванцов-шалунов этого возраста в селах и деревнях было много. В некоторые вечера им слоняться по деревне от нечего делать было скучно, и они придумывали всякие шкоды. То перед окнами пожилого интеллигентного председателя колхоза в час ночи разыграть сильнейшую драку. Председатель поспешно вскакивал с постели, вместо ружья хватал лопату, которой хозяйка совала в печь хлебы, в нижнем белье выбегал на улицу, рьяно и серьёзно принимался утихомиривать дерущихся. То раскатают брёвна у какого-нибудь запасливого колхозника. То снаружи припрут двери нескольким одиноким женщинам, которые вынуждены поутру попадать на улицу через окна. Или под видом подростков из соседнего села попросятся переночевать к какой-нибудь сердобольной старушке. В ночной темноте старушка обычно не признаёт в просящихся своих деревенских шалунов и впустит их в дом.

Однажды два парня Володя Постников и Володя Любовцов в 12 ночи попросились ночевать к Урежевой Ксении. Она впустила их в дом и спать положила на печь. На печи под старым пальто стояла глиняная квашня с тестом. Наутро старушка хотела испечь хлеб. Ребят разбирал неудержимый смех. От усилий сдерживать его им на печи пришлось корчиться. А раз они корчились, то и возились. Понемногу квашня подталкивалась к краю печи. Возились, возились ребята, квашня то с печки и бряк на пол, вся вдребезги, тесто по полу! Ребята с печи прыг и в дверь, только их и видели. Старушка бросилась к квашне и запричитала:

– Ах, батюшки, ах, батюшки! Вот подлецы! Вот подлецы! Вот сорванцы!

Квашня-то ведь больших денег стоила, да и замес пропал, а муки-то тогда лишней ни у кого не было.

В другую ночь подростки-допризывники сообразили показывать в окне красоты и прелести совершенства человеческого зада.

Дедушка Чекунов жил в скромном, ветхом, низеньком домишке. Завалинки из ивового плетня, но широкие. В доме ярко горела десятилинейная[8 - Десятилинейная: русская линия – мера длины, равная 1/10 дюйма, т. е. 2.54мм. В линиях измерялась ширина фитиля лампы, влиявшая на световой поток. Фитиль можно было выдвигать и убирать, меняя высоту пламени и тем самым "мощность". При максимальном выдвижении примерно 12–13 мм (дальше уже не хватало подсоса воздуха и пламя начинало коптить) десятилинейный фитиль (2.54 см) давал света где-то на 10 свечей.] керосиновая лампа. Старики сидели за столом и с сушёной тыквой пили морковный чай. На завалинку дома взобрался Коля Соколов, спустил штаны, нагнулся и голую задницу приставил к стеклу. Его напарник легонько постучал в окно. Дедушка услышал этот осторожный стук, поднялся и степенно подошёл к окну, посмотрел в него без очков, но спросил:

– Кто там?

Затем он вернулся к столу, надел очки и с тем же вопросом прижался к стеклу, сразу отскочил. Потом протер очки и снова прильнул к окну, рассматривая, кто ж ему постучал. Внимательно посмотрел, отшатнулся от окна и быстро шагнул в чулан к печи. Ребята мигом спрыгнули с завалины и отбежали на дорогу. Всё же они увидели, как старик Чекунов с ухватом наперевес бросился к окну, и раздался звон разбитого стекла и ухват вылетел на улицу. Наутро старик жаловался соседям, как ему было обидно, когда в окне он разглядел голую задницу парня!

– Я бросился к печи, схватил ухват, и им пырнул в стекло, хотел прямо через стекло воткнуть ухват в эту голую задницу. Стекло-то я всегда вставлю, а сорванцу-то был бы урок на всю жизнь!

После всякой такой или иной шутки парни хохотали до слез и опять что-нибудь придумывали проделать в следующую ночь.

Этому шутнику-шалуну Николаю в жизни не повезло. Он окончил военное училище и получил звание лейтенанта. Женился на умной и красивой девушке Зое Куротоковой, окончившей школу вместе с Алексеем Воронковым. Служил в армии. Однажды ехал на мотоцикле. Во что-то врезался и ударился об асфальт. Сгоряча вскочил на ноги, но в следующий миг упал замертво.

15. Красная горка

У деревенской детворы всегда было много любимых игр и забав. Это – лапта, прятки, игра в чижик[9 - Чижик - старинная русская детская игра. Для игры используют небольшую заострённую с двух концов палочку (чижик), по которой ударяют битой. Водящий подбрасывает битой «чижа» вверх, и (или) тут же сильно его бьёт так, чтобы он улетел подальше. Другой игрок пытается поймать палочку. Если ему это удаётся, он становится водящим, если нет – второй игрок подбирает «чижа» и бросает его в «дом». Если он попал в «дом», то водящие меняются.] (см. Рисунок 53), в клёк[10 - Клёк - русская забава, основная идея которой заключается в том, что вертикально поставленную рюху (чурку) охраняет водящий, и игрокам надо выбить эту рюху броском биты издали за пределы очерченного кона. Когда рюха выбита, водящий должен водрузить рюху обратно и, пока он это делает, игрок, выбивший рюху, а также игроки, совершившие неудачные броски, должны успеть сбегать за своей битой и вернуться назад. Тех, кто не успел вернуться, водящий может осалить, он ставит рюху на место, бьёт по ней своей битой с криком «КЛЁК!», и не успевший вернуться назад игрок, становиться водящим.], в городки и метания железного зуба бороны в кольцо от уздечки или от вожжей. Всё зависело от сезона года и от временной моды на ту или другую игру. Иногда на игры в одно место собиралась детвора со всего села.

По весне на первых проталинах играли в слепую сковороду. Зимой катались с горок на самодельных санках или на ледянках. Ледянка делалась обычно из прочной корзины. Её дно снаружи обмазывалось свежим коровяком, хорошо отглаживалось, замораживалось и на хорошем морозе обливалось водой до создания прочного и гладкого льда. Для мягкости сиденья в корзину укладывалась солома. Такая ледянка скользила легко и уезжала далеко. На такой ледянке кататься с горок для ребятишек было величайшим удовольствием. Для братишек Воронковых ледянки намораживала их бабушка Прасковья.

Рисунок 7. Дети, играющие в чижика (Бурцев А. Е. Детские игры и забавы // Полное собрание этнографических трудов. – СПб., 1911) (фото с сайта https://ru.wikipedia.org/).

Летом же братья со своими друзьями любили лазить по кустам, болоту, рыбачить корзинкой в речке или проверять отроги оврагов. Их старший брат Сашка в округе Дворянска знал множество интересных мест для веселых игр, где было не скучно проиграть весь день, забыв и про еду. Они часто навещали овраг Осинник. На его склонах собирали дикий лук – чеснок, щавель и борщевик. В вершине к Осиннику подходил овраг поменьше. В месте их соединения образовалась так называемая стрелка. У этой стрелки водами обоих оврагов намылась песчаная горка. Она невысокая, но почему-то была из красноватого песка, и братья этот холмик назвали "Красная горка". Этот холмик был для них самым удобным местом игр. Холмик располагался на дне оврага и был закрыт от северных ветров, но открыт для лучей солнца. Там было тихо и тепло. На песке этой горки дети строили замки, крепости и города. Часто соревновались между собой, кто построит более интересное. Иногда в возведении игрушечных сооружений разбивались на группы по два-три малыша. Крепости и замки всегда огораживали насыпями – валами и рвами с переходами через них. Копали миниатюрные пещеры. Наигравшись в строительство игрушечных сооружений, переходили к физкультуре. Пытались ходить на руках, кувыркались через голову. Играли с друзьями на горке подолгу, до устали, до невыносимого желания поесть. Домой уходили всегда очень усталым и довольными. Место своих этих игр друзья другим пацанам не показывали и никому не рассказывали. Это была их великая тайна.

Время шло, братья подрастали, появлялись другие увлечения. Красная горка постепенно размывалась полыми водами, зарастала травой и полностью исчезла.

У братьев Воронковых с их друзьями для игр были и другие любимые места. Иногда они уходили от села за несколько километров за Денисов овраг. Там среди полей были две куртины бывшего леса. На них стояли отдельные сосны, дубы, осины и березы. Из травы и низкого кустарника выглядывали ещё не сгнившие пни. Эти поляны неразлучные друзья называли усадьбами. На них дети организовывали увлекательнейшие игры в прятки и в разведчиков.

Были у Воронковых с их друзьями другие любимые места для коллективных игр. Это полянки в кустах за речкой Свиягой, на которых они разводили костры и вокруг них подолгу сидели в вечернее время.

Всё же три брата, а они были почти погодки, были притягательной компанией для других мальчишек!

16. Речные ямы и мел

Это было в дни веселых игр и забав деревенских детей в предвоенные беззаботные годы. Братья Воронковы и их друзья хорошо знали берега реки Свияги от своего села до Уваровки. Эти берега заросли густым ивняком. Пойму же речки и кустарники вдоль и поперёк пересекали конные дороги и тропинки, соединяющие сенокосные поляны и колхозные бахчи. Сама речка, в основном за впадением в неё Платоновой канавы, изобиловала глубокими ямами, в которых опасались купаться даже самые смелые мальчишки. Берега этих ям были очень круты, и из них уходило в воду от кустарников множество корней. Вот этих-то корней деревенские сорванцы и боялись. Их старшие товарищи нередко рассказывали, как купающиеся руками или ногами застревали в них. Такие случаи иногда приводили к смерти купающегося. Мальчишкам же ранняя смерть была совершенно ни к чему.

Подростки в этих речных ямах удили рыбу. Чаще всего на крючок попадались пескари и огольцы. Некоторым рыбакам – счастливцам удавалось выудить белёшку[11 - Белёшка - общее название мелкой рыбы со светлой (белой) чешуёй (карповые, окуневые и др.), мелкий частик (в Ульяновской обл.).]-плотвичку. Наиболее удачливой рыбалка получалась на ямах ниже впадения в речку Платоновой канавы. Эта канава образовалась от воды множество родников, бьющих от посёлка Отрада. Вода из канавы вытекала солидным потоком и была совершенно прозрачной, ледяной и очень вкусной. В канаве и рыба водилась, любящая холодную и проточную воду – щука, язь, налим и плотва. Окуней, речных разбойников, в ней не было. Удильщики приспособились ловить рыбу с берега, а в летнее тёплое время засучивали штаны выше колен и заходили в воду в начале ямы и внаплав бросали свои удочки. Течение воды почти отсутствует. На её поверхности никакой ряби, так как речка густым и высоким ивняком защищена от всех ветров. Рыбаки с удилищами в руках стоят в воде, внимательно следят за поплавками. Мальчишечья мелюзга сидит на берегу, обхватив руками колени. Все с огромным вниманием следят за поплавками и дружно открыто переживают все удачи и промахи рыболовов. При случае удачной подсечки, когда в воздухе сверкнет серебристая рыбка, все болельщики как по команде вскочат и многоголосым хором произнесут и ухнут:

– Вот это белёшка, вот это да-а-а!

Если же поплавок удочки ушел глубоко, а рыбак не подсек рыбку и вытащил крючок без наживки, то все сдержанно и разочарованно охнут и начнут советовать рыбаку, как надо бы подсекать. Рыбак-неудачник обернется на болельщиков, крикнет на них и снова наживляет крючок.

Одна такая яма была напротив устья Денисова оврага. Под водой из берега в яму выходил слой белой глины. Братья Воронковы и их друзья очень любили лепить из этой глины всякие фигурки и игрушки. Когда глина высыхала, то изделия из неё становились очень прочными. На месте её выхода мальчишкам играть было неудобно, и они носили её домой километра за два. Она была очень тяжёлая, но лепить из неё фигурки человечков и разных животных для детей было увлекательнейшим занятием. Ребята пытались из глины мастерить свистки, но на это у них не хватило ума и способностей. Высушенные изделия из этой белой глины трещин не имели.

Тяжёлой, но интересной для братьев Воронковых и их друзей была задача родителей сходить за мелом. Это поручение давалось раз в году перед ноябрьскими праздниками, когда все жители села принимались за побелку домов. Мел добывался из-под одной речной кручи, немного не доходя до Уваровки. В этот поход мальчишки собирались большой группой из нескольких семей. Несмотря на осеннюю прохладу и хмурое небо для мальчишек этот день был долгожданным праздником. Он всегда обещал любознательной детворе увлекательнейший поход. Пусть с кустов облетела листва, пусть улетели все перелетные птицы, мальчишки всё равно были радостно возбуждёнными. До места добычи мела было не так далеко, не более четырех километров, но это была дорога по лугам, через огороды и бахчи. Они опустели и убраны. И всё же, чтобы принести мела, мальчишки затрачивали весь день. На своём пути они тщательно осматривали каждый огород, каждый участок бахчей. И все считали большой удачей найденные случайно не выкопанные морковки, не выдернутые луковицы и красную свеклу. Но большей радостью для них были пожелтевшие кислые огурцы и перезревшие дыни, и помидоры, своевременно спрятавшиеся от зоркого глаза хозяина огорода!

За опустевший огородами начинались заросли ивняка и ольхи. В них ребятня тоже находила своё лакомство. Вот кто-то крикнет:

– Сюда, ребята!

Все бегут на голос и увидят янтарные гроздья калины, ставшей кисло-сладкой от утренних заморозков, или засохшую черную смородину в пожухлом тростнике, или ещё не опавшие ягоды черёмухи, или мягкие красные капли шиповника. К концу осени ягоды калины становятся жидкими. Их косточки превращаются в тончайшие чешуйки. Гроздья этих ягод можно запихать в рот, высосать их сок и выплюнуть оболочки и косточки. Есть калину в эту пору Лёша Воронков очень любил. Особенно её есть приятно в утренний легкий морозец. Ягодка превращается в маленький кисленький леденец. Но не каждый пацан мог с аппетитом есть калину. Она была очень кислая. Даже у самого непривередливого она сводит лицо в смешную гримасу.

Когда же не было всех этих деликатесов, мальчишки не брезговали погрызть и кочерыжки от срубленных вилков капусты.

Дорога позади. Мальчишечья ватага пришла ко Вторым Кручам. Для маленькой речки Свияги это действительно были кручи. В этом месте она делала крутой поворот. Её воды центробежными силами прижимались к левому берегу и подмывали его. От глины цвет круч был красноватым. Их было видно за несколько километров. До подхода к ним самые младшие мальчики вырезали из тальника длинные палки с рогульками на конце. Этими рогульками они сматывали речные водоросли и выплескивали их на берег. Эти водоросли были настолько густыми, что сонные рыбёшки становились добычей мальчишек. В их руки попадали пескари, огольцы, белёшки и небольшие налимешки. Добытчики мела устанавливались у глубокого короткого овражка, в устье которого был сильный родник с исключительно вкусной водой. От проходящей выше по берегу речки дороги к нему вела торная тропка. У этого родника мальчишки разводили костер. В его пламени жарили рыбешек, а в угольях пекли картошку. Здесь дети обедали. На эту дорогу они затрачивали более полдня. После подкрепления желудков, пришедшие приступали к копке мела. Он обычно был покрыт водой. С выкопанной глыбки счищали ил и верхний слой. Копание мела для всех было интересным моментом. Прежде чем мел положить в ведро, мальчишки пальцами разминали его в поисках чертовых пальцев, окаменевших остатков древнейших животных морей и океанов. Эти пальцы имели светло-коричневый цвет и использовались для присыпки болячек и порезов. Ведро с мелом несли на плечах на палке, часто сменяя напарников. Мел тяжелый, и донести его до дома было величайшим трудом.

Дома этот мел сушили и толкли в ступах. Раствором порошка белили все нуждающиеся в этом стены, потолки и печи.

17. Опыты с сельхозмашинами

До лета 1936 года в селе Дворянск размещались райисполком и райком КПСС Кузоватовского района. Затем все правительственные учреждения перевезли на станцию Кузоватово. До этого переезда районные органы в основном размещались в трех купеческих зданиях. Один был большим кирпичным двухэтажным дворцом, до революции принадлежавшим купцу Голованову. Другое здание было тоже двухэтажным, но из хорошо отесанных брёвен. НКВД – народный комиссариат внутренних дел размещался в трехэтажном кирпичном доме, так же когда-то принадлежавшем другому купцу. В этом доме были просторные подвалы, которые НКВД приспособило под тюрьму. Районный отдел народного образования занимал более скромное одноэтажное здание, крытое какой-то зеленой плиткой. Все эти здания разобраны и увезены. Одни в Кузоватово, другие в Сызрань и в Симбирск. Дольше всех просуществовал дом Головановых. По размещаемым в нём организациям, он носил и несколько названий. Наиболее распространённое и дольше всех держалось РИК – районный исполнительный комитет. Второе менее употребляемое было ШКМ – школа крестьянской молодёжи. После отъезда района дом использовался то под контору машинно-тракторной станции, то под школу полеводов, счетоводов, зоотехников и одновременно под общежитие для этих слушателей. Сельскохозяйственные орудия и машины, предназначенные для обучения агрономов и механизаторов, хранились под огромным навесом, открытым со всех сторон. На памяти Алёши Воронкова под сараем оставались только отдельные узлы от конных молотилок и сеялок, а также ручные машины для подработки зерна. Он еще помнил, как на колхозных собраниях представители района и руководители артели щеголяли выражениями и названиями – «рядосеялка», делая ударение на первый слог. Лёша ручной посев не видел, а конные и тракторные сеялки понимал как исстари существовавшие.

Вот в этом сарае сельские пацаны очень любили играть. Они играли и одновременно развинчивали узлы и агрегаты от машин. Однажды они укатили барабан от конной молотилки и отвинтили зубья, которыми из снопов вымолачивалось зерно. На этом барабане ребятишки решили проверить, как быстро ржавеет железо во влажном грунте. Недалеко у берега речки в наносном песке они выкопали глубокую яму. На её дне выступает просачивавшаяся вода. В эту яму ребятишки закатили барабан и засыпали песком. Барабан когда-то был выкрашен в обычную желто-коричневую железнодорожную краску. Всем известно, что детского терпения надолго не хватает, и через месяц они его выкопали. Заводской краски на нём почти не осталось, и ржавчины было немного. Больше мальчишки барабан не закапывали, но болты все свинтили. Потом он исчез. Видимо в одну из ночей его укатили мальчишки с другой компании.

В те годы началось вытеснение конной техники механизированной – тракторной. Но отрадненская артель ни до войны, ни после неё МТС ни трактора, ни комбайны не арендовали вплоть до пресловутого укрупнения колхозов. Конные плуги и сеялки постепенно зарастали бурьяном, ржавели, становились детской добычей. Часть деталей в местных кузницах перековывалась на запасные детали к оставшейся технике.

Плужные колёса смекалистыми мужичками использовались на изготовление ручных тележек. Крестьяне стали отвыкать от вожжей и управления лошадьми, а стали привыкать ходить пешком с руками за спиной и тянуть за собой эти тележки, освобождая лошадей от работы на подворье. Так прогресс внедрялся в сельское хозяйство.

18. Вишня и аромат земляники

В селе Дворянске садов почти не было. Яблоки и вишни завозились из соседних сел. До раскулачивания дедушка Никулин держал сад, но, когда его сослали в Сибирь, сад почти весь погиб. Яблони подсохли, вишнёвые кусты одичали и не плодоносили. Когда дедушка вернулся, то он с большой болью смотрел на скелеты яблонь. На трех или четырех не упавших яблонях он обрезал посохшие сучья, хотел попытаться молодить деревья. Они дали по одной-двум веткам и на следующий год посохли полностью.

Дети Воронковых и Постниковых облазили все кусты, болота и канавы, ближайшие леса и окрестные овраги. Они знали, где растёт дикая вишня, смородина и малина. Смородины они иногда набирали трехлитровые бидончики. Лазить за ней приходилось в родниковую воду между кочек, поросших ивой и ольхой. В кустах дети часто нечаянно тревожили осиные и шмелиные гнезда. Их хозяева старались жалить своих обидчиков. Но детям больше доставалось от красных мелких муравьёв. Они на кочках создавали свои пирамидальные жилища. Их не успевали дети заметить, как они уже рассыпались. Их хозяева жестоко мстили за понесенный ущерб. Муравьи забирались под одежду и кусали детишек в самые нежные места. От такого укуса пацана всего передернет. Тут ему уже не до ягод, а скорее добраться до муравья и растереть его. Растереть его не так-то просто, он твёрдый.

Вишни дети не набирали столько, сколько смородины, но полакомиться всё же могли. Её заросли они знали в Козьем овраге и в Юматовом лесу, но её кто-то успевал собрать до них. Малина для детей было самой лакомой ягодой, а её росло очень мало, и о её местах никому не сообщали. Дети никогда не отказывались от земляники. За ней ходить надо было далеко. Собирали ее в керамическую кринку из-под молока, в так называемую балакирь. Когда из леса шли домой, то очень часто дети прикладывались к ягодам и вдыхали их аромат. Для чего же он приятен!

Война

1. Перед войной

Война неумолимо приближалась к границам СССР. В селе это все понимали. У некоторых жителей имелись батарейные приёмники. Многие выписывали газеты. Политотдел машинотракторной станции тоже занимался информированием трактористов, а через них и их семей и жителей сёл. Мужчины остро и озабоченно обсуждали события у озера Хасан[12 - Хасанские бои – серия столкновений в 1938 году между Японской императорской армией и РККА из-за оспаривания Японией принадлежности территории у озера Хасан и реки Туманная. В Японии эти события именовались «инцидент у высоты Чжангуфэн». В результате боёв советские войска выполнили поставленную перед ними задачу по защите государственной границы СССР и разгрому частей противника. Японцы были вытеснены за линию, обозначенную на карте, приложенной к Хунчуньскому протоколу (Википедия).], на Халхин-Голе[13 - Бои на Халхин-Голе – локальный вооружённый конфликт между советско-монгольскими войсками и Вооружёнными силами Японии, продолжавшийся с весны по осень 1939 года у реки Халхин-Гол на территории Монголии (примерно 900 км на восток от Улан-Батора) у границы Маньчжоу-го с МНР. Заключительное сражение произошло в конце августа и завершилось полным разгромом 23-й пехотной дивизии 6-й отдельной армии Японии. Перемирие между СССР и Японией было заключено 15 сентября 1939 года (Википедия).], разгром фашистской Германией Польши, Югославии, Греции, а также вступление Красной армии в Восточную Польшу. В газетах много писалось о наших славных делах в войне с Финляндией. Демобилизованные же участники этой войны рассказывали, какими огромными потерями давались нам эти успехи. Они неоправданно увеличивались и за счёт неумелых действий командования войсками в организации и проведении наступательных боёв. Из родни Воронкова участникам финской компании был Комаров Ефим Иванович, двоюродный брат отца, Комарова Ивана Гавриловича.

Значительно усилилась тревожность в первой половине 1941 года, когда Италия захватила Албанию и напала на Грецию, но греческие войска вытеснили итальянцев назад в Албанию. Тогда на помощь фашистской Италии пришла фашистская Германия. Деревенские политики эти события воспринимали как приближение к собственным домам ужасного урагана с кровавой грозой. В разговорах уже не проскальзывало шапкозакидательство[14 - Шапкозакида?тельство – легкомысленно-самоуверенное настроение по поводу лёгкой победы перед трудным делом, испытанием.], как вовремя хасанских событий. При обсуждении международного положения разговаривали тихо, вдумчиво и тревожно. Внутренняя обстановка в стране усугубляла общее настроение. Повысились цены на сахар. В магазинах очереди за ними занимали с вечера и стояли до утра.

Мы же, ребятня, ни о чём не переживали. Напитавшись героикой из фильмов о Чапаеве, о Щорсе, посмотрев "Если завтра война"[15 - «Если завтра война…» – советский пропагандистский хроникально-постановочный фильм о готовности СССР к возможному нападению потенциального агрессора, о готовности Красной армии дать отпор любому врагу. Вышел на экраны 23 февраля 1938 года.] и "Броненосец Потемкин"[16 - «Бронено?сец „Потёмкин“» – немой исторический художественный фильм, снятый режиссёром Сергеем Эйзенштейном на первой кинофабрике «Госкино» в 1925 году. Неоднократно в разные годы признавался лучшим или одним из лучших фильмов всех времён и народов по итогам опросов критиков, кинорежиссёров и публики.], мы с огромным воодушевлением и сильнейшим увлечением играли в войну. Всем нам хотелось непременно быть Чапаевым, или хотя бы Щорсом. Под всевозможными тряпками, нацепленными на палки, мы вовсю маршировали под Красными знаменами. Во время игр вооружались деревянными винтовками, деревянными станковыми пулеметами и только системы "Максим". Нам всё было нипочём, и озабоченность отцов нас нисколько не трогала.

В мае 1941 года я окончил четыре класса начальной школы. До июня отдыхал, предаваясь всевозможным играм. Мы организовали походы по полям, по оврагам и по кустам берегов речки Свияги, купались, загорали и под солнцем грелись на песке. Корзинами и удочками ловили в пруду пескарей и огольцов, изредка и карасей. Лето началось очень хорошо.

На полях колхоза вызревал богатейший урожай. Выросли буйные травы, давшие много сена. Отец Иван Гаврилович руководил тракторной бригадой и работал на полях колхоза нашего села. Всё нас устраивало и радовало. Только бы жить и не унывать. В семье между родителями всё шло хорошо. Мать изредка поговаривала, что всё это хорошее не к добру. Над её словами посмеивались: "Чудачка!".

В воскресенье 22 июня мы с Ваней Литвиновым надели чистые белые рубашки и приличные штаны, обули ботинки и понесли свои заявления и наши свидетельства об окончании 4 класса в коромысловскую семилетнюю школу. Идти было около километра по тропинке по берегу Свияги. Небо было чистым. Яркое солнце сильно припекало. Шли мы неторопливо. Всё время находили все возможные занятия и игры. Вели интереснейшие для нас разговоры, как бы мечтали вслух. Всё вокруг себя видели в очень красивом свете. А наутро нас всех ошеломило известие о нападении на Советский Союз фашистской Германии.

2. Первые дни

В ночь с 22 на 23 июня мы, трое братьев, спали на полу в передней половине дома. Вдруг на рассвете слышу осторожный стук в окно. Я проснулся и прислушался:

– Иван, а Иван!

Тихий мужской голос звал отца. Он проснулся, высунулся в окно и спросил:

– Кто там, что нужно?

– Иван, беда, война, Иван! Вчера утром Германия напала на нас!

– Как война? – только это и произнес отец.

Иван Гаврилович помолчал несколько секунд. Наверное, в эти секунды у него в голове мелькнуло, что его заберут на фронт в первую очередь согласно его военно-учетной специальности ВУС-1, а также представил все тяготы и ужасы войны. Ему было над чем задуматься! Нас, детишек, у матери с отцом было уже четверо, мать носила пятого. Что же будет делать мать с нами пятерыми, если его возьмут на фронт, а в этом он был полностью уверен.

Новость о начавшейся войне принес отцу работник МТС (машинно-тракторной станции). Дальнейший разговор отца с ним я не запомнил. Мне особенно врезалась в память огромная тревога, которая слышалась в их разговоре. И пошло, и поехало…

В первые же дни войны из МТС угнали три автомобиля-полуторки из четырех имевшихся. Мобилизовали и все гусеничные тракторы производства Челябинского завода. Из колхоза забрали лучших лошадей.

Ежедневно село провожало в армию по нескольку человек. В первую очередь повестки о мобилизации вручались только что вернувшимся с финской войны. Потом брали парней, достигших призывного возраста и молодых мужчин, затем пришла очередь и за остальными мужчинами. Военкомат при мобилизации не считался с тем, сколько детей остаётся без кормильца, что впоследствии стало причиной образования сирот и беспризорников. Главное – поставить в армию людей.

На каждые проводы выходило всё село от малого до старого. Ни одни проводы не обходились без детворы. Мобилизованных всегда провожали с гармошкой. Мужчины поголовно подвыпившие, а некоторые и совершенно пьяные. Таких укладывали на телеги и везли прямо на станцию Кузоватово. На проводах в избах и по дороге пели разудалые и грустные песни вперемежку с частушками и прибаутками. Родные и жёны призванных плакали навзрыд, как о покойниках. А кто уже проводил и которые ждали очереди своих родных, с сочувствием утирали слёзы. Никому на таких процессиях весело не было. Всех мобилизованных собирали на станцию Кузоватово. Под сборный пункт превратили двухэтажную среднюю школу. Там мобилизованных сортировали, группировали и отправляли по формирующимся частям.

Особо мне запомнились проводы Александра Любовцова. Молодой, высокий, статный и лицом красив. Он был лучшим сельским гармонистом. Он шел впереди всей толпы. Играл на гармошке и пел частушки. Их он знал неисчислимое множество! Был сильно подвыпивший, но не пьян, сознание и приличие не терял.

Вот одна из его частушек, а вернее её конец: